Дмитрий Тренин, Мария Липман: Посильное бремя сверхдержавияНазад
Дмитрий Тренин, Мария Липман: Посильное бремя сверхдержавия
Максим Блант, Владимир Волков, Алексей Медведев
Куда движется Америка и сможет ли она справиться с растущими в геометрической прогрессии новыми угрозами и новыми возможностями своей же собственной мощи. Ответ на этот и другие вопросы попытались дать участники очередного Круглого стола, в котором приняли участие журналисты "ББ" и ведущие эксперты Московского Центра Карнеги - Дмитрий Тренин и Маша Липман.
Вне зависимости от результатов ноябрьских выборов Джордж Уолкер Буш-младший обеспечил себе место в мировой и американской истории. Вопрос лишь, в каком качестве войдет в историю 43-й президент США. Кто он? Сын, отомстивший за отца? Главный вдохновитель войны с мировым терроризмом? Чиновник, доведший экономику страны до рекордного бюджетного и торгового дефицита? Или кто-то еще?
Джордж Буш-младший войдет в историю прежде всего как президент Соединенных Штатов образца 11 сентября и войны с терроризмом в самом широком смысле слова, включая Ирак, попытки демократизации Ближнего и Среднего Востока и многое другое. Наверно, в историю его президентства и США войдет "Абу-Грейб".
По историческим обстоятельствам своего президентства Буш ближе всего к Гарри Трумэну, которому пришлось организовывать защиту свободного мира от советско-коммунистического вызова. Но ответы Буша и Трумэна на брошенные им вызовы принципиально различны.
Во внешней политике Америка Буша выступает не столько как лидер свободного мира, сколько как фактический гегемон. Внутри страны Буш - человек, политика которого продолжает раскалывать американское общество. Сегодня оно находится в состоянии очень глубоко ценностного раскола, сравнимого даже не с Вьетнамом, а с состоянием времен Гражданской войны.
Джордж Буш - один из главных символов этого раскола. Он не сумел воспользоваться ресурсом, предоставленным 11 сентября. На те события американская нация ответила невероятным единением. Президент не смог сохранить это единство нации, растерял этот ресурс.
Сами обстоятельства первых выборов Буша - важное событие для американской политической системы. Победа Буша вопреки тому, что за него проголосовало меньшинство рядовых избирателей, роль Верховного суда в определении легитимности его президентства стали серьезным прецедентом. Победа над Гором, который не сумел воспользоваться выигрышной позицией, свидетельствует и о невероятной везучести 43-го президента.
Но списывать успехи Джорджа Буша только на везение нельзя. За время своего президентства Буш проявил качества настоящего лидера нации. Он один из редких людей, которые могут терпеть рядом специалистов умнее и талантливее себя. Он способен делегировать власть и обеспечивать единство своей администрации, не допуская в ней гражданской войны.
Вообще, Буш - человек, которого сильно недооценивают. Особенно американские интеллектуалы и европейцы, которые упрощают его, изображая в карикатурном стиле. Да, он плохо артикулирует свои мысли, его легко подловить на плохом знании родного языка и так далее. Но это человек, который в действительности умнее, чем он выглядит.
Одна из черт, которые помогают Бушу, - умение принять решение и никогда от него не отступаться. Способность выслушивать всех и принимать решение, которое массе людей может казаться ошибочным, аморальным и даже глупым, а потом стоять на нем твердо. И при этом искренне верить, что решение правильное. Это невероятно важная черта для лидера нации.
Но если решение неверно, то подобное упорство может привести к катастрофе.
Возьмите Ирак. Подход к решению этой проблемы может быть разным. Президент Буш верит, что принципиально выбранная им стратегия в отношении Ирака верна. Его сила в вере, в каких-то ценностях, которые у него не отнять. А на уровне тактики и оперативного искусства его администрация способна менять свои действия, отходить от собственных позиций, когда они оказываются неэффективными.
Администрация Буша не мечется. У нее есть курс, который можно критиковать. В рамках этого курса могут быть изменения, но сам он остается неизменным. Это сильная сторона политики администрации в отношениях и с избирателями, и с партнерами Америки.
Мы говорили, что американское общество разделено. Можно ли говорить о политической делиберализации США после 11 сентября? Как в американском обществе решается дилемма: свобода в обмен на безопасность?
Этот вопрос особенно остро стоял в самом начале президентства Буша. Американская нация тогда заявила о готовности пойти на существенное ограничение личной свободы в обмен на большую безопасность. На этой волне был принят временный "Патриотический акт", который существенно ограничил свободу граждан. Но в Америке люди довольно быстро очнулись и вспомнили о своих свободах. Когда возник проект "Патриотического акта-2", он не был принят, потому что оказался слишком серьезным посягательством на гражданские свободы.
Можно не сомневаться, что к моменту истечения срока действия первого "Патриотического акта" в обществе развернется большая дискуссия. Все это свидетельствует о том, что даже столь серьезный кризис, в котором оказалось американское общество после 11 сентября, не отменяет ни политической конкуренции, ни политической дискуссии, ни допустимости иных взглядов и критики президента.
С завидной регулярностью Белый дом оказывается во власти "ослов" или "слонов" - республиканской или демократической администрации. Несмотря на это, США удается сохранять преемственность во внешней политике. Есть ли принципиальная разница между демократами и республиканцами?
Американская внешняя политика действительно во многом определяется преемственностью. Она сохраняется не только в силу незыблемости и стабильности политической системы страны, но и диктуется современными мировыми реалиями, которые еще долго никуда не исчезнут.
Пространство для маневра американского президента крайне ограничено эффективной системой сдержек и противовесов. Для радикальной смены политики президенту необходимо иметь сочувствующий Конгресс, а значит, сочувствующее этому общество. В современных условиях общественного запроса на кардинальную смену курса нет: общество озабочено главной проблемой - проблемой безопасности.
Вне зависимости от имени очередного хозяина Белого дома Ирак никуда не исчезнет. Это значит, что Америка должна будет сохранять если не агрессивную, то "мускулистую", активную позицию во внешней политике. В любом случае американские войска в Ираке остаются. А будет их там больше (как предлагал Керри) или меньше - принципиального значения не имеет.
Новый президент унаследует роль лидера международной коалиции в борьбе с терроризмом, которому предстоит и далее убеждать остальной мир, что это самая важная глобальная проблема. Что никто не отсидится в стороне. Кроме того, несмотря на кажущуюся непримиримость позиций демократов и республиканцев, особенно ярко проявляющуюся в ходе предвыборных дебатов, на поверку оказывается, что обе администрации стратегически действуют схоже. Стоит копнуть чуть глубже, и обнаруживается колоссальный массив консенсуса - как элитного, так и политического.
Значение выборов американского президента традиционно выходит за пределы Америки. Кого американцы выбирают 2 ноября: президента США или президента мира? Что такое идея глобального политического и экономического доминирования для США?
США находятся и еще долго будут находиться в центре системы международных отношений. Прежде всего успехи американской экономики и стабильности американского общества - результат действия политической системы, заложенной в США в конце XVIII века. Именно политика, а не экономика здесь первична.
Статус сверхдержавы для Америки - это не самоцель, а в огромной степени бремя, связанное с серьезными финансовыми издержками. Конечно, США решают некоторые свои проблемы благодаря тому, что доллар - международная валюта. Однако нынешняя крайне дорогостоящая внешняя политика администрации сочетается с массированным снижением налогов в США - главным наследием Буша с точки зрения американского обывателя. Подобная фискальная политика одновременно с ведением дорогостоящей войны - большой риск не только для Америки, но и для всего мира. Колоссальные дефициты бюджета и платежного баланса США очень серьезно подрывают перспективы мировой экономики.
Проводя подобную политику, американский президент исходит из искреннего убеждения, что именно так легче заставить машину работать более эффективно. Мы не знаем, как сложится дальнейшая экономическая история современности. Но если стратегия Буша не сработает, мировая экономика может скатиться в самый серьезный кризис за всю историю. При определенном раскладе именно это станет главным - и конечно, негативным - результатом президентства Джорджа Буша. Причем не только в масштабах США, но и всего мира.
Какое место отводится России в глобальной стратегии США? Буфера между Востоком и Европой? Необходимого звена в антитеррористической доктрине? Гаранта стабильности в крупном и важном регионе?
Самая главная проблема для Америки в России - безопасность ее ядерного потенциала. Дело не в том, что Россия кому-то не нравится в качестве ядерной державы: с тем, что ее ядерные боеголовки направлены на Нью-Йорк или Чикаго, давно сжились. Но если в России взрываются самолеты, а террористы безнаказанно перемещаются по стране, нанося удары там, где их не ждут, возникает реальная угроза попадания ядерных технологий и материалов в руки противников США.
Подобная угроза возникает и в случае маловероятного, но все еще возможного сценария: Россия, которая встает на путь внутреннего и внешнего реванша, заставляет США вмешиваться и растягивать свой фронт.
В этой связи принципиальное значение для Америки играет не только характер внешней политики России, но и качество ее внутренней политики, характер российской власти, направление, в котором Россия развивается. Отсюда забота о состоянии нашей демократии.
Если же Россия в принципе развивается с любой скоростью, но в правильном направлении, то она для США как проблема присутствует лишь косвенно, ее потенциал рассматривается как часть совокупного потенциала, условно, "хороших парней". Тогда Россия - фактор, который может помочь в случае возникновения непредвиденных обстоятельств. Что бы ни случилось в Иране, Северной Корее и других странах, она не даст им ядерного оружия, не будет потворствовать терроризму, направленному против американских интересов.
Если принять этот сценарий за основной, Россия представляет для Америки известную ценность в качестве важного партнера, хотя бы на постсоветском пространстве. Потому что американцам везде не успеть и им нужны надежные и способные союзники и партнеры.
По некоторым прогнозам, уже в обозримой перспективе мировое лидерство США может быть оспорено Китаем. Насколько это вероятно? Когда и при каких условиях это может случиться?
Сегодня об этом можно говорить только как о потенциальной возможности. Китай еще не лидер, но растущая экономика с большим потенциалом, который надо реализовать. Однако вполне вероятно, что Китай к середине века сможет обогнать США количественно по ВВП. А к концу века, вероятно, и качественно приблизится к американскому уровню.
Но для того, чтобы стать настоящей мировой державой, КНР придется выйти за пределы китайского мира, что очень непросто. Еще важнее, что у Китая пока нет (и не предвидится) того, что сделало сильной Америку. А именно - адекватной политической системы. В момент, когда экономическая мощь Китая уже не будет соответствовать уровню развития его политической системы, возможны серьезные катаклизмы. Тем не менее Китай становится все более вовлеченным в мировые политические процессы, последовательно и очень аккуратно движется по пути либерализации экономического и политического режима.
Китай - единственная страна в мире, которая имеет серьезное стратегическое планирование. Вероятно, в середине XXI века появится много китайских транснациональных компаний, которые будут не только проводниками влияния страны, но и каналами реальной интеграции в мировое сообщество, интернационализации китайской жизни.
Чем же объяснить, что США так долго терпят и способствуют укреплению экономической мощи Китая? Чем Китай в этом смысле отличается от СССР, Японии, Европы, чьи попытки оспаривать мировую гегемонию США жестко пресекались?
Во-первых, прежде чем американцы начали бороться против Японии в качестве конкурента, они помогли ей подняться. Обеспечивали ее безопасность в течение всей "холодной войны". И взялись за Японию всерьез только к началу 80-х, когда о ней начали говорить как о следующей сверхдержаве. Примерно то же США делали и с Европой. Америке очень помогает отсутствие комплекса неполноценности. В отличие от России, которую топит смесь комплекса неполноценности и превосходства.
У Китая комплекса неполноценности тоже нет, но есть представление о себе как о самодостаточной стране. Поэтому Америка и Китай выглядят конкурентами, но в реальности таковыми не являются. В экономической области есть разделение труда. Китай не представляет собой экономической угрозы США. Наоборот, позволяет американскому потребителю платить смешные деньги за приличную продукцию и дает практически неограниченные возможности для инвестиций.
Между США и Китаем есть одна серьезная проблема - Тайвань. Пока ситуация развивается в сторону увеличения напряженности и повышения вероятности конфликта. Хочется надеяться, что Америке хватит прагматизма не рассматривать Тайвань как современный Западный Берлин. Мы не знаем, каковы были бы реальные шаги США, если бы СССР захотел захватить Западный Берлин. Скорее всего, началась бы ядерная война. Американцы едва ли хотят повторения этого сценария. Рисковать жизнями миллионов граждан из-за вопроса, раньше или позже Тайвань станет частью Китая, США, наверное, не станут.
Принципиально важно, что, в отличие от СССР и Германии начала прошлого века, у Китая нет идеи завоевания всего мира насильственным путем. Китайцы в минимальной степени стремятся к экспорту своих ценностей. Они, как и американцы, являются страной, распространение влияния которой не связано с территориальными захватами. Но самое главное сходство Китая и США - это их прагматизм. Только китайцы куда прагматичнее американцев.
Если центр мировой экономической тяжести перемещается на Восток, почему бы России не переориентировать свою внешнеэкономическую политику в том же направлении?
Перестраивать экономику в сторону Китая по меньшей мере рано. Несмотря на бурный экономический рост, эта страна в обозримой перспективе не будет наиболее продвинутой частью мирового сообщества. К тому же инициатива здесь не у России.
Любая российская политика должна исходить из того, что страна находится между тремя большими величинами: Европой на западе, Америкой на востоке и Китаем на юге. Ориентироваться лишь в одном из этих направлений невозможно.
Россия, безусловно, страна, принадлежащая западной цивилизации. И она может состояться как часть этой цивилизации, но не интегрированная во что-то большее. Надо строить нечто похожее на западное сообщество, опираясь на него. В экономике - прежде всего на Европу. В области безопасности и геополитики - на США.
Ориентация только на Китай совершенно неприемлема для России: статус младшего партнера или вассала Китая исторически невысок. С этой страной надо найти формулу сбалансированного сотрудничества.
Безусловно, надо открываться Китаю, встроить его в проект развития российского Дальнего Востока и Сибири. Пытаться найти для себя ниши и возможности на китайском рынке. Но при этом надо стараться сбалансировать очевидную мощь Китая. В том числе используя мудрую (в отличие от нынешней) политику в области энергоносителей.
Открываться надо не только Китаю. Чем крепче будут отношения России с Японией, тем больше нас будут уважать в Пекине. Япония, а также Корея, Индия и Вьетнам - это потенциальные партнеры в модернизации российского Дальневосточного региона.
Необходимо открыть Владивосток и превратить свой Дальневосточный регион в реальную часть азиатско-тихоокеанского пространства. А значит, в эту сферу будут вовлечены и США, и Канада, и Австралия. Чем больше флагов будут в гости к нам, тем выше будет реять российский триколор на Дальнем Востоке. То есть, максимально открывшись в этом регионе, мы можем сохранить себя на Тихом океане и найти формулу развития.
Однако, интегрируясь в европейское и азиатско-тихоокеанское пространство, России необходимо обеспечивать и внутреннюю интеграцию. Калининград и Владивосток должны быть и частью российской экономики, и мостами в Европу, Азию и Тихий океан. Но это можно сделать, если проводить хотя бы отчасти стратегическую долгосрочную политику, как делает Китай.
