Олег Морозов: `Социальный консерватизм` востребован временем!Назад
Олег Морозов: `Социальный консерватизм` востребован временем!
- Олег Викторович, последний раз мы с Вами беседовали более двух лет назад. За это время многое изменилось и в обычной нашей жизни, и в политике. Вы говорили тогда о необходимости снизить количество депутатов, избираемых по партийным спискам, и о других замечаниях к закону о политических партиях. Что Вы можете сказать сегодня о правилах выборов депутатов, насколько сегодня Вас удовлетворяют законы, по которым пройдут выборы в Государственную Думу в декабре нынешнего года?
- Взгляды на избирательную систему в России у меня те же, что и два года назад. Я по-прежнему считаю, что для России была бы предпочтительней система, при которой федеральные политические партии выдвигают своих представителей в одномандатных округах, и все 450 депутатов избираются там. Но при этом на выборы они идут преимущественно как члены своей партии, при ее активной поддержке. Эта система похожа на британскую, где все члены парламента избираются в округах и нет партийных списков. Для нашей политической жизни все сложилось иначе. Большинство политической элиты России и депутатов Государственной Думы вместе с принятием закона о политических партиях поддержали идею смешенной избирательной системы. Той, при которой одна половина депутатов избирается по партийным спискам, а другая - по одномандатным округам. Разница лишь в том, что теперь главными игроками и субъектами политического поля стали федеральные политические партии, которые зарегистрированы в соответствии с законом. То есть, сегодня создать мыльный пузырь под названием избирательный блок уже невозможно. Это, конечно, уже большой плюс.
Поэтому, несмотря на то, что я оставляю свое прежнее мнение по поводу избирательной системы при себе, я, все-таки отозвал закон о реформе общих правил выборов, который был за моим именем внесен в Государственную Думу. Я подчинился партийной дисциплине для того, чтобы попробовать поработать в новой системе, связанной со значительным повышением роли политических партий в нашем обществе. Это я считаю значительным шагом вперед, что, кстати, совершенно не противоречило и моей предыдущей концепции. Это первое.
Второе. Если говорить о новых правилах выборов депутатов вообще, а не только в части проблемы противоречия между одномандатниками и партийцами, то эти правила стали намного более жесткими. Сегодня сами по себе выборы становятся более прозрачными, подконтрольными и обществу, и политическим партиям. В законе и в этих новых правилах практически не осталось места для черного пиара. В реальной жизни его избежать сегодня в принципе невозможно, но в самом законе лазеек, для того чтобы использовать закон в качестве инструмента для черного пиара, не осталось. Помните историю с двойниками. Сегодня эта технология уничтожена с помощью закона и новых правил выборов. Или технология административного снятия кандидата за день до выборов. Сегодня уже и этого сделать нельзя. Попробуем поработать и пожить в новой системе, а будущее нам покажет: стоит ли и дальше реформировать избирательную систему в России.
- Вы представляете новую политическую партию - "Единая Россия". Кто Ваши избиратели? Какими Вы представляете их политические взгляды?
- Знаете, "Единая Россия" это действительно новая политическая партия, и у нее такой, я бы сказал через тире, "новый-старый" избиратель. "Новый" потому, что политическая партия "Единая Россия" впервые идет на федеральные выборы. Ясно, что до этого у нас не было избирателей, о которых можно было сказать, что мы с ними же идем на выборы. Это с одной стороны. С другой стороны это "старый", уже не в первый раз имеющий дело с нами избиратель, потому что, "Единая Россия" возникла из объединения трех организаций: "Единство", "Отечество" и "Вся Россия", или из двух избирательных блоков: "Единство" и "Отечество - Вся Россия". В сумме, как Вы помните, мы на прошлых выборах набрали 37 % голосов по спискам, и провели значительное число одномандатников в округах. Если механически подходить к этому вопросу, то наш избиратель за нас уже практически голосовал, избирая представителей "Единства" и "Отечество-Вся Россия" в округах. Сегодня те же представители, за которых он голосовал, назвали себя партией "Единая Россия". Он еще "старый" и вот почему: этот избиратель давно уже ждет появления в центре политического российского спектра своей партии. Это то большинство, которое не голосует из года в год, из выборов в выборы, ни за правых, ни за левых. Эти люди либо голосуют за какие-то новые организации центристского толка, либо не голосуют ни за кого. Вот это российское большинство, причем абсолютное большинство по своей природе, это и есть наш потенциальный избиратель. Сможем мы его весь выбрать, весь позвать на свою сторону, тогда наша победа может быть очень весомой. Не сможем, значит, надо будет сказать нам, что мы плохо провели избирательную компанию.
- Вы говорите о том избирателе, который вообще отказывается голосовать?
- Нет-нет. Этот избиратель голосовал, скажем, некоторое время тому назад за "Наш дом Россия". Какое то время тому назад он голосовал за новую партию центристского толка. Он все это время ждал и искал свою партию. Внутри этого электората есть и те, кто не ходил на выборы, потому что не мог голосовать ни за правых, ни за левых, а в центре не видел ту партию, которая ему нужна.
- В продолжение этой темы. "Единая Россия" позиционирует себя на политической арене как партия центра. Что такое центризм в России сегодня?
- Центризм в России - это умеренность, это здоровый консерватизм. Это готовность опираться на те традиции политической жизни России, которые обеспечивают ее стабильное развитие, обеспечивают политический гражданский мир. Гражданское национальное, что очень важно, согласие. И в этом смысле мы говорим, что мы партия консервативная. Центризм это умеренность и консерватизм.
В то же время мы - партия, безусловно, реформаторская, в том смысле, что нельзя консервировать то, что не работает. Не надо тащить за собой все то, что нам мешает и то, что должно быть изменено. Мы - категорические противники революции, социальных переворотов и взрывов, от которых Россия в 20 веке настрадалась, наверное, как никакая другая страна в мире.
Мы говорим, что поскольку все другие "классические" политические партии в России с левыми и правыми идеологиями формировались на основе классовых идеологий, то все они несут в себе идеологию гражданского конфликта еще из первой половины 19 и 20 веков. Если я отстаиваю интересы только одного класса, то я должен за них бороться по законам классовой борьбы, которые сформулировали Маркс и Ленин. Мы отказываемся от этой философии. Мы говорим, что социальная структура общества, сам мир, настолько изменился, что сегодня нельзя формировать успешную партию, претендующую на голоса большинства, оставаясь на позициях классических классовых идеологий. Поэтому мы единственная серьезная, крупная политическая партия, которая говорит: " Мы не можем быть партией классовой борьбы, мы не можем быть партией гражданских социальных конфликтов. Мы партия гражданского согласия. Мы партия консолидации общества". Вот в чем наш центризм, наша умеренность и наш консерватизм. Так мы позиционируем себя.
- Не кажется ли Вам, Олег Викторович, что предстоящие выборы в Государственную Думу полностью изменят политический ландшафт в России? Не станет ли наш парламент практически двухпартийным, я имею в виду КПРФ и "Единую Россию"?
- Станет в том смысле, что также как и сегодня после выборов в России будут только две крупные политические партии, две крупные политические силы: КПРФ и Единая Россия. Но парламент наш не станет двух партийным, потому что высокие шансы преодолеть пятипроцентный барьер имеют и другие партии. Они не смогут иметь такое же политическое влияние как "Единая Россия" и "КПРФ", но будут иметь своих представителей в парламенте. Более того, я являюсь автором закона, по которому со следующих думских выборов барьер для преодоления политическими партиями повышается до 7% . Но при этом меньше четырех партий в думе не может быть даже в том случае, если планка ими не преодолена. Мы сознательно поставили законодательное препятствие возникновению в России двухпартийной системы. Так как считаем, что Россия настолько многообразная страна, что для представительства всех политических аспектов ее жизни двух партий явно маловато. Если представить себе ситуацию, что политический вес начинают набирать только две партии "Единая Россия" и "КПРФ", то для небольших и новых партий мы сделали ситуацию даже лучше, чем сегодня. Ведь две из них, даже не набрав 7 процентов, обязательно пройдут в парламент.
А насчет того, что полностью изменится политический ландшафт, то я этого не прогнозирую. После выборов, я думаю, сложится расклад сил очень похожий на тот, что есть сегодня в Государственной Думе. Может измениться соотношение сил. Мы рассчитываем на то, что наше лидерство станет неоспоримым и более весомым, как, впрочем, и любая партия. Как любой рядовой, который мечтает стать генералом. Но, в целом, на мой взгляд, конфигурация останется той же.
Расклад сил перед выборами показывает, что шансы преодолеть пятипроцентный барьер есть у следующих партий: "Единая Россия", КПРФ, ЛДПР, СПС и "Яблоко". Все остальные политические партии, которые сейчас пытаются вести предвыборную борьбу, по замерам социологов имеют очень скудные шансы на преодоление пятипроцентного барьера. Но избирательные технологии имеют свои законы, и не исключено, что именно с помощью грамотного проведения избирательной компании кто-то из тех, кто пойдет по спискам сможет набрать больше голосов и пройти в Думу. "Народная партия", например, заявляет, что пойдет по спискам. На мой взгляд, у нее не очень высокие шансы преодолеть барьер, но теоретически это можно себе представить. Остальные, мне кажется, не имеют даже теоретических шансов пройти в Государственную Думу.
- Завершилось ли распределение полномочий между федеральным центром и регионами? Какую роль, на Ваш взгляд, эта проблема сыграет в предстоящих выборах?
- Завершается. То есть фактически мы сейчас создали законодательную базу, по которой полностью меняется процедура распределения полномочий между федеральным центром и регионами. Раньше мы каждый раз, принимая бюджет как бы снова, с чистого листа делили эти полномочия и деньги под них. А там, где они не были распределены, приходилось использовать даже договорные формы распределения полномочий. Так это было в случае, например, с Татарстаном, с Башкортостаном и другими донорами. Сейчас конструкция становится совершенно иной. Законом расписаны полномочия, а федеральным бюджетом под эти полномочия передаются деньги. И тем самым в России с 1 января 2005 года исчезнет еще одно уникальное явление, а коррупционная емкость этого процесса, как принято это явление сегодня называть, станет намного меньше. Бегать в федеральный центр и просить деньги, раздаривая там норковые шапки в качестве подарка секретаршам или кому-то другому, теряет всякий смысл. Потому что деньги будут распределяться абсолютно прозрачно только на основе закона и на основе строгой бюджетной политики.
-Будет ли подниматься в предвыборных баталиях проблема местного самоуправления, как Вы думаете?
- Обязательно будет, потому что закон этот принят уже в ходе избирательной компании. Но сейчас его введение отложено до 1 января 2006 года. Сейчас он принят во втором чтении. Окончательное решение по нему отложено до того момента, когда станет ясна вся финансовая конструкция, все правила финансирования органов местного самоуправления. Здесь проблема не в том, чтобы написать хороший и грамотный закон о работе органов местного самоуправления. Проблема в том, чтобы создать реальные финансовые основы. Наполнить реальными деньгами эти полномочия. Тогда этот закон будет действовать и поможет решать массу проблем в реальной жизни на местах.
- В предыдущем нашем разговоре два года назад, Олег Викторович, Вы отмечали, что нельзя построить полноценное гражданское общество в условиях деформированных социально-экономических процессов. Насколько, на Ваш взгляд, сегодня уже созданы предпосылки для строительства гражданского обществ в России?
. Такие нормативные предпосылки, безусловно, создаются. В первую очередь, потому что законодательная база российской политической жизни сейчас серьезно совершенствуется. За последние четыре года были приняты такие законы, которые фактически создают правовую основу гражданского общества и демократической политической системы в России. В этом смысле, и трудовые отношения, и, скажем, судебная система, взаимодействие между обществом и армией, и проблема распределения полномочий между уровнями власти, земельная реформа - все, что решалось за последние четыре года, это все предпосылки формирования гражданского общества. А вот первая часть этого вопроса, она по-прежнему актуальна. Гражданское общество - это в первую очередь здоровая, экономичная и эффективная экономика, победа над бедностью, это сближение доходов между богатыми и бедными. Только тогда можно говорить, что соединяются социально-экономические, политические и иные предпосылки для формирования гражданского общества. Пока экономика России до конца не оздоровлена, пока не решены многие вопиюще кричащие социально-экономические проблемы, пока уровень жизни большинства граждан низок, пока существует колоссальная разница в доходах богатых и бедных - говорить о полноценном гражданском обществе невозможно. Поэтому я остаюсь на своей позиции. Бедный человек у нас большую гражданскую активность проявлять не может. Это раз. Во-вторых, бедный всегда опасен для богатого. В-третьих, бедность это унизительная вещь, это унижает достоинство человека и т.д. и т.д. А гражданская активность всегда связана с ощущением себя достойным гражданином своей страны.
- Кто из серьезных политиков сегодня обращает внимание на проблемы строительства у нас современного гражданского общества, и кто пытается хоть как-то их решать?
- Я думаю, что проблема строительства гражданского общества - это не только традиционно тема партий либеральной ориентации. Хотя именно они всегда старались сделать ее своим козырем. Я думаю, сегодня эта тема становиться одной из главных и в политической жизни, и власти в России. Нужно это понимать. Потому что, мы знаем, с одной стороны, о стремлении к порядку, о любви к царю-батюшке, понимаем, что в России нужна достаточно серьезная централизация и вертикаль власти. При всем при этом, с другой стороны, мы также должна ясно осознавать, что Россию как федеративное, многонациональное, многоконфессиональное государство невозможно строить на кнуте, невозможно строить без активного участия граждан в жизни страны. Если понимания этого парадокса нет, то, значит, не правильно выбрана стратегия. Поэтому власть сегодня в лице Президента Путина понимает это, и многое из того, о чем мы с Вами сегодня говорили, делается исходя из понимания этих насущных задач.
Закон о партиях - это прямой путь к формированию гражданского общества. Кто внес закон о партиях в Госдуму? Президент. Закон о разграничении полномочий между уровнями власти - прямой путь к формированию гражданского общества. К тому, чтобы федеральный центр не лез в дела субъекта, а субъект не стоял на четвереньках перед федеральным центром. Кто внес этот закон? Президент. То же самое можно сказать и о самоуправлении. Тем самым я хочу сказать, что президент как субъект законодательной инициативы вносит в Государственную Думу законы, которые являются правовым фундаментом формирования гражданского общества. Поэтому именно Президент у нас в России, в первую очередь, является главным из инициаторов формирования гражданского общества в России.
- За последние пару лет у нас в стране прошел Гражданский форум, запустивший переговорный процесс между властью и обществом. В его продолжение состоялся Тольяттинский диалог, а в октябре начнет свою работу Российский форум как продолжение открытого диалога власти и общества. Каково Ваше отношение, как видного политика, Олег Викторович, к таким мероприятиям общенационального масштаба?
- Это, как и все у нас в России происходит довольно забавно. Долгие годы институты гражданского общества были в загоне. Их просто не было в природе, а когда они появлялись, то на начальном этапе к этому новому явлению отнеслись с крайней настороженностью. Никому это не было нужно, чтобы под ногами болтались какие-то правозащитные организации, профсоюзы и прочая активная общественность. Мешает как-то, не дает разойтись. На самом деле, как это ни парадоксально звучит, но Россия идет своим уникальным путем в формировании институтов гражданского общества. У нас именно власть выступает одним из инициаторов формирования этих институтов, инициирует взаимодействие с этими институтами. Именно власть создает условия, в том числе правовые, для деятельности этих институтов. Вот когда я, например, рассказываю об этом нашим партнерам на Западе, то они просто не понимают этой конструкции. Считают, что власть и гражданское общество - это вещи прямо противоположные. Мы говорим, да, теоретически гражданское общество это не уровень государственных полномочий, это инициатива граждан. Но для того, чтоб этот уровень возник в стране, для того чтобы он обрел силу его нужно как-то подтолкнуть, ему нужно помочь набрать силу. В России, как это ни парадоксально, этому должна способствовать государственная власть. Она сама формирует себе партнера по диалогу. И это уникальный опыт России. Потому что в других странах это была в полной мере инициатива и самодеятельность граждан. Равно и как Ваш проект, типичный пример активности снизу в гражданском обществе. Я имею в виду работу общественных организаций - учредителей вашего журнала - Независимой организации "Гражданское общество" и Национального фонда "Общественное признание".
- Когда говорят о гражданском обществе, то пытаются снимать кальку, скажем, с Америки или Западной Европы. Как Вы считаете, такой термин как национальная демократия, имеет право на существование? То есть, я думаю, что законченный облик нашего российского гражданского общества будет отличаться и от японского, и от шведского, и от турецкого?
- Обязательно. Он уже отличается. Он уже отличается процессом формирования, вызревания и взросления. Он уже очень заметно отличается от других примеров. Я третий год возглавляю секцию гражданского общества на Санкт-Петербургском диалоге, где мы с немцами обсуждаем эту тему. Там я вижу, что очень много из того, что мы говорим о механизмах формирования и функционирования гражданского общества в России абсолютно не понятно и удивительно для наших германских партнеров. Им иногда кажется, что те процессы, которые происходят в России - это процессы, которые осознанно направлены на то, чтобы не дать развиться институтам гражданского общества. Потому что они видят в гражданском обществе действительно мощнейший инструмент жизни современной Германии. А мы им объясняем, что еще должны дожить до того времени, когда гражданское общество станет мощнейшим инструментом в нашей общественно-политической жизни. Но это будет наш собственный и совсем другой путь. Может это, будет национальная демократия, может появиться другой термин. В значительной степени гражданское общество будет у нас свое родное, не похожее на других.
- Одной из многих тем, волнующих российское общество и предложенных для обсуждения на этом форуме, будет такая, как "Общество и власть". Как Вы думаете, политики воспользуются столь представительным кругом участников самого высокого уровня и национальной дискуссией для выражения и популяризации своих взглядов буквально перед выборами?
Я думаю, что у Вас не будет недостатка в желающих выступить на Российском Форуме, тем более, что его работа действительно приходится на предвыборный этап. Я не думаю, что будет дефицит политиков, в том числе и ведущих, которые захотят затронуть эту тему. Тема действительно ключевая - "Общество и власть", поэтому я предрекаю Вам здесь наличие бурных и интересных дискуссий.
- Учредителями нашего журнала по итогам работы Гражданского форума в качестве одного из механизмов взаимодействия власти и общества был создан Национальный Гражданский комитет по взаимодействию с правоохранительными, законодательными и судебными органами (НГК). Комитет является постоянно действующей переговорной площадкой для разрешения назревших проблем, их экспертного обсуждения и выработки конкретных планов и механизмов их реализации. Выскажите, пожалуйста, Ваше отношение к работе такого рода структур? Насколько необходимо и своевременно их создание и работа сегодня?
-Вы знаете, я бы так попытался ответить на этот вопрос: "Чем больше будет подобных переговорных площадок в стране, которые инициированы не властью, а представителями гражданского общества, как в данном случае, тем лучше. Нам сегодня очень нужен диалог между самыми различными общественными и политическими структурами вокруг важных, актуальных и острых проблем России. Проблема заключается в том, что не всегда весомость этих площадок бывает такова, что на них действительно можно свести для разговора серьезных представителей власти, общественности, политических партий и т.д. Потому что одни гражданские структуры становятся фактором общественной жизни, так как востребованы жизнью и дают резонанс на всю страну. А другие структуры создаются как бы для галочки, и, к сожалению, потом быстро отмирают сами собой. Могу только пожелать Вам успешной работы.
- Каким образом, на Ваш взгляд, можно вовлечь бизнес в процесс активного строительства гражданского общества? Как его в этом заинтересовать?
- В общем, процесс налаживания диалога общества и власти сейчас у нас пошел. Президент топнул ногой и сказал сделать, и процесс пошел, как у нас это в России бывает. А вот с бизнесом, тут уже ногой не топнешь, тут необходимо заинтересовывать. Вы знаете, я, наверное, знаю ответ на этот вопрос, но от общего понимание этой проблемы до ее решения дистанция не маленькая.
С одной стороны я считаю, что нет в рыночной экономике более заинтересованных структур в развитии и формировании гражданского общества, нежели бизнес структуры. Именно для них гражданское общество это то, что стоит между ними и властью. То, что защищает и может защитить их от произвола чиновника, от поборов от несовершенства законодательства. Если кто-то и есть, то это бизнес сообщество кровно заинтересовано в скорейшем формировании и полноценном функционировании всех институтов гражданского общества. Это, если хотите, должно быть частью их мировоззрения. Наверное, в нашем случае проблема состоит в том, что бизнес-сообщество считает, что ему лучше договориться с федеральной и региональной властью для решения своих проблем, нежели защититься от произвола власти при помощи институтов гражданского общества. Поэтому механизм этот очень прост. Как только институты гражданского общества в России станут реальной, влиятельной силой - им не понадобиться бегать за бизнес представителями. Бизнес сам к ним придет и сам будет защищаться при помощи гражданских институтов. Кстати говоря, интуитивно бизнес это понимает, когда объединяется в различные ассоциации и общественные структуры.
- Вы член Генерального совета партии "Единая Россия", Вам поручено было разработать идеологию партии - систему базовых ценностей, на которых будут основаны все планы и действия партии. Вы назвали партию умеренной социально-консервативной, исповедующей идеологию национального большинства. Не могли бы вы несколько шире разъяснить понятие социального консерватизма?
- Знаете, мой давний спор с моими оппонентами состоит в том, что после возникновения нашей партии нас все время пытались посадить в какую-нибудь идеологическую нишу. Есть ниша, вот давайте в нее и залезайте. Ходим на кладбище в колумбарии в нишу заглядываем, и смотрим туда ли нашу урну надо поставить? Нам пытаются навязать примерно такую конструкцию. Мы же говорим: "Так вы ведь все уже на том свете, у вас идеологии предыдущих столетий. Почему же вы хотите и нам такой прискорбный путь нарисовать?". Не пошли мы в колумбарий себе традиционную нишу в стенке изыскивать. Потому что, мы считаем, что сегодня время новых идеологий. Тех идеологий, которые похожи на старые только тем, что они тоже представляют из себя систему ценностей. Любая идеология - это система ценностей, но она совсем не обязательно при этом должна называться коммунистической, либеральной или социал-демократической. Поэтому, когда мы искали, как обозначить свою идеологию, идеологию умеренного центризма, такого прагматичного взгляда на настоящее, прошлое и будущее России. Искали, как обозначить наше стремление аккумулировать интересы большинства граждан, не делить их на богатых и бедных, на наших и не наших. Мы нашли и попытались использовать термин "социальный консерватизм", который не является по сути дела официальным названием нашей идеологии, но употреблен в нашем манифесте. Мы считаем, что наш консерватизм состоит в том, что мы именно те люди, которые отстаивают базовые ценности российской общественно-политической культуры, российских политических традиций, идущих отчасти от Александра II реформатора и от Столыпина, Сперанского и многих других. Это люди, которые пытались реформировать консервативную Россию. Они пытались в рамках той системы, которая была тогда в России, найти инструменты, при помощи которых она должна сделать шаг вперед в своем развитии. А социальный консерватизм потому, что это консерватизм, который обращен не в прошлое, а в будущее. Тот фундамент, который мы охраняем, нужен нам для того чтобы опереться на него и двигаться дальше. Больше того, мы говорим о социальном консерватизме, понимая, что в России нерешенность важнейших социальных задач не позволяет проводить никакую политику и никакую идеологию. Россия страна, в которой идея социальной справедливости имеет слишком глубокие корни. Идеология социальной справедливости - это корни. В России всегда боролись за социальную справедливость. Поэтому мы говорим, что наш консерватизм - это социальный консерватизм.
- В недавнем интервью, Олег Викторович, Вы заметили, что на сегодняшний день по специальному исследованию "Единая Россия" на два пункта опережает КПРФ. Ваш прогноз выборов для Вашей партии? Какой ставится задача максимум?
- Это по исследованиям, которые проводила наша лаборатория. Есть разные исследования, разные цифры, но в большинстве из них мы опережаем КПРФ. Но я даже не об исследованиях. Я скорее на здоровую психику наших граждан рассчитываю. Они не захотят в условиях только что начавшегося экономического роста, когда в стране действительно утверждаются принципы гражданского политического согласия, которые мы исповедуем, проголосовать за социальные и политические катаклизмы. В стране мы четыре года имеем политическую стабильность, в мы четыре года имеем волевого, вменяемого, уважаемого во всем мире Президента. Мне кажется, наши сограждане в силу здорового консерватизма, близкого по духу "Единой России", не захотят отката, не захотят вернуться в состояние политического хаоса и безволия. Делать нужно только шаг вперед. И этот шаг вперед надо делать только с Единой Россией. Я думаю, что мы должны победить на этих выборах. Масштабы этой победы будем обсуждать только после 7 декабря. Вторыми к финишу придут коммунисты, третьи ЛДПР, четвертое и пятое место будут делить между собой СПС и Яблоко. Правда, если последние сильно передерутся, то может дело закончиться и тем, что ни те, ни другие не пройдут пятипроцентного барьера. Надеюсь, они одумаются, и найдут способ как друг другу не мешать, и пройти в Думу. Вот такая будет конструкция.
