Арбатов А.Г. Добрый вечер!
Большую часть вопросов, рассматриваемых Комитетом Государственной Думы по обороне, составляют социальные проблемы военнослужащих: их денежное довольствие, жилье, социальные льготы и т.п.
Остальное рабочее время распределяется между проектом военного бюджета, (он является частью федерального бюджета, работа над которым ведется с сентября до декабря каждого года), вопросами, касающимися оборонной промышленности, государственного оборонного заказа. Частично обсуждаются международные или внутренние конфликты, но в меньшей степени, чем в Комитете по безопасности и Комитете по международным делам. Комитет по обороне больше занят состоянием дел в Вооруженных силах.
Наш комитет также обсуждает законы, регулирующие отношения государства и военной организации, определяющие полномочия правительства, полномочия президента. В числе таких регламентирующих законов, можно назвать, например, "Закон о чрезвычайном положении", "Закон о военном положении". Это еще целый комплекс проблем, помимо социальной защиты, бюджета, оборонного заказа и пр., который определяет, как государство организует систему выработки и осуществления оборонной политики.
Последнее, что занимает у нас относительно немного времени, но все-таки относится к нашей компетенции. Это все международные договоры и соглашения, которые имеют отношение или к вооружению или военно-техническому сотрудничеству с другими государствами, в т.ч. договоры, связанные с поставкой вооруженной техники, договоры, связанные с организацией объектов, баз на территории других государств.
Такова, собственно, сфера деятельности Комитета по обороне.
К внешней политике это имеет не совсем прямое отношение. И, может быть, недаром я пришел к выводу, что одна из серьезных проблем нашего государственного курса - это огромный разрыв между внешней политикой и военной политикой.
Военная политика в нашей стране в решающей степени строится по принципу "от достигнутого". Российская армия сегодня - это махина с колоссальной силой инерции. Это огромная инфраструктура, гигантский личный состав, парки вооружений и военной техники, полигоны и т.д., постольку ни у кого за все эти 15 лет не хватило сил и ума взять и основательно пересмотреть и перепроверить - отвечает это нынешним потребностям безопасности или нет.
Поэтому, в принципе, российская армия - это та же самая советская армия, только уменьшенная в несколько раз. В силу экономических причин шло ее сокращение, но что более серьезно - деградация из-за отсутствия должной боевой подготовки. Уровень оплаты военнослужащих - нищенский, кроме самой военной верхушки. Условия жизни и службы рядового состава - нечеловеческие. Вы знаете и о неуставных отношениях, и об уклонении от призыва, и о стареющем парке вооружений и военной техники. Большая часть военного бюджета, около 70%, уходит только на содержание Вооруженных сил, на текущие нужды, начиная от денежного содержания и кончая коммунальными услугами. Поэтому очень мало средств остается на научные исследования, закупку вооружения и военной техники.
В течение последних 10 лет в армию почти не поступало новых вооружений. Однако это не значит, что если бы они поступали, то было бы намного лучше. Потому что не факт, что поступало бы то, что надо. У нас в этой сфере нет открытой системы принятия решений и разумной оценки того, какие нам нужны танки, какие ракеты, самолеты. Нужны ли они вообще, или, может быть, нам вдвое больше чего-то нужно.
Но даже и без этих подсчетов у нас почти ничего не поставлялось в войска. Поэтому сейчас большая часть техники устаревшая, плохо ремонтируется, не ездит, не летает, не плавает. А если так дальше пойдет, то лет через десять будет вообще только 3-5 процентов новой техники. Т.е. армия идет к состоянию армии времен Крымской войны, но при этом, как ни странно, продолжает готовиться к войне с НАТО. Просто потому, что Генеральный штаб, ведомства Вооруженных сил привыкли к этому.
Это традиция не только советских времен, но и гораздо более дальних. Начиная с Ливонской войны и Петра I вооруженные силы ориентировались, как правило, на войну на западном, европейском направлении. И не просто планировали там военные операции. Для них вообще все западные жизненные критерии - точка отсчета, пример для сравнения. Все реформы Петра представляли собой имитацию западных армий. Все последующие реформы системы вооружений, которые принимались вплоть до начала 90-х годов XX века, были ориентированы на Европу. Эта тенденция продолжается до сих пор, потому что никто по-другому не сказал военным, не взял на себя смелость.
На словах Запад - наш партнер, мы хотим в "Большую восьмерку", безвизовый режим с Европой, хотим сотрудничества с Европейским союзом. С США собираемся создавать какую-то невероятную противоракетную оборону. А армия как планировала себе войну с НАТО, так и планирует, хотя, конечно, со скудными силами и не имея для этого никакой технической или организационной возможности.
В этом выражается разрыв между оперативной внешней политикой и огромной армейской инфраструктурой. Поехал министр, открыл новое направление внешней политики. Поехал Президент, посетил Организацию исламских государств и всем сказал, что оказывается Россия - это часть Азии, что у нас всегда были гармоничные отношения с исламом. Я удивился: еще по школьной программе помню, что мы с ними последние 500 лет все время воевали. Это не значит, что это хорошо, но сказать, что у нас с ним были гармоничные отношения, что Россия дает тому исторический пример, это все равно, что сказать, что у нас всегда были гармоничные отношения с Германией. Сейчас у нас хорошие отношения, но утверждать, что так было всегда - либо невежество, либо цинизм. Они были очень плохие, но сейчас, слава Богу, стали хорошие.
Я привожу эти примеры для иллюстрации того, что во внешней политике у нас все время то открываются, то закрываются новые направления, а военная политика, как шла, так и идет своим чередом.
В этом кроется серьезная проблема, потому что со скудным бюджетом весь российский ВВП составляет примерно 10% от ВВП Европейского союза. Вы знаете, какие страны входят в ЕС: практически все крупные страны, кроме Японии и США. Если ЕС взять вместе с США и Канадой, то российский ВВП составляет порядка 5%.
С такими средствами готовиться к войне с НАТО просто нереально. Есть ядерное оружие, это великий уравнитель, который все может сравнять и в буквальном и в переносном смысле слова. Но в обычных силах, крайне дорогостоящих, емких с т. зрения личного состава, очень дорогих по стоимости оснащения и боевой подготовки разрыв огромен. Все, что вы видели на последних войнах - в Ираке, в Афганистане, в Югославии, не касаясь политического характера этих войн, - это была демонстрация новой боевой техинки, неядерных вооружений. Все мы видели, каких успехов они могут достичь, какой эффективностью обладают. Но в них вложены огромные средства.
Если мы по ВВП отстаем от НАТО примерно в 20 раз, то продолжать ориентироваться туда - абсурд, переходящий в безумие. Но никто же по-другому не сказал, научил.
Последние публикации Министерства обороны, так называемая Белая книга, по аналогии с европейскими изданиями по военной политике, все это наглядно демонстрирует. В политической части говорится, что есть новые угрозы: трансграничные, терроризм, распространение оружия массового уничтожения; что мы сотрудничаем с США, и НАТО, и Японией и не считаем их противниками. Угроза войны с ними если и остается, то она мало вероятна.
Но в то же время в военной части, где сказано, какие конфликты будут в будущем - все опять про войну с НАТО.
К каким последствиям это ведет? Во-первых, это не дает нам возможности перейти на контрактную армию. Потому что мы не можем тягаться с НАТО ни по боевой подготовке, ни по вооруженным силам, но пытаемся соревноваться хотя бы по численности личного состава. Если в НАТО 2-х миллионная армия, то мы миллионную держим по принципу 1:2. Считается, что это минимум, ниже которого опускаться мы не можем. Авось когда-нибудь польются на наши армию вооружения и военная техника, наступит финансовое Эльдорадо, начнут все закупать и хорошо готовиться, а до тех пор держат структуру. Миллионную армию при нашем бюджете перевести на контрактный принцип невозможно. Тогда у нас будет идти на содержание не 70, а 100 с лишним процентам, если такое возможно. Поскольку надо платить контрактникам и, причем платить больше, чтобы туда шли не бандиты, а люди, которые и служить пришли хорошо и маломальские деньги получать. Это значит, что и офицерам надо платить хорошо, потому что не может рядовой контрактник получать больше лейтенанта.
Во-вторых, понятно, что война с НАТО, даже с миллионом человек в армии, все равно ограничиться не может. Значит, нужен мобилизационный потенциал, как его называют боеготовый резерв. Боевой резерв при контрактной армии образуется не очень большой. Если вы хотите иметь резервистов, скажем, 1 к 5, 1 миллион в армии, а еще 5 миллионов резервистов, которых если что, можно призвать в вооруженные силы, дать им старое оружие и повести в бой, то контрактная армия не поможет, потому что при ней такое количество резервистов не образуется.
Как минимум по этим двум причинам ориентация на войну с Западом мешает и военной реформе, и перевооружению армии. Если мы 1 миллион держим, то естественно 70% военного бюджета у нас будет уходить на текущее содержание. Ни на что не хватит: ни на боевую подготовку, ни на техническое оснащение.
Когда мы обсуждаем вопросы военной реформы, трудности ее продвижения зачастую сводятся к таким упрощенным объяснениям: мол, сидят толстобрюхие генералы, дачи себе строят, ничего делать не хотят. Такие, конечно, есть, как и в любой бюрократической организации. Плюс секретность, конечно, и знамена, овеянные боевой славой, придающие такой флер, что никто подступиться не может. Однако корень этой проблемы, если рассматривать ее не на каком-то социально-историческом или историко-психологическом уровне, а в текущем, оперативном разрезе, именно в этом.
Я не буду сейчас касаться истории России, отношений между Востоком и Западом: то ли Россия барьером являлась, то ли мостом, никак не могут разобраться. На мой взгляд, ни тем, ни другим она никогда не являлась, но это другой вопрос - вопрос исторического спора. Но, если отвлечься от этих глубинных споров, то есть одна, возможно, самая главная, причина, почему нам так трудно проводить реальную военную реформу и сделать армию нового образца, которая могла бы вести такие войны, как, к примеру, США в Ираке.
Дело в том, что при ограниченных финансовых средствах мы не меняем своей традиционной ориентации. А военные сами никогда не станут ее менять. Они могут ее поменять, только если президент, гражданский министр обороны, соответствующий аппарат, парламент и общество станут на них давить и заставят изменить эту ориентацию. В ином случае, ждать от них, что этот огромный поржавевший, полузатонувший корабль вдруг сменит курс и пойдет в правильном направлении нельзя.
Спасибо за внимание. Если у вас есть какие-нибудь вопросы, давайте их обсудим.
Вопросы:
Цветков Дмитрий (факультет права, г. Ульяновск): Меня интересуют Ваши прогнозы по введению безвизового режима с Европой, ЕС. Насколько я знаю, партия "ЯБЛОКО" это очень поддерживает.
Арбатов А.Г. Это очень сложный вопрос. С ним связано много проблем и правоохранительных, и социальных. Но самое главное, что для этого нужно, это попутный политический ветер, т. е ощущение того, что Россия - это блудный сын, который возвращается в Европу.
На тысячу лет, в силу исторических обстоятельств, она ушла из Европы и сейчас возвращается. И все этого хотят и Россия, и Европа. Тогда важнейшим элементом этого сближения был бы, конечно, безвизовый режим. Причем, когда мы говорим безвизовый режим, мы должны иметь в виду, что у этого безвизового режима есть десятки разных модификаций. Не просто так, отменили визы, и езди, кто хочет. Безвизовый режим может, во-первых, вводиться поэтапно. Он может не на всех распространяться. Он может распространяться сначала только на определенные категории граждан, а потом постепенно расширяться. Как по профессиональному, так и политическому принципу, в смысле благонадежности, т.е. что эти люди не преступники, что они с террористами и контрабандой не связаны. При всем многообразии вариантов безвизового режима и пути к нему нужен политический попутный ветер, чтобы с двух сторон была в этой области тяга к интеграции, которая может быстрее произойти, нежели интеграция в экономической, военной и тем более, политической сферах в силу специфики нашего исторического развития и устройства. Как, например, с Турцией - мы практически ничего общего не имеем, а фактически имеем безвизовый режим. Приезжайте, ставьте штамп и все.
Такого попутного ветра сейчас, к сожалению, нет. Последние события в нашей стране заставили Европу в очередной раз развести руками и сказать, ну не можем мы эту Россию все-таки понять. Куда она все-таки хочет идти? Зачем она это делает?
Я не буду сейчас обсуждать вопрос, правильно или неправильно арестовали Ходорковского, правильно или неправильно обходятся с "ЮКОСом", это отдельная сложная тема. Но как это все было сделано, чем сопровождалось, в очередной раз заставило Европу от нас отодвинуться и сказать, что мы эту страну не понимаем, она не соответствует элементарным нормам, которые для нас являются базовыми. Поэтому лучше подождать и посмотреть, что у них в конечном итоге все-таки получится.
Да и у нас с такого рода политической тенденцией, когда дело фактически идет не к строительству свободного либерального демократического государства, а какого-то совсем другого, не слишком хотят строить безвизовый режим, чтобы все, кому не лень по своему желанию, без всякой визы могли бы выезжать.
Сейчас для тех, у кого есть заграничный паспорт, выезд зависит от зарубежных европейских посольств. Но раньше для того, чтобы выехать, надо было пройти все наши фильтры, получить разрешение у нас в стране. И я боюсь, что если дело так пойдет и дальше, мы к этому вернемся. Для того чтобы выехать, придется, как нам в свое время, получать всякие треугольные штампы, печати, разрешения, и прочее, и только потом уже идти в посольство за визой.
Прогноз здесь может быть такой. Политика - это не погода. Политика зависит от людей. Поэтому любой прогноз предполагает определенную модель поведения людей, вовлеченных в эту политику. Если дело пойдет так, как это у нас происходит в последние месяцы, то перспективы безвизового режима весьма и весьма нерадужные. Но надо надеяться на лучшее. Все-таки мы, "ЯБЛОКО", и те, кто нам сочувствует и кто является нашими партнерами, видим смысл существования в том, чтобы развернуть этот вектор, чтобы Россия развивалась совсем по другому пути. Тогда все вопросы, в т.ч. безвизовый режим, будут решаться не быстро, не просто, но все-таки они будут решаться поступательным образом.
Татьяна Чулицкая (факультет политической науки, Беларусь): Я хотела бы задать два вопроса. Во-первых, об отношениях с Беларусью. В частности, каков Ваш взгляд на эту ситуацию, и есть ли какие-то совместные проекты в области именно обороны и военной политики. И второй вопрос - какова сфера Ваших научных интересов.
Арбатов А.Г. На второй вопрос очень просто ответить, поэтому с него и начну. Сфера моих научных интересов, прежде всего, это то, что называется стратегическими исследованиями, т.е. исследованиями военных, военно-политических вопросов. Под военными имеется в виду, например, состояние военного соотношения сил России и других крупных государств, как оно эволюционирует. Не просто, сколько у кого танков и пушек, а что это означает с точки зрения преимуществ или недостатков той или иной стороны, и что это может означать для переговоров по ограничению военных вооружений. Эти переговоры основываются на данной материальной субстанции, на военно-технической материальной базе.
Также, конечно, и международные отношения и конфликты, которые являются самой взрывоопасной частью международных отношений. Именно в конфликтах встречаются политика и военная сила. Именно в конфликтах военная сила проявляет себя и демонстрирует, правильны ли были анализ и прогнозы или неправильны, правильны ли были оценки стратегической части отношений. Все это, в общем, и является сферой моих интересов, плюс новые угрозы, связанные с наркотиками, терроризмом и способы борьбы с ними.
Все, что является внутренней составляющей этой проблематики тоже, безусловно, неотъемлемая часть моих интересов. То, как у нас формируется военный бюджет, как строятся наши вооруженные силы, как формулируются наши военные доктрины, стратегические концепции - то есть военно-стратегическая сфера.
Что касается отношений России с Белоруссией, то я думаю, что за последние 10-15 лет и мы, и Белоруссия эти отношения основательно подорвали. В первую очередь нам следовало бы заниматься реальными вопросами нашего экономического и социального сотрудничества. Правами граждан - белорусов, которые приезжают сюда и россиян, которые приезжают в Белоруссию. Все это трудные, важные и в политическом отношении не очень выигрышные дела, потому что эта кропотливая напряженная работа даст о себе знать только через много лет. Такие факторы как материальное и правовое благосостояние трудно взять и прицепить себе на грудь как награду.
Вместо этого российские и белорусские политики занимались прожектерством. Для того чтобы повысить свою популярность внутри страны и сорвать политические очки, они все время говорили о создании единого государства, хотя реально основы для такого государства реально не было. Основы эти не строились, а создавался лишь навес различных недействующих надгосударственных структур, антиконституционных комитетов. Их создали множество, но они не знают, чем им заниматься и какую реальную роль они играют.
Ельцин терпел это нагромождение, потому что он внутренне чувствовал вину за роспуск Советского Союза и по этой позиции был очень уязвим. На словах он это строительство поощрял, хотя на деле, в общем, то, притормаживал. Путин подошел к проблеме прагматически. Какие российские интересы реально присутствуют в Беларуси? Они связаны с единой валютой, транзитом энергоносителей. Давайте по-деловому разберемся. Если Беларусь - 2% от российской экономики, значит, и отношения должны так складываться 2:100 во всех отношениях. Мне кажется, это тоже неправильный подход.
Раньше нас еще разделяло политическое устройство. Беларусь - это, безусловно, авторитарное полицейское государство. Россия, хотя и не организованная, хаотическая, но все-таки была ранней демократией. В последние годы Россия уверенно идет по пути сближения с Беларусью, в том плане, что формирует из себя что-то похожее. Тогда проблем подобного рода действительно не возникнет. Хотя могут и возникнуть. Опыт показывает, что между демократическими государствами не бывает войн и конфликтов, а между авторитарными бывают. Достаточно вспомнить отношения Советского Союза и Китая, двух коммунистических держав, чуть не дошедших до войны.
Если подходить к вопросу отношений между Россией и Беларусью серьезно, то надо строить дом, начиная с фундамента и стен, а не с крыши, и заниматься серьезными экономическими, социальными, культурными, правовыми вопросами, в т.ч. и таможенными. На этом естественном пути будут формироваться и комитеты, и комиссии, различные структуры для принятия решений. Потом из них будут складываться наднациональные аппараты и наднациональные законодательные органы, которые будут нужны для того, чтобы впоследствии оформить эти наднациональные отношения.
В Европейском Союзе начали с объединения угля и стали, занимались серьезными экономическими вопросами. В течение нескольких десятилетий прошли путь, после которого сейчас уже говорят о единой конституции, о единых наднациональных органах. Европейское Сообщество сейчас фактически превращается в супергосударство. Это происходит естественным путем, хотя, как и всякий естественный путь, это сопряжено с большими внутренними противоречиями. Даже взросление человеческого организма, как вы знаете, бывает сопряжено с внутренними противоречиями и коллизиями. Но это естественный путь. А мы пытались с Беларусью строить отношения искусственным путем, ради сиюминутных политических выгод. Причем делали это как правители России и Беларуси, так и рьяные сторонники срочного объединения, которые критиковали этих руководителей. Прежде всего, конечно, в России пытались на этом заработать политические очки, спекулируя на действительно братских чувствах российского и белорусского народов.
Сергей Зайцев (Беларусь): Как Вы оцениваете проходящую избирательную кампанию? В чем ее особенность для "ЯБЛОКА"?
Арбатов А.Г.: Нынешняя избирательная кампания отличается тем, что у нас есть один главный избиратель. Это президент Путин. Система построена так, что все партии, за исключением КПРФ, зависят от президента в плане своего прохождения в парламент. Только одни партии зависят от того, активно ли им поможет президент пройти всем своим административным и прочим ресурсом, а другие зависят от того, не помешает ли им президент. В этом разница между ними.
Есть и другие детали. Например, размывание центра. Наряду с "Единой Россией" сейчас появилось много других объединений, которые активно действуют под лозунгом "Президент - наша программа" или "Мы - с президентом" или "Как скажет президент, так мы и сделаем". Это и "Родина", и "Народная партия". Сама "Единая Россия", которая слеплена из двух похожих, но в свое время враждовавших кланов, чувствует себя крайне неуютно, поскольку не знает, что решит Президент. Вдруг он решит "А ну ее, "Единую Россию", там почти никого и нет, кто может нормально в телевизор говорить" и сделает ставку на Райкова или на молодого Рогозина. Так что в центре, при всех разговорах, что "Единая Россия" имеет гарантированный билет в Думу, большая неопределенность.
Другая, очень важная особенность состоит в том, что центр, который сейчас размывается и дробится, практически ничем не отличим от левой оппозиции, коммунистов, аграриев. Все идеи последних месяцев: пересмотр итогов приватизации, ограничения для олигархов - это левые лозунги. Что касается свободы прессы, усиления роли правоохранительных органов, то они никогда против этого не возражали, даже находясь в оппозиции. Они считали, что их-то не тронут, что в глубине души эти органы с ними заодно, идеологически им сочувствуют.
Размывается разница между левой оппозицией, Зюгановым, аграриями, и центристами, которые сейчас усиленно пошли, если можно так сказать, влево. Хотя я хочу предупредить, что эти термины у нас очень обманчивы. Они немножко не соответствуют европейскому пониманию "левого-правого". Поэтому, когда мы ведем о них речь, мы должны уточнить "российские левые", "российские центристы", "российские правые".
Что касается российского правого фланга, то серьезная дилемма состоит в следующем. В обществе есть настроения в пользу объединения "ЯБЛОКА" и "СПС" как двух самых больших крупных партий на правом, а я бы скорее это называл, либеральном фланге. Однако СПС очень тесно связан с олигархами. СПС - это партия тех, кто выиграл от реформ, от приватизации 90-х годов, а "ЯБЛОКО" - это партия тех, кто проиграл, или тех, кто своим трудом пытался как-то приспособиться и жить в данных условиях. Это, прежде всего, средний класс, интеллигенция, люди, наиболее обиженные, ушибленные этими реформами.
В этом плане, для нас объединение с СПС - очень острая и тяжелая политическая дилемма. С одной стороны налицо наступление полицейского государства, усиление его репрессивных качеств, вторжение государства в экономику, попытки подчинить олигархов не государству, как организации общества, а правящей верхушке. Это толкает нас на объединение со всеми, кто выступает за демократию, в частности, с СПС. Но они за демократию выступают сейчас, когда их клюнул жареный петух. А до этого, когда уничтожали НТВ, начинали войну в Чечне, они не очень заботились о демократии. Они повторяли что-то ритуальное, но не особенно демократическое. И сейчас объединение с ними фактически означало бы принятие на себя ответственности за все, что происходило в 90-е годы. Нельзя сказать, что это для нас неважно, а важно сейчас объединиться. Все то, что произошло в 90-е годы и то, как тогда функционировал "Союз правых сил" в виде ее предтечи "Выбора России" - все это привело к тому, что происходит сейчас в стране.
Не говоря о том, что нынешний президент не с Луны к нам прилетел. Нынешний Президент был поставлен "семьей" Ельцина и этими самыми олигархами. Потом он стал популярен, приобрел собственную поддержку, собственные позиции и теперь пытается от них отделаться абсолютно в стиле смены режима в полуавторитарных государствах. Если вы обратитесь к истории, то сможете найти десятки примеров, как человек, которого привели к власти недемократическим путем, с использованием административного ресурса, манипуляций, на основе такой авторитарной системы, потом от своих благодетелей отделывался. Сталин так отделался от Бухарина, Зиновьева, всех старых большевиков.
Сейчас происходит то же самое. Пришел новый руководитель с новой командой, которая зависит от него, на которую он опирается. В то же время он хочет отделаться от старой элиты, держащей в руках экономические ресурсы, СМИ. Но его борьба со старой элитой происходит в недемократической манере, побочно придавливая все ростки демократии, которые все-таки появились в 90-е годы. Поэтому мы вынуждены вставать в оппозицию этому курсу. А оппозиция этому курсу выглядит как защита олигархов, "семьи" и союз с СПС, который напрямую с ними связан, от них получил деньги. Представители СПС до сих пор занимают высокие государственные посты. Возьмите, например, Чубайса, который тянет нас в свои объятия.
Поэтому для нас это очень серьезный вопрос. Я, например, считаю, что на этих выборах, мы должны, конечно, отвечать чаяниям людей, особенно либеральной интеллигенции, которая напугана, хотела бы объединения "СПС" и "ЯБЛОКА". Мы должны убедить их, что мы все будем делать для того, чтобы создать политическую коалицию, выступать вместе по вопросам демократии, защиты прав человека, свободы СМИ. Но бросаться к ним в объятия, объединяться, мне кажется, было бы для нас политическим самоубийством.
Мы много говорили о том, что в российской политике 5 + 5 равняется не 10, а 4. Поэтому, если представить себе формальное объединение "ЯБЛОКА" и "СПС", то от нас и от них существенная часть избирателей отойдет. Часть наших избирателей вообще не пойдет голосовать, потому что они терпеть не могут этих олигархов: Чубайса, Коха, которые уничтожали НТВ и поддерживали войну в Чечне. И у них часть избирателей отколется и пойдет голосовать за ту же "Единую Россию", которая, на самом деле, гораздо ближе СПС, чем нам. Вы сейчас не найдете ни одной партии, кроме, пожалуй, Жириновского и откровенных фашистов, которые бы ни говорили слова "демократия", "свобода". Говорят все. Но если вы посмотрите на реальные позиции по важнейшим вопросам экономики, внутренней политики, - а именно они определяют позицию любой политической партии - то вы увидите, что СПС гораздо ближе к "Единой России", чем к "ЯБЛОКу".
Мы близки друг другу во взглядах на внешнюю политику, хотя СПС больше "экстремисты", в смысле сближения России и Запада, России и США. Мы здесь проводим более взвешенную линию. Может быть, мы лучше знаем Запад и США, видим, что там есть разные позиции, разные люди - консерваторы и либералы. Для нас все это не какой-то единый заокеанский дедушка. Они же туда рвутся на стопроцентный союз. Однако, в принципе, у нас по внешней политике очень сходные позиции. В то же время по внутренней, особенно по социальным вопросам, мы процентов на 70 с ними расходимся и голосуем по-разному. В понимании экономических вопросов мы с ними расходимся процентов на 50-60 и тоже голосуем по-разному. А ведь для избирателя это главное. Его заботит не визит Путина в очередной Куа-Лумпур, а цены на жилье, коммунальные услуги. Здесь мы с ними очень сильно расходимся.
http://www.carnegie.ru/ru/pubs/media/70253.htm
10.11.2003 / Источник: фракция "ЯБЛОКО"/
Док. 365784
Перв. публик.: 10.11.03
Последн. ред.: 05.09.07
Число обращений: 343
Арбатов Алексей Георгиевич
|
