- Некоторое время тому назад главком ВМФ адмирал Куроедов сотворил громкую сенсацию, заявив, что тяжелый атомный ракетный крейсер "Петр Великий" небоеспособен и фактически находится в аварийном состоянии.
- Есть версия, что пойти на этот шаг Куроедова сподвигла внутриведомственная борьба. Каковы бы ни были истинные причины, этот корабль находится в составе флота, под командованием Куроедова. Домохозяйка же не будет жаловаться, что у нее грязная посуда. Она ее возьмет и помоет.
Напомню, что по итогам прошлого года "Петр Великий" признан лучшим кораблем флота. Если Куроедов обнаружил какие-то неполадки, он должен принимать меры к их исправлению. А выходить на площадь и кричать - "у меня здесь вот-вот взорвется крейсер с ядерным реактором" - это ни с точки зрения профессионализма, ни с точки зрения этики, ни в плане корректного управления вверенной ему организацией просто ни в какие ворота не лезет. Да и много чего в прошлом водится за г-м Куроедовом: в наслоение неправды вокруг "Курска", недавняя дезинформация вокруг неудавшегося запуска ракет во время учений на Северном флоте. Все это дополняет картину, сложившуюся в вооруженных силах и в общественном мнении, об этом военачальнике.
- Случившееся характеризует только лично г-на Куроедова или можно сделать более глобальные выводы?
- В известном смысле произошедшее бросило тень на все высшее командование. Адмирал Куроедов, к сожалению, не исключение. В настоящий момент в высшем эшелоне военного руководства РФ довольно частыми стали случаи, когда подковерными способами и различными некрасивыми приемами борются с конкурентами. Всем памятна борьба трехлетней давности между тогдашним министром обороны маршалом Сергеевым и начальником Генштаба генералом Квашниным. По мнению некоторых, Квашнин добился ухода Сергеева, а заодно ликвидировал ракетные войска стратегического назначения, тогда как одним из главных претендентов на пост министра обороны считали главкома РВСН генерала Яковлева. Показательно, кстати, что ни начальник Генштаба, ни министр обороны не дали оценки словам Куроедова.
-Упорно ходят слухи о том, что призывать в армию будут сразу после школы. Повод для таких подозрений подал даже экс-минобразования Владимир Филиппов.
- Наши военные давно продвигают подобные инициативы. Путем ужесточения норм призыва они хотят решить проблемы, которые они не в состоянии решить другим способом. Они прибегают к насильственным методам, не сумев сделать армию привлекательной и приемлемой для молодых людей в качестве школы мужества; института, в котором люди без принуждения выполняют свой конституционный долг. К сожалению, вся атмосфера в государственных органах, в том числе в Государственной Думе, такова, что любые инициативы подобного рода, скорее всего, пройдут как по маслу. Если только президент не сочтет их слишком скандальными и подрывающими наш престиж. Нахождение в армии по принуждению усилит дедовщину и еще больше понизит качество личного состава.
- Можно ли говорить о кризисе военной системы в целом?
- Безусловно, она находится в глубочайшем кризисе. И все что делается для преодоления этого кризиса в плане военной реформы - это, как говорится, "мертвому припарки". Попытки ужесточить призыв, превратить альтернативную гражданскую службу в своего рода штрафбат косвенно свидетельствуют о тупике в сфере военной реформы.
- Так что же получается, ситуацию может переломить только воля президента?
- В сложившихся условиях, когда с самодовлеющей президентской властью не сравнима никакая другая, - да. Все сходится к нему, и всю ответственность будет нести тоже он. От него зависит, будет ли проводиться реформа или можно положиться на мнение военной бюрократии и продолжать отделываться видимостью реформ, идя по пути консервации изживших себя подходов.
- И что же можно предпринять в ситуации, когда военная элита не заинтересована в переменах, а рядовой состав не имеет никаких стимулов честно служить, а к гражданским, да и любым "внесистемным", специалистам не прислушиваются?
- То, что вы описали, является как раз констатацией причин, по которым наша реформа находится в плачевном состоянии. Но здесь не требуется изобретать велосипед. Общеизвестно, что ни одно ведомство не может самореформироваться. Так же, как барон Мюнхгаузен не может вытащить себя за косичку из болота. Для реформы нужно внешнее воздействие. При этом, конечно, не надо рубить с плеча. Нужно прислушиваться к мнению тех же военных, среди них немало здравомыслящих людей и очень много профессионалов. Даже если они в чем-то заблуждаются, их мнением нельзя пренебрегать. Но решать такие вопрос должен не Генштаб и не Миноброны. Проблему нужно решать на более широкой основе. С привлечением независимых экспертов, других ведомств. На западе решение таких крупных задач давно уже отработанно. Я говорю о создании комиссий с большими полномочиями, которые формируются по указу высшего властного лица в стране. Комиссия в составе авторитетных "вневедомственных" специалистов имеет строго определенные задачи и регламент работы. Потом от такой комиссии требуют представить свои предложения.
- И во сколько может обойтись та реформа, которая нужна?
- Как вы знаете, намеченная сейчас так называемая реформа оценивается в 100 млрд. руб в течении 4 лет. За эти огромные деньги предполагается увеличить количество контрактников с нынешних 13% от рядового и сержантского состава до 25%. То есть аж на 12%. Вот так гора родила мышь. Я вам скажу, что за эти деньги можно было перевести на контракт все ВС полностью и сделать профессиональную армию. Причем выделить достаточно денег еще и для улучшения их жизни, и для боевой подготовки. Но занимаются реформой те ведомства, которые в ней не заинтересованы. Они и предлагают самые затратные и неэффективные варианты. А для того, чтобы перевооружить армию и сократить ее численный состав до приемлемых для России 700 тыс. человек, нужны дополнительные средства. Но в общей сложности реформировать ВС за 150 млрд. руб. было бы вполне возможно. Напомню, что за последние несколько лет наши сверхбюджетные доходы от нефти превысили 500 млрд. руб.
- И все же до сих пор существует миф о непобедимости нашей армии...
- Я думаю, что никакого мифа сейчас уже нет. Все понимают, в каком плачевном состоянии находится наша армия. Если говорить о боеспособности, то нанести ядерный удар по любому противнику она еще может. Здесь человеческий фактор играет не столь большую роль, как техника, оставшаяся нам в наследие от СССР. Есть еще ракеты и бомбы. А вот локальных операций наша армия эффективно проводить не может, чему примером служат обе чеченские кампании.
- Российская оборонительная военная доктрина с "непрописанным" в ней внешним врагом себя оправдала?
- Нет, она себя не оправдала. Такая доктрина оставляет ВС в неведении, с каким врагом и к каким войнам им следует готовиться. Не только наступать, но и обороняться нужно от какого-то конкретного противника. Просто сказать "наша доктрина - оборона" - это ничего не сказать. Сейчас наша доктрина сформулирована по-другому - отразить воздушно-космическое нападение и одержать победу в двух региональных войнах. Вот к чему после мобилизации резервистов должны быть готовы армия и флот. Задача, на мой вгляд, весьма сомнительна и по логике, и по существу. Если речь идет о космическом нападении, то это конфликт глобального масштаба. Причем ядерный. А раз речь идет о ядерной войне, то при чем здесь региональные операции сил общего назначения?
Беседовал Ш. Оганджанян
01.04.2004 / Источник: Новые известия/
