А. Нещадин. Оттепель: не выученный урок историиНазад
А. Нещадин. Оттепель: не выученный урок истории
Оттепель. Забытый роман дал название целой эпохе тогда еще не развитого социализма. Непродолжительная по времени (с 1955 по 1968 год) оттепель оказала значительное влияние на умы людей и дальнейшее развитие многих процессов в стране Советов.
Я родился в 1950 году и принадлежу к последнему поколению тех, кто могли на себе ощутить влияние оттепели. Мы еще благодарили Великого Сталина за счастливое детство. Водили в детском саду хороводы под его портретами. В школе боролись за звание "Пионерский отряд - спутник пятилетки". Встречали Гагарина. Вместе со старшими братьями пели первые песни Окуджавы и Высоцкого. Прорывались в Политехнический на выступление молодых поэтов. Читали самиздат, в виде слепых машинописных, а после ротопринтных текстов. Но речь не об этом. Хочется оценить с позиции сегодняшнего дня, что же происходило с нами, со страной, где мы были правы и где ошибались.
Самым главным итогом оттепели стало то, что окружавший мир стал разнообразным, красочным, большим. Словно после темной и серой зимы, когда во тьме ничего не видно дальше, чем за 5 шагов, вдруг наступила весна, с ее красками и голубым высоким небом. В музеях из запасников доставали импрессионистов, авангард начала века, Кандинского, Пикассо. Хотя, штатные искусствоведы их отчаянно громили, но их можно было видеть и сравнивать с великими достижениями соцреализма! Начали, весьма аккуратно, печатать литераторов, которых эти годы вычеркивали изо всех хрестоматий - Есенина, Бальмонта, Сашу Черного. В комментариях объясняли их идеологические ошибки - но их можно было официально читать! Точно высказался в то время М.Анчаров -" Равенство - это разнообразие .Свинство начинается со стандарта.". Как бы это не было странным, но оттепель наиболее ярко проявилась именно в искусстве и культуре и довольно незначительно затронула другие области человеческой деятельности
Медленно, но отступал страх. Он не пропал совсем. Остался страх перед системой, но отступил страх перед родными, близкими, сослуживцами и друзьями. Доносить и раскаиваться не в своих грехах стало необязательным. Образовались лагуны относительной свободы. Кухни с разговорами по душам, самиздат, передаваемый из рук в руки, кассетные магнитофоны с музыкой иногда плохо разбираемой из-за помех. Начались еще не многочисленные движения авторской песни и т.д. Это были уже зачатки свободного общения, вместо обязательных массовых гуляний по пролетарским праздникам. Стало понятно, что, не смотря на грозную властную вертикаль с ее репрессивными действиями, существуют не подконтрольные горизонтальные связи людей, которые во многом стали определять жизнь и идеологию. Так возник феномен всеобщего массового удовлетворения и одобрения всего, что скажут сверху, но с фигой в кармане и конкретным издевательством в дружеском разговоре над тем, что только что происходило "под продолжительные и бурные аплодисменты."
Вдруг оказалось, что неприкасаемые истины, которые много лет вбивались в голову, противодействие которым расценивалось как преступление, потому и были неприкасаемые, что при первом прикосновении рассыпаются. Этот процесс не был быстрым. Только в конце 50-ых - самом начале 60-ых бывшие зеки стали скупо рассказывать о том, что было. Люди с долей испуга читали в "Правде" стихи Евтушенко "Наследники Сталина": если такое напечатано в "Правде", то что же это такое? Появились "Повесть о пережитом" Дьякова, "Один день Ивана Денисовича" Солженицина причем он был опубликован в "Роман-газете" - а это миллионный тираж.
В 1965 году впервые массово праздновали 20-летие Победы. Раньше это был обычный рабочий день с салютом после работы. Но в этот раз впервые после 20-ти лет люди собрались на свой самый большой праздник, собрались не полководцы и генералы, узкой кампанией, а окопная правда, тысячи людей, которые и отвоевали эту Победу. И сквозь залакированные и победные "десять сталинских ударов" прорвалась окопная "кочка зрения", кровавая, будничная и трагичная.
Но отрицая тиранию и культ личности Сталина, мы невольно возводили в ранг героев жертвы террора. Первые маршалы и ленинская гвардия большевиков, пострадавшие в 37-м стали новыми героями. Для большинства людей лозунг "Назад, к Ленину" - стал основой идеологии оттепели. Достаточно вспомнить стихи Евтушенко - "Да, мы идем, когда мелка вода. Мы посуху Россию тащим, Что сволочей хватает - не беда. Нет Ленина - вот это очень тяжко.", Вознесенский - "Уберите Ленина с денег, чтоб его не касалась рука.", Окуджава - "И комиссары в пыльных шлемах склоняться молча надо мной." .
Под воздействием последних работ Ленина, в том числе и "Завещания", у нас сложилось впечатление, что система далеко не исчерпала своего потенциала и просто требует реформирования. Именно тогда стало популярным мнение, что систему можно и нужно реформировать изнутри, влияя на этот процесс через партию. Этим определялся приток в партию разных людей. Часть из них вступала в партию именно с этой целью. И это было тоже новым:: люди позволили себе надеяться на то, что могут изменить жизнь страны и почувствовали за это ответственность. Именно они и их ожидания стали основой перестройки конца 80-х.. В 80-х, в отличие от оттепели, это уже была довольно многочисленная прослойка, и не только среди творческой интеллигенции, но и среди управленцев, партийных и научных работников. Но, увы, именно вера в неиспользованный потенциал социалистической системы, которую кто-то метко назвал "шатровщиной" (Драматург Шатров автор многих пьес о Ленине в перестроечном прочтении), и задала основную тенденцию перестройки и ее скорую неудачу. Оперившиеся птенцы оттепели верили, что смогут построить "социализм с человеческим лицом" поменяв кадры, но оставив ленинскую идеологию в неприкосновенности. Но система развитого социализма, заданная этой идеологией была рассчитана на жесткую вертикаль власти, и не смогла отвечать на вызовы времени. Не стало вертикали - рассыпалась вся система.
Очень небольшая группа людей, названных диссидентами, пошла дальше нас, отрицая не только Сталина, но и Ленина, отрицая всю систему в целом. Сегодня хорошим тоном считается объявить себя "скрытым диссидентом того времени". Оказывается, признаваться в своих многолетних заблуждениях сложно и так соблазнительно соврать, называя себя старым либералом
Оттепель удивительно совпала с первыми результатами научно-технической революции в мире, в том числе и в СССР. Эйфория науки и экономической мощи человека тогда была просто разлита в обществе. Наш первый спутник в космосе и полет Гагарина, перекрытие Ангары и Енисея, первые атомные АЭС и атомные ледоколы, массовое строительство жилья и создание новых "городов будущего", возведение новых "гигантов индустрии" в необжитых районах создавали целое море ожидаемых в ближайшее время кардинальных сдвигов в достижении светлого будущего. Завтра физикам покориться термояд и мы будем ездить в автомобилях и пахать на тракторах с ядерным топливом или хотя бы на электричестве, а за рулем будет сидеть умный робот. Завтра мы полетим на Марс и там посадим яблоневые сады. Дом будут собираться из "квартир- кубиков" уже с расставленной мебелью. Еще введем один-два гиганта, и достижения химии нас оденут и обуют. Нам нет преград, мы можем все. Если нам мешают реки - мы их повернем с помощью мирных атомных взрывов, если мешают горы - мы их сроем. Продукты питания будут в таблетках, одна на день. И все это завтра, в крайнем случае послезавтра. Книга Л.Касиля "Про жизнь совсем хорошую" воспринималась не как научная фантастика, а как простые завтрашние будни.
"Коммунизм шагал по планете" назло американским империалистам. Свободные социалистические Вьетнам и Корея, социалистический, но не очень Китай в Азии, освобожденные от колониальной зависимости Индия и страны Африки, первый остров свободы на Американском континенте - Куба. Военная мощь СССР была гарантом мирного сосуществования и свободного не капиталистического развития стран народной демократии.
Все это убеждало в одном - будущее рядом. Надо еще немного потерпеть, вложить свои силы в строительство светлого будущего. Осталось совсем немного, еще чуть-чуть и мы начнем жить, а не бороться за свою жизнь.
Мы пропустили два сигнала, которые подавала нам власть о том, что время оттепели кончается. В декабре 1966 года, на юбилейной выставке в Манеже, посвященной 25-летию разгрома немцев под Москвой, прямо при входе посетителей встречал бюст Сталина, гордо стоявший в одиночестве. В 1967 году в суде слушалось первое дело с обвинением в антисоветской пропаганде младших Красина, Есенина, Якира и других. Поэтому ввод войск в Чехословакию оказался для многих неожиданным. Нагнетание страстей в СМИ по поводу событий в Праге настораживало, но что будут введены войска - никто не ожидал.
Причинами подобного решения виделось отступление от ленинских принципов социализма,.
Начало 70-х показало, что экономику обмануть нельзя и все достижения НТР к сожалению не так быстро и очень затратно будут реализовываться. И реформирование экономики, на которое так надеялись, не смогло осуществиться. На это наталкивал анализ реформы Косыгина, предусматривающей расширение прав предприятий и переход к хозрасчету, остановленной решением брежневского ЦК.
Оттепель закончилась заморозками, медленным развитием за счет проедания нефтедолларов и шестым чувством советского человека -"чувством глубокого удовлетворения". Но было неверно сказать, что ее влияние на развитие страны было минимальным - именно в оттепели зарождались наши достижения и ошибки периода перестройки и либерализации.
Оттепель преподала несколько довольно суровых уроков.
- любая система не может быть реформирована изнутри без внешнего воздействия и реформирование осуществляется как элитой, вышедшей из старой системы, так и за счет привлечения новых личностей;
- никакая вертикаль власти, если она не применяет террор, не может полностью контролировать и управлять горизонтальными связями людей. Развитие высоких технологий (вопреки прогнозам футурологов) делает зависимость горизонтальных связей от вертикали власти все более призрачной, как во время оттепели радио, магнитофоны и множительная техника во многом определили доминирование горизонтальных связей, так сегодня интернет и информационные технологии во многом определяют глобализацию и неподконтрольность горизонтальных связей;.
- наиболее жизнеспособно строительство новой в системы взамен отжившей старой, а не ее легкая реставрация. Любые вертикальные построения на дряхлом, нежизнеспособном основании - разрушаются.
Правда, временами кажется, что мы не привыкли изучать уроки прошлого и предпочитаем набираться знаний методом повторений, проб и ошибок. Видимо действительно: "Повторенье - мать ученья"..
