Наталия Алексеевна, скажите, пожалуйста, что, с вашей точки зрения, изменится как в Европе, так и в мире с появлением нового независимого государства - Черногории?
На этот процесс нельзя смотреть без некоторой грусти, хотя мы одинаково, с братской любовью, относимся как к жителям Черногории, так и к жителям Сербии. Ведь налицо фрагментация, раздробление славянского, православного элемента на Балканах, причем на фоне всплеска албанского сепаратизма и великодержавного импульса.... К сожалению, балканским православным народам не дано и сегодня сформироваться в крупные, конкурентоспособные, однородные нации. А ведь это процесс, который прошли все нации мира гораздо раньше, но балканским славянам этого не было дано: с одной стороны - оттоманское иго, с другой - давление латинской Европы, Австрии, задержало этот процесс у сербской нации до XX в. Еще в начале XX в. мы видели на Балканах всю картину местнических взглядов...
Нынешние настроения у черногорцев - регресс национального самосознания в местничество. Черногорец и серб отличаются друг от друга приблизительно так же, как рязанец от вологодца, только, возможно, еще меньше, потому что и акцента нет. Но история сложилась так, что Черногория, имея на своей территории лишь часть общесербской нации, имела независимое развитие, ее трудно было завоевать даже благодаря ее географическому положению. Кто бывал - тот знает, как в Черногории скалы подходят прямо к морю...
Юридических последствий отделения Черногории от Сербии для международного права нет, т.к. из отделения не вытекает прецедент: в самом статуте существующего государства "Сербия и Черногория" заложена возможность акта о разделении. Но психологический эффект, безусловно, будет стимулировать все сепаратистские тенденции, например, тех же басков, как и других непризнанных народов. Сейчас много говорят о единстве Европы, единстве мира, консолидации... На самом деле, налицо стимулирование не укрупнения, а, напротив, раздробления там, где это выгодно.
В сознании у многих существует такое понятие, как "право нации на самоопределение", хотя международное право такого понятия не признает, и право нации на самоопределение - это право на культурную автономию, право, живя в том же государстве, в каком они жили, продолжать себя как явление национальной культуры, сохранять язык, образование, даже иметь свои административные и прочие структуры. Вопрос об отделении в международном праве может быть поставлен только при твердо зафиксированной невозможности продолжать национальную жизнь, т.е. при массовом нарушении прав человека именно в аспекте представителя нации.
Что касается общей ситуации на Балканах, то это колоссальный стимул албанскому экстремизму. Известна доктрина Великой Албании, идея Призренской (Албанской) лиги, которая была выдвинута еще на Берлинском конгрессе 1878 г. по итогам русско-турецкой войны. Тогда это было поддержано Австрией (потенциально - против России, конечно же), хотя албанцы тогда выступали и против Турецкой империи, частью которой они были. Русский консул Ястребов тогда прозорливо заметил, что для России это ничего хорошего не даст, хотя, казалось бы, албанское движение и подрывает Оттоманскую империю, которая была соперником России, ее противником; Ястребов предвидел, что потом этот сепаратизм будет использован против славянского и православного населения. Вот мы видим фрагментацию.
Ясно, что крупные, однородные нации более конкурентоспособны даже в культурном отношении. В условиях глобализации они более способны сохранить силу, энергию для сохранения себя в истории.
Если говорить о воздействии на непризнанные республики в ближнем зарубежье, то, опять же, повторюсь, отделение Черногории даст, скорее, психологический эффект, но его тоже нельзя сбрасывать со счетов.
В тяжелом положении сербы. Сербы и черногорцы, безусловно, две самобытные части одной меганации. Теперь же сербы лишаются выхода к морю. А, в целом, 150 лет их национальной истории практически перечеркнуты. Меганация расчленена на несколько несамостоятельных мелких государств; в Боснии и Герцеговине, Хорватии сербы практически на положении национальных меньшинств. Думаю, что в рамках бывшей СФРЮ следующим будет намеренно стимулирован всплеск венгерского сепаратизма в Воеводине; румыны давно поднимают проблему влахов на территории Сербии, поэтому можно предвидеть очень тяжелое положении Сербии. И при этом - эгоизм и странный утилитаризм черногорского руководства, которое смотрит на сложившуюся ситуацию как на чужое дело.
Военно-стратегическое последствие также неблагоприятно для России. Черногорское руководство стремится в евро-атлантические структуры и стратегическое черногорское побережье вполне возможно когда-нибудь станет базой НАТО. Так что России было бы самое время восстановить свое законное и правомерное с точки зрения международного права военно-морское присутствие в Средиземном море, которое почти сошло на нет. Это очень было бы важно, вообще наличие военно-морского флота, бороздящего мировой океан - главный признак сильной державы, заботящейся о своих стратегических позициях.
А дальнейшее дробление возможно?
На мой взгляд, да. Прежде всего, в рамках албанского сепаратизма. И, надо сказать, что в первую очередь это касается Черногории, которая так беспечно ликует по поводу своего нового "исторического будущего". Ведь по проекту Великой Албании Призренской лиги почти 40% территории Черногории должно отойти албанцам, а также северо-западная часть Греции (Эпир). Далее, если посмотреть на исламский элемент в этом стратегическом регионе, то обнаруживается то, что на картах XIX в. называлось "Рашкой", а потом "Санджаком", т.е. коридор, который может соединить исламский элемент с боснийскими мусульманами... Это серьезно на фоне активизации и динамизма мирового ислама, да еще разозленного американской политикой на Ближнем Востоке. Тут уже можно понять Запад, который, осознавая, на какой инструмент, на каких попутчиков (албанских экстремистов) опирается в своей идее раздробления православного элемента (с их точки зрения - слишком ненадежного и слишком неплохо относящегося к России), понимает, что придется контролировать регион, что не создать возможности неконтролируемого развития мусульманского экстремистского импульса.
В чем заключается особенность проведенного референдума?
В рамках деятельности Совета Европы я была одним из инициаторов обращения по поводу крайней недемократичности законодательства о референдуме. Был представлен юридический анализ этого документа, где доказывалось, что в нем были допущены грубые нарушения избирательного права. К сожалению, хода этому обращению так и не дали, хотя несколько необходимых для этого подписей было собрано. Дело в том, что по этому специально выработанному в недрах правительства Мило Джукановича закону о референдуме черногорец, живущий в Австралии, имеет право участвовать в референдуме, а черногорец, живущий в Белграде, не имеет такого права. А почти половина черногорцев живет в Сербии и возмущена лишением права высказать свою свободную волю по такому драматическому вопросу будущего. Они даже создали движение за единство. Но даже несмотря на лишение большинства сторонников единства права голосовать, посмотрите, с каким небольшим перевесом было достигнуто это решение, практически несколько десятых от одного процента!
Президент Черногории Мило Джуканович в последние несколько лет откровенно опирался на албанцев, обещая им очень много. Позиция албанцев очень дальновидная, такая же, как у крымских татар в период распада СССР: татары поддерживали руховцев, несмотря на их сверхнационалистические и даже расистские взгляды. Они придерживались следующей логики - из-под России нам не выбраться никогда, а из-под Украины будет не так трудно. Вот и судите сами... То же самое, кстати, происходит и в Косово, то же самое будет и в Черногории. Так, в Македонии албанское население очень быстро растет и, фактически не подчиняется законам: они даже отказываются учить македонский язык. Я хорошо это знаю, потому что была в Македонии еще в 1996 году.
Таким образом, отделение Черногории от Сербии - огромный стимул албанскому сепаратизму и идее великодержавного объединения в Великую Албанию, если не на базе Албании (ведь вряд ли это сейчас позволит международное право!), то на базе Косово.
Возможно ли дальнейшее развитие военного конфликта и появление новой "горячей точки" на карте Европы?
Мне трудно сейчас это предположить. Запад усвоил уроки своих авантюр и понимает сегодняшние настроения в Европе. Собственно, бомбардировками Югославии завершилась эпоха классического международного права, когда соблюдались договоры, когда даже у Североатлантического альянса была четко очерченная, т.н. "географическая", зона действия, четко очерченный повод к исполнению союзнических обязательств - т.н. casus foederis (только нападение на одну из стран, угроза ее безопасности является поводом для совместного выступления и военных действий). Сейчас же трудно предположить, что НАТО может выступить с проектом очередного вооруженного вмешательства. Вряд ли такой проект будет поддержан и проголосован в странах-членах НАТО. Единства нет. Соединенные Штаты сейчас не пользуются таким доверием и поддержкой своих союзников во внешнеполитических эскападах. Операция в Афганистане уже был принята ими с молчаливым недоумением и беспокойством, а авантюра в Ираке, как известно, была попросту отторгнута союзниками, ее поддержала полностью только Британия.
Каким же радужным чаяниям черногорцев, возможно, суждено сбыться в новом геополитическом контексте?
Чаяния черногорцев незамысловаты - те же, что прорыдала наша либеральная элита при распаде СССР: "Рынок! Пепси-кола!". Черногорцы надеются на быстрое вступление в европейские структуры без гири обвинений против Сербии, руководство страны позиционирует себя как абсолютно независимое и не испытывающее никакого чувства солидарности по отношению к братьям-сербам. "Моя хата с краю, ничего не знаю". Все претензии - к Сербии, они не относятся к нам. Так они воспитывают с экранов телевизоров молодежь - практицистов и циников - Родина там, где ниже налоги и больше платят". Как-то раз я была в Черногории во время жесточайшего внешнеполитического кризиса; тогда еще государство было единым и суверенным, называлось Югославией, но на Белград уже сыпались угрозы. Так в черногорское телевидение вообще не показывало ничего. Сейчас молодежь снова в центре внимания; они празднуют отделение...
Такие же люди совершали и бархатную революцию в Белграде. Не знаю, как они себя чувствуют сейчас, но после выдачи собственного президента Гаагскому трибуналу, пока что, по-моему, за это им не было выдано даже 30 серебряников... Большей униженности для Сербии, чем сейчас, я в истории страны не припоминаю. Даже когда она была под протекторатом других стран, она не была более униженной и понукаемой, нежели сейчас.
Конечно, Черногории обещаны были и кредиты, и более скорый прием без особых оговорок в евроструктуры. Кроме того, чтобы судить о Черногории, надо бывать в ней и знать, что это за экономика, что за страна, что она может сама по себе. Говорят, что правит бал табачная мафия. Житницей была, в основном, территория Воеводины; красное вино черногорцы даже не могут произвести в достаточном, товарном количестве, чтобы экспортировать; с курортным туризмом не намного лучше, чем у нас на Черноморском побережье, и сезон коротковат. При отсутствии достаточной инфраструктуры это не та статья, когда может дать существенный импульс и динамику развития.
Мне грустно, ибо везде в Черногории, завидя русского, улыбаются и приглашают в дом, по-прежнему любят... хотя, повторяю, мы обязаны уважать это решение. Мне непонятно, как можно решать такие важные темы столь маленьким процентом голосов - 55% от 50% принимающих в участие в выборах. Т.е., практически, всего 25% населения формируют исторический проект целого народа. Обычно такие вопросы решаются, все же, квалифицированным большинством. В законодательстве Канады есть возможность отделения, но она сопряжена с колоссальными по сложности процедурами с повторным референдумом через 10 лет для подтверждения решения нацией, на опыте прочувствовавшей последствия.
Все это, все же, очень печально. При этом, повторюсь, мы одинаково хорошо относимся как к сербам, так и к черногорцам. Печально это для всего исторического "сербиянства", которое с таким трудом выстаивало в течение тысячи лет и сохранило свою веру, культуру. Способны ли будут маленькие крапинки новых государств на карте Балкан, тонущие либо в либеральном, безнациональном, либо воинственно-исламском мире сохранить себя? Боюсь, что останется лишь "время пепси-колы".
И, пожалуй, последний вопрос. Считаете ли вы нынешнюю ситуацию на Балканах безусловной геополитической победой США и их союзников в Европе?
Еще 5-6 лет назад я бы так сказала однозначно, хотя бы из-за возможности взять под стратегический военно-морской контроль Которскую бухту. Но сегодня настолько очевидна небезграничность способности Соединенных Штатов контролировать все и вся, особенно если посмотреть, чем нынешний американский режим отягощен. Это замороженная операция в Афганистане, где с трудом можно безопасно выехать дальше Кабула; это вполне тупиковая ситуация в Ираке, где о реальном успехе армии США, стабильности и строительстве демократического общества речь не идет. Ведь уйдут США - начнется вооруженная борьба всех против всех и резня; это и тупиковая ситуация с Ираном. При этом в вотчине доктрины Монро, в западном полушарии уже три страны открыто бросили вызов Северной Америке, что напоминает 1960-е годы: если Венесуэла прекратит или ограничит поставки нефти, а это еще и совпадет с нефтяными трениями с Ираном, то американской экономике не позавидуешь. А вести одновременно военные конфликты сразу в шести точках - это уже, мне кажется, Штатам не под силу. Поэтому то, что происходит сейчас на Балканах, и необходимость плотно этим заниматься, мне кажется сейчас для Соединенных Штатов лишней головной болью. Ведь надо же и контролировать тех же албанских экстремистов (а их контролировать надо, т.к. они угрожают Европе)... Время сейчас работает не на Америку. Хоть ресурс США и велик, он не безграничен.
Спасибо за интервью.
23 / 05 / 06
http://www.narochnitskaia.ru/cgi-bin/main.cgi?item=1r300r060523020729
Док. 361348
Перв. публик.: 23.05.06
Последн. ред.: 28.08.07
Число обращений: 391
Нарочницкая Наталия Алексеевна
|
