Читательницы книг про Гарри Поттера счастливы; любимый герой не убит, зло не смогло восторжествовать окончательно; шанс на продолжение цикла сохраняется. Шанс почти наверняка будет использован: в нашем мире такими доходными проектами разбрасываться не принято. При этом неясно, как быть с естественным физическим процессом: Гарри Поттер растет, мужает; а подростковая литература на то и подростковая литература, чтобы вечно страдать комплексом невзрослеющего Питера Пена. Может быть, сочинительница Роулинг возьмет тайм-аут годика на два, на три; Поттер за это время превратится из юноши в половозрелого молодого человека; тогда можно будет переключить жанровый регистр - и создать новый цикл романов в семи объемистых выпусках. Романов уже не подростковых, а молодежных. С новыми угрозами герою-волшебнику: олицетворенной Наркоманией, одуряющей Безработицей, пугающей Армией и прочими страхами нового поколения.
Это весьма перспективный план; по прошествии пятнадцати лет, необходимых для создания и выпуска второго семикнижия про юного Гарри, можно будет снова взять тайм-аут, и приступить к работе над повествованием о его молодых годах. Затем художественно рассмотреть его волшебную зрелость; потом дойти до пожилого возраста - и остановиться на возрасте раннего Гендальфа, потому что к этому моменту автор, Джоанна Роулинг, сама неизбежно ослабеет и не станет продолжать тяжелую работу. Что, впрочем, не мешает продать права временному трудовому коллективу наемных писателей и под брендом "Джоанна Роулинг" завершить когда-то начатое ею. Дедушка Поттер в окружении детей и внуков; внуки Поттеры учатся забавам юных магов; сказочная жизнь продолжается, и вопрос о том, умирают ли Поттеры, отпадет сам собой. Потому что все забудут о первоначальном посыле, и сюжет разбежится в таком количестве продолжений и вариаций (как разбежались диснеевские герои по индустриально-поточному пространству компании его несчастного имени), что никто больше не вспомнит о естественной хронологии.
Зато все будут помнить о главном. О том, что в жизни есть место сказке. Что из Лондона есть прямой поезд в академию реальной магии, что машины по-настоящему могут летать, а таинственный мир - вторгаться в пределы действительной жизни. Потому что современный человек почти ни во что эдакое не верит, церковь уважает как важный ритуал, но не воспринимает как таинство; но при этом ему обязательно нужно чувствовать, что невозможное возможно и что волшебники совсем рядом, в толпе таких, как мы сами. Современный человек - полуязычник и мечтатель; и чем прагматичней его интересы, тем мечтательнее отношение к политике. Которая кажется не инструментом рационального обустройства окружающего исторического пространства, но таинственным способом достижения счастья. И, что самое существенное, удержания его на долгие-долгие годы. Желательно - вообще навсегда.
Сегодняшнее поттерианство повсеместно, интернационально. Русские поттерианцы свято верят в то, что без собственных общественных усилий, переложив ответственность за настоящее и будущее на плечи особо доверенных лиц, в 21 веке можно - как в 15-м - жить-поживать и добра наживать. Что как-то оно так, само собой образуется и преобразуется; что мы доживем свою жизнь по-привычке, не интересуясь реальной политикой и охотно поглощая информационные сказки, а нашим детям все равно будет хорошо, и они станут конкурентными, впишутся в глобальную цивилизацию и станут платить нам достойную пенсию. Как? Странные вы люди. Вам же только что было внятно объяснено: как-то оно так, само собой.
Европейские поттерианцы полагают, что социальное государство вечно; что если не хватит ресурсов, например, в Германии, можно будет быстренько собрать манатки и переместиться в Америку, где примут с распростертыми объятиями любого нового иждивенца. А не в Америку, так в Австралию. А не в Австралию, так еще куда-нибудь. Ведь сейчас принимают на равных не потому, что у нас за спиной - мощные экономики, мучительно отстроенные дедами и отчасти отцами, в просто потому, что мы хорошие.
Американские последователи Поттера немножко уныли во время Ирака, но теперь опять взорлили; им кажется, что вот она, волшебная палочка, в их сильных и добрых руках. Взмахнем - и поправим ошибки. Маленький Буш послал наших милых ребят к этим страшным арабам... нет, не арабам, не политкорректно получается... а, к этим противным саддамитам, от слова Саддам. А мы теперь в мановение ока вернем ребят домой, в любимую Америку. В течение года. И что там с Ираком теперь будет - какая разница; гори он синим пламенем. До нас это пламя все равно не дойдет. Замрет на пороге. Как это было после Вьетнама. Подпалили почву - и ушли; а что там было с бедными вьетнамцами, кому какое дело. Ведь волшебная палочка избавляет не только от политической боли; она дарует счастье полного забвения. Не было ничего, не помним, до свидания. Точней, прощайте.
Биржевые игроки надеются на то, что государства научились (а они действительно чему-то такому научились) тихонько вмешиваться в процесс производства их частных денег; все теории перманентных кризов, все устойчивые графики глобальных коррекций - полетели в тартарары; рынок должен обваливаться, а он растет; он обязан скорректироваться, а он все равно растет, растет, растет...
Больные верят, что будут найдены лекарства от всех болезней; и отчасти это подтверждается реальной практикой фармацевтических корпораций. Здоровые надеются, что всегда будут здоровы...
При этом, если почитать, что пишут посреди этого царства благополучия публицисты и футурологи, то волосы встают дыбом. Америка чуть ли не под Гитлером. Европа во власти фанатиков. На рынках завтра будет катастрофа. Сознание начинает двоиться. Перестаешь понимать, на каком ты свете. То ли уже на том. В смысле, где Гарри Поттер. То ли даже не на этом. То есть там, где продаются в настоящих книжных магазинах книжки про славного Гарри. А где-то почти в аду. Может быть, пора сходить к врачу? Избавиться от мании сказочного величия - и сразу прописать лекарство от фобии действительной жизни? Мы ведь не в академии поттеровской магии, и не в царстве темных сил. А там, где нас угораздило родиться. В обычном мире обычных людей. Чьи проблемы решаются трудом и чередой необходимых жертв. Но и не предполагают всеобщего взрыва.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
