О приятных и не очень приятных вещах, с которыми столкнется школа в новом учебном году, размышляет в беседе с корреспондентом "Трибуны" ректор Института проблем образовательной политики "Эврика", председатель подкомиссии по школе Общественной палаты Александр Аlдамский.
- Александр Изотович, что хорошего, на ваш взгляд, ждет российскую школу после 1 сентября?
- Есть обнадеживающие тенденции, которые могут принести большую пользу. Но они же чреваты бедами. И потому год предстоит опасный. Дело в том, что образование начинает быть интересным высшему политическому руководству. Это результат развития демократии - укрепляется зависимость власть имущих от отношения людей к тому, что происходит. К тому же у государства в последние два-три года появились деньги. Вопрос: куда их тратить? До недавнего времени система финансирования образования напоминала кувшин с узким горлом - чем больше в нее вкладывали денег, тем больше ухудшалось положение, потому что до школы деньги практически не доходили. А сейчас мы на переломе - либо произойдут кардинальные изменения, и люди начнут получать образование, которое будет способствовать улучшению их жизни. Либо все останется как прежде. И это будет означать, что разрыв между интересами граждан и образовательной политикой власти увеличится. В ближайшие месяцы мы увидим, как повернутся события.
- С какими малоприятными вещами и проблемами столкнется в этом учебном году школа?
- Главная школьная проблема - условия, в которых находится ребенок. Я с нетерпением жду, куда первого сентября совершит традиционный визит президент. В супершколу с Интернетом, зимним садом, оборудованными по последнему слову науки классами и т. п., или в такую, где нет канализации, центрального отопления, где сгнили перекрытия, проржавели трубы... У нас, к сожалению, треть школ в стране на таком уровне. Шесть из пятнадцати миллионов ребят учатся в школах, в которых нет канализации, с холодным туалетом. Я уж не говорю о необорудованных гардеробах, травмоопасных лестницах, нищих библиотеках, отсутствии скоростного подключения к Интернету. За последние 4 года в 3,5 раза увеличились ассигнования на образование, но очень мало средств выделено на поддержание в школах необходимого уровня комфорта и безопасности. Деньги ушли главным образом на повышение зарплат. Я недавно был в Бурятии, в самой что ни на есть глубинке - Курумканском районе. Учителя там зарабатывают 8-12 тысяч рублей в месяц. А механизатор - полторы тысячи и то не систематически. Так что представление о "бедном учителе" постепенно уходит. И возникает вопрос: а нужно ли нам столько учителей, сколько сейчас? Насколько их заработная плата зависит от результативности и качества их работы? Среди ожидающих школу неприятных вещей - необходимость ответить на эти вопросы. Полагаю, государство вынуждено будет признать, что у нас есть замечательные учителя, а есть и такие, которых на пушечный выстрел нельзя подпускать к детям. Необходимо отказаться от уравниловки, ввести сильную дифференциацию зарплат, отдать часть фондов оплаты труда для распределения общественными школьными институтами.
У нас меньше учеников на одного учителя, чем в Европе. В Европе соотношение 1:15, а у нас - от 1:6 до 1:10. Это может себе позволить только богатая страна. Вероятно, в перспективе, после введения новых технологий, количество учителей уменьшится... - Удастся ли в этом учебном году снять остроту споров вокруг ЕГЭ?
- Я огорчен, что правительство недавно отложило повсеместное введение Единого экзамена до 2009 года. Если пилить ногу человеку десятилетиями без анестезии, а потом сказать: мы кое-что не обобщили, вот обобщим и тогда уже отрежем окончательно - это превращается в фарс. Так и в случае с ЕГЭ.
Ведь совершенно очевидно, какие у ЕГЭ плюсы, какие минусы. Идея ЕГЭ, то есть одного экзамена вместо двух, правильная. Альтернативы этому нет. Есть технические вопросы с контрольно-измерительными материалами, тестами, но они решаются временем. Я считаю, что тесты надо упрощать. Вопрос в том, стоит ли с помощью тестов столь тщательно, как сегодня, выбирать лучших для продолжения учебы в вузе.
Ведь из-за этого ломаются копья! Мой учитель Симон Соловейчик определял хорошую и плохую школу по одному правилу. Если в школе устраивают отбор и начинают учить только лучших - она плохая. А если учат всех подряд и приводят их к высоким результатам - она хорошая. Точно так же и в университете. Научи любого, а не только элиту - и ты молодец. Мне кажется, давно пора принять закон о ЕГЭ, обязывающий все вузы принимать результаты единого экзамена, и при этом всем вузам дать возможность устанавливать дополнительные способы приема.
- В чем, на ваш взгляд, главный недостаток нынешней системы образования?
- Низкий уровень управленческих кадров. К сожалению, бюрократия по-прежнему стремится себя воспроизводить и достаточно жестко охраняет статус-кво от нововведений. То, что, вопреки всему, удалось запустить национальный проект "Образование", - просто чудо.
Выход в том, чтобы принципиально изменить подбор и подготовку административных кадров образования. Их надо готовить, как готовят десантников - на пределе возможного, с обширной программой. Другой сюжет: у нас благосостояние работников не зависит от уровня образования. Существует огромное количество строительных лицеев. А их выпускники на стройках не работают. В обществе и в политической элите нет серьезного доверия к профессиональному образованию, потому что на рынке труда диплом ничего не значит, а механизма государственного регулирования качества труда не существует.
- Куда движется российская школа в последние годы - вверх или вниз?
Иными словами, каких изменений произошло в ней в последние годы больше - положительных ли отрицательных?
- Школа, безусловно, идет вверх. 5 сентября прошлого года Владимир Путин объявил инновационные процессы образования базовыми в государственной политике. За последние годы граждане начали понимать смысл образования. Раньше не спрашивали, зачем учиться. Должен, и все! Сейчас начали оформляться смыслы: зачем нужно образование. В России саморазвитие и самостоятельность - ключевой момент. Образование может эти тенденции поддержать.
- Как намерена помочь делу Общественная палата?
- Главная наша задача - создать влиятельные и эффективные гражданские институты, которые регулировали бы отношения гражданина с образованием. Что касается власти, то от нее нужны законы - например, закон о стандартах. Нужно отладить нормативное финансирование, принять новую систему оплаты труда, закрепить права гражданских общественных институтов в области образовательной политики. Основной задачей является оформление лидерства гражданских институтов в образовательной политике по отношению к бюрократии.
В Англии сначала разбивают парк, потом смотрят, где ходят люди, и на этом месте кладут асфальт. А в Советском Союзе как делали? Обустраивая парк, с самого начала асфальтировали дорожки, и люди в итоге ходили по газонам. В этом случае те, кто разбивал парк, не учитывали интересы граждан.
Деятельность Общественной палаты - это поиск нормы. Мы смотрим, куда, какими маршрутами ходят люди, ищем норму. Норма будет работать - и граждане станут влиять на происходящее.
Но прежде они должны с нашей помощью осознать, какой должен быть аттестат, какой должна быть система перехода в профессиональное образование, каким должно быть устройство школы.
- Какой вы представляете идеальную школу?
- Я думаю, что школа не должна быть идеальной. Для разных детей нужны разные школы. Если говорить о том, какая школа мне бы понравилась, скажу так: это школа, которая помогает войти в культуру, не покушаясь на личность ребенка. Школа, где между родителями, между учителями и детьми есть соглашение по поводу целей, содержания и системы оценки образования. Где есть общественный договор между родителями и школой, который может обеспечить государство.
- Что делать родителям учеников, чтобы их голос был слышен в школе, чтобы они могли реально влиять на распределение средств, выбор учебников, на режим дня, на профили в старших классах?
- Идти в школьные советы, учиться управлять школой. Учиться влиять на образование своих детей так, чтобы польза от этого в реальной жизни была максимальной. И активизировать влиятельных земляков для того, чтобы вести диалог с властями. Создавать попечительские советы или союзы попечителей на муниципальном, региональном уровне и вести напрямую диалог с властью. Власть никуда не денется, вынуждена будет идти на контакт.
- Что дает вам основания для такой уверенности?
- В некоторых регионах это уже происходит. В Бурятии развито попечительское движение. В Красноярском крае используются разные модели общественного управления, здесь в этом году начнется эксперимент по распределению средств. Неплохо поставлено дело в Чувашии. В первом чтении принят закон о государственно-общественном управлении школой в Ханты-Мансийском округе, внесенный губернатором А. Филипенко.
Пока в общественное управление в образовательную гражданскую политику не придут ответственные влиятельные люди, которые доказали свою эффективность в других областях, сдвигов не будет. Образовательная политика ждет сильных, влиятельных, эффективных общественных менеджеров, и этому стоит отдавать силы и время как общественному благу.
Александр Изотович Адамский родился в 1955 г.
После окончания Московского государственного педагогического института им. В.И. Ленина работал учителем физики и астрономии в средней школе. Доктор философии образования, кандидат педагогических наук. С 1999 г. - ректор "Института проблем образовательной политики "Эврика". С 1999 г.
- председатель Совета сети федеральных экспериментальных площадок Минобразования России. Член Российского совета развития образования (РОСРО), президиума экспертного совета по учебникам Минобрнауки России, Экономического совета Рособразования, правления Международной ассоциации развивающего образования. С 2005 года - член Общественной палаты РФ.
