Удивительные вещи происходят с проектом закона, ограничивающего проведение пикетов, митингов и шествий. Он был внесён в прошлый четверг депутатами четырёх думских фракций и отозван ими же в субботу. Поздно вечером в понедельник авторы документа вновь внесли его в Госдуму в почти неизменённом виде - из текста исчез только пункт о запрете массовых акций в течение двух недель до и после выборов, вызвавший бурную критику оппозиции и даже недовольство некоторых кремлёвских чиновников.
В остальном законопроект остался достаточно радикальным и не противоречит линии Кремля, направленной на борьбу с экстремизмом. Вчера вечером председатель Госдумы Борис Грызлов заявил, что не поддержит документ, после чего "единоросс" Александр Лебедев сообщил "Газете", что его однопартийцы после выступления лидера "медведей" якобы опять решили снять свои подписи.
Как уже сообщала "Газета", инициаторами внесения поправок в федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" стали "единороссы" Павел Воронин, Игорь Баринов и Владимир Семаго, лидер фракции ЛДПР Игорь Лебедев, Андрей Жуков из "Родины" и Геннадий Селезнёв из Народно-патриотического союза "Родина". В первоначальном варианте они предложили множество новшеств по ограничению массовых мероприятий. Так, организаторами митингов или пикетов не могли выступать лица, ранее судимые за экстремизм, или организации, признанные экстремистскими. К перечню мест, где запрещалось митинговать, добавились воинские части. Кроме того, чиновники получали право отменять мероприятия "при наличии достаточных сведений о готовящихся противоправных акциях". Наконец, органы исполнительной власти могли запрещать проведение митингов или пикетов за две недели до выборов и в тот же период после голосования.
Против - коммунисты, Общественная палата и Сурков
Именно последний пункт вызвал громкую критику оппозиции - в первую очередь КПРФ, "Яблока" и СПС, - а также нарекания Общественной палаты (ОП), которая объявила о намерении провести экспертизу законопроекта. "Пытаться каким-то образом урезать те гарантии, которые даются Конституцией, недопустимо", - заявил по этому поводу председатель комиссии ОП по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов Анатолий Кучерена. Впрочем, ещё до ОП на инициативу "единороссов" отреагировал замглавы администрации президента Владислав Сурков. После его пятничного разговора с руководством "партии власти" (см. вчерашний номер "Газеты") законопроект был быстро отозван его же авторами. Впрочем, в интервью "Газете" Игорь Баринов подчеркнул, что отзыв случился до визита Суркова.
Законопроект ранен, но жив
Благие намерения авторов проекта не пропали втуне. Вечером в понедельник документ снова внесли на рассмотрение депутатов - как и обещали, в доработанном виде. Из текста исчезло всего одно положение - о запрете массовых акций в период выборов. "После внесённых изменений законопроект выглядит совершенно по-другому. К нему уже нет никаких придирок с точки зрения нарушения конституционных прав граждан. Все понимают, что в первоначальном варианте были серьёзные поводы для критики", - заявил "Газете" Геннадий Селезнёв. По его словам, теперь главный акцент в документе ставится на запрете митингов для экстремистов. "Имеются в виду незарегистрированные партии и организации, например профашистского, скинхедовского толка. Они могут выползти", - пояснил депутат.
Он был удивлён тем, что на законопроект набросились некоторые политические партии. "У нас нет экстремистских партий среди тех, которые зарегистрированы Минюстом, так что как раз их новые ограничения не должны пугать. Им беспокоиться не о чем", - подчеркнул Геннадий Селезнёв.
Казалось бы, какой смысл в таком случае запрещать массовые акции перед выборами и сразу после них, если экстремистские организации в этом процессе не участвуют? На это депутат заметил, что период выборов - наиболее благоприятный момент для скинхедов и им подобных, чтобы "устроить бузу".
Но если Селезнёв поставил свою подпись под законопроектом, опасаясь фашистов, то Игоря Баринова, например, больше тревожит сценарий "оранжевой революции". В интервью "Газете" депутат прозрачно намекнул, что события, происходившие во время выборов у некоторых соседей России, весьма настораживают. Хотя депутат отметил, что лично он главным образом работал над поправками о запрете массовых акций на территории воинских частей. "Я военный в четвёртом поколении, и моё глубокое убеждение - что армия не место для митингов", - подчеркнул Баринов.
Экстремистов прижмут
Отредактированный вариант законопроекта сохраняет все остальные жёсткие ограничения на проведение массовых мероприятий. Некоторые поправки, предлагаемые к закону "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях", относятся скорее к сфере действия закона "О противодействии экстремистской деятельности" и даже выходят за его рамки. Ведь в последнем не прописан запрет организовывать митинги или шествия лицам, осуждённым за экстремистскую деятельность. На это "Газете" указал председатель комитета Госдумы по законодательству Павел Крашенинников. "Такого запрета в законе об экстремизме не содержится. Более того, лица, которые были осуждены за экстремизм, имеют право избираться, а тем более участвовать в митингах", - заявил депутат.
Павел Крашенинников пока не видел законопроекта, но с отдельными его положениями готов согласиться: "Запрет на организацию митингов для лиц, осуждённых за экстремизм, можно установить, поскольку они уже зарекомендовали себя определённым образом".
Не меньшую озабоченность вызывает другой пункт документа, который позволяет органам исполнительной власти субъектов Федерации и органам местного самоуправления отменять массовые мероприятия, если у них окажутся "достаточные и предварительно подтверждённые сведения о готовящихся противоправных действиях". Авторы идеи подчёркивают, что определять "противоправность" этих действий будут не чиновники, а суд, куда власти обратятся с запросом. В этом случае судьям не остаётся ничего иного, как устанавливать потенциальную противоправность действий ещё до их осуществления. Для этого они должны быть как минимум заслуженными оракулами.
Среди "единороссов" нет единства
Судьба законопроекта вызывает серьёзные вопросы - хотя бы потому, что "единороссы" ещё не определились с консолидированной позицией. Вчера лидер "Единой России" Борис Грызлов неожиданно заявил, что лично он не станет поддерживать положения документа, и добавил: "У нас есть мощный фильтр - пленарные заседания. Через этот фильтр выходят только качественные законы". А первый вице-спикер Госдумы Олег Морозов высказался намного мягче. "Как концепцию мы могли бы этот законопроект принять с учётом возможных поправок во втором чтении", - заявил он. Норму о месячном запрете митингов Морозов тоже считает "избыточной". Другой "единоросс", Александр Лебедев, вчера вечером заявил "Газете", что после реакции Грызлова его однопартийцы, инициировавшие законопроект, якобы сняли с него свои подписи.
Что может вас заставить выйти на митинг?
Александр Градский, певец, композитор, народный артист России:
- Практически ничто. Раньше бывало, ходил. Какая-то потребность была, и казалось, что это чему-то может поспособствовать. Со временем к человеку приходит более полное понимание жизни, и то, что я вижу вокруг себя, никоим образом не может заставить меня пойти на такое мероприятие.
Думаю, что даже ради чего-то хорошего сегодня объединить людей очень сложно. А всякого рода собрания чаще всего спонтанны, и проходят они тогда, когда что-то касается лично кого-то. Политики ходят на митинги, чтобы сделать свои личные дела, простые люди - чтобы каким-то образом отстоять своё достоинство.
С возрастом я начинаю думать, что надо не на митинги ходить, а просто своим существованием и работой утверждать близкую тебе идею или концепцию. По-моему, лучше совершенствоваться в своей профессии. Той угрозы, что якобы может наступить некий режим и работать в профессии станет невыносимо, я сейчас не вижу.
Управлять страной и обществом очень тяжело. А ходить на митинги и указывать, как это делать, - это не моё. Зачем дёргаться-то? Сейчас идёт суета вокруг пирога. Но так как этот пирог не мой, я и не суечусь. Тем более у меня свой есть.
Михаил Веллер, писатель, философ:
- Надежда на успех дела. Но сегодня я слабо представляю себе такую массовую акцию, которая приведёт к улучшению положения в стране. Я на них и не хожу. Но ходил: как-то в пятом классе удрал с уроков и впервые оказался на митинге - в поддержку борющейся Кубы. Это было в Забайкалье, на станции Борзя. Директор не отпустилвсех школьников, сказав, что надо учиться, а меня зато объявили юным патриотом, потому что от школы на митинге я был в единственном числе! Тогда я плохо знал, где Куба, но уже чётко представлял, что там творится. Правда, потом директор страшно орал на меня и сильно стучал костылём.
А последний раз я был на публичном действе, когда мы, студенты строительных отрядов Ленинграда, маршировали по центральной улице города Норильска. Это было скандальное факельное шествие, очень напоминающее акции в Третьем рейхе. Хотя был конец августа, было очень холодно и даже падали снежинки. А мы - в одних формягах, промёрзли буквально насквозь! Но факелы уже были розданы, и мы, автоматически чеканя шаг, пошли в колонну по четыре. Маршировали, маршировали - и вдруг раздались возгласы: "Ein, zwei, links!" ("Раз, два, левой!" - "Газета"). Население было в полном восторге, а комиссары - скандализованы.
Руслан Хасбулатов, член-корреспондент РАН, заведующий кафедрой мировой экономики Плехановской академии:
- Сложно сказать, я ведь, наверное, нетипичный гражданин. Судьба у меня достаточно серьёзная, на митинги я не хожу и не ходил. Кроме того, эти мероприятия сегодня декоративны, ничего не решают и никакого значения абсолютно не имеют.
А в конце 1980-х - начале 1990-х люди мечтали о чём-то и верили в лучшее, и даже авторитарная власть считалась с интересами и мнением народа. Сейчас же на людей наплевать! Взаимоотношения власти и общества очевидны. Будет митинг или не будет - никакого общественного мнения это не создаст. Власть сейчас предельно цинична, и её абсолютно ничего не волнует. А я за свою честную политическую деятельность так наказан народом, обществом и государством, что у меня вообще нет никакого желания за кого-либо выступать! Мне сегодня не только не хочется о митингах вспоминать, но даже видеть их по телевизору.
Юлия Меньшова, актриса:
- Вообще ничто. Я абсолютно не понимаю такой формы общественной деятельности. Ни в "бурные девяностые", ни когда-либо ещё я на такие мероприятия не ходила. И сейчас по-прежнему не понимаю, зачем это надо.
