Евгений Ясин: Слабые разорятся, сильные поднимутсяНазад
Евгений Ясин: Слабые разорятся, сильные поднимутся
Известный экономист Евгений Ясин о возможных последствиях вступления России в ВТО
Что будет с российской экономикой после вступления в ВТО? Этот вопрос по-прежнему для многих остается открытым. Очередной раунд переговоров, который завершился на днях в Женеве, принес почти сенсацию: в 2003 году России членом ВТО не быть, с другой стороны, вопрос "куда вступим" может обостряться.
Спрогнозировать ситуацию взялись ученые Высшей школы экономики. На днях они представили исследование, посвященное последствиям присоединения России ко Всемирной торговой организации. Это крайне интересный документ для нашего бизнеса: что будет, кто разорится, кто выиграет? Автор исследования, руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин открывает читателям "РГ" главные пункты этого исследования.
- Насколько тяжелыми могут быть потери из-за того, что мы откроемся импорту?
- Основные потери от открытия экономики мы уже понесли: то, что может еще случиться при вступлении в ВТО, - несравненно слабее по масштабам.
- Тогда какие последствия от вступления в ВТО Россия ощутит уже "на следующий день"?
- Через какое-то время (для разных товаров разное) придется снизить ввозные тарифы до 3-4 процентов и забыть о практике количественного ограничения импорта. Для большинства успешных предприятий это не будет критичным, особенно если учесть, что сегодня реальный уровень таможенной защиты - в среднем 9-10 процентов, а на переговорах выторгуем скорее всего около 12 процентов.
И тем не менее, по крайней мере, в первое время увеличится приток иностранных товаров, и российские предприятия окажутся в условиях обострившейся конкуренции. Некоторые разорятся. Другие должны будут снижать издержки и привлекать инвестиции, чтобы повысить конкурентоспособность. Причем это придется делать в условиях, когда доходы сократятся либо из-за потери части рынков, либо из-за ценовой конкуренции. Возможно сокращение числа рабочих мест и, вероятно, уменьшение внутреннего спроса. Это пессимистичный вариант. Далее есть два сценария. Худший - сокращение производства, а потом - падение курса рубля, которое, как в 1998-м, снизит издержки и восстановит конкурентоспособность, но ценой снижения уровня жизни.
- Есть и "лучший сценарий"?
- Есть. Если предприятия добьются успеха в конкуренции, сохранят позиции на рынке, отсюда - рост доходов и увеличение спроса.
- Не получается ли так, что от открытого рынка мы только теряем: ведь наши товары, интересные для "внешнего мира", прежде всего нефть, и так покупают?
- Да, отчасти так. С точки зрения тактики. Стратегически проблема выглядит иначе. И сегодня товары нашего экспорта, такие как черные и цветные металлы, минеральные удобрения, сталкиваются с препятствиями. Экспорт стали в США - только один пример. Были ограничения для экспорта текстильных товаров в Европу. Наша задача - максимально убрать эти препятствия. Да, сегодня в России не так много готовых изделий, которые жаждет купить мир. Но для нас принципиально важно освоить производство продукции с высокой добавленной стоимостью, закрепиться с ней сначала на внутреннем рынке, а затем выйти на внешний. Пусть это не простая задача. Но она реальна.
Недавние решения России по тарифной защите автомобильной промышленности чем-то похожи на акцию США по защите своих металлургов. Если эти меры довести до конца, то, возможно, удастся привлечь к нам крупных мировых производителей, и сначала понравиться русским потребителям, а затем прийти снова в Египет, Сирию, Грецию, где когда-то наши машины пользовались популярностью.
Плохо, что при нынешнем заниженном курсе рубля и при высокой таможенной защите многие предприятия взывают о помощи вместо того, чтобы повышать производительность и снижать издержки. Нет стремления активно привлекать инвестиции, конкуренция слаба. Конечно, если так и дальше будет продолжаться, то таким предприятиям ничто не пойдет впрок. А вот обретению хорошей "спортивной формы" вступление в ВТО не помешает, а, напротив, поможет.
- Россию на переговорах постоянно упрекают в том, что наш бюджет поддерживает те или иные предприятия и отрасли, что нарушает принципы свободной конкуренции. Насколько это правда?
- На самом деле "запрещенные" правилами ВТО субсидии из федерального бюджета мы почти не применяем. Есть такие субсидии в региональных бюджетах, причем во многих случаях они связаны с перекосами в регулируемых ценах. Так, субсидирование ЖКХ обусловлено низкими регулируемыми ценами на коммунальные услуги или низкой арендной платой жилья. Их повысить нельзя, упрешься в низкие зарплату и пенсии. Но нам все равно придется решать эту проблему: повышать зарплату, вводить реальные цены за воду, энергию, тепло, уборку мусора и т. д. Кстати, со вступлением в ВТО это напрямую не связано.
- А если брать конкретно претензии наших партнеров по поводу того, что у нас "слишком дешевый" газ?
- В основе заниженных цен естественных монополий лежит низкая цена на природный газ, реализуемый на внутреннем рынке. Дешевый газ поступает на электростанции и позволяет поставлять дешевую энергию и тепло бытовым потребителям. Это можно трактовать как субсидии, но на самом деле речь идет о реализации природной ренты, получаемой от газовых месторождений. Не будь их, не было бы и "субсидий".
Другое дело, когда энергия для населения и для промпредприятий продается по разной цене. От этого надо шаг за шагом отказываться независимо от того, идем мы в ВТО или нет, чтобы производители и потребители не получали ложных ценовых сигналов о том, что выгодно, а что нет.
- Насколько опасно открытие рынков услуг?
- Оно таит определенные угрозы. Возьмем финансовый рынок. Зарубежные компании, работающие в банковском, инвестиционном, страховом бизнесе всегда смогут вывезти из России свои капиталы и обрушить нашу экономику. Но вероятность этого не столь велика, тем более что пока этих капиталов у нас нет.
С другой стороны, эти виды бизнеса развиты в России крайне слабо, можно сказать почти никак. Требуется, например, 8-10 лет, чтобы довести капитализацию банковской системы до должного уровня. Участие иностранного капитала, обладающего богатым опытом, современными технологиями, было бы более чем желательным. Реальная проблема - не в гипотетических угрозах, а в том, что этот капитал к нам идти не хочет, боясь российских рисков.
Так что никакой немедленной опасности вторжения "финансовых акул" нет. Более того, рынок банковских услуг практически открыт, как и во многих других секторах услуг, но зарубежные вложения в банковский сектор минимальны. Поэтому пока плюсов от открытия рынка больше, а когда угрозы возникнут реально, их можно будет предупредить.
- А каков общий баланс плюсов или минусов?
- Оценить его можно будет только тогда, когда будут окончательно определены условия вступления. Я поддерживаю тактику, выбранную Правительством: вести жесткие переговоры, настойчиво добиваясь наилучших условий вступления России в ВТО и не ставя перед собой задачу вступить к какому-то заданному сроку ценой чрезмерных уступок. В конечном счете плюсов больше. Минусы в основном тактического свойства, временные. Плюсы - стратегические, правда, с поправкой на риск, на то, что потенциальные выгоды нам удастся реализовать. Но это уже в нашей власти. И вообще - в шахматы выигрывают не благодаря правилам. А потому что, пользуясь общими правилами, лучше играют.
