На вопросы "Красной звезды" отвечает аудитор Счетной палаты Российской Федерации Александр ПИСКУНОВ
Беседу вел Иван ИВАНЮК.
- Александр Александрович, в вашей насыщенной политической и административной карьере произошел довольно резкий поворот: вы заняли высокую должность, соответствующую рангу министра, но она связана в основном с контрольными функциями. Как вы будете строить работу? Как будете трансформировать свой предыдущий опыт, решая новые задачи?
- На протяжении последних десяти лет во всех ветвях власти я так или иначе занимался проблемами эффективности расходования бюджетных средств на обеспечение обороноспособности страны. Сейчас, как аудитор, я со своими сотрудниками должен осуществлять контроль за целевым и эффективным расходованием средств, выделяемых на национальную оборону. Президент и парламент в любой момент должны знать, как используются государственные ресурсы на решение той или иной военно-политической задачи.
- Что конкретно изменится в работе инспекций, которые находятся в вашем подчинении?
- Мы постепенно переходим от так называемого объектного подхода к преимущественно проблемному. То есть ревизии и проверки сейчас планируются не потому, что тот или иной вид Вооруженных Сил, округ или главк мы давно не проверяли, а по принципу актуальности вопроса в рамках военного строительства. Приведу конкретный пример. Около 10 млрд. рублей расходуется ежегодно из федерального бюджета в виде дотаций и субсидий на содержание и развитие закрытых территориальных образований (ЗАТО). Но вызывает сомнение необходимость таких расходов по 42 муниципальным образованиям, созданным в 1992 году на базе закрытых военных городков Минобороны и Минатома России. Дело в том, что сотни подобных городков в Вооруженных Силах не пользуются такими льготами и их содержание обходится гораздо дешевле. Кроме того, на территории большинства ЗАТО зарегистрировано множество коммерческих предприятий, производящих отчисления в местные бюджеты, за счет которых и должны финансироваться все оргструктуры ЗАТО. Вот в этом году мы и планируем провести оценку эффективности расходования средств из бюджета на эти цели.
Конечно, мы не проходим и не будем проходить мимо бесхозяйственности и злоупотреблений. Но это не значит, что я и мои подчиненные будем гоняться за каждым платежным поручением и проверять правильность его оформления. Для такого рода проверок у нас достаточно контролирующих органов.
- И как вы оцениваете утвержденный недавно военный бюджет 2002 года?
- Если рассмотреть в первом приближении структуру федеральных расходов на будущий год, то она довольно проста: четвертая часть денег уходит на содержание силовых структур, примерно столько же - на социальную политику, в основном на выплату пенсий и пособий, 15 процентов средств направляется на обслуживание государственного и муниципального долга, остальные 35 процентов - на культуру, науку, образование и другие расходы бюджета. Конечно, на оборону денег опять будет недостаточно, многие проблемы так и останутся нерешенными. Но это предел, который может себе позволить государство в нынешней экономической ситуации. За дополнительные расходы пришлось бы расплачиваться жизнью стариков и здоровьем будущих поколений. Конечно, престижно иметь три космодрома, но, по-моему, недопустимо, когда ребятишки неподалеку от того же Плесецка в 40-градусный мороз бегают по снегу в резиновых сапогах на босу ногу.
Что очень важно, в бюджете этого года предпринята попытка исправления ряда существенных диспропорций, которые создавались в предыдущие годы. Одна из них состоит в том, что за последние десять лет существенно выросла доля расходов на правоохранительную деятельность и безопасность государства по сравнению с расходами на оборону. Наверное, на это есть объективные причины - рост преступности, необходимость борьбы с терроризмом и сепаратизмом и т.д. Есть причины и субъективные, такие, как увеличение числа структур, получивших право вести оперативно-розыскную деятельность, решающих вопросы экономической безопасности. Отсюда дублирование функций, размывание ответственности, неэффективное использование средств. Людей, которые носят погоны и форму, стало столько, что уже не во что одеть тех военнослужащих, которые реально воюют.
Надо отдавать себе отчет в том, что реально безопасность государства обеспечивается только тогда, когда за всеми другими службами стоит мощная военная сила. Поэтому надо здесь стремиться к оптимальному соотношению, сложившемуся в большинстве стран мира: расходы на оборону должны примерно в три-четыре раза превышать расходы на правоохранительную деятельность и безопасность.
Еще один дисбаланс, на который не раз обращал внимание Президент России, заложен в соотношении расходов на текущее содержание Вооруженных Сил и их оснащение. В прошлом году оно составляло соответственно 75 и 25 процентов. Сейчас планируется, что на содержание армии и флота будет тратиться несколько меньше - 70 процентов. Это еще достаточно далеко от реализации поставленной задачи - выйти в ближайшие годы на соотношение 60 к 40 процентам, а далее - 50 на 50.
В последние годы сложился также дисбаланс между уровнем расходов на научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки и закупкой вооружения и военной техники. В бюджете на этот год затраты на приобретение современных вооружений лишь на 30 процентов превышают расходы на НИОКР. Да, возможно, имея большие запасы, можно пропустить закупочный цикл и сосредоточиться на научных разработках. Но это не может продолжаться бесконечно. Результаты НИОКР устаревают, и мы теряем серийное производство.
- Как вы оцениваете финансирование расходов на военную реформу?
- Расходы на эти цели в бюджете следующего года планируется увеличить в четыре раза. Но, строго говоря, этим не обеспечивается достижение намечавшихся ранее целей, прежде всего - оптимизации структуры Вооруженных Сил, военной организации государства в целом. Эти деньги должны быть направлены на обеспечение социальных гарантий увольняемым в запас военнослужащим. Крайне мало средств планируется потратить на создание единой для всех силовых структур системы государственного заказа, тылового, медицинского обеспечения, создания единой ремонтной базы и т. д.
Перед руководством Министерства обороны сейчас стоят непростые задачи по оптимизации структуры Вооруженных Сил. К примеру, результаты проведенной нами экспертизы проекта федерального бюджета на 2002 год показывают, что гражданский персонал составляет 63 процента от численности военнослужащих, а расходы на его денежное содержание - 83 процента от того, что расходуется на оплату труда людей в погонах. Нельзя сделать эффективной армию, в которой на одного офицера приходится чуть более одного солдата или сержанта и два гражданских лица. При такой структуре основная часть средств всегда будет уходить на денежное довольствие и зарплату.
- Наверное, впервые в своей истории Счетная палата делала официальное заключение еще на один проект закона - "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации по вопросам денежного довольствия военнослужащих и предоставления им отдельных льгот". Чем это было вызвано и каковы ваши выводы после рассмотрения этого документа?
- В рамках проводимой военной реформы этот вопрос имеет чрезвычайную важность. Напомню, что еще в октябре прошлого года председатель Счетной палаты Сергей Вадимович Степашин доложил Президенту России о складывающемся дисбалансе между сформировавшимися в воинских коллективах ожиданиями существенного повышения денежного довольствия и тем, что запланировано в бюджете, а также направил соответствующие предложения по улучшению материального обеспечения военнослужащих. Результатом, в частности, стали два президентских указа, которые недавно опубликовала "Красная звезда".
В целом, я считаю, правительство предпринимает шаги в нужном направлении. Это меры необходимые, хотя и запоздалые. В условиях нехватки средств включение ряда льгот в состав денежного довольствия вполне оправданно. Здесь в выигрыше окажутся прежде всего самые низкооплачиваемые военнослужащие - молодые офицеры, и это вполне справедливо. Существующий уровень денежного довольствия младших офицеров не позволяет им содержать неработающую жену и детей. Только за последние пять лет число холостых молодых офицеров выросло в 2,5 раза. Почти половина молодых офицерских семей не имеет детей.
Вместе с тем предлагаемые меры не позволят кардинально повысить денежное довольствие военнослужащих, ведь сейчас уровень денежных доходов командиров взводов, рот и батальонов ниже прожиточного минимума, а в некоторых районах, где действуют районные коэффициенты, ниже уровня средней заработной платы в этих районах. Поэтому необходимы и следующие шаги правительства по повышению уровня оплаты воинского труда. Важно создать и гибкий механизм, учитывающий инфляционные процессы, который в условиях отсутствия натуральных льгот не позволил бы обесценить меры по повышению денежного довольствия.
Нами направлен в Госдуму ряд конкретных замечаний по законопроекту. Так, мы считаем, что в нем ущемлены интересы наименее защищенных в социальном плане граждан, потерявших кормильца вследствие гибели или смерти военнослужащего, проходившего службу по контракту. В проекте закона указанные лица лишаются права на льготы по оплате жилой площади, коммунальных услуг, установке квартирных телефонов, абонентской плате за пользование ими. С учетом того, что жилищно-коммунальные льготы сохраняются для многих категорий граждан, это представляется экономически и социально несправедливым.
- В условиях, когда не хватает денег, что, по-вашему, зависит от командиров, других должностных лиц в армии и на флоте?
- Очень многое, потому что, как показывают проверки, довольно много средств расходуется нерационально. Та же проверка в Северо-Кавказском военном округе показала, что денег на закупку не нужного в данный момент продовольствия было затрачено в два раза больше, чем хватало на приобретение самых необходимых продуктов. Или еще один пример: округ вроде как сухопутный, но было закуплено корабельного мазута 130 процентов от запланированного объема, а, к примеру, бензина - 55 процентов.
В ряде округов и флотов, как показала наша проверка, нерационально используются топливно-энергетические ресурсы. Скажем, в МВО за последних три года перерасход превысил 11 млн. рублей. А установка электрических счетчиков в ДВО и на ТОФе привела к годовой экономии, составляющей около 9 млн. рублей. Так что нетрудно подсчитать, в какие цифры выливается все это по Вооруженным Силам, другим силовым структурам.
- Скажите, какие проверки вы завершили и какие планируете провести в ближайшее время?
- Как я уже сказал, летом мы проверили Северо-Кавказский военный округ. Осенью прошлого года провели проверку по использованию топливно-энергетических ресурсов. Сейчас мы занимаемся изучением эффективности использования бюджетных средств на военно-медицинские нужды. Проверка еще далека от завершения, но по ряду фактов уже готовим представление министру обороны. Кроме тематических проверок в системах гособоронзаказа, мобилизационной подготовки, ЗАТО, в этом году мы планируем проверить использование военного имущества, высвобождаемого в ходе военной реформы, расходование бюджетных средств на строительство и приобретение жилья для военнослужащих и военных пенсионеров. Предусматривается и ряд других контрольных мероприятий. Об их результатах мы обязательно проинформируем общественность. Хочется верить, что анализ этих и других масштабных вопросов, которыми мы сейчас занимаемся, будет использован при проведении военной реформы, призванной поднять наши Вооруженные Силы на качественно новый уровень.
