БЛАГОДАРЯ ЕМУ МЫ ФИНАНСИРУЕМ ЧУЖИЕ АРМИИ И НЕ МОЖЕМ ПРОКОРМИТЬ СВОЮ, СЧИТАЕТ АУДИТОР СЧЕТНОЙ ПАЛАТЫ РФ АЛЕКСАНДР ПИСКУНОВ
- Для начала несколько общих замечаний. Расходы на цели обеспечения обороны и безопасности составляют в общей сложности 30% федерального бюджета. Это немногим меньше средств, которые будут выделены на выплату внешнего долга России, - сказал А. Пискунов. - Между тем при, казалось бы, существенном увеличении средств, выделяемых на оборону и безопасность, их доля в общих расходах остается приблизительно на уровне 2000-2001 годов. Так что утверждать, что в будущем году мы будем иметь дело с военно-полицейским бюджетом, было бы неверно.
При этом нельзя не заметить, что темпы роста ассигнований на обеспечение внутренней безопасности по-прежнему будут в 2-3 раза превышать темпы роста расходов на обеспечение обороны. И этот дисбаланс складывается в течение последних трех лет. Соотношение расходов на обеспечение безопасности и обороны в СССР, например, составляло менее 1:3, сегодня - более 1:2, хотя ясно, что крупные и дорогостоящие системы оружия и военной техники находятся на вооружении нашей армии.
За общими бюджетными показателями скрывается немало внутренних дисбалансов. Например, за минувшие годы штатная численность Вооруженных Сил РФ сократилась с 2,7 млн. военнослужащих до 1,2 млн., в то время как численность военнослужащих других силовых структур непропорционально возросла. Другой момент. В советские времена расходы на оснащение Вооруженных Сил и их содержание соотносились в пропорции 70% к 30% в пользу оснащения. В правительственном проекте нынешнего бюджета предлагается соотношение 80% к 20%... в пользу содержания. Бюджет будущего года, к сожалению, практически ничего в "арифметике" этих и многих других дисбалансов не меняет.
Разумеется, отчасти разница в темпах роста ассигнований на внутреннюю и внешнюю безопасность объяснима тем, что, во-первых, ответственность за проведение контртеррористической операции в Чечне сейчас отошла к правоохранительным органам и спецслужбам, что требует соответствующего финансирования. Во-вторых, в последние месяцы было принято решение об увеличении денежного довольствия всем военнослужащим. Доля личного состава в правоохранительных органах и спецслужбах выше, чем в Вооруженных Силах, соответственно больше и общий объем расходов на эти цели.
Но нужно понимать, что сильные правоохранительные органы и спецслужбы могут быть только при мощной армии. Это давно известная аксиома.
- Александр Александрович, чем можно объяснить эти и другие диспропорции в бюджете?
- Многие дисбалансы, которые прочитываются в "силовой" части бюджета-2003, спровоцированы затянувшейся неопределенностью в выборе приоритетов и планов военного строительства. Перед президентом, политическим руководством страны стоит довольно тяжелая задача - найти золотую середину между консервацией того, что осталось в наших Вооруженных Силах, и необходимостью формировать армию будущего. С одной стороны, необходимо поддержать людей в погонах и хотя бы отчасти снять социальное напряжение в воинских коллективах и семьях военнослужащих.
Необходимо также обеспечить безопасную эксплуатацию огромного количества вооружений, которые остались России от Вооруженных Сил Советского Союза. Нельзя бросить на произвол судьбы атомные подводные лодки - а их уже под 150 штук, выведенных из строя. Нельзя бросить около 40 тысяч тонн химического оружия, ракетные комплексы с высокотоксичным топливом... Страна вынуждена нести это бремя. Но это не может и не должно быть самоцелью. Нужно думать об армии будущего. Уже сейчас ясно, например, что после 2010 года нас ждут серьезнейшие проблемы с оснащением Вооруженных Сил и их реальным боевым потенциалом. За последние 10 лет для них не было сделано серьезных закупок нового вооружения и на ближайшие 10 лет не планируется.
- По идее основной целью расходов на оборону должно быть повышение боевых возможностей Вооруженных Сил. Как выглядит бюджет-2003, если анализировать его с этих позиций?
- Новое руководство Министерства обороны, безусловно, переломило ситуацию с содержанием военнослужащих. Но вряд ли только таким образом возможно изменить ситуацию радикально и перейти от экстенсивного развития к развитию динамичному и перспективному. Состав и структура нынешних Вооруженных Сил препятствуют этому. Соотношение между командирами и солдатами в ВС РФ составляет 1:1,2 при соотношении командиров и гражданского персонала Министерства обороны - 1:1,4. Иными словами, на одного командира приходится один солдат и полтора гражданских. Доля расходов на центральный аппарат в расходах Министерства обороны последовательно увеличивается: в 2001 году, например, она составляла 1,8%, в будущем году - уже 2,1%. В такой армии радикально повысить денежное довольствие крайне тяжело - малейшее увеличение окладов приводит к лавинообразному увеличению ассигнований.
Реальные меры по реформированию Вооруженных Сил и других войск необходимы, с этим уже давно никто не спорит. В то же время расходы на военную реформу в бюджете 2003 года сокращаются по сравнению с нынешним годом, так же как и расходы на боевую подготовку в их реальном исчислении...
В этом документе немало бюджетного лукавства, при котором невозможно оценить реальное распределение средств по жизненному циклу систем оружия. Расходы по статье "ремонт вооружения" идут почти полностью на предприятия Министерства обороны, в то время как ремонт на предприятиях промышленности и закупки комплектующих проводятся по статье "закупки вооружения", что, естественно, искажает общую картину.
Другой нюанс. В последние годы явно выросла доля расходов на проведение научно-исследовательских работ военного и двойного назначения /НИОКР/. В прошлые годы эти расходы не превышали 50% от затрат на закупки вооружений /кстати, в СССР они составляли не более 20-30%/. В бюджете 2000 года они равняются уже 83,5%, в 2001 году - 104% от ассигнований на закупки вооружения в составе гособоронзаказа. В 2003 году - 82%.
В состав НИОКР включаются серийные образцы /например, ракета, созданная еще С. П. Королевым/, что позволяет избежать НДС. А объем продаж новых разработок за рубеж в три раза превышает объем их закупок для наших Вооруженных Сил. В результате за последние годы сформировался очень серьезный дисбаланс между государственным оборонным заказом в интересах собственных Вооруженных Сил и объемом военно-технической продукции, которая уходит за рубеж в рамках военно-технического сотрудничества. И дисбаланс этот явно не в пользу Российской армии.
На деле получается, что и военно-промышленный комплекс России реформируется уже не столько под задачи реформы и нужды нашей армии, сколько под нужды, например, Народной армии Китая или Индии, других государств, куда мы поставляем вооружение и военную технику.
Абсурдность ситуации усугубляется тем, что государство в собственные научные исследования и программы /НИОКР/ не возвращает ни копейки от продажи нашей военной техники. За 10 лет правительство так и не приняло решений, которые запустили бы механизм возврата средств в гособоронзаказ, без чего реализация Программы вооружений невозможна. Даже на заседании правительства, посвященном защите авторских прав и результатов интеллектуальной деятельности, все было посвящено защите авторских прав прежде всего зарубежных производителей аудио- и видеопродукции. А главный вопрос - о защите прав России на разработки, которые уходят из России за рубеж с вооружениями, военной техникой, технологиями, оказался фактически не подготовленным. А именно здесь сейчас необходима самая оперативная работа. Наверное, нам надо больше думать не только о том, как мы выглядим по отношению к авторам клипов и песен. Но не забывать о собственной промышленности, науке, армии.
В этом смысле симптоматичным было известное дело с ОАО "Северные верфи", когда создание кораблей было в одном случае на 75%, в другом - на 44% обеспечено бюджетными средствами, и в итоге эти корабли были проданы Китаю за сотни миллионов долларов. В бюджет при этом не поступил даже обещанный 1% от доходов, полученных частной акционерной компанией. Ровно такие же сюжеты у нас есть шансы получить и с лодками, которые сейчас находятся в Красном Сормове, в Комсомольске-на-Амуре. А ведь цена вопроса - миллиарды долларов.
Совершенно очевидно, что нужны и серьезная политическая воля, и серьезные меры со стороны высшей власти для того, чтобы корпоративные и личные интересы не становились превалирующими как при организации военно-технического сотрудничества, так и при формировании, как ни прискорбно об этом говорить, Программы вооружения Российской армии, государственного оборонного заказа.
Возможно, вам покажется довольно скучным этот разговор на тему бюджетной классификации - о том, где прописываются те или иные расходы и как осуществляется использование. На самом деле это очень важно, так и президент, и парламент, да и общество наше должны видеть, как работает рубль, выделяемый на оборону, как распределяются ассигнования на поддержку старых вооружений, на разработку и закупку новых. Речь должна идти о военной реформе в Российской Федерации как принципиально новом взаимодействии военной сферы с экономикой, политикой, обществом в целом.
- Затяжная неопределенность в выборе способствует укреплению личных корпоративных интересов, которые начинают серьезно влиять на перераспределение бюджетных средств?
- Безусловно, надо честно признать как сам факт лоббирования, так и увеличение возможностей для лоббирования тех или иных интересов финансово-промышленных групп. Это можно наблюдать и при подготовке проекта бюджета правительством, и при рассмотрении его в парламенте, и при формировании и реализации государственного оборонного заказа.
Сегодня мы, к сожалению, не можем сказать, что бюджет стал инструментом реального формирования Российской армии.
"Плач Ярославны" о том, что мало средств, может продолжаться бесконечно и безуспешно. Но, заметьте, еще несколько лет назад пределом мечтаний считалось выделение на оборону и безопасность 5,1% валового внутреннего продукта, из которых 3,5% планировалось бы направить на оборону. Сегодня на оборону и безопасность мы тратим 6,2% ВВП. Правда, расходы на оборону составляют 2,64% ВВП, хотя по недавним решениям Верховного главнокомандующего они должны были бы составить 2,8%. Да и эти средства идут в основном на содержание, а не на обучение и оснащение.
Да, в 2003 году мы увеличили военный бюджет по разным позициям на 30-50%. А сколько появится новой техники у дивизий постоянной готовности в силах общего назначения? Появятся ли у нас в нужном количестве вертолеты, способные вести бой ночью?
Необходимы конкретные количественные показатели и конкретный спрос за то, как работает рубль. К большому сожалению, пока в бюджетных проектировках нет серьезных свидетельств того, что осуществляется реальный переход от политики освоения бюджетных средств к политике наращивания боевого потенциала Вооруженных Сил.
А в том, что мы способны освоить любые средства, никто никогда не сомневался. Нужны оперативные системные меры по переходу от экстенсивных к рациональным методам реформирования Вооруженных Сил и других войск.
