Евгений Гильбо: Политическое и идеологическое лицо руководства силовых структур мало изменилосьНазад
Евгений Гильбо: Политическое и идеологическое лицо руководства силовых структур мало изменилось
Чем, по-Вашему, вызваны перестановки в кабинете министров, каких можно ожидать последствий?
Годовщину своего президентства Путин отметил заметными кадровыми перетасовками в силовых структурах. Можно ли назвать эти перетасовки значимыми? С точки зрения стратегической - нет. Политическое и идеологическое лицо руководства силовых структур мало изменилось. Но с точки зрения ряда конкретных проблем следует ожидать заметных подвижек. Прежде всего, они коснутся МВД. В свое время уход Степашина и приход Рушайло ознаменовался резким ростом произвола и беззакония в деятельности милиции. Резко возросло количество зафиксированных фактов нарушения прав граждан, понизилось качество следствия и увеличилось количество оговоров и самооговоров в результате применения пыток и иных незаконных методов воздействия. Выросло число искалеченных в застенках МВД российских граждан.
Явно распоясались молодые сотрудники МВД, многие из которых стали рассматривать свою принадлежность к этой корпорации как карт-бланш на вседозволенность, вымогательство у граждан и издевательства над ними ради самоутверждения.
Все это было связано не с личными установками Рушайло, а с самим характером его карьеры. Если Степашин был политическим руководителем, то Рушайло - карьерным МВДшником, и его политические связи с Березовским здесь ничего не меняли. Карьерный офицер несравненно больше, чем политический назначенец, зависим от корпоративной среды и готов противопоставить что-либо сложившейся практике, предпочитает консервацию сложившихся отношений.
Если Степашин ставил в плюс местным УВД каждое разоблачение коррупции или преступной деятельности своих сотрудников, то Рушайло чисто психологически не мог приветствовать эти посягательства на свои понятия о "чести мундира". В результате мотивация деятельности служб собственной безопасности резко упала, что повлекло рост коррупции и произвола, падение эффективности работы органов МВД.
Склонность Рушайло покрывать творившиеся в МВД безобразия, его повышенная самоидентификация с личным составом своего ведомства в целом, мало способствовали законности в работе МВД, да и личный авторитет министра среди самих сотрудников МВД вовсе не укрепляли. В результате и коэффициент исполнения приказов руководства заметно понизился, упала управляемость гигантским ведомством.
Грызлов - в чистом виде политический назначенец, хотя его предыдущая биография весьма тесно связана с правоохранительными органами. В силу этого у Грызлова не будет той самоидентификации с личным составом министерства.
Это открывает возможности для преодоления того негатива, который накоплен за два рушайловских года.
Конечно, возможность еще не означает реальность. В реальность она может превратиться, если Грызлов будет чувствовать доверие Президента к себе лично как к политику, а не главе ведомства, если его личный статус не будет ставиться руководством в зависимость от "чести мундира". В этом случае он будет склонен прислушаться к мнению тех депутатов, экспертов и активистов международных правозащитных организаций, которые указывают на реальные проблемы в его новой епархии.
Важна даже не столько решительность самого министра, сколько сама его политическая позиция, относительная свобода от корпоративных интересов своего ведомства. Если же еще к этой свободе добавится и решительность в проведении собственной политики и навязывании ведомству своей позиции, то это резко повысит авторитет Грызлова в МВД и сделает его весьма сильным министром. Если же он окажется склонен идти на поводу у ведомственных интересов и уступать давлению изнутри министерства, то его авторитет как в МВД, так и в обществе будет крайне низок.
Что касается назначения нового руководства в министерство обороны, то в нем следует видеть также нечто большее, помимо кадровой ротации. Прежде всего, назначение "варяга" на финансовое управление отражает желание президентской власти добиться большей прозрачности военного бюджета для себя, поставить его под свой контроль. Неэффективность расходования военного бюджета давно стала притчей во языцех, и самоустранение верховной власти от контроля над ней рассматривалось как плата Ельцина военным за поддержку режима. Теперь Президент показывает явное желание и готовность поставить военный бюджет, а значит и вооруженные силы, под свой контроль.
Упрочению контроля над вооруженными силами призвано способствовать и назначение на пост министра одного из самых доверенных лиц Президента.
С другой стороны, отставка Сергеева ослабляет позиции лобби высокотехнологичных и стратегических сил и усиливает позиции лобби сухопутных сил. Это грозит быстрым перерождением ВС РФ в армию латиноамериканско-индийского типа, многочисленность которой не означает ее силы. Конечно, позиция самого нового министра скорее в пользу модернизации вооруженных сил и повышения их эффективности при сокращении численности и ресурсозатратности, но если эта позиция не будет подкреплена существенными кадровыми перестановками в МО и Генштабе, деградация вооруженных сил окажется неизбежной. Для спасения армии Квашнин должен будет уйти - но хватит ли у Путина решительности для такого шага?
