Евгений Гильбо: Генпрокурор Устинов сыграл на том, что власть в очередной раз нуждается в услугах прокуратурыНазад
Евгений Гильбо: Генпрокурор Устинов сыграл на том, что власть в очередной раз нуждается в услугах прокуратуры
Евгений Витальевич, недавно президент отозвал из Думы поправки к УПК, передающие надзорные функции прокуратуры судам. Среди названных причин - отсутствие в бюджете необходимых для этого 1,5 млрд. рублей. Есть ли перспектива у этих поправок, или о них замолчат навсегда?
Анекдот о нехватке 1,5 млрд. рублей, когда профицит только прошлого года составил сумму во много раз большую, вряд ли может претендовать даже на роль эффективного фигового листка. На самом деле за этим отзывом скрывается весьма серьезная политическая борьба.
Прежде всего, совмещение в одном органе функций следствия и надзора за ним возможно только в рамках правоохранительной системы, которой руководил бы Вышинский. Ни в одной цивилизованной стране мы не видим ничего подобного. В ряде стран прокуратура выполняет лишь надзорные функции, и является поэтому частью судебной системы, в других странах надзорные функции выполняет непосредственно суд.
В 20-е-50-е годы благодаря этому совмещению прокуратура была источником произвола. В 60-е-80-е годы реальную надзорную функцию над ней, как следственным органом, исполнял партаппарат, в связи с чем уровень произвола несколько снизился, прежде всего, конечно, в отношении номенклатуры. В 90-е уровень произвола вновь вернулся к показателям первой половины прошлого века. Поначалу это затрагивало лишь простых граждан, но с конца 90-х годов и элита почувствовала неладное. Поэтому и засуетилась.
Вопрос о введении цивилизованной системы надзора за следствием поднимался еще в конце 80-х. В 1991-93 годах Верховный Совет готовил судебную реформу, успел принять главу УПК по судам присяжных, но изменить порядок надзора за следствием не успел по известным причинам. Администрация Ельцина и принятые-то законы не больно исполняла (суд присяжных до сих пор - "в порядке эксперимента"), а уж о прогрессе в вопросе законности говорить вообще не приходилось.
Понятно, что в условиях роста нищеты и социального расслоения беззаконие прогрессирует крайне быстро, и если не поставить ему хоть какие-то рамки, оно очень быстро дестабилизирует ситуацию. Сознавая эту перспективу, дальновидные люди в команде Путина и дали ход этой реформе.
Основным двигателем этого вопроса в администрации является заместитель ее руководителя Дмитрий Козак, юрист весьма опытный и дальновидный, да к тому же хороший администратор. Прокуратуру он знает не понаслышке и подробнее многих других может рассказать о давно ставшей притчей во языцех некомпетентности и произволе петербургской прокуратуры.
Кстати, одни члены питерской команды пользовались этим произволом, другие успели пострадать от него - но в курсе дела все. Да и сам Путин имел поводы возмущаться произволом, хотя бывали случаи, когда произвол был к его пользе. Но понимание, что этот произвол в конечном счете опасен для всех, у него несомненно есть.
Учитывая это, можно быть уверенным, что рано или поздно меры к нормализации ситуации будут приняты.
Но пока-то все как раз, наоборот?
Да, в этот раз Устинову удалось отстоять интересы ведомства, но вряд ли надолго.
Устинов сыграл на том, что власть в очередной раз нуждается в услугах прокуратуры, в этом самом произволе. Не буду нудно перечислять поводы, они общеизвестны. Острота этой кратковременной, в общем-то, нужды, послужила важным довеском к интересам силовых ведомств, которым с коллегами-прокурорами иметь дело легче, чем с судьями. Результатом и стала коалиция Устинова, Патрушева и Рушайло, которым удалось убедить Путина в несвоевременности решения вопроса.
Однако, эта коалиция вряд ли представляется прочной. Понятно, что в ведомстве Рушайло заинтересованность в произволе высока, да и субъективно он больше привержен старой системе. В ФСБ, где профессионализм следователей несколько выше, соответственно несколько ниже заинтересованность в произволе. При этом Патрушев обладает гораздо большим политическим кругозором и дальновидностью, нежели Рушайло, а этого вполне достаточно, чтобы разделять на перспективу те мотивы, которые двигают Козаком и Путиным.
Так что Устинову удалось выиграть отсрочку не более чем на полгода. К тому моменту нынешние трудности власти могут разрешиться, и Устинов уже не получит той поддержки, которая была ему сегодня оказана.
Дальнейшая перспектива выглядит еще интереснее. После ухода из прокуратуры надзорных функций она остается чисто следственным органом. Но именно в этом качестве она никому не нужна. Следственными функциями обладает целый ряд структур, прежде всего МВД и ФСБ. Объективные обстоятельства очень быстро заставят их осознать в прокуратуре, в ее новом положении, бессмысленного и слабого конкурента. Как только они почувствуют, против кого можно дружить, судьба прокуратуры будет предопределена.
Надзорные - за актами органов власти - функции прокуратуры также будут никому особо не нужны, для исполнительной власти логичнее было бы поручить эти функции Минюсту. Впрочем, поживем, увидим. Но изменения в функциях прокурорской власти более чем вероятны.
