|
|
Александр Шохин: Премьер Касьянов продемонстрировал Президенту, что он к `тонкой настройке` кабинета готов
Назад
|
Александр Шохин: Премьер Касьянов продемонстрировал Президенту, что он к `тонкой настройке` кабинета готов
|
Александр Николаевич, глава правительства на минувшей неделе подверг резкой критике Алексея Кудрина за не подтвержденное расчетами утверждение, что налоги можно снижать уже в следующем году, и Германа Грефа за разговоры об ускорении экономического роста и дебюрократизации, не подтвержденные конкретными действиями. Более того, Касьянов пообещал, что уже в этом году структура правительства может существенно поменяться. Почему вдруг именно сейчас разгорелся такой скандал в правительстве, разве раньше не было подобных заявлений со стороны Минэкономразвития и Минфина?
Спор между ведомствами - достаточно публичное событие, споры постоянно проистекали между Минфином и Минэкономразвития и по поводу налоговой реформы, и по поводу банковской реформы, и по поводу валютной либерализации. Все привыкли к тому, что Минфин является более консервативным ведомством, которое поддерживается ЦБ, а МЭРТ - более радикальное ведомство, которое ориентируется на максимально возможные темпы либерализации структурных реформ. В этих условиях премьер должен быть арбитром. Часто на заседании правительства вырабатывалась компромиссная точка зрения.
Но в последнее время премьер-министр Касьянов по ряду позиций занял точку зрения МЭРТ, в том числе, по налоговой реформе высказывается достаточно критически по поводу нежелания Минфина идти на снижение налоговых ставок. С другой стороны, когда Минфин в прошедший четверг, наконец, согласился с тем, что можно снизить налоги уже в следующем году (то, к чему призывал премьер, как минимум, на двух заседаниях правительства в прошедшие месяцы этого года), тут же премьер раскритиковал Минфин за отсутствие расчетов. Здесь может быть две интерпретации: либо премьер, видя настойчивое желание Минфина не снижать налоги, которые подкреплялись теми или иными расчетами, вдруг зафиксировал противоположную позицию и потребовал расчеты, чтобы не оказаться в ситуации, когда он "продавил" Минфин лишь политическим давлением. В некотором смысле он проявил осторожность: да, он согласен с тем, чтобы радикально снижать налоги, но не готов к тому, чтобы Минфин принял его точку зрения без расчетных обоснований, чтобы не брать ответственность на себя. Это одна из интерпретаций.
Другая интерпретация, что представитель правительства "конфликтует" с Минфином не по содержательным вопросам, а по политическим соображениям, публично не хочет фиксировать единство взглядов с Минфином, дистанцируется от любой позиции Минфина. Это ситуация, которая больше понравится СМИ тем, что идут споры с правительством и борьба за выживание. Я считаю, что больше оснований у первой точки зрения. Премьер-министр, если говорить о налогах, не хочет брать на себя ответственность за налоговую реформу, которая действительно не подтверждена расчетами и внешне будет выглядеть как "продавливание" премьером своей точки зрения. Такая интерпретация была бы возможна, если бы не было других направлений критики Минфина, в частности, по банковской реформе, по валютной реформе и, если бы не было критики ведомства Грефа за недостаточные результаты программы дебюрократизации и за отсутствие конкретных действий по активизации экономического роста.
В этой связи можно сказать, что премьер просто фиксирует свое большее "реформаторство", чем министры, которые по определению отвечают за реформу: Минфин и Минэконоразвития - во-первых. Во-вторых, учитывая, что это все происходит в контексте конкретных действий по реформированию кабинета и конкретных действий по некоторым видам реформы, премьер, тем самым на себя берет ответственность и за выдвижение предложений по реформированию правительства.
В частности, здесь имеются некоторые очевидные вещи. Например, много разговоров о том, что административная реформа, которая будет проводиться в рамках исполнительной власти, затронет такой вопрос, как число вице-премьеров. Вице-премьеров может быть только один - освобожденный. А это может означать и изменение статуса того же министра финансов, который таковым и останется, только без приставки "вице".
С другой стороны, если проводить реформу, деля ведомства по уровню принятия решений на политические, исполнительные и надзорные, то под Минфином должны оказаться и налоговые службы, и таможенная служба, и, может быть, ряд других структур. А это значит серьезное укрепление по факту Минфина, который практически сделает безразличной приставку "вице", поскольку те ведомства, которые сейчас курируются вице-премьером, окажутся и формально подведомственными министру финансов. Если логика такого реформирования произойдет, то баланс сил в правительстве фактически не изменится.
Может быть, премьер в рамках реформирования хочет частично взять на себя некоторые ведомства напрямую, показывая, что публичные действующие дискуссии министров не отвечают высоким реформаторским требованиям премьера. Он может взять ответственность на себя, перераспределив полномочия в процессе реформирования. Такие вещи в одиночку премьером не решаются, хотя формально являются его компетенцией.
Тем самым можно лишь говорить о некоторых демонстрационных шагах для Президента, поскольку всем понятно, что после реорганизации силового блока Президент может принять решения достаточно быстрые и неожидаемые широкой публикой.
В этой связи правительство пытается показать свою активную роль и готовность брать на себя ответственность, чтобы Президент имел это в виду. В равной степени, я думаю, и другие стороны процесса, в том числе, министры экономического блока, захотят в ближайшее время показать видение места своих ведомств и своих блоков в рамках административной реформы. Поэтому публичная в некотором смысле дискуссия будет продолжаться в ближайшее время, поскольку всем хочется, чтобы в процессе административной реформы позиции не были ослаблены. Другое дело, что чем больше будет таких публичных дискуссий, тем больше будет ощущение, что не все ладно в правительстве. Такие технологии являются не самыми эффективными, вряд ли Президент с радостью воспринимает эти публичные намеки и подталкивание к тем или иным шагам.
Я думаю, что было бы правильнее такие вещи обсуждать на еженедельных совещаниях у Президента и обмениваться там взаимными упреками в том, кто за что отвечает, кто что не доделывает и так далее. Хотя, с другой стороны, ничего страшного в том, что те или иные, даже ключевые министры получают жесткую оценку со стороны премьера и Президента. Ничего страшного в этом нет, просто у нас привычка интерпретировать это через призму далеко идущих политических кадровых и иных последствий. Хотя, в принципе, было бы правильно, чтобы время и от времени точки над i расставлялись, и ответственность конкретных членов кабинета за те участки, которые им поручены, надо фиксировать. Но для этого надо, в том числе, фиксировать ответственность и самого кабинета. Через год исполнится 4 года правительству, которое отработает полный срок, если ничего не произойдет. Это второе правительство по длительности пребывания у власти: с небольшими изменениями оно работает с 2000 года и, естественно, было бы правильно оценить эффективность деятельности этого правительства. Даже более того, трехлетний срок нахождения в офисе - достаточный срок для оценки. Поэтому, если премьер строго спрашивает с министров - это означает, что, по всей видимости, ожидает, что и Президент вправе спросить строго и с правительства в целом.
17 марта 2003
http://www.shohin.ru/index.htm
Док. 327364
Перв. публик.: 17.03.03
Последн. ред.: 27.06.07
Число обращений: 350
Шохин Александр Николаевич
|
|
|
|
|
