Александр Николаевич, Владимир Путин стал Президентом России на второй срок. В чем, на Ваш взгляд, могут заключаться реформы второго президентского срока, на что они должны быть направлены?
Владимир Путин ориентировался на получение квалифицированного большинства участников выборов (больше 2/3) с целью зафиксировать, что большинство, которое сформировано в Думе, которое с ним ассоциируется, действительно легитимно. Он подтвердил, что у него и лично, и в Государственной Думе есть устойчивое конституционное большинство. В этой связи он имеет мандат на проведение реформ в гораздо более энергичной манере, нежели раньше.
Что это реформы, насколько они могут быть непопулярными? Я думаю, что речь идет о продвижении рыночно ориентированных реформ, прежде всего, в социальной сфере: в области образования и здравоохранения. На первых порах решения в этих областях будут иметь негативные последствия для населения в силу того, что они будут связаны с официальным введением платности. Платность существует и сейчас, но она находится в серой зоне и выведение ее "на свет" - легитимизация - будет предполагать ущемление материальных интересов тех групп населения, которые при низком качестве социального обслуживания (медицинского, образовательного) ориентируются на эту бесплатность.
Для того, чтобы получить эффект от концентрации социальной помощи на ограниченном числе людей, действительно в этом нуждающихся, при том, что для большинства населения многие виды услуг станут платными, должно пройти года два. Позитивные результаты, в том числе, в психологии населения скажутся к следующим выборам. А чтобы позитив сказался к следующим выборам, нужно уже сейчас "спускать" эти реформы - до парламентских летних каникул внести в Государственную Думу целый ряд законопроектов, касающихся и этих социально-ориентированных рыночных реформ.
Административную реформу надо отнести туда же, хотя реорганизация правительства, которая сейчас идет, не может быть основана на одной административной реформе. Это, во-первых, один из элементов административной реформы, во-вторых, пока нельзя сказать, что в течение ближайших двух-трех месяцев удастся отладить работу всех ведомств, которые сейчас созданы: им могут понадобиться еще какие-то операции. Тем не менее, на 2004 год приходится основной удар по законодательному оформлению всех вышеупомянутых реформ с тем, чтобы в 2005 году шла отладка всех этих механизмов, а в 2006-2007 нужно уже получать результат. Новый тип функционирования российской экономики и социальной сферы должен быть получен к 2006 году, а в 2007 году уже должны сказываться позитивные изменения, которые будут выражаться в том, что зависимость экономического роста в России от внешнеэкономической конъюнктуры будет существенным образом снижена.
Насколько велика вероятность того, что процесс формирования "реформаторского пакета" окажется "замотанным" в каких-то обсуждениях?
Вероятность "заматывания" существует всегда, но сейчас выстроилась некая вертикаль власти, которая не позволяет на кого-то спихивать ответственность. Вновь отстроенное правительство позиционируют как технократическое правительство, где резко сокращено число министерств, где министры, которые получили права бывших вице-премьеров, отвечают за законодательное поле. Появились и новые технологии: через неделю Минфин и Минэкономики проводят совместное заседание коллегии, на котором будут не только подводиться итоги, но и будет согласовываться и приниматься пакет налоговых законопроектов. До сих пор технология такого согласования осуществлялась через аппарат правительства, а многомесячные дискуссии не позволяли выносить на заседание правительства законопроекты в налоговой сфере. Поскольку сейчас сама административная перетряска направлена на ускорение принятия соответствующих законопроектов, это будет первым опытом - налоговые законы в апреле должны быть внесены в Думу, чтобы до конца июня быть принятыми наряду с другими вещами. В ближайшие два-три месяца будет понятно, есть ли ускорение в продвижении реформ, или старые механизмы длительных согласований, приводящие к "заматыванию", сохраняются. Я думаю, что два-три месяца необходимо для того, чтобы понять, насколько эффективней сейчас эта новая конструкция власти, взаимодействия исполнительной и законодательной власти, насколько сама технология личной ответственности, которую показал Путин, демонстрируя, что его не связывают какие-либо обязательства перед армией, перед "семейными", перед новыми питерскими и пр. У него один принцип - ответственность за порученное дело. Введение этого нового критерия - персональной конфигурации новой команды - показывает, что этот критерий стоит во главе угла, позволяет рассчитывать на то, что чиновники и бюрократы будут гораздо энергичнее шевелиться, гораздо энергичнее согласовывать между собой те или иные решения.
