Победа над ГКЧП ковалась не только в Москве...Назад
Победа над ГКЧП ковалась не только в Москве...
Мне очень жаль, что по истечении десяти лет после августовского путча у некоторой части общества, в том числе и той, которая в целом поддерживает реформы, сформировалось мнение: ГКЧП был не так уж серьезен, не так уж опасен, о нем было больше шума, чем он того реально заслуживал. Есть мнения, что и возвращаться к этим событиям, вспоминать их, анализировать нет особой необходимости.
Конечно, человеческая память коротка, и по современным темпам жизни прошедшие десять лет ? немалый срок. Уже есть среди политиков, журналистов, государственных деятелей немало людей, сделавших карьеру или профессионально состоявшихся после путча. Возможно, они также не склонны ворошить прошлое, потому что просто не были активными участниками тех событий и плохо их помнят. Но главными распространителями взглядов об ?опереточности? ГКЧП являются все-таки те, кто его готовил, осуществлял или внутренне поддерживал. Не добившись тогда своей цели, они пытаются представить дело так, что это был малозначительный эпизод истории. Поэтому нам, либералам, важно без истерики, трезво говорить, в том числе и своим сторонникам, о том, как это было и к чему могло привести развитие событий, если бы ситуация развивались по сценарию путчистов.
Это была неплохо спланированная попытка реставрации социализма в России теми, кто в результате перестройки терял прежнюю безраздельную власть. Неплохое организационное планирование сопровождалось использованием расхожей социалистической демагогии, без которой административно-командная система существовать не может. Состав участников ГКЧП в случае успеха путча позволил бы говорить о том, что комитет представляет все общество. Ведь там были руководители экономики, партии, государства и правоохранительных ведомств. Чем не прообраз структур, скроенных по типу так любимого коммунистами кабинета ?народного доверия?? Убежден, что в случае успеха путчисты вынуждены были бы избрать традиционный для России путь репрессий. Ведь никакой политической и экономической доктрины разрешения существующих тогда кризисных явлений у путчистов не было.
В тот период я работал заведующим государственно-правовым отделом Иркутского облисполкома, куда был переведен после десятилетней работы в органах прокуратуры. 19 августа в середине дня я вышел из кабинета прокурора области, где проходило координационное совещание. В здании прокуратуры во всех коридорах работали ретрансляторы, передающие официальное сообщение о создании и деятельности ГКЧП. Голос диктора мне показался похожим на голос Левитана. Уже по одному этому я понял в целом, что произошло. Претензии на то, чтобы создать в стране обстановку, созвучную той, в которой Левитаном передавались сводки Совинформбюро, не оставляли сомнений. Некоторые работники прокуратуры с тревогой и сожалением говорили о том, что может случиться, а другие, напротив, говорили: ?Ну, сейчас мы примемся за дело!? Реакция сотрудников одного и того же ведомства, но какая разная: одни встревожились грядущей чрезвычайщиной, а другие потирали руки в ожидании новой работы.
Я срочно вернулся в здание облисполкома. Большая часть руководителей и сотрудников слушала радио и смотрела телевидение. Никакой другой информации не было. Председатель облисполкома Юрий Абрамович Ножиков звонил по всем возможным каналам связи в Москву ? никто не отвечал. День прошел в долгих разговорах, неопределенности и предчувствии того, что начатое в апреле 1985 г. закончилось. Мое настроение определялось следующим: я согласился перейти на работу в облисполком с должности прокурора Центрального района г. Братска только потому, что хотел лично и активно участвовать в том, что когда-то называли непопулярным сегодня словом ?перестройка?. И я жил тем, что в это время происходило в стране: передача властных полномочий партийного аппарата государственному, повышение роли представительных органов власти, расширение свободы предприятий, сокращение государственного управления в экономике, обеспечение гласности, появление новых политических и общественных организаций, вторая волна реабилитации жертв сталинских репрессий. Сейчас многие эти процессы и даже термины, которыми мы их обозначаем, кажутся такими банальными, а ведь тогда все это осуществлялось в тяжелой борьбе. И вдруг в один день возникла ситуация, при которой я подумал, что все закончилось и прошлое вернется.
19 августа ничего узнать о происходящем в Москве до конца дня не удалось. Вечером после работы я написал два заявления: одно ? об увольнении из облисполкома, другое ? о выходе из КПСС в связи с созданием ГКЧП. Ночью вдруг по телевидению стали показывать пресс-конференцию Г.Янаева и компании. Сразу стало ясно: у них что-то не заладилось. У заговорщиков дрожали руки, бегали глаза, прерывалась речь. Появилась смутная надежда: может быть, не все у них пройдет. Видимо, умные люди подсказали ГКЧП, что выход ?на люди? был неудачен. Во всяком случае трансляция их пресс-конференции была прекращена.
Утром по дороге на работу в машине послушал сообщения московских радиостанций и убедился в том, что надо сопротивляться. При входе в здание я увидел большую группу бывших сотрудников обкома партии. К тому времени численность партийных органов была значительно сокращена. Многие ушли на другую работу, но в этот день они, как по команде, к 9 часам утра прибыли к зданию.
Это еще больше убедило меня не сдаваться. Сразу же пришел к председателю облисполкома Юрию Абрамовичу Ножикову. Показал ему оба заявления. Реакция была следующей: ?С заявлением о выходе из партии поступай как сам решишь, а заявление об увольнении из облисполкома отклоняю. Продолжаем работать, давайте идеи, что мы можем сделать здесь?. Я направился к секретарю партийной организации облисполкома. Прочитав заявление, он сказал: ?Я тебя понимаю, но уставом не предусмотрено уведомление о выходе из партии. Наверное, мы должны тебя из партии исключить. Все должно быть по уставу, а твое заявление не по уставу?. Я парировал: ?Уставом не предусмотрено создание с участием партии антиконституционных органов. КПСС не по уставу участвует в ГКЧП, а я не по уставу выхожу из нее. Прошу заявление рассмотреть в мое отсутствие?.
Через некоторое время как-то сама собой организовалась группа в составе бывшего начальника Главного экономического управления облисполкома И.Т. Осадчего, заведующего отделом социальной сферы облисполкома А.И. Круликовского и автора этих строк. После некоторых дебатов мы пришли к председателю облисполкома. Он находился в постоянных личных и телефонных разговорах с разными людьми. По его просьбе на некоторых предприятиях начались митинги и собрания в поддержку законного президента СССР. Однако Ножикову этого было мало. Он действовал в условиях отсутствия информации и искал форму, в которой можно было бы выразить не только его личный протест и протест отдельных предприятий против создания ГКЧП, но и отразить мнение населения области в целом.
Такую форму мы ему и предложили: в большом зале заседания провести в присутствии прессы совместное заседание облисполкома и руководства областного Совета народных депутатов, на совещание пригласить представителей всех правоохранительных органов (КГБ, МВД, прокуратуры, суда, юстиции), военных формирований, одним словом, тех, кого сейчас называют ?силовиками?, и предложить всем участникам совещания проинформировать о действиях, которые производятся их центральными ведомствами, и личной позиции каждого из них. Короче говоря, каждому нужно было задать вопрос: признаете ли вы ГКЧП и как будете действовать в случае получения от него каких-либо поручений. Ножиков быстро оценил политическое значение такой акции и дал согласие на скорейшую подготовку совещания, заручившись поддержкой председателя областного Совета народных депутатов Виктора Васильевича Игнатенко.
Надо сказать, что, хотя большая часть приглашенных не находилась в отношениях подчинения председателю облисполкома, все (даже командиры воинских частей) явились в назначенное время. Видимо, не только мы испытывали недостаток в информации и желали каких-то совместных согласованных действий. Такие же настроения переживали все, в том числе и военные. Ю.А. Ножиков очень политически грамотно начал это совещание, и тональность разговора была задана именно им и поддержана В.В. Игнатенко. После их выступления с осуждением факта создания ГКЧП вряд ли кто мог открыто признать путчистов. Важно было услышать публичное неприятие участниками совещания попытки государственного переворота. Высказались депутаты и руководители облисполкома. Все заявили, что поддержат лишь законно избранных президентов СССР М.С. Горбачева и Российской Федерации Б.Н. Ельцина, поручения своих ведомств будут выполнять только в случаях их соответствия конституциям СССР и России, а также законам. Были осуждены все попытки чрезвычайщины.
Другую позицию занял исполняющий обязанности начальника областного управления государственной безопасности. Он заявил, что поскольку председатель КГБ СССР является членом ГКЧП, то распоряжения ГКЧП органами государственной безопасности на территории Иркутской области будут выполняться. Конечно, позиция этого ведомства была очень значимой, и такой ответ многих насторожил. Ножиков дал резко отрицательную оценку такому решению. Однако оно осталось неизменной. Тем не менее стало ясно, что общество в целом и властные структуры относятся негативно к попытке переворота и участвовать в нем не желают. Совещание продолжалось долго, оказалось очень необходимым, его участники открыто говорили о своих опасениях, сомнениях, возможных действиях. Когда дошло дело до голосования, оно было единогласным: за Конституцию, за Горбачева, за Ельцина, против ГКЧП. Для пропаганды решения был создан информационный центр, который стал интенсивно распространять информацию. Вслед за этим областным совещанием во многих городах и районах состоялись аналогичные акции. Перелом в политических настроениях наступил.
СМИ было поручено немедленно проинформировать население о ходе этого совещания. Эта информация существенно охладила горячие головы, укрепила в своей позиции наших сторонников и умножила их ряды. Ведь в то время в стране роль региональных лидеров и органов власти была значительно выше нынешней. Областной комитет по телевидению и радиовещанию пытался транслировать только материалы, поддерживающие путчистов, и не транслировать материалы против них. В связи с этим была создана депутатская комиссия, которая нейтрализовала такие попытки руководства телерадиокомитета. В этот же день в Иркутске состоялся городской митинг в осуждение ГКЧП и поддержку законной власти.
В целом Иркутская область выступила одним из первых субъектов РФ, поддержавших законную власть и осудивших путчистов.
21 августа одна из популярных рок-групп давала концерт в Политехническом институте. Концерт был прерван появлением председателя облисполкома Ю.А. Ножикова, который сообщил об аресте всех членов ГКЧП. Молодежь встретила это сообщение с восторгом. В то время мы не знали, что из областного управления государственной безопасности в Москву уходили шифровки о том, что население области поддерживает ГКЧП, а Ножиков дестабилизирует обстановку и эти его действия требуют ?профилактирования?.
В заключение замечу, что те, кто в августе 1991 г. активно выступал в Иркутске в защиту реформ, сейчас собрались в областной организации СПС. В частности, бывший депутат, председатель комиссии по гласности и общественно-политическим инициативам областного Совета Юрий Багаев возглавлял после путча комиссию по расследованию деятельности областной телерадиокомпании. Сейчас он заместитель председателя исполкома областной организации СПС. Бывший депутат Иркутского городского Совета народных депутатов и руководитель демократической фракции в нем Виталий Мазур организовал первый городской митинг против ГКЧП. Сейчас он заместитель председателя политического совета областной организации СПС. А мне после путча пришлось возглавить комиссию по расследованию деятельности Иркутского УКГБ в период ГКЧП. Да, каких только комиссий в то время мы не создавали! Сейчас это вызывает улыбку и иронию, а в то время все это было очень и очень серьезно?
