Наказание за инакомыслие
Ведущий. Сегодня "Аргументы и факты" приветствуют у себя в гостях лидера фракции "Наш дом - Россия" (Так еще? Пока так.) Александра Николаевича Шохина.
Пресс-конференция без темы.
Шохин А.Н. Да, без темы. Дело в том, что в последнее время столько событий происходит, что, учитывая ограниченность времени нашей встречи, я хотел бы дать возможность вам задать вопросы на любые темы, поскольку и судьба бюджета завтра в Государственной Думе, и моя собственная судьба, (завтра Виктор Степанович Черномырдин будет ставить вопрос о моем смещении с поста лидера фракции за инакомыслие внутри НДР), и политическая подоплека заказного, как мне кажется, материала "Совершенно секретно" - все это интересные темы, каждая из них заслуживает быть темой пресс-конференции, но я считаю, что нам надо понемножку обо всем поговорить, поэтому даже вступительное слово делать не хотел бы, надеюсь вы сами проявите какой-то интерес.
Вопрос.
Что же в НДР происходит? Почему вас смещают с поста лидера фракции?
Шохин А.Н. Буквально на 15 часов Виктор Степанович Черномырдин собрал чрезвычайное заседание президиума политсовета. Еще вчера он отказывался это делать, несмотря на мои просьбы. Они были связаны с тем, что нам обязательно в присутствии губернаторов нужно было решить ряд вопросов. У нас шесть губернаторов входят в состав президиума политсовета - Аяцков, Титов, Прусак, Игумнов, Фархутдинов, Чуб; люди известные, но они, к сожалению, редко ходят на заседания. В частности, две недели назад состоялось заседание без их участия. Я очень просил Виктора Степановича обзвонить их лично и провести заседание президиума во время сессии Совета Федерации, с тем чтобы у них не было повода уклониться по каким-то объективным причинам, ссылаясь на дела в своих регионах.
Вчера еще мне Виктор Степанович отказывал, сегодня же он собирает срочное заседание, надеюсь, что он уговорил прийти на него губернаторов. Я хотел на этом заседании обсудить пути обновления и выживания НДР, пути обеспечения победы НДР на предстоящих парламентских выборах.
Для меня победа - это сохранение позиции второй по величине фракции в Государственной Думе, для меня победа - это цифра поддержки избирателей не меньше, нежели на прошлых выборах. В прошлый раз в 1995 году мы получили десять процентов голосов, будучи партией власти. Понятно, что сейчас получить даже три, четыре процента не так просто, поэтому очень важно было бы выработать стратегию обновления НДР. Я и некоторые губернаторы на ноябрьском заседании предлагали собрать внеочередной съезд, чтобы обсудить, как нам идти к выборам.
Виктор Степанович Черномырдин настоял, что съезд нужен лишь в сентябре для утверждения списков, до этого можно проводить лишь партконференцию, заседания политсоветов и так далее.
За последние два-три месяца я выдвинул несколько схем возможного оживления нашей деятельности и обновления НДР. Обновление НДР я считаю возможным на пути трансформации ее из экс-партии власти, какой она, к сожалению, и не была - она была псевдопартией власти, поскольку не влияла ни на процесс формирования кабинета, ни на его деятельность, а была лишь политическим департаментом аппарата правительства. К сожалению, мы не использовали то время, которое нам было отпущено с марта 1998 года для реальной трансформации в открытую парламентскую политическую структуру. Я вижу для НДР такое направление, как превращение движения в партию регионов, в главную провинциальную партию России. У нас по спискам 36 губернаторов в НДР. Правда, некоторые из них уже сидели в президиуме учредительного съезда "Отечество", некоторые своих первых замов поставили руководить региональными отделениями "Отечества", что дает возможность им присматриваться до поры до времени за активностью Юрия Михайловича Лужкова, оценивать шансы Евгения Максимовича Примакова, чтобы понять, кто из них будет "начальником партии власти". Очень важно в этой связи было бы провести инвентаризацию своих рядов, своих сторонников, и лучшего способа, как дать возможность губернаторам, руководителям регионов попытаться использовать НДР как инструмент лоббирования, в хорошем смысле, интересов российской провинции, на мой взгляд, нет. Я выступил в прессе с программной, мне кажется, статьей о необходимости такого рода трансформации. И может быть, сама бы идея и не была бы замечена Черномырдиным Виктором Степановичем и его ближайшими помощниками, если бы там не содержалась организационная схема, в соответствии с которой предлагалось ввести посты сопредседателей движения, которые я считал необходимым предложить руководителям регионов, то есть НДР должна была бы, по моему замыслу, стать партией с коллективным руководством и с преобладанием в этом руководстве региональных лидеров. Виктор Степанович назвал это белибердой, так же как и мое интервью "Независимой газете". Но, видимо, чашу его терпения переполнила последняя моя инициатива - для повышения рейтинга НДР - обновить технологию составления федерального списка, с которым мы пойдем на выборы 1999 года.
Учитывая, что рейтинг Виктора Степановича устойчиво ниже рейтинга НДР, в лучшем случае они совпадают в районе трех-четырех процентов по большинству социологических опросов, я предложил во главе списка поставить людей, которые могут мобилизовать дополнительный электорат. В частности, предложил обсудить возможность пригласить на первую позицию Никиту Сергеевича Михалкова, который, я напомню, был в 1995 году у нас вторым номером в списке НДР. На вторую позицию я предлагал рассмотреть возможность приглашения кого-то из губернаторов, причем как и в случае с сопредседателями НДР, так и в случае с участием кого-то из губернаторов в парламентской гонке в рамках федерального списка НДР речь могла бы идти о технологии самостоятельного решения руководителями регионов вопроса, кто должен представлять их интересы в этих политических структурах. Эта идея, мягко говоря, совсем не понравилась Виктору Степановичу, поскольку он считает, не без оснований, что НДР - это партия Черномырдина. Я согласен с этим, но считаю, что как партия конкретного лидера она не сможет сделать того, что может сделать как главная партия российской провинции и партия, которая будет добиваться реализации соответствующих базовых программных принципов. Кроме регионализма, это, безусловно, умеренное государство и патриотизм и это, естественно, следование принципам рыночной экономики и либерализма в контексте прав и свобод человека. Роль государства мы рассматриваем и должны рассматривать через призму создания нормальной правовой среды защиты интересов гражданина, защиты контрактов и участников экономической деятельности. Эти базовые принципы могут быть реализованы, в том числе за счет привлечения людей, которые будут прочно ассоциироваться у избирателей с этими идеями, и за счет привлечения тех людей, которые, проповедуя эти взгляды и принципы, вправе рассчитывать на доверие избирателей, поскольку они их, скажем, не обманывали раньше или всегда действовали ровно в соответствии с этими принципами. Я считаю, что это нормальная технология обновления и обеспечения победы НДР на парламентских выборах, безусловно, к этому нужно добавить и очень грамотную политику формирования коалиции. Не скрою, что с начала октября я предлагал активно Виктору Степановичу вступить в переговоры с Юрием Михайловичем Лужковым.
Почему? Я считал, что начало октября - самый благоприятный момент для проведения таких переговоров и для возможной коалиции между НДР и не существовавшей тогда еще партии Лужкова.
Почему? Дело в том, что в то время Юрий Михайлович Лужков позиционировал на площадке левого центра, социал-демократии. Не случайно многие его сторонники даже ошиблись в расчетах, создав специально для Юрия Михайловича ядро левого центра, рассчитывая, что он его возглавит. Но в последний момент Юрий Михайлович Лужков сделал маневр и решил занять ровно ту площадку, на которой находится НДР, - это центризм, это опора на руководителей регионов, то есть явно пошел процесс создания новой партии власти. Благоприятный момент был упущен, а идея могла состоять в том, чтобы нам разойтись с движением Лужкова. Мы могли бы работать на площадке справа от центра, Лужков - на площадке слева от центра, отбирая голоса у умеренных коммунистов, социалистов и так далее, которые сейчас в силу отсутствия соответствующей структуры голосуют по инерции за КПРФ и их союзников.
Я, как известно, по мандату фракции встретился с Юрием Михайловичем Лужковым и предложил ему такого рода союз через соглашение между НДР и формирующимся "Отечеством", в котором были бы следующие пункты.
1. Пакты о ненападении, то есть взаимные обязательства не критиковать друг друга публично.
2. Совместные действия, совместные акции, в том числе общие заявления по поводу событий, которые волнуют общество.
3. Согласование позиций по одномандатным округам на предстоящих выборах.
4. Мы даже были готовы, в случае если такой договор будет подписан, оказать содействие движению Лужкова, если оно начнет формировать свою группу в Государственной Думе и им не будет хватать несколько человек в формировании такой группы, если союзнические отношения выстраиваются, почему сильная, уже закаленная в политических боях партия не может помочь своему союзнику.
Юрий Михайлович отказался от подписания какого-либо соглашения, и, видимо, целью его тогда было привлечение как можно большего числа сторонников, в том числе из числа бывших и нынешних сторонников НДР. Понятно, что подписание такого рода соглашения накладывало бы некие моральные обязательства - не переманивать, например, губернаторов из НДР в "Отечество" и так далее. Так что мы упустили явно время для такого рода коалиции. Сейчас придется разговаривать совсем о другой технологии составления коалиции. Ясно, что Лужков будет разговаривать уже с позиции силы. Но, я думаю, все равно остается возможность подписания соглашения о совместной работе в одномандатных округах. Видя, что коалиция выстраивается с трудом, я предложил некоторое время назад добиваться пересмотра избирательного законодательства и ввести двухтуровую систему выборов в Государственную Думу Российской Федерации, с тем чтобы и по партийным спискам, и по одномандатным округам была бы возможность проводить второй тур, в рамках которого центристы, правоцентристы, здравомыслящие силы могут объединяться вокруг партий, которые преодолели пятипроцентный барьер. Тогда политическая структура Думы в большей степени будет отвечать политической структуре электората, политическим предпочтениям избирателей. Вот на этой технологии, видимо, сейчас надо концентрироваться, потому что очень трудно подталкивать амбициозных лидеров к коалиционным действиям.
Что будет сегодня и завтра?
Я думаю, что Виктор Степанович решительно поставит вопрос о недопустимости подрыва авторитета лидера и публичного изложения взглядов не совпадающих со взглядами руководства, то есть его личными, и вполне могут быть приняты оргвыводы. Сегодня президиум политсовета вполне может рекомендовать фракции освободить Шохина Александра Николаевича от обязанностей председателя фракции. И завтра фракция, я надеюсь, что тайным голосованием, будет решать этот вопрос.
Я считаю, что ставить этот вопрос - большая ошибка Виктора Степановича. Цели моих публичных инициатив были связаны с тем, чтобы ускорить созыв съезда НДР и попытаться выработать новые стратегию и тактику предвыборного поведения, составить обновленные программу и платформу, попытаться ввести механизм коллективного руководства, с тем чтобы, действительно, победить на следующих выборах.
Смещение лидера фракции в любом случае чревато для НДР ущербом. Удастся меня снять при тайном голосовании - не удастся, все равно кто-то проигрывает, не Шохин или Черномырдин, проигрывает движение НДР. За три года двойная смена лидеров. Беляев ушел, хлопнув дверью, я хлопать не собираюсь, буду, что называется, до последнего патрона бороться за судьбу НДР. Но тем не менее все мои попытки внести свою лепту в преображение НДР, в трансформацию его в политическую, открытую партию парламентского типа, к сожалению, пока не приводят к позитивным результатам.
Ведущий. Александр Николаевич, вы сделали фрактически сенсационное заявление. Можно на этом остановиться, поскольку это вызвало сразу множество вопросов.
Вопрос.
А куда вы пойдете, если вас снимут с поста лидера фракции, в "Отечество" или как?
Шохин А.Н. Вы знаете, я человек самостоятельный, как кошка, которая гуляет сама по себе, да и по гороскопу я кот. Следующий год - это мой год. Я думаю, что это не случайное совпадение, поэтому не пропаду. Но в "Отечество" не пойду. Я с самого начала ставил задачу равноправного партнерства между НДР и "Отечеством". Почему в первую очередь Лужков? Потому что явно, он имел в октябре шанс стать лидером партии власти, поскольку на него многие представители региональной, федеральной элиты делают ставку как на будущего президента или проходного кандидата в президенты. И очень важно было начать с него. Хотя, честно скажу, ментально и по духу, и по профессиональному своему опыту мне ближе Явлинский. Конечно, у него есть особенности политического поведения, с которыми я не всегда соглашался в прошлом, но по духу мы с ним, безусловно, ближе. Сложилось это еще 17 лет назад, когда мы работали в НИИтруда, заведовали соседними секторами и обменивались детскими вещами для своих младших детей. Но затем не сложилось наше сотрудничество, может и сложится, но я не намерен, как говорится, навязываться.
Вопрос.
То есть вы еще не говорили ни с Явлинским, ни с Лужковым?
Шохин А.Н. Абсолютно. У меня есть хорошая позиция. Называется - депутат Государственной Думы. Кроме того, я профессор, доктор экономических наук, президент (на общественных началах) Государственного университета Высшей школы экономики. Поэтому забот хватит, и если я займусь формированием профессиональной экономической команды, которая будет подсказывать правительству, как действовать, что может стать основой формирования каких-то новых кабинетов, - это уже немало.
РИА "Новости".
Ваше развитие сценария, если фракция все-таки на тайном, как вы надеетесь, голосовании выскажется против того, чтобы вы покидали место лидера фракции? И второй короткий вопрос. Было ли хоть одно ваше предложение, с которым Черномырдин согласился? А если было, то что это за предложение? Интересно понять, хоть одна инициатива ваша была поддержана?
Шохин А.Н. Честно говоря, я не могу вспомнить ни одной инициативы, которую бы я выдвигал после своего возвращения во фракцию НДР после непродолжительного пребывания в правительстве, с которой бы Виктор Степанович согласился. Самое главное, что мы разошлись в базовых принципах. Я считал, что нам нужно не дожидаться сентября 1999 года, и уже к концу этого года - к началу следующего отстроиться по-новому и начать избирательную кампанию. Первый ответ Виктора Степановича - рано, в сентябре проведем съезд, все решим. Вот здесь мы и стали расходиться.
Я понял, что никакие разговоры тет-а-тет, попытки его, что называется, расшевелить, в кулуарных беседах не приведут ни к какому результату. И пришлось мне вбрасывать многие инициативы публично, будь то заседание политсовета, интервью, высказывания на заседаниях фракции и так далее. Может быть, я не вполне прав, что перешел на публичную технологию, но я вас уверяю, что в любом случае могло кончиться тем, к чему мы сейчас идем, - к оргвыводам, "разборке" и персональному делу. Мне пришлось бы в этом случае оправдываться, объяснять, что же произошло. Сейчас хоть картина прозрачная, и мне оправдываться не в чем.
Для движения ничего хорошего не будет, даже если фракция проголосует против предложения Черномырдина, потому что тогда авторитет лидера будет подорван; если он будет настаивать на моей отставке, а фракция не проголосует, то получится, что будет признан факт, что главный ресурс НДР - это фракция, тогда в этом случае фракция получит право голоса при формировании основных политических схем в рамках предвыборного года. Это, в общем-то, неплохо, с одной стороны.
Но это будет означать, с другой стороны, что Виктору Степановичу Черномырдину придется согласиться с некоторыми из моих инициатив, в частности о введении коллективного руководства, превращении НДР в главную партию российской провинции, о технологии составления предвыборных списков. Кстати, технологию составления списков я позаимствовал у несуществующего еще блока ГКЧН, как я его условно называю: Гайдар, Чубайс, Немцов, Кириенко. Они правильно решили, что возглавлять блок должен тот из них, у кого выше личный рейтинг, кто может вытянуть и непопулярных остальных лидеров. Я считаю, что эта технология разумная, и мы должны действовать ровно по этой схеме, но не нанимать варягов с красивым послужным списком, а смотреть в своих рядах. Поэтому и возникли такие фамилии, как Михалков и один из своих "эндээровских" губернаторов. Это свои люди, которым не надо объяснять, кто мы такие и нам не надо объяснять, почему они оказались в ведущей тройке кандидатов в депутаты по спискам нашего движения.
Вопрос.
Александр Николаевич, на ваш взгляд, с чем связана, скажем так консервативность Виктора Степановича, из-за которой он не понял новизны ваших предложений? Или просто не понимает, что его рейтинг ниже, чем нужно на данном этапе, и то, что вы предлагаете, может как бы вытянуть и НДР, и его самого, или здесь какая-то личная нестыковка происходит?
Шохин А.Н. Вы знаете, личная нестыковка вполне могла иметь место, поскольку я обратил внимание, что уже давно к каждой моей инициативе Виктор Степанович относится настороженно. Когда я в апреле на съезде предложил вписать в устав, что лидер движения по должности является лидером фракции, если он не является президентом или премьер-министром (я его подталкивал к избранию в Государственную Думу), тоже было много вопросов - что-то Шохин задумал. А Шохин задумал дать лидеру движения политический ресурс под названием фракция, потому что все кандидаты в президенты обладают этим политическим ресурсом. Но если я решил уступить свое место Черномырдину - значит у меня должен быть тайный смысл, который не смогли разгадать ближайшие советники вождя.
У меня был тайный смысл поднять престиж НДР даже ценой понижения собственного статуса в этом движении. С последними инициативами я тоже понимал, что натолкнусь на сопротивление, ожесточенную критику многих ближних бояр Черномырдина, прежде всего ночных кукушек, как их иногда называют у нас во фракции (ничего предосудительного не подумайте, с ориентациями у ЧВС все в порядке). Но тем не менее я решился на эти шаги, непубличные обсуждения путей выхода НДР из кризиса. Прежде всего потому, что считаю - даже после такой встряски неизбежны какие-то действия. Явно, уже до сентября не надо будет ждать - избирательный штаб будет создан. Дело может выглядеть таким образом, что идеи мои будут все реализованы, а вот Шохин неприлично вел себя публично, обсуждая их. Уверен, шаг за шагом все мои инициативы будут реализованы. Иначе НДР ждет поражение. Но тем не менее негативного ощущения от раскола в руководящем звене НДР, который произойдет завтра, видимо, избежать не удастся.
Три лидера фракции на протяжении одного созыва Государственной Думы - многовато. Значит, что-то подгнило в нашем королевстве, если перефразировать Шекспира. Я Виктора Степановича, честно говоря, понимаю, хотя не социальный психолог и не психиатр. Он пять с половиной лет был в "шкуре" второго человека в государстве. И эту роль выполнял достаточно успешно. И когда он оказался вне функции второго человека в государстве, он, естественно, чисто психологически хочет, чтобы к нему, по крайней мере в НДР, относились с достаточным пиететом. И если вбрасываются какие-то реформаторские идеи, то через него, чтобы он их оглашал. То есть психологически он работает в режиме премьера, перейдя на работу в движение. Это является, наверное, объяснением, но не оправданием того, почему он раскручивает скандал со сменой лидера фракции.
Газета "Труд".
Александр Николаевич, прокомментируйте, пожалуйста, заказной материал, как вы сказали, в газете "Совершенно секретно".
Шохин А.Н. Материал, действительно, очень дикий: объявить меня в заказном убийстве - это верх цинизма моих политических противников.
Я не собираюсь анализировать эту статью, но если вы ее откроете и проведете по тексту статьи самостоятельное журналистское расследование, то увидите, как непрофессионально действовала Кислинская либо как сознательно она не замечала некоторых несуразиц в своем материале. Это первое.
Второе. Я получил совет через "Российскую газету" не судиться. В субботу в "Российской газете" появилось интервью с тем свидетелем, который дал показание в 1994 году, что я "заказывал" Квантришвили. Он заявил, что никаких показаний не давал, что все фальсифицировано, что он шел совсем по другому делу и все подделано, включая подпись. Поскольку человек был признан по суду невменяемым, я не собираюсь, основываясь на его показаниях, менять свою аргументацию. Но я обратил внимание, что речь этого невменяемого человека содержит несколько, как мне кажется, обращенных ко мне кусочков, в одном из которых сказано: "Ну зачем с помощью этого глупого материала пытаться свалить Шохина. Гораздо проще его свалить, раскрыв его связи с какими-то банками, коммерческими структурами и так далее". Это предупреждение. Далее тоже цитирую: "Шохин не будет связываться с публичной перепалкой с Кислинской и не будет судиться из-за этой глупой статьи" - это совет.
Повторю: поскольку в статье в "Российской газете" цитируются слова человека, официально, через судебно-психиатрическую экспертизу и по суду, признанного невменяемым, именно они являются основанием для каких-то выводов. Я это рассматриваю так, что меня "заказала" одна из политических группировок. Эта группировка боится, что я раскопаю, что дело, действительно, фальсифицировано, и поэтому публикует показания того же свидетеля, с помощью которого меня пытались "завалить" в 1994 году. Теперь он отказывается от старых своих показаний и в завуалированной форме не рекомендует мне копаться в этом деле. Я не удивлюсь, если январский номер "Совершенно секретно" выйдет с извинениями. Но я их принимать не буду. Зайдите в любой переход метро и посмотрите, как торгуется "Совершенно секретно". На развороте моя фотография: "Крутой вираж Шохина" - один заголовок, "Кто заказал Отарика" без вопросительного знака - другой заголовок. Читатель явно вводится в заблуждение. Читать статью не обязательно, и не случайно многие пересказы (по третьему каналу, в "Профиле", в других изданиях) ссылаются ровно на то, что выделено жирным шрифтом, а то, что это является показаниями невменяемого человека, который к тому же уже отказался от них, об этом - ни слова.
Поэтому судиться я буду. На этой неделе я подам заявление в судебную палату по информационным спорам. Я хочу по всем этапам пройти, что называется. Дело принял известный адвокат Генри Маркович Резник. Он долго его изучал и не сразу согласился, говоря мне о том, что дела такого рода очень тонкие, и если прямых выпадов нет, все заковычено или сопровождается словами "якобы", "наверное" или ссылками на каких-то людей, то трудно привлечь к ответственности. Но я считаю, если он взялся, значит, увидел основание для своих занятий в судебной палате и дальше в суде.
Вопрос.
Александр Николаевич, в последнее время, после того как вышла эта статья, стали проводить некую параллель. Президент холдинга издательского дома "Совершенно секретно" Артем Боровик вошел в лужковское "Отечество". Не думаете, что это может быть связано с вашими, так скажем, не вовремя поданными предложениями Лужкову или Боровик чего-то испугался, если вы вдруг придете.
Шохин А.Н. Не хочу высказывать гипотезы, у меня на столе лежит около пяти вариантов объяснений, кому было выгодно "заказать" меня. Там есть не менее звонкие имена, чем Юрий Михайлович Лужков. Я, кстати, прямо спросил Юрия Михайловича на какой-то презентации сразу после публикации:
- "Совершенно секретно" ваше издание?
- Мое.
- Боровик - ваш человек?
- Мой.
- Значит, вы заказывали.
- Что?
- То, что я заказал Отарика.
- Глупость.
Юрий Михайлович обещал разобраться. Но пока никаких заявлений не делал на этот счет. Тем не менее, когда его даже не спрашивали, он защитил Лисовского.
Видимо, это дело хотели использовать в 1994 году, а может даже и использовали. "Заказывал" меня, как мне кажется (хотя утверждать не берусь), тогдашний шеф службы безопасности президента Александр Васильевич Коржаков. Мне достоверно известно, что Александру Васильевичу я явно мешал, будучи "ничьим" вице-премьером, курирующим финансово-экономические вопросы, он явно хотел у меня отобрать эти функции. Лучшего способа, как скомпрометировать и отправить в отставку, не нашел. Чтобы положить на стол президенту компромат на меня, нанял Академию ФСБ анализировать все мои поручения, все бумаги, где стояла моя подпись, даже с резолюцией "прошу рассмотреть" и так далее, все постановления правительства, завизированные мной. Вполне возможно, что использование показаний невменяемого человека - это была попытка навести тень на честного и влиятельного политика.
"Интерфакс".
Хотел бы вернуться к вашей последней инициативе. Вы предложили в списке под номером один поставить Михалкова. А с ним вы посоветовались?
Шохин А.Н. Я это предложение вбросил на фракции и, собственно говоря, запрашивал у коллег мандат на переговоры с Михалковым. Понимаете, не имея такого мандата от фракции, от движения, вести переговоры с уважаемым человеком, наверное, не очень ловко, поэтому я вбросил эти идеи с точки зрения зондажа общественного мнения внутри фракции и движения - нужно ли вообще с ним вступать в переговоры. Я с ним не встречался, он сейчас, по-моему, находится в Казахстане, в конце недели вернется. Я имел в виду встретиться с ним по его возвращении и по итогам обсуждения этой идеи в НДР.
Вопрос.
А вдруг он не согласен?
Шохин А.Н. Может быть. Но проблема не в этом, а в том, как нам в своих рядах, в рядах НДР, среди людей, которые по спискам НДР баллотировались в прошлый раз, среди губернаторов, членов политсовета и так далее, найти яркую фигуру, которая позволит привлечь внимание к нашему движению и восстановить доверие к нему и даже увеличить доверие избирателей. Самое главное, чтобы это был человек, который одновременно будет вести всю политическую работу по предстоящим выборам. Это было первое вбрасывание, и я отнюдь не могу дать гарантии, что именно этот вариант мог бы сработать. В самом деле, здесь главное даже не то, кто на первом месте, а то, что я предложил Виктору Степановичу передвинуться с первого места на третье, вот это более существенно. То есть я этим предложением начал обсуждение вопроса, какой федеральный список будет более привлекательным для избирателей. Действовать надо не с точки зрения цэковской технологии - от женщин, от артистов, от политиков, от генералов и так далее, а с точки зрения людей, которые в состоянии убедить избирателей, что именно они, люди, дадут им то, чего не сумели дать предыдущие правительства и предыдущие депутаты. Я даже заявил в этой связи, что не считаю возможным для себя претендовать на место выше четвертого, потому что у меня тоже есть и своя история, меня за многое критикуют - за связь с либералами и за критику либералов одновременно, поэтому мне трудно настаивать, чтобы я был где-то вверху. Готов работать в качестве руководителя избирательного штаба. Я такие предложения делал неоднократно и вчера предложил фракции поддержать меня в этой просьбе к руководству, создать штаб и мне его возглавить. Но только так, чтобы это был штаб всего движения, а не какой-то коордиционный центр внутри фракции, который был создан недавно, поэтому здесь речь идет о серьезной работе.
Вопрос.
Александр Николаевич, пожалуй, последний вопрос, если позволите. А кого вы видите лидером фракции, если вас не будет?
Шохин А.Н. Да, интересный вопрос. Я, конечно, никого не вижу. И не потому, что нет достойных людей, а потому что сейчас тот период, который традиционно в народе называется "коней на переправе не меняют". Остался год. Мы уже под горочку идем к парламентским выборам и затевать перетасовку кадров очень невыгодно для движения. Но, естественно, из наиболее засвеченных людей, которые часто бывают в том числе, "Аргументах и фактах", я могу назвать Владимира Рыжкова. Но сдается мне, что он может сам не захотеть в этих условиях сложной внутренней политической борьбы покидать пост первого заместителя Председателя Государственной Думы. Из претендентов, которые на поверхности что ли, - это генерал Попкович, недавно ставший председателем Комитета по обороне. Есть и другие председатели комитетов - Владимир Зорин, Андрей Поляков. Но на самом деле лучше бы нам сегодня публичный разговор на эту тему не вести. Мне сейчас, через десять минут, видимо, ЧВС лишнее лыко в строку пришьет и скажет: "Вот лишнее доказательство того, чтобы снять его с должности руководителя фракции". Еще раз подчеркну: я бы хотел, чтобы эта встряска способствовала тому, чтобы хотя бы часть из тех схем, которые я обозначил, была реализована.
Вопрос.
А с какой формулировкой вас могут снять - не за инакомыслие же? Допускаете ли вы, что вас будут критиковать за недостатки в работе?
Шохин А.Н. Конечно, меня как лидера фракции есть за что критиковать. В частности, я недостаточно активно работаю в зале Государственной Думы. Виктор Степанович меня часто критикует, что я отстаю от Жириновского в экспрессии и агрессивности и так далее. Но это, видимо, потому, что я не пользуюсь услугами имиджмейкеров, да и темперамент у меня другой, может, и психика с другим диагнозом, поэтому соглашусь, что недорабатываю. Дмитрий Аяцков весной меня критиковал за то, что я не создал большинство в Государственной Думе, а вполне мог бы создать коалицию с тем же Жириновским. Есть за что покритиковать, безусловно, но главное совсем в другом. Я считаю, что если бы мы выработали согласованную схему активизации, деятельности движения и фракции, не тратили бы время на разборки, устранили бы у нас существующее двоецентрие исполкома и фракции, то могли бы серьезно активизироваться на политической площадке. Тяжело идти вперед с повернутой назад головой, следя за тем, не наносит ли кто удар в спину.
Информационном агентстве "Аргументы и факты - Новости"
23 декабря 1998 года
http://www.shohin.ru/index.htm
Док. 324903
Перв. публик.: 23.12.99
Последн. ред.: 23.06.07
Число обращений: 435
Шохин Александр Николаевич
|
