В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
Выступление Владимира Васильева в программе `Времена`, двадцать четвертое апреля 2005г. Назад
Выступление Владимира Васильева в программе `Времена`, двадцать четвертое апреля 2005г.
ВЕДУЩИЙ: Добрый вечер, в эфире программа "Времена", я - Владимир Познер.

Я хотел бы начать сегодня наш разговор с данных некоторых опросах общественного мнения. Они касаются отношения российских граждан к милиции. Итак, всего 2 процента россиян чувствуют себя защищенными от произвола правоохранительных органов, зато 41 процент россиян опасаются насилия со стороны милиции и 71 процент россиян не доверяют российским правоохранительным органам. Наконец в этом месяце правозащитные организации заявили, что в России участились случаи нарушения прав человека со стороны правоохранительных органов. Что же происходит все-таки с нашей милицией? Собирается ли руководство Министерства внутренних дел бороться с милицейским произволом и с коррупцией? Вообще можем ли мы, граждане, что-то делать и если да, то что? Ну, представляю вам нашу "свежую голову". Сегодня это актер театра на Малой Бронной, народный артист Российской Федерации Георгий Яковлевич Мартынюк. Добрый вечер.

Георгий МАРТЫНЮК, народный артист России: Добрый вечер.

ВЕДУЩИЙ: Он же полковник Знаменский сериала "Следствие ведут знатоки". Вот когда вы снимались в этом сериале, было ли отношение граждан к милиции существенно иным, чем сегодня?

Георгий МАРТЫНЮК: Ну, не знаю, насколько существенно, но мне кажется, что было немножко иным.

ВЕДУЩИЙ: А почему?

Георгий МАРТЫНЮК: Вот особенно во времена Щелокова... Мы снимали 20 лет, поэтому за текущий период сменилось несколько министров и вот как-то во времена Щелокова, мне, во всяком случае, нам так казалось, что как-то была поднята роль милиции, на какой-то такой уровень, и я даже можно вот без ложной скромности скажу, что, может быть, наш сериал в какой-степени способствовал.

ВЕДУЩИЙ: А я думаю, что это, несомненно.

Георгий МАРТЫНЮК: Но вот сейчас, в связи с тем, что мы уже живем в другой стране, все поменялось, преступность поменялась. Мы там расследовали, какие преступления? Там было дело на свалке...

ВЕДУЩИЙ: Да. Но я-то знаю, что в Советском Союзе была организованная преступность, но официально ее не было.

Георгий МАРТЫНЮК: Официально она, да, как бы не считалась.

ВЕДУЩИЙ: Скажите, пожалуйста, вот на ваш взгляд, Знаменский и Томин могли бы сегодня работать в милиции?

Георгий МАРТЫНЮК: Попытались. 3 года назад Владимир Хотиненко снял "Новые знатоки", вот как бы попытались, но что-то вот пока это дело заглохло. Мы не вписались, очевидно, в общий рынок этих всех телесериалов.

ВЕДУЩИЙ: Профессиональные проблемы милиции мы все-таки будем обсуждать с профессионалами. Разрешите представить вам наших гостей. Справа от меня по часовой стрелке первый заместитель министра внутренних дел генерал-полковник милиции Александр Алексеевич Чекалин, рядом с ним председатель комитета Государственной Думы по безопасности Владимир Абдуалиевич Васильев, генерал-полковник милиции, заместитель министра внутренних дел с 1997 по 1999 и с 2001 по 2003.

Владимир ВАСИЛЬЕВ, председатель комитета ГД РФ по безопасности: Все точно.

ВЕДУЩИЙ: Точно, вот видите. Напротив меня председатель комиссии по правам человека, это я говорю несколько сокращенно, при президенте Российской Федерации Элла Александровна Памфилова, рядом с ней адвокат Анатолий Григорьевич Кучерена. И на трибуне напротив меня социолог, ведущий научный сотрудник аналитического центра Юрия Левады Борис Вадимович Дубин. Добрый вечер.

На днях сотрудники программы "Времена" проехались в московском метро. Признаюсь, делают они это не часто. Собрали целый урожай довольно интересных объявлений. Вот они у меня тут. "Юридическая фирма окажет помощь в законном оформлении регистрации РФ и СНГ, разрешение на работу, две пластиковые карты. Квота для организаций, паспорт специалиста на 5 лет. Сорви меня срочно", телефон. "Помощь в оформлении регистрации для граждан РФ и СНГ, официально, через паспортный стол, выезд курьера", звоните по телефону. "Официальная регистрация для граждан РФ и СНГ, разрешение на трудовую деятельность", то же самое, "быстро и недорого". И так далее. Александр Алексеевич, я вам передаю, потому что я думаю, что это вас может интересовать. Вообще хотелось бы, может быть, служба собственной безопасности МВД выяснит, в каком паспортном столе можно быстро и не дорого все это сделать. Мне тоже интересно вообще. А еще в метро и есть такие объявления: "Быстро, официально и не дорого по получению водительских прав, техосмотра". То, что эти объявления развешены в метро, вообще-то говоря, то есть это место массового пользования, говорит о масштабности и системности подхода, я бы сказал так. Александр Алексеевич, вот нет ли у вас ощущения, что эти объявления, так называемые законные юридические услуги есть на самом деле самая безобидная верхушка некоего айсберга коррупции?

Александр ЧЕКАЛИН, первый заместитель министра внутренних дел РФ: Владимир Владимирович, я бы сказал, что милиция больна теми же болезнями, что и наше общество. Вот эти вот объявления, которые вы сейчас показали, это собственно, будем говорить, вещественные доказательства ряда незаконных действий наших подразделений. Хотя, я уверен, здесь половина - это просто мошенники, которые разместили свою фирму в подвале, у которых подложные печати и наивным людям просто продуцируются эти вещи за определенные деньги.

ВЕДУЩИЙ: Был такой американский предприимчивый человек по фамилии Барнум, который когда-то сказал: "Дураки рождаются каждый час. Этим надо пользоваться". Но все-таки, вот вам Владимир Абдуалиевич, вот информационное сообщение от 6 апреля: "В Тульской области осужден бывший начальник паспортно-визовой службы Алексинского РОВД, который обвиняется в незаконной выдаче паспортов выходцам с Кавказа. Общая сумма полученных милиционером денег превышает 29 тысяч долларов ". Ниточки от этих объявлений в метро тянутся прямо и к этому. Вот сколько же по всей стране нашей такого?

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Я думаю, что достаточно много. И вот здесь, если позволите, я бы хотел вернуться к вашему вопросу в начале. Хорошо бы было, я знаю, ответ...

Вот ваш герой играл ли роль человека, который бьет задержанных, укрывает преступления, берет взятки безнаказанно, ведет разгульный образ жизни тоже безнаказанно? Играли ли эти герои? Не играли, я знаю без ответа. И вы об этом знаете. Если посмотреть на сегодняшние наши сериалы, то мы там увидим обратное. Это один момент. Второй момент. Мы сейчас говорим - вот приняло бы сегодня общество знатоков? Наверное, действительно, не совсем. Потому что обществу, получается, значительной части, нам всем удобны такие специалисты. Кто-то ведь берет эти объявления и идет. Я в первую очередь хочу сейчас обратиться к обществу, что это мошенники, не делайте этого, это преступление, во-первых, вот все, что это делается. Это нельзя делать. Но у меня в памяти такой пример. Ко мне обратился один мой избиратель из Твери с предложением: надо такие законы принимать, чтобы было легче действовать по закону, чем дать взятку инспектору на месте. Нет таких законов в мире, и вы про это знаете. А вот у нас значительная часть граждан все ждет таких законов. А надо уже просто самим вставать на нормальную человеческую жизнь и идти по пути правовому. Да, он не простой, но чем большая часть общества пойдет по этому пути, вот этим как раз правовое общество и отличается. А если мы будем сейчас массово нарушать законы, тиражируя постоянно вот это вот стяжательство, коррупцию, поборы в своей жизни, сами задумайтесь. И потом задавать вопрос - а вот те, кто у нас в милиции работают, те берут взятки. И в медицине берут. А в образовании, сейчас весна наступит, тоже берут. И вопрос возникает, и ответ понятен.

ВЕДУЩИЙ: Элла Александровна, вам вопрос и вам в этой очереди, Анатолий Григорьевич. Если говорить обо всех подобных нарушениях, о которых мы только что говорили, приводя факты, если об этом говорить много, то несомненно получаешь упрек в очернительстве, что же вы, так сказать, плохо говорите и так далее. В очернительстве честных милиционеров, которые, конечно же, существуют, нет вопросов. А как вообще бороться с этой проблемой без гласности? Вообще нужно это все показывать, нужно об этом говорить? Может, тогда это и приводит к тому, о чем только что было сказано, что тогда люди вообще перестают уважать человека в милицейской форме, а от этого ничего хорошего нет. Вот как здесь быть?

Элла ПАМФИЛОВА, председатель Комиссии по правам человека при президенте РФ: Я бы хотела, во-первых, сначала немножко заступиться за милицию, что вообще негативное отношение не только к милиции, но вообще ко всем правоохранительным органам, то есть не надо только на одну милицию сваливать. В том числе недовольны работой прокуратуры и не только, скажем, сотрудниками правоохранительных органов, но и судебной системы тоже. И может быть в этом опросе, когда люди выражали негатив, они выражали ко всей нашей системе защиты прав человека, к судебной, так, и то, что касается правоохранительных органов.

А сейчас и милиция сама более открыта и она, собственно говоря, показывает те пороки, которые есть в системе, то есть в меньшей степени стала бояться этого. Это тоже сказываться на отношении людей. Знаете, когда Владимир Владимирович сказал, что общество, да, милиция такая, какой ей позволяет быть общество, но далеко не только общество, но в первую очередь милиция такая, какой ей позволяет быть власть. Сейчас во многих наших законах и в правоприменительной практике столько искусственных препонов, что даже гражданин при всем желании быть законопослушным и выполнить все, что необходимо, ему это не под силу. Поэтому он часто идет обходными путями.

ВЕДУЩИЙ: Ну, не знаю. Конечно - конечно, все обрадовались, потому что сразу получили оправдание: я не выполняю закон, но я не виноват, такой уж закон плохой.

Анатолий КУЧЕРЕНА, адвокат: Вы знаете, на самом деле проблема достаточно серьезная и попробую ответить на ваш вопрос. Действительно, когда критикуешь, конструктивно критикуешь, то в милиции обычно руководители всегда обижаются: ну что там правозащитник, либо адвокат, либо депутат критикует милицию? А не критиковать тоже нельзя. Мне кажется, что вся проблема непосредственно находится в самом ведомстве.

Я, конечно, понимаю, не министр, не замминистра не в состоянии решить те колоссальные, те серьезные проблемы, которые существуют в самом ведомстве. Да, это болезнь общества, но, тем не менее, нужно начинать, наверное, с улицы. Мы же достаточно часто встречаем на улице милиционера достаточно неопрятно одетых, достаточно грубых, достаточно невежливых и бывают такие ситуации, вот я тоже на улице иногда просто настаиваю, чтобы милиционер представился. Казалось бы, в этом ничего такого нет, я хочу знать, кто меня остановил. И доходит до того, что милиционер начинает на повышенных тонах разговаривать. Только лишь потому, что я спросил, из какого вы подразделения и представьтесь, пожалуйста, назовите ваши фамилию, имя и отчество. Начинается личная обида.

Мне кажется, что вот как раз нужно проводить какую-то воспитательную работу в самом ведомстве, не лениться. Пусть руководители подразделений ночью выйдут на улицу и посмотрят, что творят рядовые милиционеры. Я не говорю о тех милиционерах, которые работают в оперативных службах. Ведь лицо милиции это те постовые милиционеры, которые ходят на улице. Вот в чем проблема. Почему нельзя сделать так, чтобы милиционер, который подходит к гражданину, если у него есть законное основание его остановить, почему нельзя сделать так, чтобы он вежливо обращался, чтобы он представился, чтобы он улыбнулся. А если он его задерживает, он должен сказать, что вы имеете право молчать.

ВЕДУЩИЙ: Александр Алексеевич, вы бы не хотели ответить, что делать по этому поводу?

Александр ЧЕКАЛИН: Давайте начнем сначала, если можно. Наверное, чтобы решительно поднять уровень нашего милиционера, должен быть какой-то выбор, - верно? - из двух, из трех человек. Должен быть конкурс.

Для того, чтобы привлечь людей в нашу систему, надо что-то предложить, верно? Наверное, надо предложить защиту закона, нормальную и достойную зарплату, возможно, защиту от каких-то нередко общественных нападок. Увы, такие не редко бывают. Но я хочу сказать, что сегодня, к сожалению, этого нет и мы получаем то, что получаем. Я понимаю, что, придя на работу, одев форму, сотрудник как бы выходит из сферы зависимости от зарплаты своих действий. Он как бы вступил в другую категорию, в другую ситуацию, в другое понимание самой жизни. Но сегодня парень, который пришел из деревни, отслужил армию, получив в Москве 3800 рублей, когда нужно заплатить за проезд, за квартиру, каким-то образом содержать себя, первый умысел возникает поправить свои дела на рынке. Поправить свои дела, остановить эту автомашину.

Вот нужно подумать, что надо сделать, чтобы вот этот вот своего рода отрицательный, безусловно, эффект остановить. Остановить можно как? Я согласен с Владимиром Абдуалиевичем. Надо провести, наверное, ревизию определенных законов с тем, чтобы до предела сократить их взяткоемкость. У нас сложные законы. Надо милиционера поставить в такие условия, когда он, реагируя на правонарушение, не мог бы поставить человека в двусмысленное состояние. Надо сделать так, чтобы законность не могла подменяться должностным усмотрением. Сегодня у нас по любому закону, по любому постановлению можно так, а можно эдак. Вот от этого нужно уйти.

ВЕДУЩИЙ: Вот все-таки интересное дело. Я отслужил в армии, я ищу работу, очевидно. Мне предлагают за 3800 быть милиционером. Я себе думаю: "3800 маловато, пойду в таксисты". Это же не то, что их связывают по рукам и ногам, и вот будешь получать 3800. Это я слышу уже много лет - им слишком мало платят. А я не верю, что если платить непорядочному, нечестному, склонному к преступлению человеку больше денег, он вдруг станет хорошим. Я в это не верю совершенно.

Александр ЧЕКАЛИН: Владимир Владимирович если позволите. Почему мы априори, изначально рассуждаем так, что на службу в милицию приходят негодяи? Мы сейчас обижаем многие тысячи людей, которые совершают подвиги. Я приведу статистику, печальную статистику. За прошлый год в органах внутренних дел погибли 471 сотрудник, ранено 5857. Вы опять скажите, что это банально.

ВЕДУЩИЙ: Нет.

Александр ЧЕКАЛИН: Это похороны в семье, это безотцовщина, это вдова, это горе, это безутешная мать. Награжденных столько же, но не все негодяи. Мы как-то с вами начали с того, что...

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Я хочу немножко от Александра Алексеевича отвести, он очень эмоционален. Я думаю, Александр Алексеевич, нам надо чаще ездить в метро. По дружески, съездим, и не раз. Вот первое, что хочу сказать, насчет законов и соблюдения и на счет авторитета милиции. Можно говорить о разном. Я сейчас не подвергаю сомнениям все эти исследования, будем надеяться, что они имеют свою репрезентативность, но приведу один пример, не выдуманный.

Приняли закон, поправки к административному кодексу, установили ответственность за управление автомобилем в нетрезвом состоянии, четко, вот именно не коррупционно. Не от и до, а полтора года лишения прав. Полемика была огромная. Основной аргумент, даже среди наших коллег в Государственной Думе - откупятся. Откупятся. Все, кто едет, будут откупаться. Но мы пошли по другому пути. За вот этот год, только начало года, почти на 16 процентов сократились ДТП в нетрезвом состоянии. Вот тест, который прошла милиция. Можно не тратить денег. Посмотрите, не брали взяток эти сотрудники. Не брали, большой процент. Но я бы не хотел здесь ограничить тем, что вот такие все законы у нас. У нас сейчас законодательная база вполне достаточна для того, чтобы порядочному человеку порядочно исполнять свою работу, это очевидно.

Но есть вопрос. Конечно же, за такую зарплату, тем более в обществе, в котором не ограничена роскошь, которая постоянно демонстрируется, и в обществе, в котором борьба с коррупцией пока еще только провозглашается, как таковая, в этих условиях трудно представителю власти оставаться порядочным и честным. Трудно. Хотя я согласен, что многие так рождаются и воспитываются и так и умирают. И конечно же подбор в милицию нужно, наверное, тоже пересматривать, как и в медсестры. Не будет там никогда большой зарплаты, не будет. Нам надо, видимо, Александр Алексеевич, вместе тут подумать. Давайте по системе пойдем. Я недавно был в США, и вы знаете эту систему. Задается вопрос: "Почему полицейский в США не берет взяток?" - "Почему? Он берет, но ему надо дать не менее миллиона долларов сразу". - "Почему так?" - "Потому что он не получит квартиры, не получит тот дом, он набрал кредитов, он всю жизнь живет и ему государство дает огромнейшие средства, но они отсрочены за образцовое профессиональное поведение". Вот нам, по какому пути давно пора идти. Я думаю, здесь надо делать вместе.

ВЕДУЩИЙ: Насчет слова "милиция". Это слово означает "вооруженное гражданское ополчение" на самом деле и советская идеология представляла дело так, что милиция это как раз корни из народа, это народ, который защищает свой собственный народ, в отличие от полиции, буржуазной полиции, которая защищает буржуазию. Ну, вот насколько это было так или не так в нашей стране, давайте посмотрим. Мы сделали небольшой сюжет о роли милиции в советском обществе и в новой России. Это подготовил наш корреспондент Илья Костин.

Репортаж Ильи Костина

КОРР.: "Моя милиция меня бережет", - бодро и изящно написал когда-то Маяковский. Ставшая крылатой, фраза до сих пор остается ярким, но всего лишь поэтическим образом. Нынешнее МВД во многом унаследовало систему правоохранительных органов, получившую расцвет при самом ярком и, пожалуй, наиболее одиозном министре внутренних дел СССР Николае Щелокове. Милиционера должны любить и бояться, так Щелоков определил главный наказ подчиненным. В это время и на экране, и в жизни зарождается новый образ милиционера.

Экранный и литературный образ советского милиционера практически безупречен. Любимый киногерой участковый Анискин. К нему идут со всеми своими бедами. Про таких говорят: он всегда поможет.

КОРР.: За экранным блеском уже в советское время скрывается система, прогнившая практически до основания. К перестройке вместе со страной меняется и образ правоохранительных органов, Пресса вступает в публичную полемику с правоохранителями и пишет о них в острых и критических тонах. Образ продажного милиционера или как его называют на сленге, мента, прочно закрепился в кино и массовой литературе. Особенно достается в этом смысле сотрудникам ГАИ. Ситуация с взятками на дорогах достигает поистине угрожающих масштабов.

В 2001 году новый министр внутренних дел Борис Грызлов открыто признает работу органов внутренних дел неудовлетворительной и говорит о необходимости кардинального реформирования МВД. Конечным пунктом реформы Грызлов считает восстановление доверия к человеку в милицейской форме. Начинается борьба с организованной преступностью внутри самого МВД, с оборотнями в погонах. В преступной группе численностью около 100 человек оказываются, замешаны сотрудники столичного ГУВД. Как выяснило следствие, пользуясь служебным положением, они занимались вымогательствами, отмыванием денег, торговлей оружием. В дополнение к этому оборотни фабриковали обвинения против заведомо невиновных людей. В результате их деятельности за решеткой оказались десятки ни в чем не повинных граждан.

Еще более масштабная чистка начинается в рядах сотрудников ГИБДД. Операция "Порядок на дорогах" вошла в историю беспрецедентным призывом к автомобилистам снимать взяточников-гаишников на фото- и видеокамеры. В Москве задержаны сотрудники ГИБДД, занимающиеся угоном и продажей машин иностранного производства. Как выяснило следствие, преступники, используя служебные удостоверения и погоны, без особых проблем ставили на угнанные иномарки поддельные ПТС и техпаспорта. Покупателей находили в других регионах.

Борис ГРЫЗЛОВ, министр внутренних дел в 2001-2003 г.г.: Кража автомобилей и последующая их легализация невозможны без наличия в этих организованных преступных группах и сотрудников правоохранительных органов.

КОРР.: После таких громких разоблачений предложение о необходимости менять принципы работы правоохранительной системы стали звучать на самом высоком уровне, включая президента.

Архив 18.11.04 Владимир ПУТИН, президент РФ: Меньше нужно вмешиваться в экономику, начиная с самого низкого уровня, не шастать по ларькам и не набивать карманы мелкими купюрами и бутылками, и кончая самым высоким уровнем, где счет идет уже на сотни, десятки тысяч, может быть и миллионы. Нужно заниматься правоохранением, защищать граждан от покушения на их жизнь, здоровье, обеспечивать безопасность государства.

КОРР.: Широкий резонанс в обществе вызвало дело Германа Галдецкого, на которого было совершено нападение.

19-летнего студента сначала избили, а затем произвели два выстрела в голову из принадлежавшего ему пистолета "Оса". Галдецкий остался жив, но два месяца пролежал в коме. По этому факту было возбуждено уголовное дело. Галдецкий самостоятельно собирал информацию о правонарушениях милиционеров, утверждал, что некоторые сотрудники милиции столичного метрополитена неоднократно задерживали на станциях молодых девушек, под предлогом проверки документов уводили их в отделение и применяли к ним сексуальное насилие. Однако, как утверждают следователи, эта информация Галдецкого не нашла подтверждения. Глава МВД Рашид Нургалиев расследование покушения на студента взял под свой личный контроль.

Еще один всплеск внимания к органам правопорядка возник после событий в башкирском Благовещенске. Несмотря на многочисленные жалобы граждан, на побои и превышение должностных полномочий со стороны милиционеров, местные власти сначала предпочитали умалчивать о случившемся. Только под давлением из федерального центра прокуратура Башкирии возбудила уголовное дело. На место выехала специальная комиссия и правозащитники. После этих событий министр Нургалиев сообщил, что сотрудников милиции по всей России теперь обяжут более мягко обращаться с людьми. Готовится и новый нормативный документ "О культурном и вежливом отношении сотрудников органов внутренних дел к гражданам". (И.Костин, И. Гурманбердиев. Специально для программы "Времена")

ВЕДУЩИЙ: Ну, вот возьмем, к примеру, вот этого Германа Галдецкого. Это тот молодой человек, который, видимо, считал, что его гражданский долг заниматься тем, чем он занимался. В результате он стал инвалидом. Ну, скажем, вам вопрос, Элла Александровна. Вот президент по сути дела доверил вам, совету, который вы возглавляете, защищать права граждан. Вот много в нашей стране таких людей, как вот этот Герман Галдецкий и не уменьшится ли их количество, когда становится известным, что вот чем это может, и в данном случае действительно так кончилось?

Элла ПАМФИЛОВА: Людей таких не мало. Их гораздо меньше, чем хотелось бы. Гораздо меньше. То есть говорить о такой гражданской активной позиции в масштабах России не приходится. Я согласна с Александром Алексеевичем в том, что все-таки наше законодательство достаточно взяткоемко. Именно поэтому... Сверху идут эти процессы. Если выгодно потрошить рынки, нелегальных мигрантов, их будут потрошить, потому что выгодно. И получают от этого взятки не только рядовые милиционеры, но идет и наверх куда-то. Если законодательство наше будет позволять создавать такие фирмы, значит, они будут существовать, и тоже какие-то средства будут идти наверх. На каком уровне? Я думаю, что как раз - таки политическая воля руководства Министерства внутренних дел должна заключаться в том, что в первую очередь надо спрашивать с высокопоставленных должностных лиц за то безобразие, которое происходит.

Почему за события в Благовещенске сейчас назначили стрелочников в виде там рядовых ОМОНовцев и милиционеров? А что, не виноват министр Диваев, который отдавал непродуманный приказ, и его заместитель Смирнов, и другие высокопоставленные лица, и не только по событиям в Благовещенске, но и по всей системе организации работы органов внутренних дел Башкирии? Все-таки, я считаю, что именно не решение, не принципиальная оценка высокопоставленных чиновников, она, с одной стороны, наносит непоправимый ущерб репутации милиции в целом, вызывает общественное неприятие, в первую очередь, и за это расплачиваются рядовые сотрудники. Я согласна, хорошо, что там начали бороться с преступностью, но нельзя переводить... Я не знаю, больше пользы или вреда от этой кампанейщины, от этой борьбы с оборотнями. Это системная работа или кампания? Наносит она ущерб репутации правоохранительных органов или действительно приводит к очистке правоохранительных органов? У меня здесь вот много вопросов по этому поводу.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Я хотел бы на один элемент обратить внимание. Вот о Галдецком. Я бы хотел предостеречь от такого рода собственных расследований. Дело в том, что если это касается преступников, тем более в погонах, это очень опасно. Это первое. Есть служба собственной безопасности, есть прокуратура...

ВЕДУЩИЙ: Он туда обращался.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: ...есть ФСБ, есть у нас Элла Александровна, есть у нас господин Лукин, есть депутаты. Вот нужно идти по этому пути.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Я сейчас говорю о правиле, я говорю об общем правиле.

ВЕДУЩИЙ: Скажите, что-нибудь по Галдецкому, кстати говоря, есть? Вот последнее, какое-нибудь дальнейшее выяснение обстоятельств? Или вы не в курсе?

Александр ЧЕКАЛИН: Новых обстоятельств за последнее время не установлено. Следствие работает достаточно активно. Это дело общественного внимания. Вместе с тем я хотел бы ответить на очень хороший вопрос Эллы Александровны - это кампанейщина или система? 5 лет работает мощный оперативно-розыскной аппарат внутри системы МВД, служба собственной безопасности, многотысячная. Результат работы большой. И вот обратите внимание, в прошлом году к уголовной ответственности привлечено 3720 сотрудников органов внутренних дел. У нас на языке всегда крутится... Осуждено из них уже 1934 человека. У нас на языке всегда крутится Госавтоинспекция. Не щадит УСБ эту службу. Обращаю внимание, зафиксировано 1285 случаев нарушения законности, совершено преступлений 523. Но начинают бояться, начинают чувствовать контроль, прибегают к изощрениям. Все это есть, но, наверное, вопрос к обществу. У нас есть скрытые записи, скрытые съемки, когда запихивают в валенок, в крагу, в машину под обшивку, в сумку, где протоколы хранятся. Ну откуда такая настойчивость. Наверное, мы и подошли, о чем сказал Владимир Абдуалиевич, когда гражданину легче рассчитаться с обществом, найти такую форму, заплатить за нарушение. Надо думать, чем искать повод.

ВЕДУЩИЙ: Вот я хочу сказать одну вещь.

Борис Владимирович, почему люди у нас дают деньги? Они боятся или же, как было сказано, им проще?

Борис ДУБИНИН, ведущий научный сотрудник аналитического центра Юрия Левады: Все дело в том, что произвол со стороны милиции ощущают, вообще говоря, острее всего у нас две группы в обществе: это те, у кого есть деньги и кто может их дать, и милиционер это сам чувствует, и те, у кого нет денег, и они должны расплачиваться, что называется, собой, услуга за услугу или еще каким-то таким образом. Невероятное количество, здесь я поддержу Эллу Александровну, невероятное количество законов, распоряжений и прочих установлений, которыми как будто бы должен быть регламентирован каждый шаг гражданина, и гражданин не знает. Он как сороконожка, а вот если я этой ногой шагну, я ничего не нарушу. И тогда действительно, если есть возможность для четверти примерно нашего населения, они не обратятся в милицию, они сделают это другим образом. Две трети населения, несмотря на то, что они не доверяют милиции, опасаются произвола с ее стороны, особенно в отношении своих детей, подростков и так далее, все равно пойдут в милицию, потому что больше им деваться некуда.

ВЕДУЩИЙ: Странная вещь. Вот я все-таки утверждаю, что нигде особенно не любят блюстителя закона, его скорее боятся. Уважают... Какие-то моменты есть, когда уважают, а в принципе нет, но знают точно, что дать взятку нельзя. Нельзя, опасно, наденет наручники. Понимаете, вот что, он не возьмет. А у нас убеждены, что возьмет. И в этом, по-моему, принципиальное...

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Можно в подтверждение ваших слов? Помните вот то дело, когда водитель дал взятку инспектору, ее зафиксировали и водителя привлекли. Вот ответ на ваш вопрос. Какая была общественная реакция?

ВЕДУЩИЙ: Его страшно жалели.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Он стал национальным героем.

ВЕДУЩИЙ: Водитель.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Кого? Нас, видимо, всех, кто дает это. Кого герой, если он дает взятку должностному лицу? Это было четко зафиксировано.

ВЕДУЩИЙ: Да.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Мы наказали условно. И кто после этого боится? Вопрос.

ВЕДУЩИЙ: Георгий Яковлевич, возвращаю вас к времени сериала. Вот вас и вашего напарника просто обожали, все, на улице, милиция. Вот как вы думаете, за что вас любили?

Георгий МАРТЫНЮК: Ну, очевидно, зато, что мы воплощали какую-то мечту о какой-то вот милиции, такой идеальной. Вы знаете, у нас был консультантом заместитель министра внутренних дел, замечательный человек Борис Алексеевич Викторов, вы, наверное, знаете. Ныне покойный, к сожалению. И он рассказывал. Он говорит: "Появились серии, вышли и мне коллега говорит: "Я посмотрел этот научно-фантастический фильм, который ты консультируешь". - "Какой научно-фантастический?" - "Где же ты такую милицию видел?" Это коллега ему сказал.

Хотя конечно, я оговорюсь, мы присутствовали на допросах, мы входили в это дело и мы видели действительно замечательных, потрясающих следователей, работников уголовного розыска. Куда там Пал Палычу.

ВЕДУЩИЙ: Без сомнения. Конечно. Но все-таки без всякой научной фантастики я хочу вам представить некоторые цитаты, взятые из проведенного специалистами МВД исследования. Цитирую. "ВНИИ МВД России об актуальных проблемах милиции", так называется эта работа. И ценность этого документа в том, что это сделано специалистами из милиции, то есть это в самой гуще. Вот цитата: "Произвол, как явление, намного шире коррупции, но, к сожалению, он не становится предметом такого же пристального интереса. Одна из основных причин неэффективности службы в фактически бесконтрольности и безнаказанности за правонарушения, что в свою очередь провоцирует и воспроизводит произвол в деятельности правоохранительных органов". Конец цитаты. Вот, несмотря на количество наказанных, о которых вы говорили. Вы-то согласны с тем, что произвол это даже, как пишут здесь, более такое серьезное явление даже, чем коррупция?

Александр ЧЕКАЛИН: Владимир Владимирович, произвол - это, наверное, категория все-таки индивидуальная и моральная. Она заложена в конкретном человеке. Произвол дежурного покрывает произвол постового, который необоснованно доставил в органы внутренних дел, произвол опера, который начинает домогаться о признательных показаниях. Справедливо отмечена категория произвола, но я бы обратил внимание на что. Наверное, надо сегодня уже от частностей переходить в нашей беседе, а что же мы должны сделать.

ВЕДУЩИЙ: А чтоже?

Александр ЧЕКАЛИН: К общим вещам.

ВЕДУЩИЙ: Что?

Александр ЧЕКАЛИН: Первое. Вот Элла Александровна сказала, что система МВД стала более открытой. То, что сегодня министр принял решение на все достаточно крупные массовые мероприятия приглашать средства массовой информации в обязательном порядке, прокурорских работников, в обязательном порядке правозащитников. У нас сегодня очень много контактов с правозащитой, очень много. Они нервотрепательны, скажу прямо. Это сложный народ, очень сложный, но мы сегодня открыты. Общаться сложно, но, тем не менее, вот смотрите, 60 встреч только в этом году. Договор с Лукиным Владимиром Петровичем, который зорко сегодня смотрит за центральным аппаратом.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: В Башкирии вместе работали с ним.

Александр ЧЕКАЛИН: В Башкирии, из Бежецка приехал. Он лично все это посмотрел. Поэтому вот эта вот ситуация, она понятна, болезнь ясна, диагноз тоже. Диагноз. Ну, я думаю, что мы в поисках лекарства сегодня.

ВЕДУЩИЙ: А может быть в поисках врачей?

Александр ЧЕКАЛИН: И врачей тоже. Справедливо, я согласен, врачей тоже.

ВЕДУЩИЙ: Владимир Абдуалиевич, вот специалисты, те же специалисты МВД, открыто признают фактическую безнаказанность сотрудников МВД за их правонарушения и пишут: "В настоящее время среди сотрудников существует твердое мнение в том, что при исполнении служебных обязанностей допустимо нарушать закон, так как в современных условиях сплоченности и организованности преступности, активного противоборства преступников правоохранительным органам раскрыть сложное преступление и привлечь виновных к уголовной ответственности, не нарушив закон, невозможно". Это просто вообще... Что скажите по этому поводу?

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Скажу. Я думаю, что здесь есть основа, над которой надо не только размышлять, но и из которой нужно делать выводы. Первое. Вот вы, по-моему, очень четко обрисовали эту проблему, которая состоит в следующем. Граждане сегодня, с одной стороны, очень бы хотели, чтобы законы защищали каждого. С другой стороны та система, которая сегодня существует, по личным ощущениям, по рассказам близких, да и по средствам массовой информации, которые преобладают в подаче негатива, это очевидная вещь, даже они это признают.

Сложилось впечатление такое, что эта система прогнила, коррупционна, обременена мздоимцами и если еще этой системе давать какие-то полномочия, то это становится опасным. Примером тому обсуждение темы коррупции, в которой, кстати, как элемент борьбы - это конфискация. Недавно все мы ее активно обсуждали, тему конфискации. Люди бояться, что дойдет до того, что даже ту часть зарплаты, которую получают вне ведомости в конверте, и ту будут арестовывать. Но для того, чтобы принять и сделать шаг в плане законодателя, общество должно быть готово к этому. МЫ не можем осчастливить общество теми законами, которые не отражают общих убеждений, большинства. Поэтому, наверное, вот такая передача, этот разговор, это уже достигает цели. Люди задумываются, чего же мы хотим, как же мы будем жить, то ли по понятиям, как это происходит, то ли по закону, как это нужно. Это очень хорошо.

Теперь по части вопроса, который вы задали напрямую. Вы знаете, сегодня сотруднику работать очень непросто. К нему предъявляются достаточно высокие требования и мне кажется, что, наверное, нам нужно будет и вот сейчас, будучи уже не в системе, больше, наверное, как политик, как депутат, вижу, что, наверное, надо посмотреть... Я с Александром Алексеевичем общаюсь не только на передачах, мы об этом говорили, обсуждали, он разделяет эту позицию, что подбор кадров должен осуществляться, в том числе и через призму вот когда идет это анкетирование и стрессоустойчивости, как это делалось ранее, но и коррупционной устойчивости. И еще один важный момент - это доброе отношение к людям. У нас в обществе сложился этот стереотип и вот сегодня мы, когда вспоминали вашего героя, Пал Палыча, и сегодняшнего героя любого сериала, так вот очевидна разница, что можно и нужно применять силу.

И помните, даже вы, по-моему, говорили, ну, ударил по физиономии, но сердце, у него какое, вот он какой. Все это закрывается. Это глубочайшее заблуждение. Нельзя людям работать в правоохранительной системе, которые способны ударить, какими бы благими убеждениями они не руководствовались. И я думаю, Александр Алексеевич, мы сейчас пожинаем плоды вот этих масок, плоды вот этого вот налета, сначала положить, а потом разбираться, у кого какие документы. Но ведь это тоже реакция. На что? На то, что когда сотрудник подходил, отдавая честь, в него просто стреляли из затемненной машины. И это было. И помните, когда автомобили на улицах Москвы останавливают только после трассирующей очереди над ней. Было. Вылечились. Но вот эта болезнь застарела. Так что и с врачами, и с болезнью вы, наверное, правы, надо вносить коррективы.

И первое, что надо сделать, видимо, закончить с этими масками-шоу раз и навсегда и прекратить, во всяком случае, хотя бы показывать жесткие проверки на рынках кого бы то ни было. Кого-то это буквально питает, в том числе, мне кажется, и не очень хорошие национальные настроения рождает. Вот здесь нужно просто по-хорошему эти вещи пресекать. И, наверное, на телевидении тоже не очень широко иллюстрировать, там, где, если уж это и было. Тем более меры, как правило, принимаются. И тогда меньше у нас будет случаев в Башкирии или где-то еще. Кстати, в Бежецке прокуратура работает. Я очень внимательно слежу, потому что не мой округ, но это Тверь и там не находим мы пока того, что было в Башкирии, такого масштаба. Это просто уже больше желание ситуацию подать.

Элла ПАМФИЛОВА: За последние годы произошел беспрецедентный отток профессионалов, и разрыв образовался очень мощный между теми молодыми... Ведь были же случаи такие потрясающие, действительно, когда даже в регионах буквально людей с судимостью брали в милицию. То есть произошел разрыв кадровый. Чтобы кадровый состав укрепить, надо менять морально-психологический климат. Они должны чувствовать, что идет не шельмование, а жесткое наведение порядка. Это первое. Действительно тогда, когда они будут бояться потерять место, тогда они будут бояться брать взятки. Элементарные меры, которые можно сегодня вводить. Во-первых, эта пресловутая отчетность. Все-таки от нее, об этом много говорят, надо уходить. Ведь она порождает этот беспрецедентный произвол, о котором мы с вами говорим, и жестокое обращение, выбивание показаний. Потому что, вот отчетность. Александр Васильевич подправит, там сейчас начали какие-то подвижки происходить. Раскрываемость. Очень много лет судили, фактор раскрываемости был главный. Значит любой ценой, и правильно вот эксперт сказал, что если богатые могут откупиться, то в основном стрелочниками становятся те, кто не могут откупиться. Второе. Элементарно можно именной жетон. Именной жетон. Я участковый, меня все знают в околотке. Вот я такой-то Иван Иванович и меня все знают и меня уважают за мои реальные дела. Именной жетон.

Третья, очень важная вещь - вводить независимое судебное освидетельствование. Не должно быть ведомственной медицины. Независимая медицинская экспертиза. Поступил человек, пришел в милицию, должно быть освидетельствование. Тогда будут бояться бить, извините, заниматься мордобоем, потому что на входе и на выходе независимая экспертиза будет осуществлена. И так далее. То есть, есть системные меры, долгие, масштабные, увеличение зарплаты и многое другое, а есть элементарные вещи, с которыми можно вводить порядок сегодня и сейчас.

ВЕДУЩИЙ: Пожалуйста, Борис Владимирович, вы хотели.

Борис ДУБИНИН: Я хочу добавить несколько слов к тому, что сказала Элла Александровна. Мы, в том числе среди прочих наших опросов Левада центр проводил опрос медицинского персонала, работающего на "Скорой помощи" и в травмпунктах, относительно того, как часто они сталкиваются с тем, что к ним поступают люди со следами побоев, полученных в милиции. Больше половины всех сотрудников считают, что это обычная практика. Они сталкиваются с этим каждый день. На вопрос: "А куда вы должны сообщать об этих случаях?" - "В милицию - говорят, - в ту же самую милицию".

ВЕДУЩИЙ: Александр Алексеевич, вы 29 марта выступили с заявлением о том, я вас цитирую, что для решения проблемы законности в милиции, укрепление учетно-регистрационной дисциплины крайне важным является вопрос усиления общественного контроля за деятельность правоохранительных органов. Как? Что такое общественный контроль? Кто конкретно может контролировать поведение отдельно взятого милиционера? Как это делать?

Александр ЧЕКАЛИН: Владимир Владимирович, я вам живой пример приведу. Вот Элла Александровна сидит здесь. Сегодня для правозащитников двери милиции открыты. Любой правозащитник может взять книгу происшествий и посмотреть регистрацию этих происшествий. При определенном заявлении правозащита приходит в изолятор временного содержания и общается с лицами, которые там содержатся.

Что касается вот вашей точки зрения, что каждый второй, побывавший в милиции, имеет какие-то телесные повреждения, вы очень максималистки подошли к этому, потому что часто доставляются люди в милицию уже с травмами. И когда эта травма обнаружилась, тогда человеку вызывают "Скорую помощь". Что касается показателей, возгонки как бы нашей активности. Слава богу, нам удалось отправить в прошлое процент раскрываемости. Это когда домогались признаний, в том числе недозволенными методами, но, к счастью, сейчас в судах признание вины не рассматривается доминирующим доказательством, должна быть целая система построения доказательств, чтобы человек понес ответственность. Нам сейчас удалось уйти от возгонки административной практики. Это когда инспектор Иванов на улице оштрафовал в десятки раз больше, чем инспектор Петров, инспектор Иванов получает досрочное звание. Нет сейчас этого. И необходимости в этом мы не видим.

ВЕДУЩИЙ: Это да.

И все-таки вот эта вот идея, что любой человек может прийти в отделение милиции, посмотреть там книжки и так далее, мне кажется, что вот если это был максимализм с этой стороны... Понимаете, там не очень ждут и не очень пускают, и страшновато, и так далее.

Александр ЧЕКАЛИН: Владимир Владимирович, я не сказал "любой человек".

ВЕДУЩИЙ: "Правозащитник" вы сказали. Ну, вот я правозащитник. Я пришел...

Владимир ВАСИЛЬЕВ: А может проще спросить Эллу Александровну?

ВЕДУЩИЙ: Да, действительно.

Элла ПАМФИЛОВА: Это довольно сложно. Я хочу сказать, что сложно. Вообще даже сами правозащитники и правозащитное сообщество сейчас ведет споры... Вот мы сейчас работаем над законом "Об общественном контроле по соблюдению прав человека в местах заключения". И сами правозащитники приходят к мнению о том, что не каждого можно допустить туда. У нас пока эта система не отлажена до конца. Создание механизмов общественного контроля, мы только находимся сейчас.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Милиция идет навстречу?

Элла ПАМФИЛОВА: Идет.

ВЕДУЩИЙ: Все-таки идет?

Элла ПАМФИЛОВА: Идет, идет. Я хочу сказать, за последний год-полтора очень стала открыта. Надо тут приветствовать стремление министра Нургалиева, я сама с ним более двух часов, вот мы обсуждали эти все темы, идут навстречу. Они заинтересованы. Раз руководство заинтересовано в очищении рядов, повышении статуса милиции, я думаю, что есть перспектива хорошего сотрудничества.

ВЕДУЩИЙ: Я начал эту программу с цифр, и мы подходим уже ближе к концу. Я хотел бы тоже ознакомить вас с некоторыми цифрами. Они получены в результате опросов осужденных за служебные преступления сотрудников МВД, с ними разговаривали. Вот преступления в основном следующие: принуждение к даче показаний, привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности, незаконное освобождение от ответственности, фальсификация доказательств. Вот основные преступления. Вот когда спрашиваешь мотивировку, почему вы это делаете, 43,7 процента ответили - выслужиться хотели. Выслужиться хотели. И еще 20,3 процента - корысть.

Но выходит, что правы те эксперты, которые пишут, что было бы грубым упрощением объяснить причины милицейской преступности только отсутствием средств. Тем более, что только одна треть действующих милиционеров согласились бы перейти на другую, более высокооплачиваемую работу и основными причинами не увольнения со службы является опасение не найти такую же хорошо оплачиваемую работу. Понимаете? На самом деле мне кажется, что вот это вот постоянная тема - им недостаточно платят, - она самозащитная, конечно, но она не объясняет подлинных причин. Я хочу, чтобы вы меня понимали. Я отношусь с глубочайшим уважением к людям, которые идут работать в милицию. Это не приятная работа и меня не надо было убеждать в героизме целого ряда людей, это совершенно очевидно.

Но очевидно другое, что население в принципе должно относиться так же как я, а относиться совершенно по-другому, потому что есть те, которые совершают эти преступления и бросают тень на всех ваших героев, погибших и не погибших. Рецепт есть какой-нибудь.

Анатолий КУЧЕРЕНА: Можно несколько слов сказать? Еще есть такая проблема как высказывания некоторых достаточно высокопоставленных должностных лиц, высказанных на предмет применения того или иного закона. Вот буквально недавно... вы говорите, вот эта система палочная, она как бы сейчас отсутствует. А буквально недавно разговаривал с сотрудником на улице. Я говорю: "Как же так, почему вы так часто доставляете людей в отделение милиции?" - "А вы идите к начальнику ГУВД, и пусть он отменит это распоряжение", - "Какое распоряжение?" - "Нам устно говорят, выходите на улицу, вы должны доставлять и пьяных, и тех, кто нарушает административный кодекс". Вот почему у нас такое отношение к милиции? Потому что нельзя это спрятать, нельзя это утаить. Я абсолютно уверен, я знаю вас как человека (к А.Чекалину), который уделяет очень много внимания милиции, и знаю ваши выступления, и разговаривал с сотрудниками. Вы очень много делаете. Но мне кажется, что надо еще, чтобы эта информация, вот то, что вы делаете, доходила все-таки до руководителей отделов, управлений, главных управлений.

ВЕДУЩИЙ: Элла Александровна?

Элла ПАМФИЛОВА: Мне кажется, что очень важно менять сознание, психологию, стереотип, что так и должно быть. Заведомо презумпция виновности. Наверное, менять сознание и именно определенным вот этим правовым воспитанием, я думаю, на основе опыта тех стран, где создана гуманная, но очень эффективная система.

ВЕДУЩИЙ: Пожалуйста, Владимира Абдуалиевич.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Спасибо. Я разделяю то, что здесь было сказано, абсолютно. И я бы еще добавил к тому, что сказала Элла Александровна, еще и контроль. Александр Алексеевич об этом говорил. Есть сейчас стеклянные стены в метро в комнатах, начинают устанавливать. Абсолютно правильно, наверное, такими и должны быть, чтобы все люди видели, как там работают с людьми. И конечно, это работа с людьми, с руководителями, абсолютно правильный подход и надо ориентиры менять. Я думаю, нельзя успокаиваться оттого, что сейчас из инструкций исключили вот это вот требование раскрываемости, результатов. Все это живуче, масса жалоб идет. Идут действительно и фальсификации. Задержали человека за то, что он судим, а дело, как говорится, подберем, и содержатся месяцами порой. Потом действительно прекращается, необоснованно, а видимость произвели перед начальством оперативных действий. Это явление массовое, к сожалению, с этим надо бороться всем нам. И, конечно, надо занимать активную позицию. Я думаю, что сегодняшнее обсуждение это показывает. Мы недавно с Александром Алексеевичем обсуждали одну тему, кстати, хороший тоже пример МВД и его, в частности работы, считаю, в общественном совете за круглым столом. Были люди разных точек зрения. Обсуждали тему - гибель на дорогах.

Огромно теряем. Самая активная часть общества, кстати, за рулем гибнет. 35 тысяч, 200 с лишним тысяч раненых. Они должны создавать блага, и мы теряем каждый год. С этим надо заканчивать. Нужна система мер, на нее тоже надо выходить. Я надеюсь, что нам это удастся сделать. И тогда действительно мы сможем решать проблему целиком. Финансирование. Нужно вводить систему парламентского контроля в нашей стране, когда, допустим, в Государственной Думе или пусть не в Государственной Думе, но отчитываться перед представительными органами исполнительной власти. Если в прошлом году, например, выделили 1 миллиард 400 миллионов на безопасность метро, насколько стало метро безопаснее после прошедшего года? Куда ушли деньги? Мы еще в такой протекции вопрос даже поставить не можем. Вот она тоже реальность, а надо отвечать.

ВЕДУЩИЙ: Завершайте.

Александр ЧЕКАЛИН: Ну, завершаем. Кто виноват, и что делать, да?

ВЕДУЩИЙ: Нет-нет-нет. На самом деле хочется двигаться.

Александр ЧЕКАЛИН: Владимир Владимирович, для того, чтобы определить, узнать причину, для того, чтобы историю болезни точно знать, мы первую часть отработали честно совершенно. Как руководитель Министерства внутренних дел, один из руководителей, я полностью принимаю к сведению и уверяю вас, уехав сейчас в Министерство внутренних дел, мы получили хороший толчок. В чем, собственно говоря, старт нашей работы, вот этого года и конца минувшего? Нужна кадровая работа, мы сегодня это понимаем, иная совершенно, кадровая работа. Вы справедливо сказали, что в милицию некогда шли, как в любую полицию, заработать деньги. Их там не заработаешь честным путем. Одна треть вот из вашего опроса, вот социологический опрос, который вы провели, сказано - хотел выслужиться. Значит, в людях живет стремление чего-то достигнуть. В данном случае оно было преступным. Поэтому за этим тоже надо посмотреть. Ну, а если начинать, то начинать надо снизу, с участкового, с постового, с оперуполномоченного, который фактически вершит всю картину. Да, руководители, с ними разобраться гораздо легче, аттестационная комиссия - и до свидания, на пенсию или на другую работу.

Но ведь сегодня предстоит задача сделать так, чтобы участковый был доступным, чтобы дверь его служебного помещения не была закрытой, она была всегда открытой, и чтобы там сидели, кто его поддерживает. Я не знаю, дружинники, граждане, актив. Сегодня постовой должен не на машине прокатиться, с синим номером куда-то по полосе встречного движения, а должен железно стоять у метро. И это делается не только у метро. На пустыре, когда между автобусной остановкой и жилым массивом совершаются эти нападения, он должен быть там. А опер должен сегодня ясно понимать, что, от него требуется. От него не требуется вышибания показателей вот этих и доказательственной базы, потому что она заведомо не пройдет. Наработки есть, и я вам скажу прямо. Есть массив анкет, не одна тысяча, ребят, которые будут работать. Нам сегодня запретили прием по закону 18-летней молодежи.

Я считаю, это правильно сделано, потому что 18-летний пацан, получив погоны и неограниченную власть над человеком, он не может принять правильного решения, у него нет жизненного опыта. Отслуживший человек имеет определенное умозрительное отношение к вещам, он нам более ценен. Оценки, пилюли были горькие, прямо скажу, но достаточно полезные.

ВЕДУЩИЙ: Спасибо, конечно, но Александр Алексеевич, мне кажется, что мы ничего особенно нового вам не сообщили.

Георгий МАРТЫНЮК: Да мы пожалели.

Александр ЧЕКАЛИН: Пал Палыч, мы с вами служили в одном звании, вы майор и я майор. Поэтому прошли одну жизненную дорогу.

ВЕДУЩИЙ: Мы завершаем программу и у меня к вам последний вопрос: как вы думаете, вот этот научно-фантастический Пал Палыч, когда мы его увидим в жизни-то? Мы увидим его реально через какое-то время, как более-менее типичного, а не научно-фантастического?

Георгий МАРТЫНЮК: А они и есть, наверное, отдельно взятые. Хотелось бы, чтобы их больше было.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Можем вам предложить даже, если захотите.

Элла ПАМФИЛОВА: Хотелось бы, чтобы они и были лицом милиции.

ВЕДУЩИЙ: Спасибо вам большое. Спасибо, что вы пришли. Если на самом деле это что-то изменит, наша программа, это будет совсем замечательно.

ВЕДУЩИЙ: Мы выходим ровно за неделю до начала майских праздников и за две недели до начала праздников, связанных с днем победы. Нас не будет в эфире ни 1, ни 8 мая. И поэтому я пользуюсь сегодняшней программой, чтобы поздравить всех вас с этими праздниками, пожелать вам всех благ и, в общем, чтобы вам было хорошо. Что касается сегодняшней темы. Все-таки я никак не могу отделаться от мысли, что все-таки коррупция - это улица с двусторонним движением. Ну, если кто-то требует, кто-то дает, если кто-то дает, кто-то берет. Здесь нет одного виноватого. И мне все время хочется сказать: ну, не давайте, не давайте. И все. Да, может быть сложнее будет чего-то добиться, но тогда станет ясно все тем, кто говорят: "Дайте", или намекают, или требуют. Но когда они поймут, что не дают, на этом очень многое кончится. Мне кажется, что это такая простая истина, которую ну никак мы не хотим усвоить. Я слышу от своих друзей, как они дали этому, как они дали тому. Я говорю: "А что вы дали-то?" Они на меня смотрят как на идиота. Такие Времена.



"Времена",

Первый канал

26.04.2005
http://www.vladimirvasilyev.ru/index.php?page=publications&id=45&arc=2005-04-26

Док. 324818
Перв. публик.: 26.04.05
Последн. ред.: 23.06.07
Число обращений: 310

  • Васильев Владимир Абдуалиевич

    • Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``