Корабли в кармане - Интервью с аудитором Счетной палаты Александром ПискуновымНазад
Корабли в кармане - Интервью с аудитором Счетной палаты Александром Пискуновым
В прессу уже просочились сведения о скандале, связанном с продажей заводом "Северная верфь" в Китай двух эскадренных миноносцев, которые корабелы в свое время так и не сумели достроить для Минобороны. Или не захотели. Известно, что Счетная палата РФ завершила проверку полноты возмещения судостроительным заводом денег в федеральный бюджет. Каковы ее результаты?
На вопросы "Века" отвечает аудитор Счетной палаты Александр Пискунов.
- Александр Александрович, дело - из ряда "громких", история тянется довольно давно. Почему к его изучению приступила Счетная палата и в чем, на ваш взгляд, принципиальная важность данной проверки?
- Основанием для ее проведения послужило обращение депутата Государственной думы Российской Федерации, руководителя фракции "Единство" Владимира Пехтина.
Добавлю, что работа проводилась в рамках утвержденной мною программы проверки использования бюджетных средств на финансирование государственного оборонного заказа. Большинство эскадренных эсминцев строилось на Ленинградском судостроительном заводе имени Жданова и к началу 90-х годов было сдано в эксплуатацию.
А вот недостроенные корабли постигла незавидная участь: три из них были утилизированы в 1995 году, поскольку имели невысокую степень готовности, два других тоже не поступили на вооружение российского флота, поскольку были достроены и проданы в Китай. При этом затраченные Минобороны деньги так и не были возмещены, в то время как ловкие дельцы получили от продажи миноносцев более $ 600 млн.
- Как это стало возможным?
- В новейшей истории приватизации это довольно обычная схема: предприятие несколько раз меняет форму собственности, перерегистрируется и уже после трех-четырех "реинкарнаций" - концы в воду. Так же и здесь - в 1992 году при приватизации Ленинградского судостроительного завода "Северная верфь" (бывшего завода имени Жданова) было создано АООТ "Северная верфь". Этому акционерному обществу и достались практически все основные фонды предприятия, включая недостроенные эскадренные миноносцы. Хотя проверка показала, что этих кораблей в плане приватизации, утвержденном Фондом имущества Санкт-Петербурга, не было. При этом строительство кораблей продолжалось и оплачивалось заказчиком - Управлением кораблестроения ВМФ МО РФ.
- А затем был запущен механизм банкротства?
- Брянский машиностроительный завод обратился в арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском о взыскании с АООТ "Северная верфь" более 7 млрд. рублей за выполненные работы. Надо сказать, что в то время предъявить претензии друг к другу мог кто угодно из оборонщиков: задолженность федерального бюджета по государственному оборонному заказу предприятиям ОПК в полтора раза превышала объем самого заказа. В апреле 1995 года суд вынес решение о взыскании долга с судостроителей. Судебным исполнителем были оформлены акты описи и ареста незавершенного производства АООТ "Северная верфь" в виде двух недостроенных боевых кораблей. К слову сказать, комиссии Счетной палаты так и не удалось эти акты обнаружить, они были уничтожены. Их копии удалось найти только в военном представительстве Минобороны. В них, в частности, зафиксированы любопытные цифры. Балансовая стоимость одного корабля, согласно акту, составляла свыше 31 млрд. рублей, а судебный пристав на основании визуального осмотра определил ее в два миллиарда, другого корабля - в 9,8 млрд., а по мнению судебного исполнителя, она чуть более одного миллиарда. За эту сумму эскадренные миноносцы и были проданы по договору между АООТ "Северная верфь" и ОАО "Судостроительный завод "Северная верфь" под контролем судебного исполнителя Кировского федерального суда Санкт-Петербурга. Примечательно, что подписи под этой сделкой поставили генеральный директор предприятия Ю. Боков и в недавнем прошлом его заместитель М. Салаев. Корабли должны были достроить в экспортном варианте и реализовать КНР согласно договору "Росвооружения" с этой страной.
- Пристав, наверное, оценивал их как металлолом, полагая, что никто их иначе не купит. Три других корабля ведь вообще порезали. У пристава опять же своя задача - взять с должника хоть какие-то деньги...
- Степень технической готовности кораблей была высока - 70 и 40 процентов. Но при описи имущества в актах почему-то не была указана полная комплектация незавершенного производства, техническое состояние, перечень выполненных работ по строительству кораблей и т.д. Вместе с тем было отмечено, что арестованные корабли незавершенного строительства не обременены претензиями третьих лиц. Однако, как установлено проверкой, недостроенные эскадренные миноносцы на тот момент являлись предметом действовавшего государственного контракта на постройку боевых кораблей для нужд Минобороны. Они строились исключительно за счет средств федерального бюджета, выделенных в соответствии с государственным оборонным заказом.
- А как отреагировало на эту ситуацию руководство Военно-морского флота?
- Как было установлено в ходе проверки, Минобороны в суд не обращалось... Пытались решить проблему другим путем. Так, в ноябре 1997 года было подписано трехстороннее соглашение между Управлением кораблестроения ВМФ, АООТ "Северная верфь" и ОАО "Северная верфь" о продолжении строительства для Минобороны двух эскадренных миноносцев. Сумма договора была определена как разница между договорной оптовой ценой корабля и стоимостью оплаченных работ.
Но эта схема так и не была реализована. В августе 1999 года исполнитель заказа - АООТ "Северная верфь" - решением арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области был признан банкротом и ликвидирован. Следует отметить, что согласование с Министерством финансов объема средств федерального бюджета, ранее использованных на выполнение заказа, неоправданно затянулось и вместо трех месяцев, предусмотренных в соответствующем распоряжении правительства, продолжалось более двух лет.
Вообще, в этой истории поражает удивительная медлительность чиновников, когда речь идет о защите госинтересов, и небывалая расторопность в других эпизодах, связанных с этой сделкой. К примеру, многие важные документы были уничтожены день в день по истечении трехлетнего срока их хранения, что сейчас крайне затрудняет претензионную работу со стороны государства.
А российско-китайское соглашение по продаже кораблей было подписано день в день с выходом названного мною правительственного распоряжения, в котором содержалось соответствующее поручение на этот счет.
- Какие же выводы можно сделать?
- Я считаю, что в кратчайшие сроки необходимо утвердить порядок и определить источники возмещения расходов федерального бюджета по этому оборонному заказу. Минобороны не должно пострадать, равно как и боеготовность флота.
Должны быть выявлены и привлечены к строгой ответственности должностные лица, которые сорвали выполнение выпущенного пять лет назад постановления правительства по этому вопросу. В связи с обращением председателя Счетной палаты главой государства дано поручение Генеральной прокуратуре провести соответствующую проверку.
Очевидно также, что те, кто нагрел на поставке кораблей руки, использовали лазейки в существующем законодательстве. Поэтому считаю: нужны изменения в законодательных и нормативных актах, которые бы четко разграничивали права собственности на строящиеся за счет средств федерального бюджета объекты, в том числе корабли и суда военного назначения. Необходимо продлить с трех хотя бы до десяти лет срок хранения в архиве материалов, связанных с производством военной техники и финансированием государственного заказа, иначе контроль в ситуациях, аналогичных этой, будет опять затруднен.
И, что, наверное, самое главное, необходимы действенные меры по реформированию ОПК в увязке с проводимой военной реформой. Сейчас отсутствие необходимой централизации в принятии решений приводит к тому, что сумма контрактов на разработку и поставку вооружений и военной техники иностранным государствам в полтора раза превышает годовые расходы Минобороны на разработку и закупку вооружений. То есть фактически отечественный ОПК не столько решает проблемы наших Вооруженных сил, сколько "расшивает" узкие места армий других государств.
Интервью с аудитором Счетной палаты Александром Пискуновым
