Моисей Гельман: Как довести `Газпром` не до ручки, а до умаНазад
Моисей Гельман: Как довести `Газпром` не до ручки, а до ума
Газовое половодье, захлестнувшее Россию после распада СССР и начала "рыночных реформ", вызвало отказ властей от какого-либо планирования экономики и составления каких-либо балансов, в том числе ценовых и топливно-энергетических. Поэтому ставшее вмиг относительно дешевым голубое топливо из-за несбалансированного роста цен других углеводородов в непотребных количествах начали использовать для производства электроэнергии, отказавшись от значительной части мазута, угля и развития атомной энергетики. Не говоря об энергосбережении. Положение пытаются сейчас как-то исправить. Ведь добыча природного газа по сравнению с 1990 годом снизилась, а крупные месторождения с тех пор не вскрывались. Видимо, великому монополисту в условиях рынка и так хватало прибыли за счет экспортных поставок. При этом благодаря относительно дешевому газу внутри страны "Газпром" финансирует другие компании, в частности РАО "ЕЭС России".
За время "реформ" государство фактически утратило прежний контроль над топливно-энергетическим комплексом вообще и его газовым сегментом в частности. Между тем время добычи "легкого" газа завершается. Поэтому для поддержания сложившегося топливного баланса страны придется осваивать тяжелые по природным условиям месторождения, в том числе малые и средние в труднодоступных районах, заниматься которыми "Газпрому" невыгодно.
Разработкой небольших месторождений в основном заняты мелкие и средние компании, так называемые независимые производители (добытчики) газа. Сейчас на их долю приходится 10-12% всей добычи, а намечено довести ее до 20%. Однако хозяйствуют они в условиях, далеко не близких с газпромовскими. В частности, независимые компании - названы так словно бы в насмешку - не вольны распоряжаться транспортировкой своей продукции и выступают в этом деле просителями. Ведь магистральные газопроводы принадлежат "Газпрому". Кроме того, они фактически лишены права экспорта из-за высоких для них транспортных тарифов. Продавать же газ внутри страны им приходится по ценам, близким к устанавливаемым для "Газпрома". Иначе его никто не купит. Проблемы в отрасли усугубляются ветшанием Единой газотранспортной системы и снижением вследствие этого ее пропускной способности. Поэтому сегодня возможности прокачки газа через "трубу" оказались намного меньше объемов его добычи. Именно этот фактор, о котором предпочитают умалчивать, может стать роковым для страны. Между тем решения, предлагаемые правительством для исправления сложившейся ситуации в газовой отрасли, могут еще больше все ухудшить.
Догмы правят бал реформ
Одной из принципиальных причин развала российской экономики явились попытки радикал-реформаторов воплотить в жизнь свои догмы о рынке, cвободной конкуренции и тому подобных несуразицах, характерных для первобытного капитализма времен Очакова и покорения Крыма. Причем догмы эти возведены у нас в ранг законодательных норм. К их числу относятся и порочные представления о естественных монополиях, в одноименном законе к которым причислена в том числе транспортировка нефти, газа и электроэнергии. И так как закон в его нынешнем виде совершенно произвольно и неоправданно ограничивает сферы естественных монополий, это дало формальные основания для их "демонополизации", т.е. разделения технологически и организационно единых систем, в частности электро- и газоснабжения, на образующие их части. Законы о "реформировании" электроэнергетики, т.е. о разделе РАО "ЕЭС России" якобы для создания конкуренции, уже приняты. Если эти надуманные законодательные предначертания претворят в жизнь, страну ждут дальнейшие экономические и социальные потрясения. Ведь конкуренция в сфере электроснабжения нашей страны невозможна в принципе. Поэтому реформирование должно быть направлено не на дезинтеграцию физически неделимой отрасли, а на восстановление прежнего технологического и организационного единства Единой энергосистемы как естественной монополии (см. "Промышленные ведомости" No 7-8, апрель 2003 г. - "Как довести электроэнергетику не до ручки, а до ума").
Замечу, электроэнергия - виртуальный товар, производство которого требует немедленного потребления, так как ее невозможно где-то хранить, а передается она по проводам со скоростью света. В силу этого генерация, передача, распределение и потребление электроэнергии нуждаются в едином комплексном управлении. Ну а предлагать строить множество параллельных линий электропередачи для состязаний между электростанциями, к тому же с различной себестоимостью их продукции, можно, только находясь в определенном душевном состоянии. Однако иначе конкуренция не возникнет.
Газ по сравнению с электричеством перемещается в трубах с гораздо меньшей скоростью, и его частично ввиду неравномерности потребления временно хранят в буферных подземных хранилищах. Поэтому система транспортировки газа образует как бы громадный пространственно распределенный бассейн, из которого черпают голубое топливо все потребители. А наполняется бассейн множеством соединенных с ним источников-скважин. Однако возможности хранения газа количественно ограничены. Объем трубопроводов не бесконечен, подземные же хранилища строили исходя главным образом из объемов потребления топлива в осенне-зимний период, а не для обеспечения его избыточности с целью конкуренции на рынке. К тому же около 40% объема подземных хранилищ советских времен размещено в Украине.
Следует заметить, что конкуренция в торговле газом внутри страны по принципам кто больше и подороже продаст нецелесообразна и недопустима по многим принципиальным причинам. Во-первых, газ - национальное достояние и невосполнимый природный ресурс. Поэтому его потребление должно контролироваться государством ради долгосрочных национальных стратегических интересов.
Во-вторых, конкуренция требует равенства условий состязательности и значительной избыточности предложения во всех точках страны. Если закачивать в хранилища дополнительно газ только ради конкуренции на рынке, то это приведет к дополнительному его подорожанию. Ведь хранение стоит немалых денег. Но сегодня для этого нет не только дополнительных хранилищ, но и пропускная способность газотранспортной системы ограничена.
В-третьих, ввиду большой капиталоемкости газовой отрасли и длительности окупаемости вложений в ней необходимо не разделять, а максимально интегрировать все ресурсы, в частности, для обновления и оптимизации транспортной инфраструктуры. Делать это надо, добиваясь максимального снижения затрат, в том числе самого газа для технологических нужд транспортировки, а также за счет установления кратчайших путей перетоков газа, в том числе взаимными замещениями поставок из различных месторождений.
В-четвертых, равная конкуренция в общем случае невозможна ввиду существенной разницы в "весовых категориях" поставщиков - себестоимость добычи газа значительно разнится на разных месторождениях. Поэтому малорентабельные предприятия могут обанкротиться, и неизбежно возникнет монополия. Кроме того, на "весовую категорию" влияет и стоимость транспортировки газа, которая зависит от расстояния. Следует отметить, Единая газотранспортная сеть строилась как неотъемлемая часть не рыночной системы газоснабжения Советского Союза, и поэтому многие месторождения монопольно снабжают соответствующие российские регионы газом, что также исключает там возможность конкуренции поставщиков.
В-пятых, наличие множества скважин, жестко связанных с газовой "трубой", и ограниченность "бассейна" требуют централизации управления добычей и потреблением газа для непрерывного поддержания их баланса с учетом требований безопасности и буферного накопления.
Таким образом, газоснабжение, как и электроснабжение, является технологически единым и неделимым процессом. Следовательно, система добычи, транспортировки и распределения газа в силу ограниченных возможностей его промежуточного хранения, экономической нецелесообразности конкуренции в этой сфере и ее невозможности в силу ограниченности соответствующих природных и технологических ресурсов, а также необходимости соблюдения условий безопасности, требующих единства и комплексности оперативного управления упомянутыми процессами, является естественной монополией. И так называемые независимые добытчики газа, будучи технологически присоединенными к "Газпрому", на самом деле тоже являются естественными монополистами. Так как сбыт ими своей продукции осуществляется через транспортную трубопроводную сеть "Газпрома", то, помимо транспортировки газа, независимые добытчики должны договариваться с главным естественным монополистом и о рынках сбыта. Конечно же, для него не выгодных. И действуют они там единолично, как правило.
В последние годы доступ чужаков к "трубе" все больше и больше ограничивается. Причина - не хватает мощностей для перекачки газа. Но нехватка эта во многом вызвана плохо контролировавшейся все годы деятельностью самого великого монополиста.
Трубный глас о помощи
Владелец газотранспортной сети в первую очередь заботится, естественно, о своих интересах, что создает предпосылки для злоупотребления им своим монопольным положением в этой сфере. Вместе с тем эти злоупотребления усугубляются самим государством. Казалось бы, "Газпром" как субъект рынка для инвестиций в свой основной капитал должен использовать амортизационные отчисления, часть прибыли и заемные средства. Однако в структуру регулируемых государством оптовых цен газа и тарифов на его перекачку включены инвестиционные компоненты, выплачиваемые потребителями и независимыми газодобытчиками на безвозвратной основе. Тем самым они финансируют обновление и развитие в том числе газотранспортной инфраструктуры. При этом создаваемый за счет чужих средств добавленный капитал присваивается акционерами "Газпрома", что противоречит законодательству и условиям рыночных отношений. Ведь "Газпром" - не кооператив типа некоммерческого партнерства.
Надо отметить, что "Газпром", хотя формально и под контролем федеральных органов, но фактически самолично определяется с тем, куда вложить инвестиции, опять же руководствуясь в первую очередь своими интересами, причем далеко не всегда бесспорными. Примером может служить проект "Голубой поток". Альтернативой ему мог бы стать экспорт электроэнергии в Турцию через Закавказье, что потребовало бы гораздо меньших вложений на строительство для этого парогазовых электростанций на Северном Кавказе или в Закавказье при существенно большей выгоде в том числе для казны и геополитических интересов России. Замечу, с выходом "Голубого потока" на проектную мощность - когда это случится неизвестно - ежегодные поставки газа через Черное море в Турцию составят 16 млрд. кубометров. Между тем газа у независимых добытчиков уже сейчас гораздо больше, но они не могут сдать его в "трубу". Не говоря об экспорте. Кто-нибудь оценивал потери от такого хозяйствования для казны и общества?
В 2002 г. в России добыли 563 млрд. кубометров природного газа. Из них, по данным ФЭКа, 42,1 млрд. пришлось на независимых добытчиков. Однако "чужого" газа прокачали через магистральную систему газопроводов, по информации ФЭКа , лишь 18,1 млрд. "кубов", а остальной был распродан в местах добычи, в том числе посредникам и, надо полагать, вынужденно. В недавнем же докладе МЭРТ правительству сказано, что из всего добываемого в России природного газа 12%, или больше 60 млрд. "кубов", приходится на независимых добытчиков. Но только 22% этого объема поставляется по Единой газотранспортной сети.
Дискриминация чужаков при допуске их к "трубе", как отмечалось, возникла в последние годы и объясняется снижением ее пропускной способности. Эта причина порождена не только неразумной финансовой, ценовой и налоговой политикой, проводимой в стране. Она усугублялась также инвестиционной политикой самого "Газпрома", направленной на увеличение собственной прибыли при существенной нехватке средств, необходимых для обновления, в частности, газотранспортных коммуникаций. В результате "проедания" основных фондов, превращенных в ренту, созданную в советское время, большая часть тех же газопроводов, общая длина которых превышает 150 тысяч км, потеряла свою первоначальную проектную мощность. При том, что газотранспортная система составляет почти 75% основных фондов "Газпрома", среднегодовые инвестиции в ее обновление все 12 лет "реформ" не превышали 29 % от потребных даже для простого воспроизводства ресурсов. Нормативный срок службы газопроводов составляет 33 года. Но уже истек срок амортизации труб 14% их протяженности, а 64% эксплуатируются от 10 до 32 лет. Основные фонды газотранспортной системы выработали ресурс более чем наполовину. Ввиду физической изношенности большая часть газоперекачивающих агрегатов имеет КПД всего лишь 20-23%, т.е. не отвечает современным требованиями. На сегодня свыше трети из них уже выработали свой ресурс, а к 2010 г. с отработанным ресурсом окажется, по прогнозу, около 60% всего парка. Почти у 89% газоперекачивающих агрегатов истек нормативный срок амортизации. В результате снижается мощность при перекачке и увеличиваются затраты газа на технологические нужды при его транспортировке.
В последние годы возросло число аварий из-за коррозионного разрушения труб, возникавшее спустя примерно 10 лет после начала эксплуатации газопроводов. Дело в том, что при их строительстве во многих случаях трубы для изоляции покрывали полимерной пленкой, срок службы которой не превышал 10-15 лет. Это вдвое, втрое меньше ресурса самих труб. А разрушительный процесс коррозии усиливается высоким внутренним давлением прокачиваемого газа. Сегодня, по данным "Газпрома", магистральные газопроводы на протяженности примерно 25 тысяч км находятся в неудовлетворительном состоянии и требуют срочного ремонта. Поэтому во избежание аварий газ через них прокачивают при пониженном против проектных норм давлении. В результате значительно понизилась пропускная способность (производительность) газотранспортной системы. По данным "Газпрома", примерно на 60 млрд. "кубов" в год. Однако проведенные расчеты показали, что годовая производительность снизилась значительно больше. Замечу, трудности, возникшие несколько лет назад с поставками газа и вынудившие частично закупать его в Туркмении, были вызваны отнюдь не проблемами с добычей - падение оказалось не столь велико. Дело было в "трубе". И вот почему.
В 1990 г. при добыче в РСФСР природного газа в объеме 601 млрд. кубических метров годовая производительность российской части Единой газотранспортной системы СССР, по некоторым оценкам, составляла 750 млрд. при средней дальности транспортировки голубого топлива равной 2000 км. При снижении годовой производительности на 60 млрд. кубических метров в 2002 г. могли бы прокачать через "трубу" 690 млрд. Но прокачали значительно меньше. Это следует из сравнения акцизов, полученного за реализованный объем газа, и расчетного, который соответствует добытому объему 2-й стр.). При этом из расчетов были исключены не облагаемые акцизом поставки жилищной сфере - примерно 75 млрд. "кубов", и его количество, затраченное "Газпромом" на перекачку, - примерно 50 млрд.
Известно, что налоги, которыми облагается выручка, выплачиваются после продаж, в нашем случае соответствующих объемов газа, и их оплаты. Поэтому собранный акциз соответствует количеству газа, проданному потребителям. В бюджет, согласно данным Госкомстата, в 2002 г. за газ поступило акциза на сумму 129,5 млрд. рублей. Однако за облагаемые акцизом поставки добытого газа должны были собрать 161,9 млрд. рублей. Разница в 32,4 млрд. рублей соответствует объему не реализованного и не прошедшего через "трубу" газа. Вычисляется он исходя из долей в общей расчетной стоимости поставок газа внутри России и на экспорт с учетом соответствующих цен и акцизов. Оказалось, что недополученной бюджетом сумме акцизов соответствует объем газа в 87,6 млрд. кубических метров стоимостью 136,2 млрд. рублей. Но в акциз, уплаченный в бюджет, входит и доля за газ независимых добытчиков, не прокачанный через "трубу", в количестве, по разным оценкам, от 24 млрд. до 47 млрд. "кубов". Таким образом, в 2002 г. в Единую газотранспортную систему не попало примерно от 111 млрд. до 135 млрд. кубометров российского газа, или от 20 до 24% добытого. Следовательно, ее производительность сейчас как минимум на 110 млрд. "кубов" меньше, чем в 1990 г., т.е. равна 640 млрд.
Но в этих расчетах не полностью учитывался газ, потребляемый в местах, близких к его добыче, а также транзитный. По данным "Газпрома", в 2001-2003 г.г. потенциальная годовая производительность газотранспортной системы составляла 550 млрд. кубометров. По данным же Госкомстата, в 2002 г. по "трубе" перевезли 514,1 млрд. "кубов". В это количество включен и транзитный газ из Туркмении, Узбекистана и Казахстана, объемы которого, по оценкам, близки к 80 млрд. кубических метров. Таким образом, получается, что по информации Госкомстата в 2002 г. в "трубу" не попало (оценочно) около 129 млрд. кубометров российского газа, что совпадает с вышеприведенным интервалом результатов, полученных расчетным путем.
Какая-то часть не попавшего в "трубу" газа потребляется в местах добычи, перерабатывается на газохимических предприятиях и закачивается в хранилища. А остальная доходит до потребителей спустя год и больше. Если газ находится в трубах сверх прежних проектных норм, это означает, что на соответствующее время замораживаются оборотные средства поставщиков газа и они несут убытки. Впрочем, как и казна. Замедление скорости доставки газа и срывы из-за этого поставок вынудили "Газпром" обратиться за его закупками в Туркмению.
Существующие технические трудности, препятствующие перекачке всего добываемого газа, могли бы быть устранены. Ведь, по некоторым оценкам, в средневзвешенном тарифе на его транспортировку в пересчете на годовую дополнительную прибыль инвестиционная компонента в 2002 г. превысила 3,5 млрд. долларов. На эти средства можно построить газопровод диаметром 1420 мм протяженностью примерно 3000 км. Но вместо того, чтобы на эти средства обновлять и подстраивать существующую газотранспортную сеть под нужды всех нынешних пользователей с учетом ввода новых месторождений независимых добытчиков, соединяя их необходимыми отводами с магистралями, "Газпром" и в этом случае руководствуется в основном своими коммерческими интересами. На ремонтно-техническое обслуживание газотранспортной системы расходуется ежегодно примерно лишь 1 млрд. долларов, при этом капитально ремонтируется от 600 до 1000 км трубопроводов. Таким образом, из незаконных инвестиционных поборов в размере 3,5 млрд. долларов, собранных в 2002 г. для обновления "трубы", 2,5 млрд. пролетели мимо нее. Для сравнения, все инвестиции "Газпрома" в 2002 г. составили 4,5 млрд. долларов.
От диктатуры монополии к корпоративным отношениям
Темпы обновления газотранспортной системы, далеко не соизмеримые со скоростью ее старения, чреваты серьезными бедами как для всей газовой отрасли, так и для экономики страны. Положение усугубляется примерно таким же состоянием украинской и белорусской частей бывшей Единой газотранспортной системы Советского Союза, что грозит снижением экспорта российского газа. Объясняется происходящее, как отмечалось, не только и не столько дефицитом средств, сколько сиюминутными коммерческими интересами монополиста, стремящегося к максимальной реализации собственного, а не чужого газа, и получения большей прибыли. Хотя совершенно очевидно, что наметившиеся тенденции разрушения "трубы" делают бессмысленными опережающие вложения "Газпрома" в новые месторождения. Сегодня их надо сосредоточить главным образом на обновлении Единой газотранспортной системы, для чего привлечь в том числе и средства независимых добытчиков. Но для этого надо устранить единоличное управление газотранспортной системой и тем самым негативные последствия монополизма в ней. Как же этого добиться?
Отделять "трубу" организационно от всего остального газового хозяйства с передачей ее новым собственникам недопустимо по следующим причинам.
Согласно перечисленным выше признакам система газоснабжения является естественной, технологически неделимой монополией. Превращение ее транспортной части в самостоятельный субъект рынка породит еще одну монополию, что создаст новые проблемы уже в отношениях с нынешними газодобывающими компаниями "Газпрома". Кроме того, дробление активов "Газпрома" существенно снизит их суммарную кредитную и инвестиционную привлекательность, а также увеличит риски аварий из-за утери комплексности и оперативности управления перетоками газа. При этом следует учесть важное обстоятельство. На долю Единой газотранспортной системы приходится 75% всех основных фондов "Газпрома", а прибыль компании определяется размером получаемой ею горной ренты, во многом зависящей от себестоимости добычи газа. Выделение транспорта газа в отдельный бизнес лишит его внутреннего корпоративного источника инвестиций.
Бессмысленно также отделять право предоставления доступа к системе транспортировки газа от оперативного управления ею. Ведь в этом случае сохранится монополизм "Газпрома" в хозяйственных делах. И тогда новому распорядителю доступом придется для контроля дублировать ведение всех дел в "трубе" и вокруг нее.
Выход видится в замене нынешних договорных отношений "Газпрома" по транспортировке газа с независимыми производителями и крупными оптовыми покупателями на корпоративные отношения. Для этого в "Газпроме" необходимо создать новое дочернее акционерное общество по транспортировке газа, акционерами которого станут участники нынешних договорных отношений. Его уставный капитал должен равняться нынешней стоимости всей газотранспортной системы (т.е. имущества, которым он будет оплачен). При этом акционерам - независимым производителям и крупным потребителям газа будут выданы части пакета акций нового общества, стоимости которых должны соответствовать вложенным ими инвестициям в "трубу", а остальная, бо#1169;льшая, часть акций достанется "Газпрому" и государству.
Предлагаемый правовой статус газотранспортной системы на основе корпоративного управления позволит устранить дискриминацию при доступе к ней, привлечь инвестиции независимых производителей, а также оптимизировать прибыль акционеров благодаря проведению политики эффективного газоснабжения. Эта политика должна основываться на экономически целесообразном сочетании развития газодобычи, оптимизации транспортных потоков и энергосбережения. Оптимизация транспортных потоков будет решаться минимизацией путей перетоков газа, в том числе строительством новых газопроводов и перемычек, замещениями и выбором кратчайших путей поставок. Предлагаемое решение позволит также новому акционерному обществу экспортировать внезапно возникающие излишки газа при отказе от него потребителей, что сегодня является одним из препятствий для заключения долгосрочных договоров.
Многолетний опыт пребывания высокопоставленных чиновников в советах директоров естественных монополистов показал их неспособность наладить работу вверенных им компаний. Причинами тому были не только некомпетентность, но и случайность занятий делами подопечных. Поэтому представляется необходимым председателем совета директоров предлагаемого ОАО, (назовем его "Трансгаз") от имени государства назначить не чиновного универсального "менеджера", а штатного высококвалифицированного специалиста-управленца. Он не только будет защищать интересы государства, но и от его имени станет арбитром в спорах между субъектами "Трансгаза", не позволяя "Газпрому" злоупотреблять своим монопольным положением на рынке.
Иначе говоря, речь идет о необходимости разработать наконец объективные принципы управления естественной монополией (в нашем случае газовой отрасли) как системы, руководствуясь научным системным подходом к ее реформированию. А чтобы реформировать, надо разработать соответствующий проект, причем оптимальный.
Рынок по графу
В основе системного подхода к проектированию сложного объекта лежит принцип его целостности, т. е. представление об объекте (системе) как едином целом, обладающем новыми качествами по сравнению со свойствами входящих в него частей. К примеру, ни газотранспортная система, ни газовые скважины порознь, сами по себе, не обеспечивают сбыт топлива и газоснабжение потребителей. Поэтому вне рамок единого хозяйствующего субъекта они малопривлекательны для инвесторов.
Цель оптимального проектирования любой системы заключается в создании такого ее проекта, который наилучшим в определенном смысле образом удовлетворяет заданным критериям (ограничениям).
Вся система газоснабжения, а не только ее часть, принадлежащая "Газпрому", является естественной монополией, т. е. целостным сложным объектом. Поэтому субъекты этой монополии образуют неформальное корпоративное сообщество, использующее общую сеть транспортировки газа. Смысл антимонопольного воздействия на "Газпром" должен заключаться, в частности, в обеспечении доступа к "трубе", условно равного для всех субъектов системы газоснабжения, т. е. формально компромиссного, согласно нескольким критериям (условиям). Один из них - получение всеми примерно одной и той же относительной прибыли при сбыте объемов газа, суммарно обязательно обеспечивающих весь потребительский спрос. В этом случае прибыль называется оптимальной, что отнюдь не обязательно означает максимальную.
Как можно сформулировать и решать такую задачу?
Сегодня в отсутствие действенных и объективных антимонопольных регуляторов относительная прибыль "Газпрома" оказывается гарантированно самой большой в отрасли. Достигается она в том числе за счет дискриминации в доступе к "трубе" и тем самым ко всем рынкам некоторых независимых газодобывающих компаний. При нынешних транспортных тарифах рентабельность у них при удаленности потребителей на 1500 км не превышает в среднем 10-15%, а у "Газпрома" она вдвое, втрое больше. Между тем, по прогнозам экспертов, среднегодовая добыча газа предприятиями "Газпрома" в ближайшие годы снизится до 530 млрд. кубов. Поэтому основной прирост добычи в стране связывают с другими газодобывающими компаниями, так как они владеют лицензиями примерно на 30% всех запасов газа. Но чтобы их вскрыть и пустить содержимое в оборот, необходимо устранить монополию "Газпрома" на "трубу" и через нее на распоряжение рынками сбыта. Иначе происходит, к примеру, следующее.
В апреле прошлого года "ИТЕРА", затратив около 250 млн. долларов, подготовила к эксплуатации газовое месторождение "Береговое", что в ЯНАО. Его запасы составляют 324 млрд. кубометров, а годовая добыча прогнозируется в объеме 11 млрд. Осваивалось месторождение после того, как "Газпром" разрешил доступ к "трубе". Поэтому "ИТЕРА" к концу того же апреля прошлого года завершила строительство газопровода от "Берегового" до магистрали Заполярное-Уренгой длиной 32 км. Но по сей день великий монополист под всякими предлогами так и не дает согласия на его подсоединение.
Убытки несет не только "ИТЕРА", но и государство. Поэтому предлагаемой оптимизации относительной прибыли у всех стремящихся к "трубе" сегодня можно добиться только за счет директивного, но обоснованного ограничения доступа к ней, в том числе самого "Газпрома". А чтобы устранить всякие ограничения в доступе и увеличить прибыль всех газодобывающих компаний до максимально возможной, придется заниматься совершенствованием (оптимизацией) Единой газотранспортной системы и оптимизацией в ней перетоков газа для увеличения ее производительности, о чем говорилось выше.
Оптимизация перетоков заключается в уменьшении длины путей транспортировки и тем самым затрат на нее, что в сочетании с оптимизацией относительной прибыли позволит компромиссно распределять места (рынки) сбыта между всеми газодобывающими компаниями. Таким образом, будет обоснованно несколько ограничен доступ к "трубе" всем компаниям. Пока же распределение рынков газа происходит без какой-либо системной оптимизации, как выгодно в основном "Газпрому". Математический аппарат для расчетов предлагаемой оптимизации специалистам известен. Скважины (месторождения) и связи между ними и потребителями образуют два множества элементов, которые можно изобразить графически, а их отношения описать математически. Такое представление элементов двух множеств называется графом (не путать с титулом). Решение задачи оптимизации сводится к отысканию кратчайших путей в таком графе, где под путем понимается не только расстояние перетока газа, но и другие оптимизируемые показатели, в том числе цена, прибыль и др. При решении такой задачи должен учитываться и интерес государства к оптимизации при указанных выше условиях налогооблагаемой базы.
Следует заметить, что оптимизация прибыли при минимизации расстояний перекачки газа, т. е. оптимальное, компромиссное распределение рынков, позволит также выравнивать рентабельность продаж при разных условиях добычи газа и его себестоимости. Так что фактически по указанным выше критериям может обеспечиваться оптимизация газоснабжения. Подобным образом когда-то решалась задача оптимизации перетоков электроэнергии в Единой энергетической системе, критерием которой являлось достижение минимума общесистемных затрат.
Сказанное напоминает, к примеру, задачу выбора оптимальных маршрутов автофургонов, развозящих хлеб из пекарен во множество магазинов, по критериям минимизации затрат топлива и времени. Ясно, что выбор каждого маршрута будет основан на условно компромиссном выборе значений этих показателей.
Использование алгоритма оптимизации газоснабжения является антимонопольной мерой и поэтому должно быть директивным. Так как при этом речь идет также о достижении общесистемной цели - надежном газоснабжении при минимальной цене газа и с компромис- сным разделением рынков сбыта, представляется целесообразным упомянутую задачу оптимизации решать всем корпоративным газовым сообществом. Для этого независимые газодобытчики могли бы стать акционерами ОАО "Газпром" и войти в его совет директоров. А председателем совета, как и в упоминавшемся выше гипотетическом "Трансгазе", должен быть назначен не некий высокопоставленный госчиновник, а штатный специалист. Он будет не только защищать интересы государства, но и окажется арбитром в спорах между акционерами. Что касается акций, то новые акционеры могли бы обменяться частью своих акций с "Газпромом".
Однако все сказанное осуществимо лишь в том случае, если государство добьется получения контрольного пакета акций компании. Такое средство имеется - это земля как федеральная собственность, на которой размещена вся инфраструктура "Газпрома". Если государство внесет ее в уставный капитал компании в обмен на соответствующее количество акций дополнительной эмиссии, то контрольный пакет окажется в его руках. Надо лишь проявить политическую волю. Так как создание "Трансгаза" несколько "размоет" активы "Газпрома", то переход независимых газодобытчиков к корпоративным с ним отношениям возможен и в рамках только единой компании. Таким образом, реформирование газовой отрасли предлагается направить на восстановление ее как естественной монополии, т. е. как технологически и организационно целостной системы. Это позволит, сконцентрировав все ресурсы под одной крышей, увеличить капитализацию "Газпрома" и тем самым еще больше укрепить его положе-ние на внешних рынках. Всему этому поспособствует также централизация корпоративного управления в отрасли. Именно подобные тенденции к интеграции активов давным-давно наблюдаются на Западе. У нас же поступают наоборот.
Поэтому предлагаемые правительственными либералами демонополизация "Газпрома" и создание свободного конкурентного рынка газа представляются по изложенным выше причинам надуманными и ничем не аргументированными, которые принесут только вред. Что же касается "модели перехода к рынку" - двухсекторного рынка газа, это просто блеф. Ведь тогда на регулируемом сегменте придется вводить отпуск голубого топлива по карточкам, чем спровоцируется новое мздоимство, а на "конкурентной" части станут искусственно создавать дефицит и начнутся спекуляции. Президент страны неоднократно высказывался против раздела РАО "ЕЭС России" и "Газпрома", так как такой раздел нанесет непоправимый ущерб стране. Депутат Госдумы и председатель думского Комитета по энергетике Валерий Язев заявил об этом более категорично: "Руки прочь от "Газпрома".
Мнение президента Путина о РАО "ЕЭС России" в правительстве проигнорировали. По всей видимости, точно так же хотят поступить и в отношении газовой отрасли. Спрашивается, до каких же пор править бал российских экономических реформ будут полуграмотные догматики и либералы от псевдорынка?
15 марта 2005
http://www.opec.ru/analize_doc.asp?d_no=55755
