Удивительно, как быстро прижились у нас новые идеологические штампы эпохи гласности: радикалы, демократы, консерваторы, аппаратчики.
Жизнь, конечно, сложнее и интереснее новомодных пропагандистских клише. А то ведь очень просто получалось все эти годы у некоторых: чем быстрее записался в реформаторы, объявил о "приверженности" курсу реформ, тем успешней идет новая карьера. Пресловутые "битва за реформу" и "верность курсу перемен" стали напоминать клятвенные заверения аппаратчиков в верности марксизму-ленинизму. И все равно за всеми "союзами", коалициями, блоками, фронтами, "право-левым" центром скрывается одно глубинное противоречие: между теми, кто не умеет ни руководить, ни работать, но находится у власти (причем под "коммунистическим" или "демократическим" флагом - неважно), и теми, кто лишен власти, но умеет работать, приносить пользу. Налицо кризис отжившей свой век номенклатурной, бюрократической элиты, которая постоянно мимикрирует, активно политиканствует, то разыгрывая "национальную" карту, то раскладывая пасьянс из реформаторов и консерваторов. Этот кризис старой элиты продолжается уже не один год и может длиться еще некоторое время. Однако за спиной политиканов уже видны те силы, которые в ближайшем будущем будут реально контролировать экономическую и политическую ситуацию.
Известный американский экономист Дж. Гэлбрейт несколько десятилетий назад открыл в западном обществе интересный феномен. Оказалось, что реальная экономическая и политическая власть в современном индустриальном обществе принадлежит уже не собственникам средств производства (как учил Карл Маркс), не финансовой олигархии (как учил В. И. Ленин) и не политикам и бюрократам, а некоему новому образованию, социальному слою, который Гэлбрейт назвал техноструктурой. Техноструктура в этом понимании - некий каркас общества, технократическое ядро, состоящее из менеджеров всех уровней, управляющих, специалистов, ученых, высоких профессионалов, администраторов, юристов, организаторов производства и непроизводственной сферы, интеллектуальной элиты. Техноструктура существует в значительной степени безотносительно к тому, в чьих руках сосредоточиваются время от времени миллиарды долларов или какая партия находится у власти. Причем позиция техноструктуры и роль технократов в обществе непрерывно усиливаются по мере усложнения его жизни - такова эволюция капитализма.
В принципе все положения этой теории легко приложимы и к социалистическому обществу. Действительно, в роли собственника или финансовой олигархии, владеющей деньгами, землей, недрами, выступает номенклатура, по Джиласу - "новый класс", своего рода коллективный собственник всего национального богатства.
Номенклатура облюбовала лучшие места: высокие партийные и государственные посты, иностранные дела, внешнюю торговлю, генеральские военные и полицейские мундиры - в общем, пожизненную сословную синекуру. Но исподволь начали развиваться и другие процессы. Чем сложнее было партийным последышам разбираться в народнохозяйственных делах, тем больше они обращались к технократии, то есть интеллектуальной злите, которая, как и на Западе, составляла и составляет костяк общества. Нехотя, но номенклатура пропускала технократов то на одну позицию, то на другую. С появлением "теневой экономики" и неформальных структур номенклатурщиков, в которые вовлекались и исполнители из народа, возникла необходимость в инициативе, энергии, интеллектуальном труде, хоть и в извращенном виде.
Поэтому-то за последние десятилетия в СССР сформировалась не только номенклатура. Рядом с ней, незаметно для нее самой, выросла Техноструктура. Те же ученые, менеджеры, администраторы, специалисты и технократы, что начали теснить на Западе толстосумов-миллиардеров, потеснили нашу родную номенклатурную элиту: ЦК КПСС и Политбюро. Это и есть главная, стержневая линия не только перестройки, но и предшествующих ей лет. Упираясь изо всех сил, брыкаясь, брызжа слюной, партийно-государственная верхушка пятится, уступает пядь за пядью, теряет и политическую, и экономическую власть.
Конечно, не следует представлять себе номенклатурщиков и технократов как две абсолютно раздельные группы людей или две партии. В политической борьбе часто все перепутано. В основе этого явления лежит двойственность каждого советского человека, своего рода уникальная "совковость" характера. Как бы две души живут в каждом из нас и в каждом аппаратчике. Два человека в одном - это не раздвоение личности, это два различных менталитета, существующие вместе и друг друга дополняющие. Возникало технократическое "Я" во многих аппаратчиках, вынужденных работать на конкретных участках. Технократическое и номенклатурное "Я" сосуществовали; то одно, то другое развивалось быстрее; где-то требовались одни качества, а где-то - совсем противоположные. К примеру, если директор завода приходил в обком, то работало номенклатурное "Я", а возвращался к реальному производству - начинало пробивать дорогу технократическое "Я".
В принципе номенклатура - синоним некомпетентности, аморализма, профессиональной непригодности. Степень "номенклатурности" каждого человека равна степени его некомпетентности относительно занимаемой должности. Это закон номенклатуры. Чем менее человек пригоден для дела, тем он ценнее для номенклатуры, так как потенциально неопасен. Принцип продвижения людей в техноструктуре обратный.
В общих чертах квалифицирующие признаки номенклатуры приложимы и к политическим реалиям сегодняшнего дня. Возьмем директорское лобби. В основном в политику рвется та часть директорского корпуса, которой в нормальной экономике просто нет места. Нормальный директор-технократ занимается повышением производительности, старается получше организовать дело, наладить сбыт, снабжение, установить новые хозяйственные связи. Наоборот, тот "красный директор", который не умеет работать по-новому, занимается интригами, организует сопротивление правительству. Это легко объяснить. Такие директора всю жизнь кормились за счет ЦК КПСС, а точнее - отдела машиностроения и других подобных образований. Эти отделы ЦК приказывали Совету Министров, Госплану кому и сколько дать фондов, ресурсов, капвложений, то есть попросту грабили настоящих хозяйственников в пользу милых начальству бестолочей.
Технократам приходилось втираться в номенклатуру обманом, притворяясь дураками, чтобы не возбудить к себе подозрения партийно-бюрократической элиты. Насколько материальное и должностное положение человека выше его действительных заслуг и возможностей, именно и ровно настолько он есть номенклатура. Таким образом, если человек продвигался на должность или на какую-то ключевую позицию в обществе благодаря тому, что либо подличал, либо льстил начальству, либо женился на номенклатурной дочке, либо сам чей-то родственник, в силу этого получивший преимущество (а в реальной жизни действуют все эти факторы сразу), то это - номенклатура. Но если он научился чему-то, имеет знания, способности, умеет работать, то в этой своей ипостаси он уже частично технократ. Линия водораздела простая - способность личности прокормить себя на профессиональном поприще.
Структура управления обществом незаметно для номенклатуры менялась, а номенклатурщики, прожигая жизнь, этого не заметили. Система, сложившаяся к началу 80-х годов, стала слишком сложной, чтобы управлять традиционными методами.
Уже в так называемой командно-административной системе сложились противоречия и механизмы их разрешения. Сказав "А", то есть, допустив "теневые" рыночные элементы, номенклатура не могла не сказать "Б". Началась не научно-техническая революция, как на Западе, а технократическая эволюция элиты, то есть техноструктура усилила свои позиции. Номенклатура сначала попыталась заключить союз с мафией, теневиками, то есть путем легализации части преступного элемента сохранить власть над непонятной силой, захватывающей позицию за позицией, - то есть интеллектом. Однако мафиозно-номенклатурный спрут оказался недолговечным. Не получилась и опора на Запад. Капиталистическая элита не захотела равноправного сотрудничества с глуповатой и неосторожной нашей государственно-бюрократической элитой. Запад попросту обманул номенклатуру, делая вид, что помогает ей, а на самом деле способствуя усилению противоречий социалистического тоталитарного общества и объективно все более усиливая позиции техноструктуры внутри Страны Советов. Раззадорив недалеких номенклатурщиков блеском "мерседесов", заграничными шмотками, рассорив их друг с другом, стимулируя их жадность и грызню между собой, Запад добился главного: оставил слой номенклатуры с "мерседесами", но в совершенно новой экономической ситуации, где неповоротливые номенклатурщики мгновенно заблудились, словно в лесу. Неудачные попытки создать демократический строй или интеллигенцию внутри номенклатуры лишь усугубили проблему. Начитавшись западных книжек, поверив в красивые байки, духовные лидеры номенклатурщиков запутались в реальном мире так быстро, что сами не успели заметить.
Последняя попытка номенклатуры уцелеть - это игрища вокруг так называемых "реформ" и демократии. Ведь что такое "демократы"? Либо аппаратчики среднего звена, либо те, кто стремился в партийные органы, но не попал, вовсе опереточные персонажи или искренние недотепы. А что такое аппарат? Это косная прослойка взяточников-бюрократов, но это и огромное количество управленцев, менеджеров, администраторов, профессионалов в разных областях. И в так называемом "аппарате", и у так называемых "демократов" есть и некое реформаторское, организующее, энергичное начало и есть начало интриганское, политиканское, жуликоватее, то есть партийно-номенклатурное.
Или взять современный бизнес. Кое-кому очень хочется представить дело так, что большие капиталы сегодня - в руках предприимчивых и активных людей. Но "совковый" бизнес сейчас на 90 процентов номенклатурный, то есть собственниками выступают не абстрактные "новые люди", третье сословие, а как раз "старые люди" из ЦК, обкомов и КГБ. Да и как иначе? В Польше, Китае было то же самое. Зарождение капитализма везде шло по двум параллельным направлениям. С одной стороны - невидимый процесс перераспределения собственности, дележки номенклатурного пирога - полузаконное ограбление, происходящее в тиши кремлевских кабинетов, на Старой площади и Лубянке. Там решали, кому и сколько позволить украсть: отсюда эти бесконечные обналички, конвертации, трансферты и пр. Росчерком пера или молчаливым кивком номенклатурной головы создавались псевдобизнесмены, псевдопредприниматели. Как это делалось - тема отдельного разговора, Но шел и противоположный процесс: выявление действительно энергичных и предприимчивых, поиски рациональных идей, эффективных решений, возникала новая инфраструктура связей, организации производства, торговли, финансов, в которой уже могли проявить себя люди высокообразованные, то есть специалисты.
Но оказалось, что конвертация власти в собственность - сделка неудачная. Она не учитывает отдаленной стратегической перспективы. Капитал - это движение, а номенклатура может существовать только в статическом положении. Динамика процесса и есть мина замедленного действия, приводящая к исторической необходимости замены одной элиты на другую.
Наверное, еще долго будет изворачиваться номенклатурная гидра. Долго мы будем искать деньги КПСС. Ждут своего часа, сенсационные разоблачения. Но не это главное. Отстранение номенклатуры от власти уже произошло. Это произошло в тот момент, когда завороженная роскошью и комфортом Запада номенклатура начала торговать властью. Это как в карточной игре: главная глупость неопытного игрока - начать игру. Если ему противостоит шулер, то остальное уже дело техники. Вступив в игру с западной элитой, в игру под названием "капитализм", номенклатура уже проиграла. Выиграла Техноструктура. Естественно, пока это еще не очевидно - для того, чтобы неявное стало явным, - нужно лет 5-10. Однако рубикон пройден. Джинн выпущен из бутылки. Единственное, чем могут утешиться номенклатурщики, - это неизбежность такого финала. Так уж устроен мир - более приспособленные виды вытесняют менее приспособленные. Еще Дарвин открыл такую закономерность.
В свое время Ленин чувствовал, что для "нового класса" - номенклатуры - исключительно важно сохранить пролетарское, революционное сознание в противовес буржуазному. Но пути истории неисповедимы! Стараясь уничтожить буржуазию, номенклатура впитала именно буржуазное сознание - тягу к накопительству, вещизм, мещанство. Именно это "обуржуазивание" сыграло злую шутку с потомками героев Октября.
На смену номенклатуре придут технократы, то есть настоящие предприниматели в бизнесе, профессионалы в политике, придут и новые идеологи, новые авторитеты во всех областях науки, техники, культуры. Собственно, они уже среди нас.
Андрей Бунич
03.11.1993
"Литературная газета"
http://bunich.ru/article/index.php?id=15
viperson.ru
Док. 318423
Перв. публик.: 03.11.93
Последн. ред.: 09.02.12
Число обращений: 451
Бунич Андрей Павлович
|
