Интервью Сергея Глазьева `Политическому журналу`Назад
Интервью Сергея Глазьева `Политическому журналу`
- Сергей Юрьевич, на приближающихся выборах в Госдуму Вас прочат в лидеры партийных списков сразу нескольких структур. Вы уже сделали свой выбор?
- Я еще не принял решения об участии в парламентских выборах. После политической реформы формирование нашего парламента стало не столько вопросом выбора избирателей, сколько предпочтений президентской администрации. Последняя принимает решение, кого допустить к выборам, а кому перекрыть такую возможность. Для этого в новом законодательстве специально установлены барьеры - партийная регистрация, бюрократические проверки, множество формальных оснований для снятия с выборов. Для лояльных президенту кандидатов зажигают зеленый свет, для нелояльных - красный. Все претендующие на прохождение в парламент партии вынуждены согласовывать свои избирательные списки с Кремлем, а также постоянно оглядываться на президентскую администрацию при планировании своих акций. В результате наше Федеральное собрание выродилось до уровня престижного политического клуба, не влияющего на принятие реальных решений. Посмотрите на нынешнюю Государственную Думу, в которой подавляющее большинство депутатов организованы в правящую партию, административно управляемую из Кремля и Дома правительства. От их мнения ничего не зависит - они обязаны нажимать кнопки согласно указаниям надсмотрщиков из правительственной ложи. Также как ничего не зависит и от мнения оппозиции - все ее законодательные инициативы блокируются манипулируемым думским большинством. О Совете Федерации, который уже окрестили клубом миллиардеров с депутатской неприкосновенностью, я уже и не говорю. Нынешняя власть боится конкуренции, поэтому поставила все органы управления государством, в том числе выборные, под жесткий административный контроль. К сожалению, сделать это им удалось достаточно легко, опираясь на авторитарные нормы ельцинской Конституции и используя слабости известных партийных вождей оппозиции. В общем, я не думаю, что Государственная Дума после недавно проведенной политической реформы будет способна сколько-нибудь серьезно влиять на проводимую в стране политику. Более действенным мне представляется интеллектуальное влияние, опирающееся на точные знания и научно обоснованные рекомендации.
- Вы считаете, что наша власть к ученым относится более внимательно, чем к парламенту?
- Во всяком случае, в диалоге с учеными она не закрывает глаза и уши, как это происходит в отношении критики оппозиции, которая заведомо отметается как политизированная. Назначенные президентом министры и советники делают все возможное, чтобы представить проводимую ими политику как единственно возможную. Вначале они келейно готовят выгодные им проекты решений, затем бегут их согласовывать с президентом, после чего они навязываются обществу как решения главы государства. В результате мы становимся жертвой частных интересов и глупостей, ставших своеобразным стилем государственного управления. Причина этого - отсутствие механизма ответственности в бюрократической вертикали, извращения и ошибки которой автоматически освящаются авторитетом главы государства. Скажите, кто-нибудь ответил за такие явные политические провалы, как монетизация льгот, реформа здравоохранения и пенсионная система, вывоз сотен миллиардов долларов за рубеж или хотя бы за дефолт 98-го года, вызвавший очередной виток обнищания и чудовищный всплеск смертности населения? Я уже не говорю про криминальную приватизацию, авторы и организаторы которой до сих пор управляют важнейшими рычагами государственной власти.
- Как же Вы надеетесь этому противостоять?
- Ситуация меняется. Мне кажется, президент начинает понимать, что его именем ведется, мягко говоря, неправильная политика, ущербная для страны и губительная для ее будущего. Во всяком случае, ряд его последних инициатив свидетельствует о переосмыслении целей социально-экономической политики. В том числе по таким важнейшим ее направлениям, как демографическая, промышленная, структурная политика. В этих сферах он фактически взял на вооружение многолетние и настойчивые предложения научной общественности и патриотической оппозиции. Его последнее послание Федеральному собранию по смыслу полностью совпадает с программой сбережения народа блока "Родина". Еще один яркий пример - последний президиум Госсовета по промышленной политике - президент пытается заставить своих министров делать то, что многие годы от них добивались товаропроизводители, ученые, предлагала оппозиция. Хоть и с большим запозданием, но лед тронулся - мы уходим от примитивной политики вульгарного либерализма к политике развития, о необходимости которой я твержу уже многие годы.
Я как ученый, специалист в области закономерностей современного экономического роста, вижу свой долг в том, чтобы помочь это поворот совершить. От этого зависит долгосрочное будущее нашей страны. Либо мы добьемся принятия давно назревших мер в области структурной перестройки экономики на передовой технологической основе и перевода ее на инновационный путь развития, либо окончательно опустимся на периферию мирового рынка в качестве сырьевого придатка развитых стран. В последнее время я вижу намерения президента повернуть страну с последнего пути на первый и считаю необходимым сделать все возможное, чтобы не упустить этот, может быть, последний шанс вывести страну на траекторию успешного социально-экономического развития.
- В каком качестве?
- В любом. В настоящее время я возглавляю Национальный институт развития, задача которого - обобщение рекомендаций научного сообщества по ключевым вопросам государственной политики социально-экономического развития страны. Недавно мною был представлен доклад "О стратегии экономического развития России". Как ученый я точно знаю, что, как сказал классик, нет ничего практичней хорошей теории. Теоретически мы знаем, что надо делать, чтобы вывести страну на путь инновационного развития, обеспечить структурную перестройку экономики на основе нового технологического уклада, активизировать ее научно-производственный потенциал и конкурентные преимущества на ключевых направлениях современного экономического роста, добиться многократного повышения общественного благосостояния и уровня жизни. Вопрос в практической реализации этих научно обоснованных рекомендаций, которая блокируется влиятельными силами, заинтересованными в продолжении присвоения национальных богатств.
- Вы надеетесь преодолеть это сопротивление?
- Это и есть главный вопрос - наличие политической воли. Мне кажется, у президента она сегодня есть. Конечно, жаль упущенные годы, стоившие нашей стране полтриллиона долларов перемещенного за рубеж капитала и гибели многих отраслей высокотехнологической промышленности. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.
- Почему Вы считаете, что эта политическая воля сейчас появилась?
- Скорее не считаю, а надеюсь. К этому есть определенные признаки. О некоторых из них - решениях президента о поддержке рождаемости и проведении политики развития промышленности я уже сказал. Еще одно подтверждение - осуществление национальных проектов. Мы давно говорим о необходимости перехода к программно-целевой технологии планирования бюджетной политики. Национальные проекты развития здравоохранения, образования, сельского хозяйства и жилищного строительства - первые, хотя и весьма робкие шаги в этом направлении. В то же время в основном социально-экономическая политика остается прежней, следуя примитивным рецептам доктрины рыночного фундаментализма. Мы упускаем колоссальные возможности развития, замораживая более четверти государственных доходов в Стабилизационном фонде и вкладывая их в кредитование иностранных государств. При этом уровень финансирования собственного здравоохранения, образования и науки остается ниже африканского, наша социальная и производственная инфраструктура продолжают деградировать. Наша промышленность задыхается от недостатка инвестиций, уровень которых втрое ниже необходимого для простого воспроизводства основных фондов, а российские денежные власти вывозят сотни миллиардов долларов за рубеж.
Я думаю, что не только у оппозиции, но и у главы государства все больше вопросов возникает в отношении неспособности правительства перевести поток нефтедолларов в русло социально-экономического развития страны. Мы отдаем львиную долю доходов иностранным конкурентам только потому, что руководители денежных властей не верят в возможность их эффективного использования для развития собственной экономики. Точнее, не знают, как их использовать.
Главная проблема нынешнего правительства - интеллектуальная беспомощность. Бессилие и неумение использовать колоссальные возможности, которые сегодня есть у страны для перевода ее на путь быстрого самостоятельного роста. Мы видим: и Центральный банк, и федеральной правительство не в состоянии распорядиться теми огромными возможностями, которые нам дают приток колоссальных сверхприбылей от экспорта нефти и газа. Страна все больше превращается в сырьевую колонию, и если это будет продолжаться еще несколько лет, то шанс вырваться на траекторию успешного развития нам использовать не удастся.
Власть отгородилась от политической оппозиции, но надеюсь, у нее пробудится потребность в принятии разумных идей. Потому что проводимая политика привела нас к абсурдной ситуации: чем больше мы экспортируем нефти и газа, тем меньше денег остается для развития внутреннего производства; чем больше мы получаем иностранных инвестиций, тем больше государство занимает денег на рынке; чем больше мы привлекаем иностранных кредитов, тем уже становятся финансовые возможности нашей банковской системы. В общем, из-за некомпетентности денежных властей проводимая в стране экономическая политика выполняет функцию трубы, откачивающей природные ресурсы за рубеж вместе с валютной выручкой от их экспорта. Чем это отличается от неоколониальной эксплуатации африканских стран?
- На кого вы рассчитываете во власти?
- Я могу сказать, на кого я не рассчитываю: на понимание Кудрина, который превратили нашу финансовую систему в подпорку падающему американскому доллару. Грефа, политика дерегулирования которого привела к тотальной криминализации товаропроводящих сетей, регулированию рынка монополиями и организованной преступностью Зурабова, социальная реформа которого углубила и без того чудовищное социальное неравенство, лишив население значительной части социальных гарантий. Из-за их недееспособности мы сегодня живем в два раза хуже, чем могли бы жить, оставаясь с минимальной зарплатой втрое ниже прожиточного минимума. Но эти люди никогда не признают свои ошибки, которые обходятся уполовиниванием бюджета и двукратным снижением темпов экономического роста, многократным недоиспользованием научно-производственного и инвестиционного потенциала, стагнацией. Для Кудрина, Грефа и Зурабова признать свои ошибки - это признать, что совершенно зря мы вдвое недофинансируем социальную сферу и держим впроголодь половину населения. С ним разговаривать бесполезно, со всеми остальными - можно и нужно.
Сегодня важнее всего образумить власть и придать ей интеллектуальной смелости.
- А вам не кажется, что образумить власть - удел политика? А вы из политики уходите.
- Дело в том, что после политической реформы у нас остался всего один политик в стране, и вы его знаете. Остальные вынуждены исполнять те роли, которые им отводят. Жанр публичной политики потерял смысл. Выборы превратились в разновидность телевизионного шоу, результаты которого заранее известны и ни на что не влияют. Участвовать в этом - значит просто играть роль в чужом спектакле.
- Вы надеетесь на понимание в правительстве? А вас не смущает недавний безобразный скандал с Пенсионным фондом и Фондом медицинского страхования?
- Конечно, смущает. Меня вообще многое смущает в деятельности правительства. И не только коррупция, но и слабая дееспособность, низкая эффективность. И отсутствие диалога с наукой. И страх перед публичным дискуссиями.
Я неоднократно говорил о необходимости отставки Зурабова. Последний раз - месяц назад в прямом телеэфире, еще до того, как вскрылись все эти скандалы. Люди, которые в правительстве занимаются своим бизнесом, не должны находиться во власти. Но есть и другие, понимающие свою ответственность за развитие страны и нуждающиеся в научно-обоснованных рекомендациях.
- Вы уходите из политики навсегда? Не планируете участвовать ни в парламентской, ни в президентской кампаниях?
- Не столько я ухожу из политики, сколько политика ушла из парламента. Все решения принимаются президентской вертикалью. Федеральное собрание превращается в престижный клуб лояльных власти и назначенных исполнителей.
- Считаете ли вы возможным создание в стране многопартийной системы?
- Нормальное политическое развитие возможно только в условиях политической конкуренции. Для этого нужно, чтобы парламент стал органом власти. Сегодня Государственная Дума не является органом власти, она представляет собой разновидность политического клуба, единственное право которого - голосовать за законодательные инициативы, которые спускаются сверху. До тех пор, пока парламент не станет полноценным органом власти, и не будут созданы возможности для самостоятельного развития политических партий снизу, никакая нормальная политическая система не сложится. Реальная политическая система у нас сведена к президентской вертикали, где принимаются все решения. Все остальное - просто пиар, который не оказывает серьезного влияния на судьбу страны.
Опубликовано в "Политическом журнале"
25 марта 2007г.
http://www.glazev.ru/print.php?article=2164
