Очередная попытка сомкнуть ряды на правом фланге в очередной раз провалилась.
В середине прошлой недели Яблоко направило открытое письмо Союзу правых сил, где говорилось о невозможности объединения двух партий на обсуждавшихся условиях. На следующий день один из лидеров СПС Ирина Хакамада подвела под эпизодом черту, публично заявив, что во всех дискуссиях о слиянии ставится точка.
Заказ от олигархов
Эта история началась в середине января и продолжалась не более двух недель. По неофициальным данным, группа представителей бизнес-элиты провела переговоры с лидером Яблока Григорием Явлинским и попыталась уговорить его сформировать совместно с СПС единый избирательный блок. К этому моменту СПС как более покладистый партнер уже сформулировал условия: первым в общем избирательном списке будет Борис Немцов, Явлинский вторым, а третьей - Ирина Хакамада. В обмен на эту уступку лидеру Яблока предлагалась всемерная поддержка СПС на президентских выборах, куда Явлинский мог бы выставиться как единый кандидат от всех демократических сил. Мало того, руководство СПС вроде бы было даже готово исключить из своих рядов Егора Гайдара и Анатолия Чубайса как самых больших раздражителей для Григория Алексеевича.
Яблоко, разумеется, тут же выставило собственные условия: Немцову и Хакамаде предлагаются места в списках Яблока, а удаление Гайдара с Чубайсом в принципе было одобрено. Однако, по данным из партийных источников, почти сразу же эти требования были скорректированы в сторону еще большей жесткости: отцы-основатели должны быть не просто изгнаны из СПС, но членам союза предлагалось признать их пребывание в партии большой ошибкой. Вышинский отдыхает.
На 29 января был назначен первый раунд переговоров по продвижению изложенных планов в жизнь, однако накануне последовало уже упомянутое открытое письмо. Больше всего СПС возмутило то обстоятельство, что Явлинский общается с ними через прессу, а не через связного, которым была назначена Хакамада: Немцов вообще отказался комментировать происшедшее, а его пресс-служба охарактеризовала поведение несостоявшихся партнеров как хамство. Кроме того, в СПС подчеркивают, что заварившие кашу олигархи были шокированы проявленной Явлинским неспособностью договариваться. И вот это странно: если бизнесмены действительно верили в успех задуманного предприятия, то это говорит лишь об их политической неадекватности. Данная история могла закончиться только так, как она закончилась, и тому есть причины как объективного, так и субъективного характера.
Заклятые друзья
Отправной точкой рухнувшего проекта послужило некое исследование, якобы проведенное ВЦИОМ, из которого следовало, что, партии, набравшие в 1999 году 5,9 и 8,5% голосов, объединившись в блок, соберут не меньше 20%. Явлинский, кстати, уже подверг сомнению достоверность этих выкладок, сообщив, что, по его данным, тот же ВЦИОМ прогнозирует электоральному союзу СПС и Яблока всего 9,4%. И здесь он прав, что вам подтвердит любой более или менее искушенный в вопросах выборов аналитик: в результате слияния, как правило, не достигается даже простого суммирования результатов, не говоря уж об их превышении: здесь действует масса факторов, учесть которые чрезвычайно сложно. Сторонники объединения ссылаются на успех СПС в 1999 году (8,5%) - напомним, союз возник в результате объединения нескольких мелких партий, чей суммарный рейтинг накануне выборов не превышал 5%. Но эти ссылки не вполне корректны, поскольку упомянутые партии-лилипуты образовались в результате раскола крупного гайдаровского блока и были, по сути дела, лишь клонами друг друга, что избиратель отлично осознавал. Проголосовав за СПС, он дал понять, что оценил усилия лидеров, преодолевших собственные амбиции и сливших идеологически неразличимые диванные структуры в более или менее жизнеспособный союз.
Что же до Яблока и СПС, то это вещи разные. Достаточно сказать, что первое ориентируется на протестный электорат, а второй - на лояльного власти избирателя. Так что логичнее было бы призывать к слиянию партии Явлинского с КПРФ - они, кстати, очень жестко конкурировали в Думе за звание непримиримой оппозиции. Дело доходило до публичных стычек: многим памятен эпизод, когда в ответ на реплику Зюганова о том, что Яблоко покраснело, Явлинский обозвал лидера коммунистов дальтоником. А между тем в замечании Зюганова было много правды: слишком часто явлинцы в ходе думских голосований оказывались по одну сторону баррикад с КПРФ. Демократические же ценности, которые якобы роднят СПС с Яблоком, для членов партии Явлинского в значительной степени являются абстракцией: всем известно, что в Думе Яблоко - самая авторитарная, если не тоталитарная фракция, где инакомыслие выжигается каленым железом. И здесь главный субъективный фактор, мешающий сближению Яблока с кем бы то ни было, - сам Григорий Алексеевич.
Мало того, что он в принципе не терпит рядом с собой сильных конкурентов, о чем свидетельствует длинный ряд известных политиков, покинувших партию добровольно или нет, - Юрий Болдырев, Владимир Лысенко, Оксана Дмитриева, Иван Грачев и другие. Антагонизм по отношению к Гайдару и его команде - очень давний и, видимо, неизлечимый синдром, мучающий лидера Яблока. И причины его лежат отнюдь не только в идеологической плоскости, как это подается публике: отец российских реформ повел реформы не тем путем, как следовало бы. Близкие к Явлинскому люди утверждают, что он считает Гайдара узурпатором того места в истории, которое полагалось лидеру Яблока. Ведь Борис Ельцин в 1991 году предложил пост фактического главы правительства сначала Явлинскому, а уж потом Гайдару. Явлинского не устроило то, что Ельцин был готов отдать лишь пост вице-премьера, а бразды главы кабинета оставлял себе. Кроме того, Григорию Алексеевичу казалось, что восстановление экономики продвигалось бы более результативно, если бы речь шла не только о России, а обо всем постсоветском пространстве. Возможно, и так, но к ноябрю 1991-го ставить вопрос так было все равно, что требовать луну с неба. Тем не менее Явлинский отказался, причем проделал это в классической для себя манере: третьего ноября дал положительный ответ, а четвертого отозвал его. А Гайдар согласился.
Один пишем - два в уме
В этом году исполняется десять лет, как Явлинский и Гайдар создали свои партии, и все эти годы наивный Егор Тимурович пытается сформировать с коллегой единый демократический блок. Самым ярким эпизодом этого нескончаемого процесса обивания правыми порогов левого Яблока стала попытка, датируемая маем 1995 года. Тогда Явлинский и Гайдар заявили о готовности объединиться прямо в телевизионном эфире - пути к отступлению, казалось бы, отрезаны. Но уже на другой день изумленный лидер Демвыбора России узнал, что его партнер опять передумал, сославшись на негативную реакцию со стороны низовых партячеек.
В принципе вся эта горестная сага об отношениях между Яблоком и реформаторами первой волны (Немцов, Гайдар, Чубайс, Кириенко), замаравшими себя сотрудничеством с властью, олигархам должна быть известна. На что же они в таком случае рассчитывали, отважившись на чреватый для них неприятностями демарш? Ведь если Явлинского не удалось склонить к сотрудничеству даже перед лицом такой грозной опасности, как возвращение коммунистов, то теперь это и вовсе нереально. Однако свои резоны у объединителей были: чтобы защищать свои интересы и свою нишу на экономическом пространстве, им нужна своя ниша в той конфигурации политического поля, которая сложится после выборов. А у тех, кто апеллировал к Явлинскому, ее пока нет, и это - предмет для беспокойства.
В начавшейся избирательной гонке два фаворита - КПРФ и Единая Россия. Последняя пропитана чиновничьим духом и крайне несамостоятельна. Возникни конфликт, даже самый малый, между якобы государственным интересом и интересом бизнеса, она заведомо встанет в позицию государственника. А что делать деловым людям? Завалить деньгами КПРФ, с тем чтобы она взялась отстаивать интересы олигархата? Красиво, но нереально. Опорой крупного бизнеса вообще-то считается СПС, но он снова балансирует на грани проходного барьера - спонсорские средства могут оказаться выброшенными на ветер. И пришло решение - попытаться слить СПС с Яблоком, чтобы гарантировать себе присутствие в Думе. Но решение рискованное, потому что Кремль (в широком смысле слова) вынашивает собственный проект думских раскладов, куда блок СПС и Яблока вовсе не вписывается. Власть как никогда близка к реализации своей заветной мечты - двухпартийная Дума, и мешать ей на этом пути небезопасно. Тем более что насчет Яблока у нее, по ряду признаков, свои планы.
Триста спартанцев
В качестве программы-максимум кремлевские политтехнологи поставили себе задачу получить в новой Думе 300 лояльных депутатов. Ясное дело, что двух третей голосов ЕР не получит ни при какой погоде, - значит, надо начинать вербовать недостающих еще на берегу. По данным аналитиков, 70 млн долларов, которые вроде бы ЮКОС дает КПРФ в обмен на 10-12 мандатов, - часть этого плана.
Жириновский в эту схему вписывается легко - было бы финансирование. Остаются СПС и Яблоко, причем с СПС проблем больше: у них свои, неподконтрольные Кремлю спонсоры, числом более двух десятков, так что перекрыть кислород правым не так просто. Кроме того, как известно, каждый член СПС - сам себе партия, а в прокремлевском блоке нужна железная дисциплина. Некоторые во фракции правых убеждены, что Кремль вообще намерен мочить их на выборах, но это вряд ли: лишняя фракция - дополнительные возможности для маневра. А вот союз СПС с Яблоком, который в принципе способен составить конкуренцию ЕР, блокируя ее начинания, это уже лишнее. Поэтому с Явлинским начали работать отдельно, причем давно. Почти год назад.
К тому моменту ситуация в Яблоке сложилась критическая - партию измучило хроническое безденежье. Бывший несколько лет главным спонсором глава Медиа-Моста Владимир Гусинский покинул страну. Президентскую кампанию Явлинского финансировал Легпромбанк, но его руководителем Андреем Дробининым вдруг заинтересовались правоохранительные органы. В 2001 году Яблоко было вынуждено буквально положить зубы на полку, и к весне 2002-го лидер повел себя более покладисто, чем обычно.
Первым сигналом, поданным Кремлю, аналитики считают заявление Явлинского о том, что политическое окружение президента нуждается в кадровом обновлении. При этом он дал понять, что готов продвигаться в структуры исполнительной власти, причем не только командой, что раньше было непременным условием. Сигнал был услышан, и, видимо, имели место какие-то контакты. В конце лета лидер Яблока отправился по ряду западных стран с лекциями, в ходе которых этот извечный критик Кремля был чрезвычайно уважителен по отношению к нынешнему президенту и его политике. Западная публика терялась в догадках, пока один весьма уважаемый американский политик с изумлением не констатировал после его лекции: Явлинский - член команды Путина. После этой проверки на лояльность у нас валом пошли слухи о том, что Явлинского назначат то министром иностранных дел, то председателем Госстроя, а то и, бери выше, премьер-министром. И в довершение Путин счел возможным засветить своего партнера в новом качестве, что он и сделал после октябрьских событий в Театральном центре на Дубровке. С финансированием Яблока сегодня тоже все в порядке - средства поступают от ЮКОСа.
Зачем Явлинский нужен Кремлю? Дружить с Яблоком выгоднее, чем с СПС, хотя бы потому, что эта партия послушна воле лидера. Следовательно, она управляема. Во-вторых, Явлинский как кандидат в президенты может оказаться для Путина предпочтительнее, чем любой кандидат от СПС, поскольку он отбирает голоса у кандидата коммунистов. В-третьих, Явлинского легче купить на предложение некоего поста в правительстве, и это в выборной борьбе тоже может оказаться не лишним.
Вечный пиар
Таким образом, по всему выходит, что на попытках объединить СПС и Яблоко можно поставить крест. По крайней мере на этих выборах. Однако прошедший скандал окажет свое влияние на предвыборный имидж обеих партий и их лидеров, и вот тут Явлинский почти наверняка потеряет. Призывы жить дружно, неизменно вызывающие у электората положительные эмоции, Немцову и СПС обязательно зачтутся. Более того, находятся злые языки, которые утверждают, что фишка с объединением придумана именно в СПС и именно в рекламных целях.
Явлинский же столкнется и с другими рисками. Сблизившись с Кремлем, он выходит из своего привычного образа вечного оппонента, к которому привык его ядерный электорат, и, таким образом, дезориентирует своего избирателя, вступая в зону риска. Да, он стал гораздо лояльнее по отношению к власти, но до сих пор ухитрялся артикулировать это довольно аккуратно. Предвыборные баталии - и это неизбежно - потребуют от него недвусмысленного позиционирования, что может обернуться имиджевыми потерями. Политтехнологи к этому готовы, и, если такой обвал начнется, на старте парламентской гонки рядом с добрым старым Яблоком мы можем увидеть нечто неожиданное: Настоящее Яблоко или Яблоко-2003.
