Алексей Ведев: Большая страна, бедное население и бедные банкиНазад
Алексей Ведев: Большая страна, бедное население и бедные банки
Алексей Леонидович, г-н Козлов на банковском конгрессе в Санкт-Петербурге заявил о том, что Центральный банк готов рассматривать увеличение квоты присутствия иностранных банков на российском рынке финансовых услуг. Когда-то эта квота была определена в размере 12,5%, потом ее довели до 25%. Раньше удержание низкой квоты аргументировалось тем, что инострацы ее и так не выбирают, теперь это аргументируют тем, что квота выбрана до 25%, поэтому есть смысл с целью конкуренции ее поднять. Первый зампред ЦБ неоднократно говорил о том, что в период проведения банковской реформы российские банки, не обладая достаточным запасом прочности, не выдержат конкуренции, если мы откроем двери в рамках вступления в ВТО для иностранных банкиров, которые, обладая большим капиталом и огромной ресурсной базой, будут способны поглотить и растворить в себе российскую банковскую систему, как это произошло в некоторых Восточно-Европейских стран. Насколько эти две разные точки зрения сейчас скоррелированы между собой?
Это не столько своевременное решение, сколько признание status quo: а) складывающейся структуры банковской системы; б) необходимое решение для того, чтобы российская банковская система получила какое-то дальнейшее развитие. На мой взгляд, структура российской банковской структуры делится на три группы: банки с государственным участием, банки с иностранным участием (так называемые дочки) и частные российские банки. За последние полтора-два года эта новая структура уже приобрела четкие очертания. Очевидно, что сейчас доминируют банки с государственным участием. Прежде всего, я имею в виду Сбербанк, Внешторгбанк, Банк реконструкции и развития, частично Газпромбанк. Они доминирует везде: с точки зрения предоставления кредитов по активной части, поскольку они располагают существенными средствами и предоставляют кредиты наиболее стабильным рентабельным предприятиям, прежде всего, из сырьевой области. Они доминируют на рынке внутреннего долга, а на рынке корпоративных субфедеральных облигаций они присутствуют ровно настолько, насколько они в этом заинтересованы. По пассивной части они абсолютно доминируют с точки зрения привлечения средств населения в виде депозитных вкладов и расчетных счетов предприятий. В квартальных и ежемесячных обзорах, публикуемых в различных средствах массовой информации, Сбербанк и Внешторгбанк показывают настолько сильные позиции, что все остальные просто отличаются на порядки.
Можно предположить, что именно эти банки обслуживают наиболее прибыльные российские компании, как правило, экспортно-ориентированные.
Конечно. Я имею в виду наиболее стабильные и прибыльные компании. Хотя многие компании обслуживаются как раз в иностранных банках. В рамках данной структуры конкуренция на рынке банковских и инвестиционных услуг уже де-факто происходит между государственными и иностранными банками, которые оказывают какую-то конкуренцию как по кредитованию предприятий и населения, так и на рынке розничных услуг, в том числе, пластиковых карт, предоставлению населению каких-то банковских продуктов. С частными банками все понятно - их будущее представляется мне весьма плачевным и неопределенным с той точки зрения, что единственным выходом для частных российских банков является процесс слияния и поглощения.
Я бы обратил внимание на региональный аспект, который нельзя сбрасывать с рассмотрения, потому что в России мы не можем не считаться с региональным аспектом в силу размеров территории и доступности банковских услу.
В регионах присутствует Сбербанк своими 32-мя тысячами филиалов, своей инфраструктурой он поддерживает какие-то региональные расчеты, платежи и т.д. Там присутствуют местные региональные банки, которые совершенно легко преобразуются в филиалы вполне приличного, например, иностранного финансового института, тогда как сами по себе они не обладают ни капиталом, ни технологией. Понятно, что их единственное преимущество состоит в наличии площадей, в наличии каких-то сотрудников.
Плюс договоренность с местными административными и промышленными элитами.
Я не могу назвать плюсом встроенность региональной промышленной элиты, потому что существует достаточное количество мощных региональных предприятий. Норильский никель - региональное предприятие.
Безусловно. Лукойл - региональное предприятие.
Или Новолипецкий комбинат, но я с трудом себе представляю, каким образом он может успешно работать с каким-то региональным банком.
Я думаю, что такого рода предприятия - структурные, системные - давно работают с иностранными банками или с крупнейшими государственными банками.
Да, поэтому мне это и кажется неким признанием status quo. Но почему 25%, мне непонятно: чем 25% лучше или хуже 50%? Так или иначе, этот процесс идет. Если российские денежные власти хотят обеспечить какую-то конкурентную среду на рынке банковских услуг (а я считаю это достаточно актуальной задачей, потому что нельзя сказать, что у нас банковская сфера находится в лидерах), то это обязательно надо делать. Более того, сейчас российская частная банковская система чем-то напоминает Автопром, который уже бессмысленно защищать. Тысяча с лишним только частных российских банков обречена на вымирание, потому что они не накопили ни опыта, ни технологий, ни, тем более, капитала.
Еще один аспект, по которому идет дискуссия на тему присутствия иностранцев в российской банковской системе, заключается в том, что до сегодняшнего дня иностранные банки могут участвовать в работе на финансовом рынке России только как дочерние предприятия головных контор. Иностранцы давно лоббируют разрешение участвовать в качестве филиальной сети головных контор. Почему не пойти дальше?
Чем дочки отличаются от отделений иностранных банков? Они подчиняются нормативному регулированию головных контор и вплоть до середины прошлого года существовало значительное различие в банковским регулировании, прежде всего это касалось Фонда обязательного резервирования. Если в Европе и США норма обязательных отчислений в зависимости от привлеченных средств находилась на уровне от 0 до 2-3%, то у нас она была на уровне 7-11%. Эта ситуация принципиально изменилась, нормативы резко снизились и острота этого вопроса спала как с той, так и с другой стороны: как в настойчивости иностранных банков по этому вопросу, так и в упертости наших денежных властей. Я думаю, что этот процесс постепенно нивелируется и проблема сойдет на нет.
Есть еще два аспекта. Первый аспект - Центральный банк переводит на русский язык документ, который упрощенно называется Базель-2. О втором аспекте было сказано на том же банковском форуме, что бухгалтерская отчетность по российской системе и отчетность по МСФО настолько серьезно отличаются, что при общей ориентации на международную интеграцию не очень понятно, как эти процессы совместить.
Насколько мне известно, проблемы Базеля-2 никогда не стояли. Проблемы соотнесения риска и управления активами никогда не стояли остро для российской банковской системы. Кроме того, по многим показателям российские банки продемонстрировали неплохой уровень. Вопрос не столько в рискованности, а, наоборот, последние два-три года российская банковская система грешит избыточной ликвидностью и избыточной зависимостью от денежного предложения, которое идет со стороны ЦБ. Здесь не столько проблема рисков, сколько незначительного капитала. В этом проблема, во-первых. Во-вторых, мы опять упираемся в проблему неразвитости финансовых рынков. В силу этого все базельские нормативы оказываются перевыполненными, потому что в огромных долях свободные остатки хранятся на депозитах в ЦБ и фактически ничего не приносят банку, а основные финансовые рынки остаются неликвидными. Формально получается, что нормативы неплохие, а вложения в любые облигации могут рассматриваться как низко ликвидные. Это проблема не столько выполнения нормативов Базель-2, сколько проблема недокапитализации банковской системы и крайне низкого развития финансовых рынков. А отчетность - дело важное, но уже десятое.
Технический вопрос?
Можно все это подрулить, было бы ради чего.
А ради чего?
Ради прозрачности, но какая может быть прозрачность, если 70% частных коммерческих банков России толком не могут описать, чем они занимаются.
Итак, Вы не против status quo, который объективно или субъективно складывается в банковском секторе и который сводится к будущей конкуренции между крупными госбанками и крупными иностранными банками?
Абсолютно не против.
Если мы резко расширим квоту (на что Вы намекаете, говоря о том, почему бы не пойти дальше), к нам могут прийти и небольшие финансовые институты - кредитные организации из-за границы.
Которые ничем не будут отличаться от наших небольших финансовых институтов. Основной позитив состоит в том, что, может, иностранцы купят наши частные банки и их преобразуют.
Тенденция есть - их давно пора покупать, объединять, закрывать.
Тем же крупным инвестиционным компаниям удобно либо работать с каким-то надежным хорошим банком, либо прикупить свой небольшой банк, потому что инвесткомпании ограничены на валютном рынке. Они просто покупают лицензию.
Нынешняя конфигурация банковской системы сохранится и в перспективе. Способна ли она решать так называемые сверхзадачи экономического роста?
Пока нет. Мы получаем большую страну с бедными банками. Все совокупные активы банковской системы в рамках тех инфраструктурных задач, которые необходимо решать в России с точки зрения реализации крупномасштабных проектов, пусть даже сырьевых - недостаточны.
Дело именно в структуре, которая складывается на этом рынке, или дело в каких-то других вещах?
Дело в повальной бедности. Я имею в виду не бедность президентов и членов правления банков, а бедность с точки зрения капитала и объема средств, которыми они оперируют.
