ВЕДУЩИЙ: На днях в швейцарском ДАВОСЕ состоялся Всемирный экономический форум, в котором участвовали ведущие политики и финансисты со всей планеты. На нем присутствовала и российская делегация во главе с первым вице-премьером Михаилом КАСЬЯНОВЫМ.
А сегодня у нас в гостях один из лидеров СОЮЗА ПРАВЫХ СИЛ Ирина ХАКАМАДА, которая также побывала на форуме в ДАВОСЕ. Первый вопрос к вам - как вы оцениваете ход конференции в ДАВОСЕ? В прессе уже появились оценки, что на РОССИЮ там просто махнули рукой.
Ирина ХАКАМАДА: Я не оцениваю так негативно результаты давосского форума, потому что большинство, кто описывает эти встречи, не понимает суть организации давосского форума, потому что это, на самом деле, клуб инди-видуального членства крупного капитала, крупных предприятий со всех стран мира, куда, в том числе, приглашаются и политики. Поэтому российский диалог по политической стратегии был действительно скучным, невзрачным и неинте-ресным, потому что первый вице-премьер КАСЬЯНОВ обречен был говорить официальные вещи, исполняющего обя-занности ПУТИНА не было, а главный вопрос к политикам был только один - что вы ожидаете от нового президента, потому что ПУТИНА рассматривают фактически уже как президента.
А вот диалог между бизнесом, наоборот, был очень спокойный и конструктивный, потому что делегация была но-вая, и если раньше бизнес РОССИИ был представлен чаще всего двумя гигантами, это РАО ЕЭС и это ГАЗПРОМ, это сырьевые наши крупнейшие предприятия, а все остальное - это были финансово-банковские корпорации, то в этот раз они не играли почти никакой роли, на первое место вышли реальные предприятия из реального сектора, это наша ме-таллургия, переработка сельскохозяйственной продукции, такие компании, как Новолипецкий металлургический, ВИММ БИЛЬ ДАН, очень известная компьютерная компания АЙ-БИ-ЭС. Также был представлен завод СЕВЕРСТАЛЬ ДЕРИПАСКО, то есть это все очень молодые представители нового бизнеса, достаточно крупного, и они вели очень конкретный диалог с инвесторами, и инвесторов очень интересовали потенциальные их возможности для того, чтобы после того, как пройдут президентские выборы, рассмотреть РОССИЮ в качестве приложения капитала.
ВЕДУЩИЙ: Тем не менее Джордж СОРОС, известный финансист, в ДАВОСЕ заявил, что иностранные инвесторы сейчас не могут влиять на ситуацию в РОССИИ и что иностранному капиталу нужно уходить из РОССИИ. Как вы счи-таете, вот это мнение, оно достаточно весомо на Западе?
Ирина ХАКАМАДА: Не совсем так. В интерпретации много того, что сказал Джордж СОРОС. Например, там, где присутствовала я, он сказал о том, что если будущий президент будет сотрудничать с такими лицами, как ЧУБАЙС, он готов вкладывать деньги, а если БЕРЕЗОВСКИЙ, то он от этого отказывается. Было заявление СОРОСА о том, что РОССИИ не надо давать кредиты Международному Валютному Фонду, потому что она не отвечает по своим обяза-тельствам, что достаточно справедливо, и это относится к личным позициям СОРОСА. Но я участвовала и в других раз-личных совещаниях, "круглых столах" и приватных встречах, где, несмотря на все эти заявления, обсуждалось все-таки два вопроса - РОССИЯ готова становиться экономикой рыночной, готова менять законодательство, влиять на позиции свои внутри страны или не готова? Потому что если готова, то тогда, в принципе, сам капитал в РОССИИ и капитал на Западе готовы сотрудничать.
ВЕДУЩИЙ: Вы сейчас упомянули о ЧУБАЙСЕ. Вообще, в ДАВОСЕ различали российских правых, российских ле-вых, как, скажем, в 1996 году, когда там были и ЗЮГАНОВ и ЧУБАЙС? Сейчас все-таки они как-то дифференцируют наших представителей, или теперь уже все русские на одно лицо?
Ирина ХАКАМАДА: Нет, они как раз различают, именно поэтому в этом году вообще левые там не были пред-ставлены. А такое явление, как победа СОЮЗА ПРАВЫХ СИЛ на парламентских выборах, было оценено, и поэтому ДАВОС по своей инициативе организовал пресс-конференцию КИРИЕНКО-ЧУБАЙС-ХАКАМАДА для того, чтобы вы-яснить нашу позицию по отношению к президентским выборам и фаворитам этой гонки и по отношению к войне в ЧЕЧНЕ.
ВЕДУЩИЙ: В ДАВОСЕ поднимался вопрос относительно исполняющего обязанности президента Владимира ПУТИНА. Попросили нашу делегацию объяснить, кто такой Владимир ПУТИН. Насколько я понимаю, такого внятного ответа не было дано. Это правда?
Ирина ХАКАМАДА: Была очень смешная ситуация. На сцене сидели ТИТОВ, ЧУБАЙС, КАСЬЯНОВ, КИРИЕНКО, и когда задали простой вопрос - расскажите хотя бы, может быть, если вы знаете, без каких-либо официальных заявле-ний, что такое ПУТИН, каких он придерживается взглядов? - возникло дикое замешательство, никто не хотел говорить, потом в конечном счете КАСЬЯНОВ сказал несколько вежливых фраз. Я думаю, внятного ответа не было получено, по-тому что его не существует и внутри РОССИИ.
Потому что явление появления ПУТИНА - это явление нашей демократической системы, при которой при под-держке всей властной элиты назначенный премьер-министр, он может быть президентом, причем в очень короткие сроки, что для него является, конечно, тяжелым испытанием, потому что он резко попадает в другую сферу деятельно-сти, и испытанием для всего народа, потому что для народа он закрыт, неизвестны его конкретные действия, неизвестна его программа, неизвестно ничего.
И снять эту проблему невозможно, потому что люди у нас, в конечном счете, уже давно голосуют не за действия, не за программы, а они голосуют за как бы любимый страстный имидж, за свою мечту, которую бы они хотели уви-деть. Вот они увидели в ПУТИНЕ, что это военный, что он сильный, и при этом в РОССИИ принято уважать власть, а у него она уже есть, ну и рейтинги тут же выросли. А объяснить феномен рейтингов никто не может, объяснить, что та-кое ПУТИН, никто не берется, потому что это безответственно. Нельзя говорить и вкладывать какие-то конкретные ве-щи в человека, которого на самом деле не знаешь ни по поступкам, ни по действиям. Поэтому ответ всегда был очень простой, во всяком случае со стороны нас. Я отвечала следующим образом: идеологическая партия, такая, как СОЮЗ ПРАВЫХ СИЛ, не в состоянии поддерживать личность, она всегда поддерживает действия, конкретные шаги. Когда мы увидим действия, то мы их сможем оценить, и тогда последует наша оценка.
Например, война в ЧЕЧНЕ, с одной стороны, мы согласны с тем, что нужно уничтожать терроризм. Я, например, не всегда согласна с западной оценкой о том, что там уничтожается маленький чеченский народ и это делается из им-перских амбиций РОССИИ, потому что сами западники забыли, как там отрезали головы, как во время мирного перио-да в ЧЕЧНЕ творилось полное безобразие, как в нарушение всех западных систем защиты прав человека вводился шари-ат и так далее. Поэтому я потребовала просто объективной информации с обеих стороны. Меня не устраивает то, что в РОССИИ задерживают корреспондентов за то, что они пытаются получить объективную информацию, но и не устраи-вает западная однобокая позиция - что бы ни делалось в ЧЕЧНЕ, РОССИЯ всегда не права.
Вопрос слушателя: Все-все депутаты, такие честные, откровенные. Вот уже 15 лет, с 1985 года, мы живем - я не знаю как. Как же это так получается?
Ирина ХАКАМАДА: Вопрос я понимаю, у меня у самой тоже наболело. Я тоже смотрю на весь кошмар вокруг и думаю: сколько же лет... Я пытаюсь объяснить для себя, что 15 лет для жизни одного человека - это очень много, и для меня тоже, я тоже думаю о том, сколько мне осталось быть активным политиком, и мне становится обидно за то, что столько лет прошло, а я чего-то не успела сделать. Но для жизни целого государства 15 лет - это миг, потому что в тех же США, в ЯПОНИИ, в Европе, в КИТАЕ становились государства сильными, а экономики процветающими, люди богаты-ми, проходя через огромные испытания, и на это уходили иногда сотни лет. Если вспомнить ЯПОНИЮ после Второй мировой войны, совершенно уничтоженную, нищую аграрную страну, если вспомнить поставленную на колени и фак-тически абсолютно без какого-либо потенциала ГЕРМАНИЮ, если вспомнить США, которые начинали с войн, с торго-вых войн, фактически с бандитского капитализма, теперь это главная держава, которая несет всем правила игры, всем приходится этому подчиняться. 15 лет очень мало. Можно, конечно, сократить срок модернизации, можно потратить на это поменьше лет, например, не еще 25, а еще 10, но тогда каждый из нас должен понимать, чего он хочет, и должен де-лать свой выбор, и на своем месте, кто бы он ни был, знать, что он участвует в этом выборе своей страны и не имеет права просто ждать, когда придет добрый царь и за него что-то сделает. Бесполезно, пока огромная масса людей будет голосовать и любить или не любить тех, кто просто ей нравится, не понимая даже за что и прощая все на свете, до тех пор мы сами несем ответственность за все, что происходит со страной.
ВЕДУЩИЙ: Давайте вернемся ненадолго в ДАВОС. Чеченская тема в кулуарах форума поднималась, вас спраши-вали?
Ирина ХАКАМАДА: Это был удивительный феномен: никогда. То есть в кулуарах обсуждались только проблемы инвестиций, проблемы будущего голосования в Думе, насколько правительство и парламент готовы менять налоговую систему, готовы защищать права частной собственности и инвесторов, насколько мы готовы все-таки уважать своих кредиторов и расплачиваться по своим долгам. При этом ЧЕЧНЯ никого не интересовала.
ВЕДУЩИЙ: Как вы думаете, это из-за того, что тема ЧЕЧНИ поднимается только политическими кругами, а не биз-несом на Западе, или же просто из вежливости, что ли?
Ирина ХАКАМАДА: Нет. Я думаю, что это феномен, достаточно известный во всем мире. Бизнес, в отличие от по-литиков, ведет себя очень прагматично. И у бизнеса всегда есть свои приоритеты. Пока идет война в ЧЕЧНЕ, бизнес прекрасно понимает, что он никогда не будет вкладывать деньги в республики Северного Кавказа, а особенно серьез-ный, крупный бизнес, который представлен в ДАВОСЕ. Но как бизнес он прекрасно понимает, что российский рынок - это рынок поставки огромного количества товарной массы, которая является избыточной уже в западной экономике. Не по качеству. Это не значит, что нам поставляют только плохое. Она избыточна объективно по той стратегии, по ко-торой шли страны на Западе. Они уже перешли этот порог, и их интересуют совсем другие технологии. И поэтому, ко-гда они обсуждают Интернет, когда они обсуждают бизнес в Интернете, когда они обсуждают космические технологии, экологические проблемы, они не приглашают РОССИЮ, потому что они прекрасно понимают, что мы сейчас вступа-ем в первую стадию общества потребления, то есть нам главное сейчас насытить рынок элементарными товарами и ус-лугами. Они умеют это продавать, им нужен этот рынок. Поэтому если отрезать Северный Кавказ и рассматривать страну в целом, то их интересуют все-таки перспективы законодательные, перспективы прозрачности экономики и удобства работы без криминала, коррупции и бандитов. И поэтому они задают прежде всего эти вопросы.
ВЕДУЩИЙ: В Госдуме закончился кризис. Три фракции - СПС, ЯБЛОКО и ОТЕЧЕСТВО - решили вернуться к рабо-те. Скажите, буквально в последние дни ничего не изменилось, вы действительно вернетесь на заседания ГД 9 февраля?
Ирина ХАКАМАДА: Да, конечно. Мы уже 7 числа придем на Совет Думы, наши представители, и 9-го все прихо-дят работать. Кризис действительно разрешился, мы продемонстрировали, что мы будем бороться с каким-либо попра-нием прав меньшинства, и 9 числа будет обсуждаться программа законодательной работы всей Думы, и мы включим туда все, что мы пообещали на референдуме. Референдум сейчас ПУТИН не имеет права проводить как исполняющий обязанности, но мы уже готовы поставить вопрос об ограничении статуса неприкосновенности депутатов в соответст-вии со статьей Конституции. То, что написано в Конституции, это одно, это цивилизованная статья, а то, что написано с Законе о статусе, это расширение этой статьи до неприличных вообще привилегий для депутата. Мы поставим вопрос о привилегиях депутатов, потому что пусть депутаты получают такую же зарплату, как и пенсионеры, может быть тогда серьезнее подумают о том, каким образом возрождать нашу экономику.
Мы поставим вопрос, хотя он у меня самый тяжелый, я даже удивилась, даже военные представители, военные ге-нералы из демократических фракций сопротивляются и не хотят поддерживать закон о том, чтобы только контрактники с большим стажем, чем полгода, воевали в боевых точках на территории РОССИИ. На словах все жалеют мальчиков, а когда доходит до дела, все говорят о том, что нам нужен призыв. На самом деле такой призыв нам не нужен. Понятно, что если бы операция с самого начала велась профессиональными подразделениями, она бы приобрела совершенно другой характер, а не тот, который выходит за рамки антитеррористической операции, и поэтому Запад нам предъявля-ет претензии. Понятно, что у нас рождаемость снижается, через 15 лет у нас будет очень старое население, а мы убива-ем своих мальчишек, непонятно зачем и почему. И вот здесь очень трудно получить поддержку, но мы все равно выно-сим этот закон.
Ну, и закон о поправках к бюджету, потому что не понятно, что там делать. Надо сокращать деньги и расходы на го-сударственные органы, потому что нужно платить по долгам, кредит пока что не получен, все будут сейчас искать эко-номию и будут искать ее, конечно, не в том месте.
ВЕДУЩИЙ: А вообще, во фракции были сторонники продолжения бойкота?
Ирина ХАКАМАДА: Нет.
ВЕДУЩИЙ: А в соседних фракциях, я имею в виду ЯБЛОКО и ОТЕЧЕСТВО?
Ирина ХАКАМАДА: ЯБЛОКО хотело продолжить бойкот, но мы прекрасно понимали, что мы несем ответствен-ность перед своими избирателями. Мы прекрасно понимаем, что председатель комитета или зампредседателя Думы - это номенклатурная должность. Если вы хорошо работаете, а уж я это знаю, и у вас есть во всех комитетах и замы, и ря-довые члены, то вы можете проводить свои законы. Самое главное, чтобы голоса были, вот в чем проблема. Поэтому долго продолжать бойкот некорректно, потому что мы тогда забываем о своих избирателях, думаем только о своих ам-бициях, а между прочим, мы наобещали много, и все это надо выполнять.
Вопрос слушателя: У меня в руках свежий номер газеты ЗАВТРА, и в передовице Александр ПРОХАНОВ называет три фракции образно "выкидыши вернулись, как побитые собаки, в Думу, ПРИМАКОВ потерял свое лицо". Как вы от-носитесь к подобным высказываниям, и не собираетесь ли вы через свою прессу ответить товарищу ПРОХАНОВУ?
Ирина ХАКАМАДА: В тех выражениях, которые ПРОХАНОВ пишет в газете ЗАВТРА... я думаю, что просто надо быть выше всего этого и на такие вещи не отвечать. Потому что сам ответ предполагает серьезного противника, а это все действительно лаянье из-за угла.
Мы вышли в тот момент, когда поняли, что заключен тактический циничный, примитивный союз между фракцией коммунистов и партией власти для того, чтобы получить ведущие места для своих людей и контролировать полностью ситуацию. Мы не могли другим способом продемонстрировать свой протест, потому что если бы мы не вышли, то это-го бы никто не заметил. Но потом нам же предъявили бы претензии, а почему в ГД не проходят приличные законы, вы же там в большинстве. Вот теперь все будут знать, что если ГД будет работать безобразно, то за это будут нести полную ответственность две фракции, которые получили ключевые места в качестве председателей комитетов, а это фактически места по рангу министерств, во всех комитетах, которые решают и вопросы национальной политики, в том числе и ЧЕЧНИ, и вопросы аграрной политики, инвестиционной политики, налоговой политики и так далее. Это первое. Но мы прекрасно понимаем, что мы должны вернуться и мы должны работать, и поэтому мы продержали ровно столько наш бойкот, сколько Дума распределяла машины, пайки и деньги. Мы не ходили туда, принципиально демонстрируя, что мы готовы работать без всего этого. Когда же они наконец все это распределят между собой и начнут обсуждать зако-ны, а это будет 9 числа, именно в этот момент мы все втроем, никто не вышел из этого соглашения, возвращаемся. Вот и весь ответ.
Вопрос слушателя: Я бы хотел задать вопрос, может быть, немножко не по теме. Вы знаете, что совсем недавно междугородняя телефонная связь с БЕЛОРУССИЕЙ стала через 10, то есть 8-10, как будто мы звоним в ГЕРМАНИЮ, в АМЕРИКУ, во ФРАНЦИЮ и так далее. Это нововведение Пал Палыча? О чем это вообще говорит?
Ирина ХАКАМАДА: Ну, я не знаю. По-моему, Пал Палыч еще не успел серьезно вступить в свои права, чтобы вводить специальный код. Но на самом деле БЕЛАРУСЬ пока что является самостоятельным государством, и если вы звоните туда так же, как в ГЕРМАНИЮ, то в этом ничего удивительного нет.
ВЕДУЩИЙ: Как вы считаете, ваш уход с заседаний ГД добавил вам сторонников или, наоборот, оттолкнул от СПС часть потенциальных избирателей? Ведь все-таки, согласно общественным опросам, достаточно большая часть населе-ния негативно оценила вот этот демарш трех фракций.
Ирина ХАКАМАДА: Я не знаю. Я думаю, что на тот момент, когда это происходило, мнения разошлись. Никто не проследил. Когда я приехала в ПИТЕР, то там было огромное количество звонков о том, что молодцы, правильно сдела-ли, потому что дальше вот так взращивать самим себе радикальную оппозицию, а потом мучительно идти с ней на иди-отские компромиссы, в результате которых ни пенсии люди не получают, но и рынка никакого нет, дальше невозмож-но. Если у вас не было сил бороться голосами, значит, надо было проголосовать ногами. Но обязательно надо вернуть-ся. Время все расставит на свои места. Сейчас реакция, может быть, у одних негативная, у других позитивная, потому что люди все живут в ожидании мечты, что придет ПУТИН и дальше у всех будет полный холодильник, застолье, рабо-чие места, и все будет замечательно. Вот когда пройдет, например, 3-4 года и когда увидят, как сработает Дума и что нового сделает президент, и если при этом поймут, что получилось все наоборот, тогда вспомнят этот поступок. Если, наоборот, действительно все будет получаться, потому что мы заставим нового президента, его окружение работать с нами в диалоге, мы же не ушли к нему в оппозицию, мы готовы поддерживать те действия, которые отвечают требова-ниям цивилизованной страны, тогда тоже оценят, что, несмотря на то, что нам ничего не дали, мы не встали в позу обиженных и готовы работать с любой властью. Поэтому - терпение, нужно просто подождать.
ВЕДУЩИЙ: Вы возвращаетесь. И что теперь будет с комитетом по законодательству, который закреплен за вашей фракцией, а также с местом вице-спикера, которое придерживают для Бориса НЕМЦОВА?
Ирина ХАКАМАДА: Пока что все фракции, все три, отказались принципиально от мест вице-спикеров. Это дейст-вительно места представительские, они дают номенклатурный ресурс, но больше ничего не дают. Все решает председа-тель Думы и его первый заместитель госпожа СЛИСКА, потому что она будет отвечать за весь план законодательной работы и за всю структуру международных отношений. Все остальные... это просто удобные кормушки.
Что касается комитета по законодательству, он принципиальный, потому что все законы проходят через него, и есть такие законы, например, Закон о представителе по защите прав человека и так далее, которые напрямую обсуждаются в этом комитете. Поэтому мы решили его оставить за собой и послали туда КРАШЕНИННИКОВА. Но надо иметь в виду, что он поделен пополам, и конституционное законодательство и государственное устройство, то есть все проблемы с изменением Конституции ушли к ЛУКЬЯНОВУ, к коммунистам.
ВЕДУЩИЙ: Во время бойкота вы сблизились с ЯБЛОКОМ и ОТЕЧЕСТВОМ. Это тактический союз, или коалиция будет сохранена и в будущем?
Ирина ХАКАМАДА: Это была не коалиция политическая, это был союз для получения 150 голосов в парламенте. И мы хотим его сохранить, и по ключевым вопросам, там, где мы найдем общие позиции, мы можем объединить 150 го-лосов, и в этом случае эти 150 голосов будут играть наравне со 150 голосами ЕДИНСТВА и его сателлитов и 150 голо-сами коммунистов с их аграриями. То есть мы тогда входим вот в этот баланс, и с нами придется считаться. Если же мы будем все поодиночке, то в этом случае сотрут в порошок все три фракции, и будут проводить все ЕДИНСТВО и ком-мунисты.
Вопрос слушателя: Во время предвыборной кампании СПС достаточно принципиальную позицию занял по призы-ву в армию. Сегодня товарищ ЯСТРЖЕМБСКИЙ заявил, что наконец-то удалось изыскать деньги для возобновления во-енных сборов для офицеров. Ваши комментарии?
Ирина ХАКАМАДА: Я не поняла, что такое военные сборы для офицеров?
ВЕДУЩИЙ: Дело в том, что с сегодняшнего дня вступает в силу указ, по которому на военные сборы будут призва-ны офицеры запаса.
Ирина ХАКАМАДА: А, то есть те, кто получили высшее образование в ВУЗах.
ВЕДУЩИЙ: И вот уже есть комментарии, что это делается для того, чтобы отправить этих офицеров в обычные час-ти, а вот кадровых офицеров из этих частей отправить в ЧЕЧНЮ.
Ирина ХАКАМАДА: Поняла. В таком раскладе сил меня это устраивает, потому что мне очень важно, чтобы в ЧЕЧНЕ работали профессионалы. С другой стороны, это все тактические ходы. Уже всеми просчитано, что в конечном счете профессиональная армия является оптимальной моделью для РОССИИ именно сегодня. Хватает денег для того, чтобы ее финансировать, не хватает денег, чтобы финансировать огромную коррупционную армию.
У нас есть в комитете по обороне генерал ВОРОБЬЕВ Эдуард Аркадьевич. Материалы мы подготовили. Я уверена, что сопротивление будет со стороны всех и вся постоянно в Думе, потому что наша элита на самом деле внутренне не принимает профессиональную армию и считает, что великая держава, империя РОССИЯ не должна терять своего по-тенциала, необходимо патриотическое воспитание, и все дети должны демонстрировать уже в армии свои боевые спо-собности. Будет серьезный спор.
ВЕДУЩИЙ: Главный вопрос сегодняшнего дня, вы уже частично на него ответили, отношение к ПУТИНУ. Все-таки со стороны создается впечатление, что у вашей фракции нет единого мнения на этот вопрос. Анатолий ЧУБАЙС, судя по всему, однозначно поддерживает ПУТИНА. Сергей КИРИЕНКО делает это с некоторыми оговорками, но видно, что он все-таки склоняется именно к поддержке. Скажем, Борис НЕМЦОВ заявляет о том, что он его пока не поддерживает, и кроме того говорит, что не знает, кто такой ПУТИН. В чем тут дело? По-моему, у вас тут все-таки нет единства внутри фракции по этому вопросу.
Ирина ХАКАМАДА: Может быть, потому и нет единства, что люди все серьезные. ЧУБАЙС поддерживает ПУТИНА и, наверное, знает за что. Никому не рассказал, но, наверное, знает. Правда, один раз рассказал - что-то там было очень выдающееся и благородное, и это звучало очень здорово. КИРИЕНКО мягко поддерживает ПУТИНА и мяг-ко не поддерживает, наверное тоже знает за что, но мы этого тоже не поняли. НЕМЦОВ не поддерживает пока, потому что не знает за что, потому что он с ним не работал.
Я нахожусь в совершенно равнодушной позиции к ПУТИНУ, меня интересуют его действия, даже не слова, а дей-ствия, именно потому, что я не знаю его предыдущих действий. Феномен ПУТИНА заставляет вести себя так прагмати-ческие идеологические фракции.
ВЕДУЩИЙ: Но все-таки полтора месяца до выборов, по сути дела.
Ирина ХАКАМАДА: Ну и что? А что выборы? Что, ПУТИН не изберется без нас? Изберется.
ВЕДУЩИЙ: То есть возможен такой вариант, что вы не будете его поддерживать?
Ирина ХАКАМАДА: Возможно, да.
ВЕДУЩИЙ: Или будете поддерживать...
Ирина ХАКАМАДА: ... действия. А что, ПУТИН нуждается в наших голосах? Я думаю, нет. При 40 процентах рей-тинга он ни в чем не нуждается. Это, кстати, очень плохо, когда рейтинги высокие, кандидат фактически один, то у него вообще не возникает никаких обязательств перед обществом.
Вопрос слушателя: Во-первых, я хотел вас поздравить еще раз с победой на выборах, я лично голосовал за вас и очень рад за вашу победу. Если можно, в двух словах о банковской системе, ваше видение и видение вашей фракции банковской системы. Что в ней надо кардинально реформировать или не надо ее кардинально реформировать?
Ирина ХАКАМАДА: Действительно, у нас наблюдается серьезный кризис банковской системы, реформировать ее нужно обязательно. И я считаю, что первый шаг в этой реформации - это объявление банкротами тех банков, которые действительно обанкротились, и проведение нормальной процедуры банкротств. Потому что, с одной стороны, банки существуют, с другой стороны, они уже не существуют, но зато мешают всем остальным. Второе направление должно быть - это все-таки разделение банков, которые имеют лицензию только на то, чтобы вести операции с населением, и для этого нужно усиливать позиции региональных банков, они ведут себя более аккуратно, лучше знают своих клиен-тов, и это показал кризис 17 августа, и заодно это усиление конкуренции в этой сфере, потому что мы уже увидели, что происходит, когда банки монополизированы в 3-4 финансовых группы. И второе, это создание и стимулирование бан-ков инвестиционных, которые действительно фактически замещают инвестиционные фонды за счет того, что обладают большей ликвидностью, потому что, к сожалению, сейчас какие-либо другие формы инвестиционных фондов невоз-можны, потому что в условиях непрогнозируемой политической ситуации и непрозрачной сферы экономики очень трудно создавать венчурные инвестиционные фонды. И одновременно, конечно, нужно стимулировать создание пае-вых фондов, упрощать для них законодательство и создавать социальные пенсионные страховые сообщества, включая туда деньги населения при поддержке банков, для того чтобы как можно больше легализовать внутренних денежных ре-сурсов в инвестиционные инструменты. Вот если провести такую реформу, то есть это будет несколько банков инве-стиционных, но которые берут на себя риски только по инвестициям и не рискуют деньгами населения, одновременно средний уровень - это региональные банки, которые не имеют права рисковать деньгами населения и инвестировать в крупные проекты, и еще одновременно независимые паевые фонды как инвестиционные инструменты и пенсионные фонды с участием государства и рынка, вот тогда бы мы увидели здоровую систему и при этом получили бы дополни-тельные средства, которые были бы легализованы в реальный оборот.
Ведущий Борис БЕЛИН
2 февраля 2000 г
http://hakamada.ru/Archive/1334/1336/342
Док. 306153
Перв. публик.: 02.02.00
Последн. ред.: 19.05.07
Число обращений: 352
Хакамада Ирина Муцуовна
|
