Интервью Председателя Счетной палаты Российской Федерации С.В.Степашина газете `Комсомольская правда` 4 марта 2003 гНазад
Интервью Председателя Счетной палаты Российской Федерации С.В.Степашина газете `Комсомольская правда` 4 марта 2003 г
Председатель Счетной палаты Российской Федерации Сергей Степашин:
"Путин - главврач, а я - рентгенолог!"
Сергей Степашин - об "исчезнувших" при продаже "Славнефти" полутора миллиардах долларов, о грандиозной проверке в Чечне и угрозах в свой адрес
- Сергей Вадимович, многие заметили: в последнее время вы стали чаще встречаться с Президентом России...
- Да нет, где-то раз в полтора месяца, бывает, ежемесячно. Другое дело, это стало системой. Это хорошо или плохо?
- Мы хотели у вас спросить.
- Это нормально, хотя кое-кто пытается таким образом повернуть, что Счетная палата едва ли не хочет подчинить себя президенту.
- А разве не так?
- Глупость полнейшая! Не скрою: по всем запискам, которые мы готовим главе государства, он дает конкретные жесткие поручения. Реакция той же исполнительной власти моментальная: через два-три дня мы получаем ответ на наши предложения.
Мне кажется, и Президенту интересно получить информацию не только из правительства, от Комитета по финансовому мониторингу и из спецслужб, но и из Счетной палаты. Мы - орган независимый, с особым статусом, единственный контрольный орган, который прописан в Конституции страны, имеет базовый закон, то есть мы - инструмент аккуратный, осторожный...
- Это скальпель?
- Нет, все-таки рентген. Наша задача - хороший снимок. Если видим, что болезнь зашла глубоко, то - к главврачу, пусть организует лечение.
- А кто главврач?
- Президент.
- Почему вы перестали ссориться с правительством? Взять последнее решение по алмазам: не успели вы провозгласить - мол, пора их вернуть под "государственную крышу", - как вас тут же поддержали Кудрин, Касьянов...
- У нас единодушие не только насчет алмазов, но и по поводу государственных унитарных предприятий, которых в стране уже несколько десятков тысяч. Из них только порядка 14 - 15% дают какую-то прибыль, около 20% кормят сами себя, остальные нерентабельны. Мы подготовили серьезную аналитическую записку, вопрос немедленно вынесли на заседание правительства.
Но это не значит, что мы подменяем собой правительство и оно опирается только на Счетную палату. Хотя вы правильно заметили: того пренебрежительного отношения к нашей работе, которое наблюдалось раньше - мол, мешают тут всякие, - я теперь не вижу. Мы часто оказываемся правы в своих выводах. Пример - наше экспертное заключение по "Славнефти". Тандем "Сибнефть" - ТНК готов был заплатить ту сумму, о которой мы говорили...
- То есть сколько?
- 3-3,5 миллиарда долларов. Они готовы были заплатить, но во время тендера у них не было серьезных оппонентов.
- Так они же и сделали все, чтобы не было соперников!
- На их месте я бы сделал то же самое. Если я - руководитель крупной нефтяной компании, я заинтересован приобрести акции как можно дешевле. Другой вопрос: а где здесь государство? Как оно видит свои интересы?
Мы дали конкретные предложения по изменению законодательства. Нельзя за 2-3 дня до конкурса снимать компанию по решению суда - все эти процедуры нужно заканчивать хотя бы за 10- 15 дней. Как на выборах.
- Это вы говорите о ситуации с "Роснефтью", которую сняли с конкурса. Но там ведь была еще и ситуация с китайской компанией...
- Китайская... Думаю, это было политическое решение. Стратегические интересы страны могли быть задеты.
- Значит, государство в подготовке конкурса участвовало?
- Обязательно. Фонд федерального имущества, Мингосимущества отслеживали и саму сделку, и то, как принималось решение.
- Получается, что государство вело себя активно, когда надо было убрать с торгов китайскую сторону. Но почему-то вдруг стало пассивным, как только дело коснулось обеспечения равных условий участия в конкурсе различных отечественных компаний...
- Так вот прямо сказать, что кто-то чему-то там препятствовал - мы не можем. Все было сделано по закону. Есть вопросы к законодательству - это правда.
И вообще: пришло время для анализа законодательства о приватизации. То, что делалось в начале 90-х годов, носило скорее политический, чем экономический характер.
- Вы говорите о пересмотре итогов приватизации или о создании нормальной нормативной базы для сделок тех лет?
- О нормативной базе. Но если законы грубо нарушались - надо возвращаться к этим сделкам. Однако сейчас важнее другое. Первое: эффективность использования госпакета акций в крупных компаниях. И - участие в предварительной проверке компаний накануне приватизации. "Славнефть" - первая ласточка. Сейчас будем смотреть "Роснефть", "Связьинвест", другие компании.
- Давайте взглянем на адреса последних нашумевших проверок, проведенных Счетной палатой: "Сибнефть", "Голубой поток", использование квот на морское биоресурсы, Министерство путей сообщения, Министерство печати... Кстати, Михаил Лесин не из-за вашей проверки в больницу с сердцем слег?
- Нет, в Минпечати проверка только-только началась, до выводов еще далеко.
- В списке - структуры, возглавляемые представителями старой ельцинской команды. Это тенденция?
- Ошибочное впечатление. Это просто перечень наиболее громких проверок в важнейших для страны структурах.
Мы проверяли и будем проверять Газпром, где работает абсолютно новая команда. Никакой избирательности тут не вижу. А перечисленные объекты - наиболее крупные налогоплательщики.
Вообще проверки в прошлом году проводились более чем в 1600 организациях к 70, регионах, по их итогам родилось свыше 300 представлений и три предписания, возбуждено 72 уголовных дела.
- Можно ли сказать, что Степашин - член питерской команды, ставленник Путина? Ведь вы из Питера, силовик - все внешние признаки...
- Не знаю, чей я ставленник. Это же все достаточно условно. Я - сын своих родителей.
- Зачем Счетная палата наведывается в частные нефтяные компании, если она не имеет права вмешиваться в их работу?
- Мне этот вопрос задавали в "Сибнефти". Отвечаю: мы не смотрим финансово-хозяйственную деятельность, мы смотрим на то, как платятся налоги в бюджет.
- Вы говорили, что количество денег, возвращенных в бюджет после проверок Счетной палаты, по сравнению с предыдущими годами резко уменьшилось.
- Не совсем так. Стали куда более редкими случаи прямого использования бюджетных средств не по назначению. Казначейство активно наводит порядок. По итогам 2002 года мы вернули в казну более шести миллиардов рублей. Сейчас взялись за другую задачу: хотим посмотреть, насколько эффективно используются бюджетные средства.
- А нет ли у вас желания взять наш бюджет и перетрясти его полностью? На предмет большей эффективности?
- Сам бюджет перетрясать ни к чему - он хорош, его составляют отличные профессионалы на основе приоритетов экономической политики страны.
Но даже в рамках этих приоритетов можно искать дополнительные источники. Мы в своих заключениях даем конкретные предложения об использовании собственности за рубежом, по налоговой реформе, по введению рентной платы за землю... Наши потуги в этом направлении часто вызывают достаточно жесткую реакцию: мол, куда лезете, это не ваше дело?..
- Некоторые интересуются: как можно предугадать ваши внезапные проверки, чтобы встретить аудиторов во всеоружии?
- Ну, если интересуются - отвечу. Внезапные проверки мы проводим либо по постановлению Госдумы и Совета Федерации, либо когда сами видим, что на каком-то участке возникла форс-мажорная ситуация и мы обязаны вмешаться. Например, нас очень взволновало то, что в некоторых регионах на 3-4 месяца задерживается выплата зарплаты бюджетникам, в частности врачам, учителям, хотя Центр на это деньги выделяет.
- А по просьбе Путина вы проверки проводите?
- Президент к нам обращается очень редко. Последний раз это было в декабре прошлого года - просил внимательно посмотреть Чечню, не просто наковырять недостатков, а проверить системно.
- То есть?
- Прежде какие были проверки, в том числе и у нас? Столько-то денег пропало в Грозном, столько-то не дошло из Москвы... Кстати, в прошлом году мы выявили в Чечне финансовые нарушения на 711 миллионов рублей. Сейчас работаем в режиме постоянного мониторинга. В Счетной палате создана специальная инспекция по Чечне.
Наши люди все время находятся в республике, работают в федеральных министерствах. Мы изучаем всю систему организации восстановления хозяйства, жилья, а также то, как по этим вопросам вырабатываются решения.
В апреле проведем Коллегию в Грозном - такого прецедента еще не было. Но делать политику из своих проверок мы не станем.
- Разве они не связаны с предстоящим референдумом в Чечне?
- Итоги будем подводить только после того, как он пройдет.
- Один крупный бизнесмен нас попросил: мол, будете у Степашина - узнайте, когда он наконец уйдет в отставку? А то давит и давит...
- Мы никого еще не задавили. Раздражаем - это правда. Мне же тоже высказывают: вот, дескать, о вас снова плохо отзываются. На самом деле это хорошо. Как только начнут расхваливать Счетную палату - как замечательно она работает - надо немедленно уходить в отставку.
- Скоро выборы в стране - парламентские, потом президентские... Не боитесь, что Счетную палату кто-то попытается использовать в корыстных политических целях?
- Нет, не боимся. Путину это сто лет не надо. Что касается Думы... Если почувствуем, что пошли ангажированные запросы, будем просить депутатов быть корректными.
Я же очень бы хотел "использовать" выборы в Госдуму для того, чтобы депутаты вернулись наконец к тому законопроекту, кстати, очень корректному, который содержит предложения по усилению роли Счетной палаты. Вот уже полтора года этот документ не рассматривается. Думцы говорят: дескать, правительству вроде бы не очень глянется. Наивно полагать, что ему понравится закон, усиливающий роль органа, который его проверяет.
Вопросы задавали Евгений АНИСИМОВ и Александр ГАМОВ
