Алексей Белянин: Даже у Гайдара не было цели развалить экономику страны, а 80% населения ввергнуть в нищетуНазад
Алексей Белянин: Даже у Гайдара не было цели развалить экономику страны, а 80% населения ввергнуть в нищету
Алексей Владимирович, заместитель Председателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам Оксана Дмитриева высказала такое мнение, что профицит бюджета представляет собой большую проблему для экономики России. По ее мнению бюджет 2006 по доходам будет исполнен минимум на 1 трлн. рублей, что больше запланированного и составит не 3% ВВП, а все 7%. По ее словам на фоне изъятия 7% бюджетного профицита теряется экономический эффект от 5,9% роста ВВП запланированного на 2006. Это рукотворный распад экономики, считает Дмитриева. Она также добавила, что все эти факторы обеспечат только стагнацию экономического роста.
Однако многие эксперты считают, что профицит - это хорошо.
Как Вы считаете, опасен ли профицит такой, какой он есть, или проблемы нет?
Большой профицит бюджета (согласно второму чтению бюджета в Госдуме - свыше трети расходной части бюджета) действительно не может не настораживать. Благодаря высоким нефтяным ценам государство накопило огромные средства - более 1 трлн. рублей за два года. Они лежат в стабилизационном фонде, т.е. изъяты из экономики,- но государство не знает, куда их девать. Все, что до сих пор реализовано - это вложения в иностранные ценные бумаги под низкий процент. Есть еще, конечно, надежда на досрочные выплаты внешнего долга, но кредиторы идут на это настолько неохотно, что даже министерство финансов уже почти разочаровалось в этой возможности. Никаких других идей не возникает - а значит, государство искусственно лишает экономику ресурсов, необходимых для роста. Именно сейчас формируется тот самый "денежный навес", который в самый неподходящий момент может вырваться из-под контроля под давлением очередного лобби, как перегретое шампанское из плохо закрытой бутылки, и залить все вокруг потоком инфляционных рублей.
Бесконтрольная инфляция, конечно, ничем не лучше искусственного торможения экономического роста,- но хуже всего то, что государство не имеет какой-либо стратегии использования избыточных доходов для развития национальной экономики в средне- и долгосрочной перспективе. Отсюда и звучат предложения вроде: а хорошо бы нам вообще отменить налоги! Если мы не знаем, что делать с деньгами, давайте оставим как можно больше в частных руках - ведь частники "по определению" лучше, чем государственные чиновники, знают, как эффективнее всего вложить деньги в нашу экономику! Мне это не кажется убедительным по двум причинам. Во-первых, снижение налогов сейчас нарушает сложившийся механизм финансирования государственных расходов, что в случае падения цен на нефть чревато бюджетным дефицитом, который придется лихорадочно покрывать. Во-вторых, что серьезнее, частник действительно рациональнее государственного чиновника, и уже не сегодня и не вчера почувствовал, что самым надежным (для него) вложением средств сейчас будет не отечественная промышленность, а оффшорная компания - она как-то и к телу ближе, и от прокуратуры дальше.
Но у него не остается другого выбора. У нас в стране вкладывать уже некуда.
Теоретически, возможно, и есть куда, но последние данные об оттоке капитала, который снова вышел на уровень середины 1990-х, говорит о том, что бизнесмены не склонны держать все яйца в одной корзине. Особенно, если эта корзина находится в России.
Но ведь конкурентоспособность базовых отраслей промышленности настолько низка, что частник зачастую просто вынужден разворовывать, распродавать свои предприятия, и выводить свои капиталы за границу, где никто не спросит, откуда они. Какой у частника интерес вкладывать в нашу экономику эти средства?
Там где выгодно, они это делают - проблема в том, что даже если отрасль является потенциально конкурентной, способной стать так называемым "локомотивом роста" в долгосрочной перспективе - находятся люди и интересы, которые делают все, чтобы такие отрасли не поднялись с колен. Самый яркий пример такого рода - авиационная промышленность, которая при всей сравнительной отсталости еще десять лет назад могла вполне иметь свой рынок и производить потенциально конкурентоспособные машины - по крайней мере, и людских, и производственных ресурсов для этого хватало. Нужно было не так уж много: оградить отрасль от неблагоприятных внешних условий - как-то рэкет и элементарное воровство, поддержать заказами "Аэрофлот" (государственной, между прочим, компании!), и хотя бы не ставить палки в колеса тем, кто хочет работать в этой отрасли. Происходит, однако, не это: за последние 15 лет это достаточно мощная отрасль находится в загоне, а если так будет и дальше, то еще через два года она безвозвратно умрет. И это лишь один пример в ряду: за последние 15 лет мы так усиленно "переходили к рынку", что успешно растеряли и производственный, и технологический, и самое печальное - людской потенциал даже в тех отраслях, где мы до перестройки кое-что умели. И страшна здесь даже не потеря производственных мощностей, а потеря мозгов, производственной культуры, ощущения того, что люди, способные что-то созидать, не имеют перспектив использовать свои навыки в родной стране. Профицит бюджета - все то же стабфонд - это наш последний реальный шанс спасти нашу экономику от участи банановой республики на Дальнем Севере. И времени на это отпущено не так уж много - от силы год-два.
Об этом говорил на состоявшемся недавно в Высшей Школе Экономики круглом столе, который был посвящен теме Стабфонда, Иван Грачев - лидер Партии развития предпринимательства. Он заявил, что надо вложиться в 4-5 отраслей, которые станут локомотивами экономики.
Я с ним не согласен как минимум по одному пункту: в том, что цена нефти будет расти до 2055 г. (откуда такая точность?). Опыт развития мировой экономики подсказывает, что когда нефть и газ станут реально истощаться, а цены станут совсем зашкаливать, то мировые корпорации бросят любые разумные деньги на то, чтобы ученые освоили альтернативные источники энергии. И это будет сделано довольно быстро, в ритме мирового научно-технического прогресса. Кто из нас 20 лет назад знал что-либо о персональных компьютерах или, скажем, о клонировании человека? В мировых лидерах XXI в. окажутся именно те страны, которые будут обладать передовыми технологиями - в том числе в области энергетики.
Вы назвали авиапром, а какие еще отрасли в настоящий момент приоритетны для страны?
Здесь лучше было бы спросить специалистов в конкретных областях, сказавших свое слово в мировой науке. Насколько я могу судить, в их числе могут оказаться нанотехнологии, сверхпроводимость, та же энергетика, биотехнологии, средства коммуникации и связи, аэрокосмическая промышленность. Однако стратегия на определение таких "локомотивов" или точек роста представляется мне правильной - надо лишь правильно выбрать эти отрасли, и вложиться в них. Знаете, какая страна сейчас возглавляет мировой рейтинг конкурентоспособности? Наш сосед - Финляндия, у которой только и ресурсов, что сельское хозяйство, лес и - мобильные телефоны Nokia, которые известны во всем мире. Нет никаких "естественных" причин, по которым Финляндия должна была бы быть в лидерах в этой области - все дело в хорошей организации производства. Нам надо делать что-то похожее: найти несколько точек роста, и не пожалеть ресурсов на их развитие.
Чтобы это все функционировало, как говорилось на круглом столе, нужно изменить налоговую систему и вообще многое изменить в нашей экономике.
А кто сейчас мешает это делать? Вся полнота власти сосредоточена в Кремле, и если еще пять лет назад можно было говорить, что у нас слабое государство, то теперь оно сильно как никогда. Что же мешает власти использовать свою "вертикаль" для укрепления институтов рыночной экономики, как это сделали в той же послевоенной Германии, Японии, Южной Корее?
Я бы подчеркнул, что у нас есть законодательство, есть рычаги влияния, но они никак не функционируют.
Но у власти же есть возможность заставить их функционировать - вспомните хотя бы про дело ЮКОСа. Думаю, что дело не в возможности, а в желании: если оно есть - настала пора его проявить.
Выступая на международной конференции по торговле инвестициями, Аркадий Дворкович заявил, что государство должно активизировать процесс приватизации в России. Он также заявил, что государство по-прежнему занимает доминирующее положение в экономике, участвуя в капитале компаний и определяя правила игры. Позволяет ли ситуация проводить сейчас приватизацию и не будут ли последствия похожими на 1991 год?
Я не знаком с этим выступлением Дворковича, но аналогия, на мой взгляд, не может быть полной. В начале 1990-х гг. у приватизаторов была иллюзия, что рынок сам все расставит по местам, а частный инвестор приложит все усилия для развития производства. Это не сработало по той простой причине, что стимулы частных инвесторов не располагали к этому. Сейчас инвесторы уже хорошо понимают, какие предприятия прибыльны, и за них идет нешуточная борьба, а какие нет - и в случае приватизации они будут просто распроданы.
Подводя итог, что же делать с профицитом, что делать с изъятием 7% бюджетного профицита?
У нас проблема не в профиците бюджета, а в дефиците идей. Нет понимания того, каким образом можно распорядиться этим большим пирогом, чтобы нам:
а) не подорвать стабильность;
б) не распилили фонд еще до того как его средства куда-то вложили;
в) чтобы это пошло во благо развития страны. Это самые большие проблемы, над этим нужно работать сейчас и чиновникам, и ученым, и экспертному сообществу.
Экспертное сообщество работает, а правительство сидит и думает. Когда же оно начнет действовать? Вроде бы и предложения поступают, что-то высказывают, а реально рационально распорядиться упавшим нам на голову подарком мы не можем.
Я думаю, что не действуют по двум причинам: во-первых, не видят хорошего варианта, а во-вторых, просто боятся, что все разворуют. Не могу сказать, что боятся зря - однако можно и здесь можно выдвинуть определенные идеи. Если верховная власть действительно настроена бороться с воровством, то вот вам та же Общественная палата, которая призвана осуществлять общественный контроль над государством, но пока непонятно чем будет заниматься. Дайте им законодательное право контроля над расходованием средств Стабфонда, включая инвестиции по отраслям. Каждые полгода - отчет перед Общественной палатой о том, что сделано и как потрачены средства. Если палата обнаружила растрату - немедленно заводится уголовное дело, а не в меру предприимчивые инвесторы помещаются в Матросскую тишину. Сделайте так, кто мешает? В Общественной палате всяко, что будет достаточно много авторитетных людей, которых купить будет посложнее, чем депутатов Госдумы, 90% которых все равно никто не знает в лицо, и которым нечего бояться ни за доброе имя, ни за репутацию.
Мне кажется, что распоряжаться деньгами бюджета и Стабфонда, нужно только после того как проведут ряд реформ, причем целенаправленных реформ.
С реформами у нас вообще всегда происходит по Черномырдину: хотели как лучше, а получилось как всегда. Думаю, что ни одна масштабная реформа у нас не затевалась с тем, чтобы общественное благосостояние ухудшилось: даже у Гайдара не было цели развалить экономику страны, а 80% населения ввергнуть в нищету. Так получилось, а почему - отдельный вопрос. Но ведь любая реформа - это долгосрочное дело, и ни один реформатор не знает наверняка, к чему она приведет. А если реформы носят комплексный характер и проводятся в нескольких областях сразу: административная, судебная, муниципального и местного самоуправления, здравоохранения, образования - то пока мы просто поймем, к чему они привели в совокупности, пройдет не год и не два. А это время, которого катастрофически нет: через несколько лет мы безвозвратно потеряем остатки того научно-технического потенциала, на который еще можно надеяться.
В этом и состоит суть, чтобы провести реформы и инвестировать и промышленность, и обрабатывающий сектор, чтобы не отставать и не догонять, а соответствовать и конкурировать на мировом рынке. Но с этим у нас большая проблема.
О реформах следует судить по евангельским критериям: не по намерениям, а по результатам. У нас было принято немало в принципе передовых, прогрессивных законов, однако они тут же накладывались на ту реальность, те способы ведения хозяйственной деятельности, те правила игры в области экономики, наконец, тех людей, которые действовали в реальных условиях нынешнего дня, а не в коридорах Госдумы. Основная проблема этих реформ - непонимание реальных стимулов тех агентов, которым предстояло пользоваться их плодами. Хорошая реформа должна приводить к формированию таких общественных институтов, которые будут: а) совместимы со стимулами экономических агентов, которых она затрагивает напрямую; б) приемлемы для этих экономических агентов, т.е. приведут к повышению их благосостояния, наконец, в) позволят добиваться повышения благосостояния общества в целом.
