Алексей Владимирович, МФПА составила рейтинг ЦБ по степени их ответственности перед обществом за реализацию денежно-кредитной политики. Российский ЦБ там оказался в последней группе самой низкой степени ответственности, а ведущие места заняли банки с англосаксонской правовой системой. Чем обусловлена большая ответственность ЦБ в англосаксонской правовой системе, чем она отличается от нашей? Какие у нас в этой связи проблемы, можем ли мы перенять их опыт, или стоит развивать что-то свое?
Я бы разделил ваш вопрос на два: о качестве регулирующей деятельности нашего ЦБ по сравнению с иностранными, и о рейтинге. По первому вопросу я бы согласился с тем, что политика ЦБ РФ в области банковского регулирования не оптимальна по целому ряду объективных и субъективных причин. Во-первых, наш ЦБ сравнительно молод как регулирующая организация: если ФРС США существует с 1913 г., т.е. без малого сто лет, то нашему ЦБ как регулятору едва исполнилось 15 - возраст подростковый, переходный. Во-вторых, у нас очень быстрорастущая банковская система, которая пока поневоле нестабильна и неустойчива, и, по-видимому, еще не заняла своего места в рыночной экономике России. Соответственно, и критерии, по которым надо регулировать такую растущую банковскую систему, хуже определены. Кроме того, что нашему ЦБ приходится сталкиваться с более сложной задачей, чем, скажем, той же ФРС США, которая регулирует только коммерческие банки, имеющие право привлечения депозитов и выдачи кредитов, но не проведения операций на финансовых рынках. Наша банковская система построены по германо-японской модели, то есть банки имеют право заниматься и тем, и другим. Большая свобода действий банков обуславливает большую неопределенность оптимальной политики регулирования, вызывает конфликты интересов, и объективно снижает качество политики ЦБ.
С субъективной точки зрения, наверное, можно отметить то, что наш ЦБ до сих пор во многом ощущает себя своеобразным "смотрящим" за банковским сектором, т.е. скорее агентом регулируемых банков, заботящимся об их благополучии, чем независимым регулятором, призванным следить за соблюдением общественного интереса. Тут тонкий момент, потому что под "общественный интерес", вероятно, подпадают действия, направленные на повышение эффективности банковского сектора, а это можно интерпретировать как вмешательство в экономическую деятельность целого сектора экономики, а тем самым и ограничение экономической свободы.
Благо ли это для нашей банковской системы и для экономики в целом? Вопрос более чем неоднозначный; и ЦБ, по-видимому, предпочитает им не задаваться, сосредоточившись на двух задачах. С одной стороны, это поддержание макроэкономической стабильности, устойчивости денежного обращения, низких темпов инфляции, реального валютного курса. С другой - мониторинг состояния банковской системы: соблюдение базовых нормативов устойчивости, достаточности капитала, пресечение явных нарушений. И тут интересы регулятора вступают в противоречие с интересами банковского сектора, который весьма консолидированно выступает против мер, противоречащих интересам банков. Приведу два примера. Один - это вопрос об ограничении конкуренции для иностранных банков. Несмотря на то, что (ограниченная и постепенная) конкуренция со стороны сильных иностранных банков несомненно создала бы мощные стимулы для повышения эффективности работы наших банков, ЦБ никогда не выступал сторонником открытия наших денежных рынков для иностранного капитала. За такой позицией стоит, конечно, широкий круг интересов, но не последний из них - интерес отечественного банковского сектора, который понимает, что реальную конкуренцию не выдержат 9/10 российских банков. Второй пример - это меры, касающиеся регулирования количества банков, надежности банков, и критериев, по которым ЦБ оценивает тот или иной коммерческий банк как надежный или ненадежный. При том, что надежность большинства банков вызывает оправданные сомнения и у широкой публики, и у специалистов, 2/3 российских банков были успешно приняты в систему страхования депозитов, т.е. признаны "достаточно надежными". Пойдя на этот шаг, денежные власти будто бы нарочно лишили себя одного из мощных инструментов реального реформирования банковского сектора, консолидации кредитных ресурсов, трансформации наиболее надежных банков в реальный канал трансформации сбережений в инвестиции. Глубинные причины этого просты: во многих своих решениях ЦБ России руководствуется, прежде всего, не общенациональными, а групповыми интересами, поддержанием личных связей, стремлением не обидеть "хорошего человека". ЦБ в этом смысле, разумеется, не уникален: так работают практически все государственные учреждения в сфере экономического регулирования, и именно это является главным институциональным препятствием для проведения эффективной экономической политики.
По поводу второго вопроса буду краток: независимо от качества методики составления рейтингов, они всегда были и остаются делом субъективным, и могут быть оспорены с тех или иных позиций. Это относится даже к таким авторитетным индексам, как индексы экономической свободы, власти закона, индексы прозрачности, составляемых Freedom House. Все эти соображения остаются справедливыми и в отношении индекса эффективности центральных банков - тем более, когда не представлена методика их исчисления.
26 февраля 2006
Док. 301736
Перв. публик.: 10.05.06
Последн. ред.: 10.05.07
Число обращений: 203
Белянин Алексей Владимирович
|
