С.Михеев: `За так называемую китайскую экспансию ответственны в первую очередь российские чиновники`Назад
С.Михеев: `За так называемую китайскую экспансию ответственны в первую очередь российские чиновники`
Самым значительным событием этой недели стал визит китайского лидера - председателя КНР (а по совместительству первого секретаря Коммунистической партии Китая) Ху Цзиньтао. В рамках этого визита состоялись переговоры Владимира Путина со своим китайским коллегой, по итогам которых лидеры двух стран подписали Совместную декларацию РФ и КНР о стратегическом партнерстве. Кроме этого, Москва и Пекин договорились об углублении торгово-экономического, межведомственного и культурного сотрудничества. Было подписано множество соглашений о сотрудничестве между различными ведомствами (в области освоения космоса, железнодорожных перевозок, приграничной торговли и экологии), а также контрактов между коммерческими компаниями России и Китая. Кроме того, председатель КНР принял участие в официальной церемонии открытия Года Китая в России. Однако фоном визита Ху Цзиньтао является не только общая активизация сотрудничества РФ с Китаем, но и новая волна дискуссий о том, насколько это сотрудничество нам нужно и не приведет ли оно в итоге к массовой колонизации китайцами нашего Дальнего Востока, а затем и всей Сибири. Интересно, что разговоры эти звучат в унисон с обеспокоенностью Запада по поводу потенциальной китайской угрозы. Заодно критикуется и нынешняя китайская модель развития в целом. Для России важно в этом деле понимать, где в этих рассуждениях грань между пиаром, иррациональными страхами и действительностью.
Начнем с того, что больше всего волнует россиян, - тихая экономическая экспансия китайцев на нашем Дальнем Востоке. Несомненным является факт, что количество китайцев, как легально, так и нелегально прибывающих в нашу страну, год от года увеличивается. То есть экспансия в том или ином виде есть. Однако в случае с Китаем важный вопрос состоит в том, является это стратегией официального Пекина или процессом достаточно спонтанным.
Традиционным естественным направлением миграции внутри самого Китая во все времена была миграция с севера на юг (в первую очередь в прибрежные регионы юга страны), а не наоборот. Массовая же миграция с юга на север имела единичные прецеденты и чаще всего неестественный характер, так как инициировалась властью с целью развития северных территорий. Таким образом, никакого врожденного маниакального желания заселить нашу холодную Сибирь, вопреки представлениям, закрепившимся в нашей стране еще со времен конфликта на Даманском, у китайцев нет. В конце концов, стоит вспомнить, что китайской цивилизации, по разным оценкам, от двух до шести с половиной тысяч лет, а русские окончательно присоединили Сибирь только в 18-19 веках. То есть у китайцев была масса времени завоевать теперь уже российские земли Дальнего Востока и Сибири задолго до прихода туда русских. Однако китайцы, напротив, отгородились от севера Великой китайской стеной. Но есть и другое.
Китайцы - это действительно динамичная нация, постоянно находящаяся в поиске новых мест и способов заработка денег. Если существует не слишком труднодоступное место, где можно зарабатывать относительно легкие деньги, и китайцев туда в принципе пускают, то рано или поздно китайцы в этом месте обязательно появятся. После развала СССР российский Дальний Восток и другие приграничные районы почти идеально удовлетворяют данным требованиям. Граница, которая ранее была на замке, стала полупрозрачной, власть коррумпировалась бешеными темпами, а экономика насквозь пропиталась криминальным духом разбазаривания национальных богатств, чему способствовали и многочисленные "дыры" в новом российском законодательстве, то ли случайно, то ли намеренно появившиеся в огромном изобилии. О том, как вполне в соответствии с законами варварски вырубается и вывозится в Китай наш лес, откровенно разворовываются другие природные ресурсы, сказано уже достаточно. К этому надо добавить появившуюся в 90-х годах возможность массовой контрабанды китайских товаров, торговли контрафактной продукцией, а также появление черного рынка труда. Ожидать, что в таких условиях китайцы, находящиеся в непосредственной близости, не воспользуются ситуацией, было бы крайне наивно. Собственно, то же самое верно и для всех остальных мигрантов, заполонивших в последние 15 лет российские просторы.
Проще говоря, за так называемую китайскую экспансию ответственны в первую очередь российские чиновники и бизнесмены, делающие огромные деньги как на легальном, так и на нелегальном бизнесе китайцев в России. Именно с российских чиновников и надо в первую очередь спрашивать за китайскую и любую другую экспансию. Можно с уверенностью сказать, что, как только законодательно и практически будут перекрыты возможности для ведения на том же Дальнем Востоке различного криминального и полукриминального бизнеса - от бесконтрольной торговли лесом до бесконтрольной торговли на рынках контрабандным и контрафактным китайским товаром, количество китайцев в этих местах начнет снижаться. Работать в полном соответствии с российскими законами, а также в интересах России большому количеству китайцев, ныне обитающих в российских регионах, станет неинтересно. Кстати, против версии о скоординированной китайскими властями тихой экспансии говорит и тот факт, что Пекин последовательно выступает за сильную, суверенную и целостную Россию. Китайцы не скрывают своего удовлетворения тем, что при президенте Путине Россия занялась возрождением своих сил (пусть и в ограниченной версии), а главное, повела более независимую от Запада и в целом суверенную (даже с намеками на великодержавие) политику. В Пекине не скрывают, что хотели бы продолжения такого курса и при следующем президенте. Это объективно противоречит гипотетическим планам по отделению нашего Дальнего Востока. Если бы такие планы были, то китайцам, напротив, было бы логичнее способствовать всяческому ослаблению России, развитию в ней идей сепаратизма (к примеру, дальневосточного, благо, прецеденты имеются). Ведь в случае развала нашей страны российский Дальний Восток (а возможно, и часть Сибири) просто сам упал бы в руки китайцев. Но этого не происходит, что весьма показательно. Союз с сильной Россией перед лицом угрозы монополярного мира или многополярного хаоса, порожденного, к примеру, исламским терроризмом, актуальным и для Китая, оказывается для Пекина важнее фантастических проектов порабощения Сибири. По крайней мере пока. Как долго это продлится, зависит в первую очередь от самой России.
Таким образом, представляется, что для Китая фактор миграции его граждан в Россию все-таки не является вопросом жизненной важности, ради которого он готов снова разругаться с Москвой. А это значит, что именно в наших силах найти разумный компромисс по данному вопросу. Нередкими являются и разговоры о том, что, дескать, "вооружим мы китайцев на свою голову". Устоявшимся является мнение, что у китайцев, конечно же, есть большие планы военной агрессии (как против России, так и вообще), но они их пока тщательно скрывают, год от года увеличивая свой военно-экономический потенциал. Может быть, в этом и есть какая-то доля истины. Впрочем, представляется, что в таких разговорах больше пропагандистских клише, нежели трезвого анализа. Причем клише как собственных (еще советского производства), так и заимствованных на Западе, который уже не первый год пытается весь "цивилизованный" и не очень мир убедить в том, что Китай смертельно опасен.
Для начала обратимся к истории. Стоит вспомнить о том, что Китай, пожалуй, является единственным соседом России (СССР, Российской Империи), который никогда не нападал на нас ни самостоятельно, ни в составе враждебных коалиций. Инцидент на Даманском (1969 г.) сложно назвать серьезной агрессией. Теперь уже сами китайцы признают, что в действительности речь шла о банальной внутрикитайской борьбе за власть. Китайская цивилизация все тысячелетия своей истории в основном была замкнута на решении своих внутренних проблем. В принципе всему этому можно возразить тем, что сейчас настали другие времена и Китай усиленно реформирует и перевооружает свою армию на качественно новой основе. Но времена изменились во всем, а не только в том, что касается китайской военной программы. Ориентация на рыночную экономику и объективный рост благосостояния, пусть сдержанная, но все же вестернизация жизни неизбежно привели и к росту в Китае индивидуалистических настроений, атомизации общества. Большинство современных китайцев уже внутренне не готовы к тому, чтобы "по зову партии" вдруг все бросить и взять в руки оружие ради завоевания "новых жизненных пространств". Чего стоит хотя бы тот факт, что в Китае после принятия законов, ограничивающих рождаемость одним ребенком в семье, сейчас подрастает поколение эгоистов, в большинстве своем чуждых тоталитарного коллективизма. Если бы планы большой войны действительно существовали, то было бы логичнее как раз не ограничивать рождаемость, а, наоборот, доводить количество населения до той критической массы, которая была бы нужна для безудержного натиска на кого-либо из соседей, не считаясь с потерями. Из маргинализированной молодежи как раз и лепились бы дивизии "пушечного мяса" для великой борьбы за территории.
Да и по поводу китайской военной машины у нас также достаточно мифов. К примеру, в России мало кто из обывателей и даже экспертов знает, что в Китае фактически нет военного призыва. Если бы он был, с ним бы просто не справилась экономика - военный бюджет стал бы астрономическим. А это значит, что огромные массы населения вообще не знакомы с военным делом и в случае чего просто не смогут разобрать-собрать автомат или даже ходить строем, не говоря уже об управлении сложной, современной техникой. В армию же идет, прежде всего, малообразованная сельская молодежь, не способная найти достойного заработка на селе. Кстати говоря, китайская армия насчитывает примерно 2,3 млн человек (в российской армии 1,1 млн человек). Величины в принципе сопоставимые, учитывая тот факт, что население РФ менее 150 млн, а численность населения Китая приближается к отметке в полтора миллиарда человек (1,3 млрд). Что же касается готовности к внешним операциям, то, судя по всему, пока речь идет о подготовке Народно-освободительной армии Китая к тому, чтобы быть потенциально способной проводить эффективные и быстрые, но достаточно локальные военные акции. К примеру, такие как захват Тайваня. К тому же в случае военного столкновения Россия находится в более выгодном положении. Пока наши ядерные силы, как и противоракетная оборона, значительно мощнее и совершеннее китайских. При этом наши жизненные центры и наиболее густонаселенные районы находятся гораздо дальше от китайской границы, нежели китайские крупные города от российской. Это означает, что, кроме того, что ракет у нас больше и они лучше, их подлетное время меньше, чем у китайских.
Несколько преувеличенной представляется и финансово-промышленная мощь Китая. Да, юань укрепляется, и китайцы поддерживают идею введения азиатского экю. Но все-таки в промышленности речь пока идет в основном о лицензионных сборочных производствах и текстильной промышленности. Именно они по-прежнему остаются лицом китайского экспорта. При этом, по некоторым данным с лицензионной сборки, а также со многих других производств, расположенных в свободных экономических зонах, государство на самом деле получает всего лишь 8% от общей прибыли. Кстати, сейчас как раз отмечается некоторое замедление темпов роста китайской экономики, которое по прогнозам может продлиться два-три года. Чаще всего тему "китайской угрозы" используют американцы. В первую очередь для воздействия на Россию. Это было наглядно показано на примере недавней сделки по поводу поставки наших углеводородов в Китай. Запад был явно недоволен и встревожен. Оно и понятно - Россия, находя новых покупателей своего сырья, становится более независимой в своих отношениях с Западом, а Китай получает дополнительный стимул для развития. Ни то, ни другое не греет душу западным политикам.
