Дзасохов и Зязиков запрещают оппозиционные митинги, чтобы "избежать терактов"
Спустя полгода после Беслана президент Северной Осетии Александр Дзасохов узнал, что народу угрожают теракты. И для убережения народа от терактов запретил митинги.
Надо сказать, что до сих пор именно на митингах в Северной Осетии терактов не происходило. До сих пор на митингах требовали отставки Дзасохова.
Но, с другой стороны, кто может требовать отставки Дзасохова? Только враги России. Когда последний раз матери Беслана перекрывали федеральную трассу, один из членов комиссии по Беслану так и сказал: за ними, мол, стоят враждебные силы. То есть если матери спрашивают про судьбу собственных детей, значит, они пособницы террористов, которые их убили.
Как говорится, чистую совесть имеет тот, кто ее не использует.
Президент Дзасохов не первым разглядел связь между митингами и террористами. Незадолго до него это сделал президент соседней Ингушетии Зязиков, перекрывший БТРами не только площадь, где собирались требовать его отставки, но и выезды из сел, откуда могли выехать митингующие.
И для доказательства террористических намерений митингующих даже напечатали листовки, в которых от имени организатора митинга Мусы Оздоева призывали к отделению Ингушетии от России. И развозили те листовки на казенных машинах нераспечатанными пачками по селам: вон, мол, смотрите, какой плохой человек Оздоев!
Надо сказать, что депутат Народного собрания Ингушетии и глава одного из крупнейших тейпов республики Муса Оздоев настроен вполне пророссийски и под определение террориста никак не подпадает. Хотя бы потому, что, когда ингушские террористы собираются чего-то организовать, они обходятся без заявок. И никакие БТРы не помогают. Собственно, и не бывает их, этих БТРов, когда жарко.
22 июня 2004 года безо всяких предварительных заявок боевики контролировали Назрань семь часов, и никаких БТРов никто не видел.
Но вот ведь какое дело.
За день до того, когда двести человек в Ингушетии все-таки просочились мимо БТРов на площадь (и митинг этот широко освещался всеми оппозиционными СМИ), в соседнем Дагестане, в Махачкале, двести же человек окружили здание местной ФСБ.
Они требовали освобождения братьев Гаирбековых, обвиненных в подготовке покушения на руководителя Пенсионного фонда республики: несколько месяцев назад его очередная бронированная машина сплющилась в очередную лепешку. Сам чиновник уцелел.
Пенсионный фонд Дагестана - должность хлебная, а потому смертельная: вон недавно расстреляли в Москве одного из предыдущих владельцев должности, кровного врага мэра Махачкалы Шарапуддина Мусаева.
Виноваты ли братья Гаирбековы, судить не буду: скажу лишь, что они были дружны с нынешним руководителем Пенсионного фонда, дававшим им лакомые кусочки, но, судя по всему, появились в его окружении по просьбе его старого кровного врага.
Гаджимурад Гаирбеков - человек в республике авторитетный. Он входил еще в окружение покойного Надиршаха Хачилаева и прославился в свое время вызволением заложницы из чеченского плена. Тогда г-н Гаирбеков со своими людьми поехал к Шамилю Басаеву и разговаривал с ним настолько резко, что Басаев не только отдал похищенную девушку, но и пообещал расстрелять укравших ее чеченцев. Ибо обе высокие переговаривающиеся стороны согласились, что похитители нарушили законы шариата. (Вряд ли, впрочем, расстрелял - иначе бы сделал это на глазах Гаирбекова.)
Словом, когда Гаирбековых арестовали, их родичи и друзья пришли к зданию ФСБ и потребовали их вернуть. Мол, это наши дела: один фонд, другой фонд, один кровник, другой кровник - чего вы, ФСБ, не в свое дело лезете?
Митинги в Ингушетии и Северной Осетии рассчитаны на российскую аудиторию. Они апеллируют к президенту Путину и к российскому обществу. Поэтому о них слышно. Об историях вроде той, которая случилась из-за братьев Гаирбековых, не слышно не потому, что федеральная власть подавляет упоминания об окруженном здании ФСБ. Просто люди, которые окружили это здание, работали не на российскую аудиторию. Они решали свои проблемы, и российские СМИ для них были примерно то же, что и сотрудники ФСБ, - представители чужого мира.
Который разбирается в местных делах, как свинья в апельсинах.
Так вот: проблема в том, что назначенные Кремлем ханы, шамхалы и султаны Кавказа могут запретить митинги, то есть последний лояльный к России способ выражения протеста против этих самых ханов, шамхалов и султанов.
Но они не в состоянии запретить ни народных волнений, ни терактов. Они в состоянии лишь использовать крупные теракты (и организовывать мелкие) для оправдания собственного произвола и затыкания рта оппозиции.
Чем больше будет заткнут рот лояльной к России оппозиции, тем влиятельнее будет оппозиция антироссийская. Чем меньше на Кавказе будет митингов, тем больше будет терактов.
Согласившись зачислить в террористы любую оппозицию собственным марионеточным режимам, Кремль загоняет себя на Кавказе в тот же тупик, что и США - в Средней Азии.
