Интервью с Любовью Слиской должно было состояться в Государственной Думе. Нас с фотографом пригласили в рабочий кабинет первого вице-спикера, принесли чай в невысоких голубых чашках. Но пить его не пришлось, потому что уже через секунду появилась хозяйка кабинета - эффектная женщина в элегантном костюме. Удачно пошутила "для протокола", села за стол, кинула на присутствующих жесткий взгляд, и заседание под кодовым названием "интервью" началось. Я попросила первого вице-спикера Госдумы на часок перестать думать о политике, Любовь Константиновна согласилась, но потребовалось время, чтобы она смогла хоть ненадолго забыть о работе.
- Любовь Константиновна , приход в политику - это был ваш сознательный выбор или случайность?
- Конечно, случайность. Дело было в Саратове, в 1995 году. Я оказалась причастна к выборам Аяцкова. Работала, между прочим, на совесть, пытаясь не допустить ни малейшей ошибки. Это заметил сам Дмитрий Федорович. И, может быть, это подтолкнуло его к тому, чтобы взять меня к себе в команду. Как он потом рассказывал: "Я тебя взял за то, что ты никого не боишься и можешь сказать правду в глаза кому угодно!"
- Вы действительно не боялись идти в большую политику? Ведь тогда было время, когда неугодных попросту убивали?
- Нет. Мне никогда не было страшно. К тому же у меня ничего нет, кроме чувства собственного достоинства. Нет ни банков, ни газет, ни заводов, ни пароходов. Я принципиально не занимаюсь и никогда не займусь коммерцией. Это просто не мое, а я не привыкла делать не свое дело.
Одним словом, когда Аяцков был избран, он позвал меня к себе работать. Через год я стала заместителем председателя правительства. А потом произошел еще один случай, которому суждено было привести меня в большую политику, в Государственную Думу. В октябре 1999 года все готовились к выборам в российский парламент. И вот после одного из совещаний в столице приезжает Аяцков и говорит: "Организовывается блок "Единство", и нам нужно определить туда несколько человек. Кто желает?" Поднялось несколько рук, он как-то поморщился и вдруг обратился ко мне: "Давайте мы вас, Любовь Константиновна , в этот список поставим". Я сразу же отказалась, потому что не собиралась уезжать, мне было хорошо в Саратове. Тут грянул мой день рождения, и я уехала отдыхать в Египет на 10 дней. Вернувшись, увидела Сергея Шойгу с "десантом", который развернул грандиозную агитацию за блок "Единство". Я, с одной стороны, была поражена, увидев столько энергичных, креативных молодых людей, совершенно других, не похожих на предыдущее поколение политиков. А с другой стороны, я была увлечена их идеями, желанием изменить мир. И тут я согласилась. Прошла вместе с "Единством" в Госдуму, но уезжать мне так не хотелось! У меня в Саратове муж, мама. А когда началась работа - втянулась. Вот так я пришла в большую политику. Никаких личных усилий не предпринимала. Меня часто удивленно спрашивают, сколько денег я потратила на первые и вторые выборы? Ни копейки!
- Везение?
- Да, и я его связываю вот с каким случаем. В 1998 году я оказалась в Нижнем Новгороде на региональном совещании. И там мне посоветовали съездить в Дивеево. Я много слышала и о Серафиме Саровском, и о Дивееве. И я туда поехала. И вот с этого момента у меня в жизни и в карьере все пошло как по маслу! Честное слово, я ничего сама не делала, чтобы стать политиком, а уж тем более - первым вице-спикером. Но будто кто-то свыше как решил - так и случилось.
- Насколько сложно было осваивать политическое пространство?
- Вообще не сложно.
- А интриги и некоторое презрение к политикам "в юбке"?
- Чувствовалось, что некоторые пожимали плечами: "Женщина - да в большой политике? Ну как же это можно?" Да и сейчас не просто женщине работать в мужском коллективе.
- Стоит ли в наше время идти все выше и выше по карьерной лестнице?
- Еcли говорить о моем характере - сдавать позиции я не люблю. Еще в Саратове меня посылали на самые ответственные, сложные дела. Эта привычка у меня осталась и сегодня.
- На ваш взгляд, регионы и столица - это два разных государства России или же это всеобщее заблуждение?
- Это действительно два разных государства. И очень разных. (Вздыхает.) Столица - очень дорогой город. Если есть желание и везение - ты можешь заработать здесь очень хорошие деньги в очень короткие сроки. Столица - город, куда едут все, чтобы попытаться создать свой бизнес. В столице действует не только средний и малый бизнес, но и крупный. Причем развитие бизнеса несравнимо с тем, что происходит в регионах. Там ничего этого нет, практически не функционирует промышленность, люди теряют работу, понижается уровень культуры... Когда все рушится, но вновь ничего не создается - население серьезно деградирует и в материальном, и в духовном плане. Приплюсуйте сюда доступность алкоголя и наркотиков - и мы поймем, что это гораздо сильнее сломало провинцию, чем Москву.
Безнаказанность, отсутствие законов... Это и Москве свойственно. Нельзя было таким диким и быстрым способом переводить нацию на рельсы рыночной экономики. Обрушились жизненные устои, а что взамен? Люди были не готовы ни к советской власти, ни к власти рынка. Нам страшно повезло, что в конце двадцатого века все же начались демократические реформы, да и сам переход к ним произошел без большой крови....
Сегодня страна потихоньку встает с колен. Я очень надеюсь, что со временем различия между столицей и регионами будут стираться.
- А вы лично чувствуете разницу между коренными москвичами и собой?
- Москвичи - это совершенно другая категория россиян, нежели те, кто приезжает из провинции. Когда провинциал приезжает и занимает какие-то посты в структурах власти, он должен доказать, что он не хуже, чем москвичи, которые работали здесь до него. Кто-то это делает, используя свои способности и не более того, энергично и элегантно. А кто-то - напористо и нагло. Последнего способа доказать свои преимущества я не признаю. Мне первый год в Москве было очень тяжело. И я уставала сильнее, ведь темп жизни в Саратове несколько иной - спокойнее, размереннее. Порой так тянет туда вернуться...
Москва - я это быстро поняла - не простит тебе ни одной ошибки. И вот парадокс - "новоиспеченные москвичи" еще более требовательны к тебе, чем коренные. Почему-то все самое плохое, что было в "стране под названием Москва", мгновенно въелось в ассимилировавшихся здесь провинциалов.
- Вы сказали, что хотите вернуться в Саратов. Зачем же было так высоко подниматься по карьерной лестнице?
- За всю мою жизнь работа - это то, что мне не изменило никогда. Полезность человека зависит не от должности - она зависит от твоих дел. У меня есть принцип - останься в памяти людей человеком, который им помогал, а не мешал жить. Вот для чего стоило высоко подниматься. Чтобы работать и помогать.
- Вашему самолюбию льстит тот факт, что вы - как единственный в России первый вице-спикер женщина - уже вошли в историю?
- Ой, ну это меня так мало интересует... Я не тщеславный человек.
- А одиночества боитесь?
- Да, вот одиночества я боюсь. И очень сочувствую людям, которые живут одни. Как только люди остаются в одиночестве, они начинают часто болеть. Они живут с ощущением, что никому не нужны. Мне кажется, что мы все обязаны научиться одной простой вещи: вовремя прийти и сказать два-три слова одинокому человеку. Ему этих слов надолго хватит. Или подарить одинокому человеку пустяковый подарок. Знаете, если мне удается кому-то реально помочь - за спиной будто крылья вырастают!
- Вы не боитесь политического забвения, когда станете никому не нужной бабушкой с большим прошлым... Наверное, это сродни одиночеству?
- Со мной такого не случится. Бабушкой я точно не стану, уверяю вас. Я человек очень энергичный: обязательно найду себе применение либо мне найдут. Это не в моем характере - где-то в уголке сидеть и вязать носки.
- А в президенты баллотироваться рискнете?
- Не хочу и думать об этом! Сейчас подрастает новое поколение женщин-политиков... Они еще себя не проявили в полной мере. Но думаю, что лет через семь на политической арене появится большое количество женщин. Вот увидите. Я редко ошибаюсь.
- Семья для политика - опора или обуза?
- Смотря какая семья. Нельзя жить без близких людей, которые ждут тебя вечером. Нельзя без тех, кто тебя выслушает в трудную минуту. Когда я переезжала в Москву, у меня были очень сложные отношения с мужем. Он не хотел в столицу, к тому же он работал судьей в Саратовской области, а судье найти себе место в другом городе очень сложно.
- И как же вы...
- (Перебивает.) А вот так! Он там, а я здесь. Это было очень сложное для меня время. А в 2000 году со мной приключилась беда - я попала в больницу прямо с заседания Думы, у меня был гангренозный аппендицит, осложненный перитонитом... Муж прилетел в тот же вечер и увидел, как я лежу одна после операции и нет рядом никого, кто мог бы даже воды подать... Ну, знаете, как это обычно в больницах бывает. Увидев меня слабой и беспомощной, он остался со мной... Восемь месяцев искал работу в Москве, а потом все нормализовалось окончательно. И знаете, что я заметила? Я выглядеть стала лучше и моложе, когда мы стали снова жить одним домом. Так что, семья - это то, без чего вообще-то обойтись нелегко, а уж в политике, где столько стрессовых ситуаций, - тем более!
- Кто лидер в вашей семье?
- Боюсь, что я...
- Успеваете ли вы следить за модой или это делают за вас ваши помощники?
- Я все делаю за себя сама! За модой мне следить, конечно, некогда, но три года назад я познакомилась с прекрасным модельером из Курска. То, что я ношу, - ее рук дело! Она предлагает мне уже готовые модели, и, как правило, на 95% наши с ней вкусы сходятся.
- А почему вы не обратились к Юдашкину, например? Он одно время одевал жену Лужкова.
- Вы знаете, в принципе я бы не отказалась от его услуг...
- По какому периоду времени вы ностальгируете больше всего? По шестидесятым, семидесятым или, может быть, девяностым годам?
- Знаете, я ностальгирую по школе! Причем по тому времени, когда я училась в старших классах.
- Комсомолкой были?
- Да. Я вообще была очень активной девушкой. Постоянно говорила правду. И с этой "болезнью" никто не мог справиться! (Улыбается.) Даже из пионеров меня исключали из-за того, что я не могла промолчать, не вступиться за кого-то в несправедливой ситуации. Ну что делать, родители так воспитали! А время старших классов я вспоминаю с чувством нежности. Мы тогда уже влюблялись по-настоящему и умирали от счастья, когда подходил симпатичный тебе мальчик... Говорили о серьезных вещах... Ходили в походы, в лес, отмечали всевозможные праздники - даже праздник первого подснежника! Все это было так романтично...
- Какие-то вещи из того времени вы сохранили?
- Да... Может быть, это прозвучит смешно, но я все собирала о советском хоккее. Тогда наши побеждали всех подряд! И весь мир аплодировал Коноваленко, потом Третьяку... Когда Владик Третьяк в 2003 году со мной приехал в Саратов и я показала ему открытки, журналы и вырезки с изображением нашей сборной - он был приятно удивлен, что я до сих пор все это храню, как и подписку на журнал "Юность"...
- К современной молодежи как относитесь?
- По-разному. Когда говорят, какая молодежь у нас отмороженная, отвязанная, не могу согласиться. Я вижу других - тех, кто интеллектуально намного выше нас, способнее, восприимчивее и талантливее. У каждого времени есть свои городские сумасшедшие, свои хулиганы и хамы. Но романтизм, желание жить лучше, интереснее, любить друг друга и Россию - это же наши гены. И они обязательно проявятся. Пусть у нашей молодежи все получится, и они будут жить в более счастливое время.
Я до сих пор храню подписку на журнал "Юность"
Независимая Газета, Город: Москва
Дата: 7 Апреля 2006
