В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
Ельцин не пошел на две буквы Назад
Ельцин не пошел на две буквы
Почему 25 ноября 1991 года так и не состоялось парафирование Союзного договора

К 15-летию Беловежского решения

8 декабря 1991 года руководители РСФСР, Белорусской ССР и Украинской ССР в Вискулях, дачной правительственной резиденции в Беловежской Пуще, подписали Соглашение о роспуске Советского Союза. О том, что происходило за две недели до этого на последнем заседании Государственного совета СССР, рассказывает Юрий Батурин, в то время работавший в аппарате помощников президента СССР М.С. Горбачева.

"Каждой клеткой своей чувствую, что мы схлопочем..."

Заседание Госсовета в Ново-Огареве 25 ноября 1991 года открыл М.С. Горбачев:

- Мы условились на сегодняшнюю встречу внести вопрос о парафировании Союзного договора.

Но сразу же пошли сложности. Ельцин со ссылкой на российский Верховный совет отказался от им же, Ельциным, одиннадцать дней назад утвержденной формулы о конфедеративном государстве. Теперь Ельцин шагнул уже за установленный Горбачевым предел:

- Не конфедеративное демократическое государство, а конфедерация демократических суверенных государств. Или я при парафировании прилагаю протокольное заявление, - подготовленно сказал Ельцин и помахал в воздухе двумя-тремя страничками уже отпечатанного текста.

- Ну, если президент России выходит с замечаниями и против того, чтобы сохранить государство, о чем речь дальше вести? - с горечью произнес Горбачев.

Ельцин промолчал.

- Не понимаю, как ты можешь так быстро менять позицию, - сказал Горбачев Ельцину, имея в виду в том числе и сентябрьские согласования. - Как же можно с тобой договариваться. Это же наш проект с тобой.

- Нет, я тогда оставил за собой этот вопрос, Михаил Сергеевич. Вы просто забыли, - ответил Ельцин.

- Слушайте, давайте так сделаем: останьтесь, договоритесь без свидетелей. Но хочу вас предупредить. Я каждой своей клеткой чувствую, что мы схлопочем, если, выйдя сейчас с Госсовета, не скажем: "Государство будет! Новое, другое, но будет!". Я оставляю вас, поговорите.

Горбачев предложил своим помощникам выйти. Через 24 минуты Ельцин с Шушкевичем спустились к Горбачеву. Еще через полчаса они вместе с Горбачевым поднялись в зал заседаний.

Горбачев ровным голосом произнес:

- Ну, вот на основе вашего выдающегося документа были сделаны не менее выдающиеся дополнения. И документ звучит так...

- К сожалению, появились некоторые формулировки, о которых мы не договаривались, - перебил его Ельцин.

- Что ж, давайте пройдемся по тексту. Основные принципы, - бегло начал перечислять Горбачев. - Первое...

- Тут нужно задержаться, Михаил Сергеевич, - еще до того, как кто-либо успел вставить реплику, вклинился Ельцин.

- Мы же договорились об этом, четыре часа дебатировали, - Горбачев почувствовал, что сейчас Ельцин вытащит "бомбу".

- Я понимаю, но мы провели разведочный разговор в некоторых комитетах Верховного совета... Большинство сходится на том, что все-таки не Союз, не конфедеративное демократическое государство, а конфедерация демократических суверенных государств.

- Об этом такие дебаты были, - Горбачев не собирался сдаваться. - Если аннулировать все, о чем тогда договорились, тогда нет смысла дальше идти. В этом вся соль...

- Тогда таким образом, - Ельцин захлопнул папку с проектом Союзного договора. - Учитывая, что у меня есть замечания еще по ряду статей и чтобы их не обсуждать, я при парафировании прилагаю протокольное заявление.


"Мы замордовали страну"

- Если Россия занимает такую позицию заранее, как же двигаться вперед? - Горбачев пытался включить в дискуссию других участников заседания, но остальные молчали. - Только-только мы сообщили всему миру и народу - и все опять вверх ногами?

- Мы парафируем с учетом наших замечаний, - Ельцин вновь взмахнул несколькими заготовленными листочками, но так сильно, что с них слетела скрепка. - И я думаю, что это нормальный путь, а на Верховном совете будем отстаивать ту часть, которая нами уже была пройдена.

- Давайте нашу позицию им представлять, Борис Николаевич, - настаивал Горбачев. - Будем сохранять государство, как договорились, в конфедеративной форме или отказываемся от того, о чем договорились? Тогда действительно, что же мы за люди, что мы за деятели?

- Мы не отказываемся - конфедерация суверенных демократических государств, - Ельцин делал вид, что не видит разницы между конфедеративным государством и конфедерацией государств. - Да и с юридической точки зрения сформулировано неграмотно, поскольку конфедерация всегда является союзом государств, а не государством... - развивал логическое наступление Ельцин.

- А конфедеративное государство Канада со всеми атрибутами государства, со всеми властями, все конфедеративное, с огромной самостоятельностью провинций, с правительствами в провинциях?.. - привел контрпример Горбачев.

- Я предлагаю вариант, Михаил Сергеевич, чтобы действительно по каждому пункту не возвращаться... - Ельцин понял, что на государственно-правовом поле ему юриста Горбачева не переиграть.

- Какой вариант?

- Я парафирую и приложу протокольную запись к некоторым статьям...

- Президент России против того, чтобы сохранять государство, даже конфедеративное?.. - Горбачев обращался даже не к Ельцину, а ко всем собравшимся.

- ...Там есть и другие замечания, но это самое принципиальное, - невозмутимо закончил Ельцин, не обращая внимания на риторический вопрос Горбачева.

- Полагаю, о предложении Бориса Николаевича следует подумать, - присоединился к диалогу двух риторов-противников Ниязов. - Суть здесь не меняется, мне кажется...

- Меняется, - резко отреагировал Горбачев. - Государства нет союзного. Или - или! Или союз государств, или союзное государство. Принципиально разные конструкции.

- У нас в парламенте тоже такое настроение, чтобы не парафировать проект Союзного договора до того, как его обсудят в комитетах, - поддержал Ельцина короткой репликой Каримов.

- Тогда надо опубликовать, не парафируя, либо парафировать рабочими группами, а не на уровне глав государств, - принял пас Каримова Ельцин.

- Если мы выйдем с заседания, не парафировав договор, то это будет иметь тяжелые последствия, - жестко отчеканил Горбачев. - Тем более мы замордовали страну тем, что никак не можем занять какую-то позицию в отношении судьбы государства.

- Давайте внесем на верховные советы тот вариант, который у нас имеется, - Ельцин голоса не повышал. - Но без парафирования.

- Как это - без парафирования? - возмутился Горбачев. - Мы согласны его вносить или нет?

- Вносить - согласны, но парафирование уже означает, что Союзный договор можно подписывать... - Ельцин, видимо, понял, что рано проговорился, и быстро переформулировал мысль: - Что за парафирование перед обсуждением на верховных советах?

- Парафирование одно означает - что главы государств будут отстаивать этот документ, - Горбачев не заметил или сделал вид, что не заметил проговорки.

- Ну мы и будем отстаивать, - Ельцин отбивался короткими фразами.

- Если сейчас главы государств начинают крутить-вертеть, то это означает, что они хотят себе зарезервировать ходы... - в общем-то верно выразил Горбачев суть дела.

- В прошлый раз так было, и ничего не случилось... - Ельцин оборвал себя, ведь в прошлый раз и случилось - случился путч.

- Парафирование, Борис Николаевич, одно означает: что мы все договорились входить единым документом, - Горбачев взял в руку авторучку. - Парафирование - это такая штука, две буквы ставятся: первая - от имени, вторая - от фамилии...


Букет неожиданностей

- Еще один принципиальный вопрос, - продолжал Ельцин. - Парафирование без Украины - бесполезное дело. Тогда Украина примет решения, которые сразу развалят Союз. Стоит им принять решение о своей национальной валюте - и все, мы кончились.

- Тут даже и Украина...

- Ну уж по Украине вы никаких гарантий дать не можете, - перебил Горбачева Ельцин.

- Никто не дает гарантий, Борис Николаевич, вы и по России не можете гарантировать, - язвительно, но ровно ответил Горбачев.

- А что такое Союз без Украины? Я себе не представляю. Если они называют 1 декабря, то давайте и дождемся их референдума 1 декабря, - наступал Ельцин.

- Сформулируйте свое предложение, Борис Николаевич. Окончательно, чтобы было ясно.

- Сделаем протокольное заявление и подпишем его.

- То есть вы на этом настаиваете? - и тут Горбачев отбросил дипломатию. - Ну, ей-богу, я уже все... Кто-то сказал: "Горбачев себя исчерпал", - процитировал какую-то газетную публикацию Горбачев. - Наверное, и у вас такое мнение. Давайте тогда вы сами договаривайтесь, а я стою на своем. Вот с этим согласен и буду работать, а дальше - нет. Не хочу себя связывать с хаосом, который последует за этой расплывчатой позицией. Это просто будет беда. Если у кого-то есть замыслы обойтись без Союза, надо прямо и говорить. А то ведь так: все говорят - Союз, Союз... А как только подошли к подписанию и сохранению государства, так начинаются маневры.

- Михаил Сергеевич, - перешел в наступление Шушкевич, - давайте только до конца продумаем, чтобы не было букета неожиданностей.

- Вот именно! - воскликнул Горбачев.

- Моя точка зрения такова, - продолжал Шушкевич. - Мы не имеем категорических замечаний по тексту договора. Но работа не закончена. Через десять дней мы в состоянии парафировать этот договор. Все. И дать его на ратификацию. И я вам гарантирую, что парафированный здесь мною договор через десять дней будет ратифицирован, либо я уйду в отставку. Я убежден в этом.

- А я думаю, - грустно ответил Горбачев, - что вы протаскиваете идею о том, чтобы угробить наше союзное государство. Вы берете на себя такую ответственность... Вам тяжело потом будет нести ее. У меня все, откровенно говоря, вызывает глубокую грусть. Глубокую! И разочарование. Разочарование! Как собираетесь вы вести дела, как осуществлять реформу, не знаю, если будете создавать вашу богадельню, в которой ни о чем не договоришься? И все будут в дерьме захлебываться, и замордуете общество...


* * *

Через час будет самая трудная его пресс-конференция в Ново-Огареве, после которой все средства массовой информации сообщат, что Союзный договор не парафирован. А через десять плюс десять обещанных Шушкевичем дней будет подписано и ратифицировано минское соглашение. Еще через несколько дней сам президент Горбачев уйдет в отставку, но не Шушкевич (наверное, он уже не будет столь убежден в необходимости такого шага, как сейчас в Ново-Огареве). Ничего этого большинству из участников заседания пока не известно. Но у Горбачева словно бы максимально обострился дар предвидения. Его реплики, прочитанные сегодня задним числом, наводят на такую мысль:

- Придут силы, - сказал он, - которые три строчки всего запишут: "Отменить все законы и Конституцию и взять власть непосредственно на себя". Неужели вы не чувствуете, как обстановка разворачивается?..

Как в воду глядел. В минском соглашении прекращалось действие всех советских законов, включая Конституцию, а также расформировывались союзные органы власти. Только вот подписали это соглашение как раз те, кому он это сегодня говорит.

Интересно, что еще в июне, обсуждая формулировку одной из статей проекта Союзного договора, Лукьянов спросил Кравчука:

- А что если завтра на основе договора, заключенного Украиной с какой-нибудь другой республикой, будут приняты санкции против Союза?

- Никогда не будут, - категорично ответил Кравчук, - никогда Верховный совет Украины не примет такого решения.

Не прошло и полгода, и против Союза была принята самая сильная санкция - Союз распущен.

Книга Юрия Батурина готовится к выходу в издательстве "Молодая гвардия"

http://novgaz.2u.ru:3000/data/2006/94/25.html
11.12.2006

viperson.ru

Док. 299171
Перв. публик.: 11.12.06
Последн. ред.: 01.12.10
Число обращений: 373

  • Публицистика

  • Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``