Генрих Павлович ПАДВА отверг попытки составления рейтинга российских адвокатов: кто номер один или номер десять - это несерьезно. Но согласимся, что Падва, будучи одним из патриархов российской адвокатуры (он работает здесь более 50 лет), в свои 70 остается и одним из наиболее успешных (эффективных) защитников по уголовным делам. Вполне заслуженно он является сегодня "капитаном" в команде адвокатов Михаила Ходорковского.
- Как становятся "великим" адвокатом?
- После окончания Московского юридического института в 1953 году я был распределен в город Ржев. Потом работал в Погорелом Городище, где тогда был один судья, один прокурор и один адвокат - я. Но работу в Калининской области, где я провел в общей сложности почти 18 лет, я вовсе не считаю потерянными годами. Провинциальная жизнь подбрасывает такие сюжеты - куда там Шекспир! Было, например, дело об изнасиловании, с момента которого прошло 8 лет. Насильник уехал в другой город, стал ударником труда, получил орден Трудового Красного Знамени, стал отцом двоих детей, а потом взял и явился в милицию с повинной. Пострадавшую-то еле уговорили прийти в суд, она давно вышла замуж, а насильника простила. Ему дали 3 года при нижнем пределе 8 лет.
- В то время случались оправдательные приговоры?
- Редко. Чаще удавалось добиться справедливости в более высоких инстанциях. Я защищал главврача санатория, к нему ездили учиться делегации со всего СССР. И вдруг оказалось, что у него диплом фельдшера. Ему инкриминировали хищение зарплаты главврача за все эти годы. А он был просто блестящим управленцем. Я пришел на прием к одному из замов председателя Верховного суда. Он говорит: вот ерунда, у меня, кстати, тоже нет высшего образования... И дело прекратили.
В Калинине я женился на студентке-медичке из Ленинграда. Но хотелось домой, в Москву... Правда, вернуться даже в свой родной город, единожды потеряв прописку, было почти невозможно... Я фиктивно развелся с женой, фиктивно женился на другой женщине и получил прописку, а жена приехала в Москву по лимиту. Мы прописались и снова поженились.
- В семидесятых годах в столице работала целая плеяда блестящих адвокатов. Наверное, приходилось толкаться локтями?
- Я много работал, и мне помог случай. Один американец предъявил 11 исков в американских судах о диффамации, в том числе против газеты "Известия". По-нашему это примерно соответствует искам о защите чести и достоинства, но в начале 80-х у нас в судах их практически не было. Сначала дипломатические круги решили на это наплевать: подумаешь, какие-то американские суды, они нам не указ. Но потом по решению этих судов арестовали корпункт "Известий" в США. Тогда задействовали дипломатические каналы, спецслужбы, но в конце концов они были вынуждены обратиться к профессионалам, и по рекомендации МГКА (Московская городская коллегия адвокатов) пришли ко мне. Я даже думал, что меня пустят в Америку. Черта лысого. Ездили они, а я работал с документами. Тем не менее дело для "Известий" мы выиграли. Ну, а в газете неудобно было писать просто про какого-то адвоката Падву, и они стали писать: "известный адвокат Генрих Падва" - так я и стал знаменитым.
- Давайте перейдем к вашим сегодняшним победам. А они, по крайней мере с точки зрения прессы, часто довольно двусмысленны. Вам удалось добиться 9 лет лишения свободы условно для Анатолия Быкова, которого считают одним из красноярских уголовных авторитетов. Вам удалось добиться оправдания Фрэнка Элкапони (он же в бакинской жизни Физули Мамедов), хотя оперативные службы по борьбе с международным оборотом наркотиков по-прежнему считают его одним из некоронованных королей наркобизнеса...
- Что касается Быкова, то такого состава, как "авторитет", в Уголовном кодексе я что-то не встречал. Не знаю, что утверждают оперативные службы об Элкапони, но штука в том, что в конкретном деле, в котором мы (адвокат Гофштейн и я) его защищали, два раза по полкило героина ему подбросили (это слово, пожалуйста, подчеркните). А всего остального я не знаю. Я не Бог, и никто не знает истину, а я оперирую только понятиями "доказано" - "не доказано". Если я сумел, как любят говорить обвинители, "развалить дело", значит, оно того и стоило.
- Может ли адвокат лгать, чтобы выиграть дело? До какой степени адвокат может поддерживать ложь своего подзащитного?
- Разве я могу быть уверенным, лжет мой подзащитный или нет? Если он выдвигает какую-то совсем уж дикую версию, я говорю: "Я, конечно, готов отстаивать вашу позицию, но думаю, что суд нам вряд ли поверит...". Ну, в общем, я никогда не говорил, что черное - это белое, и не позволял себе лгать суду.
- Насколько вы отождествляете себя со своими подзащитными?
- По "делу ГКЧП" я защищал Анатолия Лукьянова. Я ему сказал при первом свидании в СИЗО: "Я абсолютно не разделяю ваши политические взгляды. Хотите, чтобы я вас защищал?". Он сказал: "Да". И я стал доказывать, что его политические взгляды не образуют состава преступления. Это не имеет отношения к симпатиям или антипатиям. Ходорковский кажется мне очень симпатичным. Но мне это скорее мешает работать с фактами. Для меня важны не личность или биография клиента, а крепость выдвинутого против него обвинения.
- Зачем Ходорковскому столько адвокатов?
- Не знаю. Я предлагал уменьшить их число, но с ним трудно спорить.
- Есть какие-то противоречия в позициях защитников? Какова ваша роль? Вы раздаете остальным какие-то задания?
- Прямых противоречий между нами нет, но есть амбициозные люди. Не все наши заявления полезны и своевременны. С другой стороны, каждый адвокат - самостоятельная процессуальная фигура: как я могу раздавать им задания? Но, когда их слишком много, они начинают путаться друг у друга под ногами.
- Ходорковский назначил вас "главным адвокатом", потому что вы умеете не раздражать судей? Как вам это удается?
- Я не выяснял, чем руководствовался мой клиент в выборе защитников. Я думаю, надо ко всем относиться как к людям и не слишком распускать хвост. Не надо переходить на личности, высмеивать обвинителей, цепляться к мелочам, не имеющим значения для сути. Надо всегда быть уважительным к судьям. Это и есть способ эффективно провести дело. Надо думать об интересах подзащитного.
- Вы работаете в адвокатуре более 50 лет. Как изменился судейский корпус?
- Я помню еще судей, которые работали "по партийному призыву", многие из них были безграмотны, но зато судили "по совести". В профессиональном смысле судейский корпус, конечно, вырос. Но насчет совести... Я, конечно, далек от того, чтобы огульно обвинять всех судей, в этой тяжелой профессии работает масса порядочных людей. Но оставшиеся нам в наследство волокита и хамство все еще процветают во многих судах. В последнее время все чаще приходится сталкиваться и с фактами коррупции в правосудии.
- Вы лично с этим сталкивались?
- Да, иначе я не имел бы права об этом говорить, но передавать взятки - это не по мне. Интересы клиента, конечно, важны, но не выше профессиональной чести и человеческого достоинства. Деньги передать может кто угодно, а я адвокат, я хочу побеждать за счет знаний, труда, интеллекта, таланта, если хотите.
- Но ведь и адвокаты участвуют в судейской коррупции, передают взятки. Что происходит с адвокатской корпорацией?
- Да, я знаю такие примеры. Но это, как правило, не старые адвокаты из традиционных коллегий. Конечно, в советском правосудии мы играли, если так можно выразиться, роль оркестра на похоронах. Не все из нас были бойцами. Но, с другой стороны, профессия адвоката была более честной, "беловоротничковой". Затем престиж адвокатуры взметнулся, и сюда пошел вал народу. Тут известность, деньги. Но обратная сторона состоит в том, что в "параллельные коллегии" ринулись бойцы, которые ничего не боятся, но и играют не всегда в честную игру.
- Как вы оцениваете "наезд" на адвокатов, попытки вывести их из дел, в том числе по делам "ЮКОСа"? Коснулась ли адвокатуры судебная реформа?
- Мы как-то забыли, что еще в начале 90-х защитник допускался к участию в деле лишь со стадии окончания следствия. А сейчас и свидетель может не ходить на допрос без адвоката. "Наезд" на адвокатуру? Это часть общей исторической тенденции. Когда начинают говорить об укреплении "государственности", наведении порядка, о закручивании гаек, усилении борьбы с преступностью, сразу возникает вопрос: а кто мешает? Ну, не иначе - адвокат...
02.08.2004
http://novgaz.2u.ru:3000/data/2004/55/22.html
Док. 298472
Перв. публик.: 02.08.04
Последн. ред.: 27.04.07
Число обращений: 207
Никитинский Леонид Васильевич
|
