Владимир Исаков: Три спектакля на одной сценеНазад
Владимир Исаков: Три спектакля на одной сцене
Сценарий 1. Если выборы состоятся
Российскую политическую жизнь постепенно охватывает озноб и особый вид истерического восторга, который предшествует крупному историческому событию. Таким событием являются, безусловно, президентские выборы 1996 года.
Даже для страны с устоявшимися демократическими традициями выборы главы государства - событие далеко не рядовое. Для России же, которая едва ли не впервые подходит к открытой конституционной передаче верховной власти, - это испытание едва ли не запредельное.
Один из наиболее вероятных вариантов развития "выборного" сценария - сохранение к лету 1996 года той пестрой предвыборной мозаики, которая сложилась на декабрьских выборах в Государственную Думу. В этом случае к праздничной "раздаче слонов" в первом туре голосования будут приглашены 6-7 кандидатов, представляющих основные цвета политического спектра России.
При таком раскладе во второй тур президентских выборов гарантированно проходит кандидат левых сил (скорее всего, это будет Геннадий Зюганов). Противоположный угол "ринга" займет консолидированный кандидат "правых" (скорее всего, Ельцин).
Исход этого поединка не столь однозначен, как может показаться на первый взгляд. И дело вовсе не идеологических вкусах и предпочтениях электората. Опросы общественного мнения показывают, что сторонники рыночных реформ ведут за собой максимум треть населения. Примерно столько же ведут за собой "антиреформаторы" - их категорические противники и оппоненты. Как проголосуют первые и вторые - ясно. Исход выборов решит оставшаяся треть - обыватель, уставший от нестабильности, встревоженный, колеблющийся между полюсами социального противостояния. С его точки зрения, все перемены последнего времени шли только в одну сторону - в худшую. Поэтому он боится и не хочет никаких новых перемен.
Именно этот стереотип усиленно культивируют средства массовой информации, внушая рядовому гражданину, что приход к власти коммунистов (даже умеренных, как Зюганов) - обрушит последние остатки стабильности и порядка.
Победа Зюганова (или любого другого представителя компартии) в этих условиях если и состоится, то с незначительным перевесом голосов и с минимальным "запасом прочности".
Для того чтобы обеспечить эту победу, коммунистам необходимо предпринять ряд радикальных шагов с целью расширения своей социальной базы - модифицировать в социал-демократическом духе свою программу, обновить руководящие органы партии (привлечь в них как можно больше молодежи), продемонстрировать к моменту голосования первые позитивные результаты своей победы на парламентских выборах и т.д. Отбросив спесь и чванство, им надо работать с мелкими и мельчайшими союзниками, перетягивая их на свою сторону. К выборам КПРФ должна подойти обновленной, имеющей имидж респектабельной общенациональной партии, могущей достойно принять власть и править, не ввергая общество в кризис.
Способна ли нынешняя компартия на такой поворот? На этот вопрос трудно ответить однозначно. Подобно прежней КПСС в нынешней компартии есть все - и умеренное социал-демократическое "крыло", и партийные радикалы, близкие по духу и настроению к Анпилову. Зюганов, по общему мнению, ближе к социал-демократам. Но способен ли он подвинуть свою партию к центру, не вызвав в ней внутреннего раскола и брожения как раз накануне решающей схватки за власть, когда требуется максимальное единство рядов? Во всяком случае, пока нет признаков, что Зюганов намерен предпринять подобный маневр.
Со своей стороны, готовятся к выборам и политические противники коммунистов. Президентом Ельциным объявлено о формировании якобы "ничейного" предвыборного штаба под председательством первого заместителя председателя правительства О.Сосковца. Сам Сосковец существование такого штаба отрицает, поскольку никаких официальных документов по этому поводу не издано. Но деятельность этого "неформального" штаба активно обсуждается в прессе.
Еще с лета, даже с весны прошлого года начали выходить правительственные документы, нацеленные на "подкормку" потенциальных спонсоров предвыборной кампании Черномырдина (в парламент) и Ельцина (в президенты на новый срок). Большие надежды, судя по всему, возлагаются на автоматизированную информационную систему "Выборы", которая создается под эгидой президента безо всякого (даже финансового) контроля со стороны парламента. На втором этапе развития эта система должна полностью автоматизировать основные избирательные процедуры, исключив человеческие руки из подсчета голосов.
Серьезная работа ведется по итогам только что прошедших парламентских выборов - президент активно освобождается от региональных руководителей, которые проявили слабость, не обеспечив необходимого уровня поддержки правительственному блоку "Наш дом Россия". Короче, "партия власти", не надеясь на моральное лидерство, делает ставку на более доступные и привычные рычаги - административную зависимость, организационную мобильность, практически неограниченные финансовые ресурсы.
Предвыборные замеры общественного мнения вскоре покажут, какому из противоборствующих блоков удалось решить свою задачу лучше - вырваться вперед, консолидировать общественные симпатии вокруг своего кандидата в президенты. В зависимости от этого и будет определяться их дальнейшая стратегия и тактика.
Может случиться (вполне вероятно), что к выборам ни одна из сторон не будет иметь решающего перевеса. В этой ситуации предвыборное столкновение, "битва титанов" может оказаться губительной. Победа на дымящихся развалинах над отчаянно сопротивляющейся другой частью общества вряд ли кого всерьез обрадует и обнадежит (именно такого исхода многие инстинктивно боятся).
В этом случае теоретически не исключен (хотя и маловероятен) сценарий, при котором стороны откажутся от продолжения схватки в пользу некоего третьего кандидата - "умеренного демократа" - который более-менее устраивал бы всех. При таком раскладе Зюганов мог бы получить пост премьер-министра, сформировать кабинет и приступить без лишнего шума к практической реализации своих предвыборных обещаний. А Россия избежала бы международной изоляции и многих других неприятностей, связанных с формальным возвращением коммунистов к власти.
Группа политиков, находящихся в точке "политического равновесия" сегодня есть. Я бы включил в нее (в алфавитном порядке) Юрия Власова, Станислава Говорухина, Валерия Зорькина, Святослава Федорова - людей, обладающих достаточным политическим и моральным авторитетом, чтобы стать во главе государства. Но за ними не стоит общенациональной партии. Ни вместе, ни по отдельности они не представляют собой силы, которая заставила бы противоборствующие стороны сесть за стол переговоров и искать не победы над "противником", а общенационального консенсуса.
Увы, но этот вариант - всего лишь мечта. Мы как-то привыкли, что из всех возможных вариантов в России обязательно реализуется самый худший.
Сценарий 2. Отмена выборов
Суть этого сценария сводится к тому, что президентских выборов в России не будет и, таким образом, переход власти просто не состоится.
Говоря об устройстве власти в России, Федор Достоевский в свое время сформулировал ее основополагающие принципы: "Чудо, тайна и авторитет". Говоря по совести, с тех пор мало что изменилось. Провозгласив в августе 1991 года победу идеалов свободы и демократии над тоталитарным государством, Россия потихоньку, помаленьку, незаметно для окружающих вернулась к прежней схеме власти.
Место генерального секретаря в этой новой системе занял президент, столь же неподконтрольный и неподотчетный обществу, столь же мало считающийся с Конституцией и законами. Место прежнего политбюро - Совет безопасности при президенте. Место пленума правящей партии - Совет Федерации, сформированный по номенклатурно-должностному принципу. Место тихого безвластного Верховного Совета - шумная, порой буйная, но столь же безвластная Государственная Дума. Руководители краев и областей по-прежнему назначаются из Москвы (выборы губернаторов состоялись примерно в трети субъектов Российской Федерации). Местное самоуправление, несмотря на провозглашенные в Конституции гарантии, как и раньше, полностью лишено самостоятельности. Открытые, демократические, основанные на законе процедуры по-прежнему повсеместно заменяются протекционизмом и подбором кадров по принципу личной преданности.
Не стану спорить здесь с теми, кто полагает, что именно такая система власти имманентно присуща России и другой она не заслуживает. Во всяком случае, я так не считаю. Существенно важно другое. Данная система ориентирована на увековечение власти одного лица и абсолютно несовместима с открытыми, честными, демократическими выборами, регулярной передачей власти. Декабрьские выборы в Государственную Думу вызвали в системе власти сильнейшее напряжение. Предстоящие выборы президента могут окончательно ее взорвать.
Ситуация обостряется тем, что в случае отстранения от должности Ельцину и его ближайшему окружению грозят не только политические, но и вполне реальные судебные санкции: за неисполнение решения о сохранении Союза ССР, принятого на референдуме; за подписание Беловежского соглашения; за расстрел Верховного Совета; за войну в Чечне; за многочисленные случаи превышения власти, которые он допустил и продолжает допускать. Ельцин не только не хочет, но и не может отказаться от власти без риска оказаться на скамье подсудимых.
Все это порождает сомнения в перспективах демократического процесса в России и порождает обоснованные опасения, что на последнем этапе (вопреки заявлениям политиков) выборы все-таки перенесут или отменят.
Ельцина такая ситуация вполне устраивает: согласно Конституции (статья 92), президент прекращает исполнение полномочий с истечением срока его пребывания в должности, но - обратите внимание! - "с момента принесения присяги вновь избранным Президентом". Нет выборов, нет и присяги. Стало быть, полномочия действующего президента автоматически продлеваются на неопределенный срок.
Под каким официальным предлогом могут быть отменены выборы? В печати обсуждается (в основном, в виде слухов и "утечек") такое громадное количество вариантов и подвариантов, что впору провести их классификацию.
Первый кластер: открытый, наглый перенос выборов.
Это, например, повторение ситуации 1993 года, когда президент объявил указом No 1400 "поэтапную конституционную реформу" и силой провел ее в жизнь, несмотря на ее очевидную противоправность, установленную Конституционным Судом. Подобные действия, разумеется, будут слегка прикрыты демагогией "по просьбе трудящихся" или "по требованию общественности" и обосновываться "необходимостью защиты реформ". Но вряд общество ли их поддержит, а со стороны федерального парламента (и что особенно важно - местных органов власти) последует резкий протест. Два раза подряд подобные "трюки" не повторяют.
Маловероятна также замена выборов референдумом о продлении полномочий на новый срок - путь, по которому пошли среднеазиатские лидеры. Во-первых, конституционный закон о референдуме прямо запрещает проведение референдума на эту тему. Во-вторых, проведение такого референдума разрушает имидж Ельцина как европейского, а не азиатского лидера. В-третьих, учитывая его нижайший нынешний рейтинг, результаты подобного референдума для Ельцина еще менее предсказуемы, чем альтернативные выборы.
Второй кластер: перенос выборов под более-менее благовидным предлогом.
Самое сложное в этой группе сценариев - изобрести свежий, "незатасканный" предлог для отмены выборов, который не вызвал бы резкого возмущения внутри страны и выглядел убедительно для мирового общественного мнения. Такой причиной может стать, например, волна чеченского терроризма, которая "обрушится" на Россию как раз накануне выборов и заставит власти ввести чрезвычайное положение в стране или в нескольких регионах. А в условиях чрезвычайного положения выборы не проводятся.
Другая возможная причина - болезнь или трагическая гибель одного из основных кандидатов, которая вынудит влиятельные политические силы обратиться к президенту и парламенту с просьбой о переносе сроков выборов для выдвижения нового кандидата.
Но все это - самые примитивные, лежащие на поверхности предположения. Убежден, что если такому или подобному сценарию суждено реализоваться (а он достаточно вероятен), президентские спецслужбы придумают нечто более свежее и оригинальное.
Третий кластер: перенос выборов в силу действительно серьезных причин, которые будут встречены в обществе с пониманием.
К числу таких я отнес бы, например, восстановление монархии в России. Идея приглашения занять престол лицу, принадлежащему к царствующему дому, широко обсуждалась на страницах печати, однако пока не встретила большого общественного резонанса и постепенно сошла на нет. Однако я не торопился бы списывать ее в архив: как неожиданный, нестандартный политический ход в определенных ситуациях она еще может сработать.
Еще один - принятие новой Конституции и необходимость переформирования всех государственных органов в связи с восстановлением союзного государства хотя бы в составе двух-трех союзных республик. Например, России и Белоруссии или России, Белоруссии и Казахстана (Украина занимает по этому вопросу значительно более сдержанную позицию). Достаточно определенные официальные заявления о возможности движения в направлении государственной интеграции прозвучали, например, во время официального визита президента Белоруссии А.Лукашенко в конце февраля 1996 г. Изменение политического календаря в этой связи было бы с пониманием встречено населением и (несмотря на очевидное беспокойство Запада) поддержано большинством общественных движений в России.
Непрерывное муссирование предвыборной тематики на страницах печати и экранах телевидения создает иллюзию, что проведение выборов как будто бы предрешено. Однако объективная трезвая оценка показывает, что это не так. На сегодня шансы за проведение выборов и их отмену, на мой взгляд, примерно одинаковы.
Сценарий 3. Назначение "наследника"
Надо ли вообще менять власть? Может быть, в столь сложных условиях, пока в России не завершится экономическая реформа и не окрепнет многопартийность, лучше оставить все как есть?
Это представляется невозможным по ряду причин, и прежде всего потому, что нынешняя власть полностью потеряла свое лицо. Может показаться невероятным, но российская власть заботится о своем моральном облике значительно меньше, чем прежний советский режим. Примитивно и нагло лжет (например, по поводу происходящего в Чечне), видимо, не сознавая, что в условиях гласности ложь немедленно выплывает наружу. Дает, а затем забирает назад данное слово. Издает, когда ей нужно, правовые акты, нарушающие Конституцию и законы. Раздает направо и налево льготы, подкармливая "любимчиков", а затем публично сокрушается, что в бюджете нет денег, чтобы заплатить зарплату врачам и учителям. Допускает за рубежом выходки, которые заставляют корчиться от унижения миллионы телезрителей. До последнего держится за людей, о которых открыто говорят, что они - воры и взяточники, а затем без объяснений от них освобождается. И обещает, обещает, обещает...
Но на страхе, насилии и даже деньгах далеко не уедешь. Для того чтобы управлять, власть должна пользоваться моральным авторитетом. Для российской власти это открытие, увы, впереди. Вот почему так много людей требуют: пора сменить эту власть. На любую другую. И немедленно.
Российская Конституция, принятая в условиях острого политического кризиса, установила уникальный по своему механизм передачи власти: в случае стойкой неспособности осуществлять свои полномочия и даже в случае его отрешения от должности президент должен САМ прекратить их осуществление. Это обстоятельство отчетливо обнаружилось, когда президент Ельцин был госпитализирован с острым приступом ишемической болезни и к нему никого не допускали. На вопрос журналистов, кто же руководит в этот момент Вооруженными Силами страны и ее внешней политикой, В.Черномырдин опрометчиво ответил: "Обращайтесь ко мне". Главу правительства немедленно поправили: согласно Конституции, осуществление даже отдельных полномочий президента невозможно без его согласия. Таким образом, Ельцин гарантировал себя от попыток захвата власти в любых ситуациях, даже когда он на операционном столе.
Но именно это обстоятельство делает возможным и реальным сценарий передачи власти "наследнику". Для этого требуется в сущности немногое: назначить его (с согласия Государственной Думы) на пост премьер-министра. Если Дума упирается, ничего страшного - преемник может быть назначен "исполняющим обязанности".
Сценарий может быть осуществлен в двух вариантах. Один - передача полномочий президентом "временно", скажем, на срок болезни, препятствующей исполнению им своих обязанностей. Этот срок Конституцией не ограничен. И президент в любой момент может вернуть их себе обратно. Но при этом "исполняющий обязанности" лишен некоторых важных прав президента: права распускать Думу, назначать референдумы, вносить предложения об изменении и дополнении к Конституции.
Другой вариант - передача полномочий "постоянно", то есть фактически сложение президентом своих полномочий. В этом случае Конституцией устанавливается трехмесячный срок, в течение которого должны состояться новые выборы. Но даже если требование о трехмесячном сроке будет выполнено (что в условиях кризиса власти далеко не факт), "наследник" все равно получает солидную "фору" перед всеми другими возможными претендентами на президентский пост.
Дело теперь за тем, чтобы найти такого наследника, которому можно было бы спокойно передать бразды правления, не беспокоясь об ударе в спину и судебном преследовании после сложения полномочий. В наибольшей степени этим требованиям отвечает Виктор Черномырдин - нынешний глава правительства. Работает с Ельциным достаточно давно, известен на Западе в качестве "умеренного реформатора", и что особенно важно - повязан с Ельциным кровью, пролитой в Белом доме. Лучшего преемника не найти. Некоторые комментаторы полагают, что спешный отъезд Черномырдина за границу на заседание комиссии Черномырдин-Гор вскоре после телефонного разговора Ельцина с Клинтоном и шумный пропагандистский "успех" этой поездки объясняются как раз "смотринами" Черномырдина в качестве наследника и продолжателя ельцинских реформ.
Однако последние события (прежде всего, речь Ельцина в Кремле перед палатами парламента, в которой он подверг правительство острой критике) наводят на мысль, что сценарий передачи власти "наследнику" маловероятен. Ельцин слишком любит власть, чтобы отказаться от нее по собственной воле. И последние события на предвыборном фронте свидетельствуют о том, что Черномырдину, скорее всего, готовится роль не "наследника", а козла отпущения, виновного в плохом осуществлении предначертанных Ельциным реформ.
