Мартин Шаккум: деятельность Центробанка должна быть подотчетна государствуНазад
Мартин Шаккум: деятельность Центробанка должна быть подотчетна государству
Сегодня депутатская группа по поправкам в закон о Центробанке должна собраться на последнее заседание. Если все поправки в закон будут согласованы, дальше они пройдут утверждение Думой. На этой неделе группа отклонила поправку Мартина Шаккума, по которой Национальный банковский совет должен стать высшим органом управления ЦБ, а совету директоров и председателю Центробанка должен быть придан статус исполнительных органов. По окончании бурной дискуссии зампред ЦБ Георгий Лунтовский отметил: "Я участвую в заседаниях рабочей группы с 1995 года, и чем дальше, тем больше всплывает несуразностей". А зампред банковского комитета Павел Медведев сказал, что внутри законопроекта заложена противоречивая и бессмысленная идея и на следующий день подробно рассказал "Полит.ру", почему он не приемлет идею НБС как надстроечного органа над руководством ЦБ. Напомним также, что за сохранение независимости ЦБ довольно резко высказался Егор Гайдар.
После этого мы решили предложить высказаться и другой стороне. Зампред банковского комитета Мартин Шаккум считает, что главный смысл поправок к закону о ЦБ - сделать его подотчетным и подконтрольным государству.
В чем смысл вашей поправки, которая обсуждалась рабочей группой?
В публикациях о том, что происходило на заседании рабочей группы по банковской реформе, есть неточности. Поправка по Национальному банковскому совету, по его функциям, уже давным-давно принята. Просто, приняв эту поправку, мы внесли в закон некое противоречие. В принятой поправке было указано, что высшим органом Банка России является Национальный банковский совет. Поправка была принята рабочей группой около месяца тому назад, и все функции Национального банковского cовета тоже были приняты. Сегодня, когда мы начинаем вносить редакционные правки, и я, и Михаил Задорнов, сопредседатель рабочей группы, обратили внимание, что в старой редакции закона высшим органом управления был совет директоров, и эта запись осталась - мы ее не изменили. От того, что мы написали, что высшим органом управления является НБС, cовет директоров автоматически не перестал быть высшим органом. Я предложил изменить эту формулировку.
Теперь высший орган есть, мы за него проголосовали, проголосовали за функции, но, естественно, в рабочей группе есть и сторонники этой концепции, и противники. Сторонников значительно больше: соотношение два к одному. Получилось так, что сторонники концепции в этот день практически все отсутствовали, и когда я попросил внести техническую по сути поправку, остался минимальный состав, который может принимать решения (шесть человек, а всего в группе одиннадцать, из них три противника и три сторонника НБС). Противники восприняли это как возможность пересмотра, ревизии, так как получилось, что противников и сторонников этой концепции было равное количество. В итоге поправка не была принята, что вызвало большую радость Центрального банка, - наметились противоречия. Это сразу же поспешили преподать как сенсацию, хотя на самом деле ничего не изменится. В пятницу эта поправка будет совершенно спокойно проголосована, и вместе с ней - еще ряд поправок. Среди них несколько достаточно принципиальных. В пятницу мы будем обсуждать вопрос об участии ЦБ в капиталах кредитных организаций.
Зачем учреждается новый орган управления ЦБ?
Национальный банковский совет - это реальное участие в делах ЦБ представителя собственника. Получается, наше государство - молодое и весьма коррумпированное, но расходы правительства, администрации президента и иных органов контролируются Счетной Палатой и другими органами, а деятельность ЦБ не контролируется никем, потому что есть запись, что он является независимым органом. Счетная палата проверяет только хранилища, где находятся драгоценные металлы, так ее не пускают в ЦБ. И дело не только в Счетной палате, а в прозрачности деятельности ЦБ, в контроле над ней.
Все должны понимать: это не депутатская инициатива, это инициатива президента. В сентябре прошлого года президент внес поправки в закон о ЦБ, которые серьезно ограничивали самодеятельность ЦБ и были направлены на повышение прозрачности.
Но мы сочли их слишком радикальными, и в результате переговоров с президентской администрацией вышли на более мягкие поправки. Был введен орган, который собирается один раз в месяц, его наделили определенными функциями, сделали высшим органом управления ЦБ. В это орган входят представители государства, то есть собственника. Президент же требовал и требует до сих пор сделать ЦБ государственным учреждением, что автоматически предполагает его полную зависимость от правительства. Мы же избрали более мягкий вариант, и в общем-то президент с этим согласился.
Иначе получается, что они все делают сами - сами себе зарплату назначают, бюджет утверждают.
Но дело-то в другом: пусть они все делают сами, но мы должны знать, что они делают. В соответствии с конституцией ЦБ подотчетен Госдуме; я работаю председателем и сопредседателем всех комиссией и рабочих групп, которые существуют в Думе по ЦБ, - и я не знаю, что там происходит. Никто передо мной реально не отчитывается. Каждый раз аудиторская проверка превращается в очередной фарс, - ничего мы не знаем, ничего мы не можем, никто реально не отчитывается.
