Исаков В Б.: На посту председателя совета республикиНазад
Исаков В Б.: На посту председателя совета республики
Ни на йоту не верю в совпадения, приметы и чертовщину. Но обсуждение вопроса о выборах Председателя палаты - Совета Республики Верховного Совета РСФСР - попало почему-то именно на тринадцатое число - 13 июня 1990 года.
На должность председателя палаты выдвинули четыре кандидатуры, в том числе - мою. Коротко рассказав биографию, я предложил депутатам следующее видение и понимание своих задач (стенограмма):
"Во время работы нашего съезда мне удалось побеседовать с народными депутатами Союзного парламента. Я спросил, чем они не удовлетворены? Какие встречают трудности? Какие нерешенные задачи видят в работе Верховного Совета СССР? И ответ получил такой. Они не удовлетворены разобщенностью, разъединенностью в законодательной работе Верховного Совета и тех социально-экономических программах, которые они принимают. То есть процесс параллельно идет. Депутаты даже говорят, что у них в комитетах возобладал "производственный подход", когда к определенному сроку "вынь да положь" законопроект. А вот какой эффект будет от этого законопроекта, какое реальное влияние он окажет, это отошло на второй план.
Так вот я, если мне доверят, буду против такого "производственного подхода". Надо прежде всего видеть, какой реальный эффект даст та или иная мера, тот или иной законопроект. Это должно быть на первом плане.
И второе. Уже по ходу нашего Съезда не единожды поднимался вопрос о том, что принимаемые законы часто не имеют своего механизма реализации. Я считаю, что найти такой механизм - тоже важнейшая задача.
Я бы здесь привел такую аналогию. На мой взгляд, принятие законопроекта чем-то напоминает запуск космического корабля. Конечно, можно изготовить хорошую ракету, начинить ее электроникой. Но даже мне, не специалисту в космонавтике, понятно, что параллельно надо готовить стартовый комплекс и где-то за месяц до запуска отправить специальные корабли в океан, чтобы следить за ракетой в космосе. Если этого не сделать, то все равно - запускать ракету или чугунную болванку - эффект будет одинаковый. Так вот, мы вместо закона часто запускали чугунную болванку, потому что параллельно не готовили механизм его реализации. Кто должен за этим следить? С моей точки зрения - тоже председатель Палаты."
Первое организационное заседание палаты открыл и вел Б.Н. Ельцин, избранный к тому времени Председателем Верховного Совета РСФСР. Вопреки распространенному мнению, что я - "кандидатура Ельцина", он вовсе не горел желанием видеть меня на посту Председателя палаты (стенограмма):
"Я давно знаю товарища Исакова, и самое интересное - мы земляки. Он во многом помогал мне в подготовке всей этой работы. Но как раз, может быть, из этих соображений мне и не хотелось назвать именно его кандидатуру. Мы вот посоветовались, и решили, что это будет не совсем этично."
В другой ситуации такая кандидатура была бы заведомо непроходной, ее даже обсуждать бы не стали. Но, опьяненные молодым вином ранней демократии, депутаты тогда не боялись спорить и не соглашаться с Ельциным (за что впоследствии жестоко поплатились). Обсуждение кандидатур продолжилось.
В первом туре голосования никто не прошел. Перед вторым депутат В.Мазаев из Волгограда задал мне вопрос:
- Кто, на Ваш взгляд, должен разрабатывать стратегию внутренней и внешней политики страны: ведущие политические партии, Съезд или Верховный Совет?
Я ответил:
- Разрабатывать стратегию не запрещено никому. Вопрос в том, кому определять эту стратегию? Определять эту стратегию, конечно, должен высший орган государственной власти.
Ответ явно понравился, депутаты мне поаплодировали. Это, как мне кажется, и склонило чашу весов в мою пользу.
В качестве своего заместителя я предложил избрать Александра Альбертовича Вешнякова, рекомендованного Б.Ельциным на пост председателя палаты. Из зала отчетливо прозвучало (обо мне): "Молодой, да ранний!" В конце концов, А. Вешняков был избран моим заместителем и я в нем не ошибся: он оказался отличным помощником - надежным, организованным, аккуратным.
Вскоре последовал и первый "рабочий конфликт". Пытаясь как-то упорядочить обсуждение вопросов (депутаты "блокировали" микрофоны, превращая заседание в митинг), я предложил предоставлять членам Верховного Совета приоритет по вопросам повестки дня. Предложение было принято. Н.Травкин, который не был тогда членом Верховного Совета, в ярости кричал через весь зал: "Мы тебя переизберем на ближайшем же Съезде!".
Но эти "рабочие моменты" вполне можно было пережить. Были, конечно, и более серьезные обстоятельства.
Аппаратная дипломатия
Первоначально Б.Ельцин завел практику еженедельных встреч со своими заместителями и председателями палат. Это очень помогало в работе, позволяло снять массу текущих вопросов. Но постепенно эти встречи стали короткими, формальными, а затем и вовсе прекратились.
Разумеется, у меня как у председателя палаты был установлен с ним телефон прямой связи. Помощник председателя Верховного Совета Виктор Илюшин, опытный аппаратчик, разъяснил мне правила его эксплуатации: "Сначала звонишь по "вертушке" мне, узнаешь, кто у "шефа". И только после этого снимаешь трубку прямого телефона." То есть и по прямому телефону не всякий раз попадешь.
Оставались еще встречи на Президиуме Верховного Совета. Но Ельцин явно ими тяготился. Молчаливо слушал выступления, нетерпеливо посматривал на часы. Во всей его фигуре читалась мысль: "Ну когда же вы, наконец, закончите?" Постепенно и Президиумы Верховного Совета стал вести за него Р.Хасбулатов.
То, что Ельцин - не сторонник "коллективного руководства", я знал и раньше. Но вот то, что он не умеет координировать работу коллективного органа, каким является Верховный Совет, было для меня открытием. Ельцин любил, чтобы обращались к нему лично. Еще лучше - конфиденциально. И совсем хорошо - секретно, тайно. Такой информации он доверял больше. Зная эту его слабость, подхалимы из его окружения даже самую обычную открытую информацию стремились оформлять как "кофиденциальную". Тогда больше шансов, что заметит.
Будучи председателем палаты, отвечающей за социально-экономическую политику России, я столкнулся с тем, что в палату не поступает никакой правительственной документации. Обратился к руководителю аппарата. Тот развел руками: извините, вас нет в списке. Пришлось побеспокоить Бориса Николаевича. После этого стали приносить обычную "тассовку" да еще - сборники Госкомстата. Большего добиться так и не удалось. Борис Николаевич четко знал, кому что давать.
Провинциал в Москве
Как провинциал и человек в Москве новый, я решил встретиться с первыми лицами Союзного государства и даже наметил соответствующий план. А.А.Вешняков, мой заместитель, этот план энергично поддержал.
Первым в этом списке был Председатель Верховного Совета СССР А.И.Лукьянов. Анатолий Иванович принял меня с Вешняковым в своем кабинете в Кремле. Принесли чай с фирменными кремлевскими печеньицами - больше таких я нигде не видел. Разговор, насколько я помню, шел о перспективах Союзного договора и о тонкостях взаимоотношений союзных и автономных республик в этом процессе.
Лукьянов проявил завидную эрудицию в истории этого вопроса, сказал, что специально изучал его по первоисточникам в кремлевском архиве. За 70 лет мы прошли полный круг и вернулись практически к тем же самым проблемам...
Очень доброжелательно встретил нас и председатель родственной палаты - Совета Союза - И.Д.Лаптев. Договорились о взаимном обмене информацией, документами палат. Буквально на следующий день у меня на столе лежали свежие бюллетени заседаний Совета Союза, законопроекты... Соглашение действовало вплоть до распада Союзного парламента.
Осталась в памяти встреча с Премьер-министром СССР Валентином Павловым. Он оказался человеком остроумным, с хорошим чувством юмора. Разговор как-то сразу пошел в доверительном тоне. Однако неприятно царапнула такая деталь: в тех местах, где разговор выходил на острые темы или нелицеприятные оценки, Павлов переходил на шепот, а отдельные фразы даже писал на бумажке. Как, выходит и здесь тоже?..
Во время разговора позвонил массивный белый телефон, стоящий в стороне от других. Павлов ответил: "Слушаю, Михаил Сергеевич!" - и по выражению его спины я понял, что пора уходить...
К сожалению, не всех из моего списка удалось посетить, в частности, Ахромеева, Пуго... Жалею об этом до сих пор.
Во время этих встреч я невольно сравнивал союзных руководителей с российскими, с которыми приходилось часто общаться. Надо сказать, что общее впечатление было в пользу первых. По уровню образованности, эрудиции, культуры, понимания экономических и социальных проблем союзные руководители того времени были на голову выше российских.
Как я теперь понимаю, это и было одной из главных причин лютой неприязни российского руководства к "союзному центру" - обыкновенная человеческая зависть к тем, кто умнее, удачливее тебя, имеет большую власть и большие привилегии. Как им было приятно, наверное, видеть союзный "центр" униженным, поверженным в прах...
Торжество зависти... Может ли быть что-либо опаснее для общества, для государства, как безнаказанное торжество темных человеческих страстей? И думали ли те, кто свергал союзное руководство, что пройдет год-другой и их подопрут свои, местные элиты, столь же жадные до власти и привилегий?..
Докладная записка Ельцину
Постепенно в Верховном Совете установился порядок, а точнее беспорядок, при котором невозможно определить происхождение документа, обнаружить ответственных за тот или иной вопрос. График работы сессии, утвержденный на Президиуме, мог быть перекроен задним числом до неузнаваемости. Состав официальной делегации - пересмотрен в "рабочем порядке" и т.д. Все это мешало наладить нормальный рабочий ритм, расхолаживало людей.
Именно на этой почве у меня начали возникать разногласия с Б.Ельциным. Зашел к нему раз, другой. Затем написал докладную записку, черновик которой остался у меня в архиве (см. "Документы").
Позднее я понял, что такая "докладная записка" ничего, кроме раздражения, вызвать не могла. Но тогда я искренне верил, что она возымеет действие, что элементарный порядок в работе Верховного Совета будет наведен. День за днем, неделя за неделей, а положение не только не улучшалось, а даже ухудшалось. Так созрело решение поднять все эти вопросы на 2 Съезде народных депутатов...
июнь 1990 - сентябрь 1991 года
http://new.hse.ru/sites/tp/isakov
