Теперь мне кажется, что все это было не со мной. Будто я сидел на глиняном полу и под треск тутовых поленьев в печке-буржуйке мне крутили одну и ту же бесконечную киноленту из жизни четырнадцатого века, в которой все казалось таким неожиданным и несовместимый с моей жизнью, что хотелось только одного- быстрее дождаться конца, выйти на улицу, глотнуть дымного московского воздуха и забыть увиденное.
Так и случилось: промелькнули финальные титры картины, я вернулся в Москву, вдохнул дым отечества и затосковал. И тогда, в который раз пересматривая отснятый видеоматериал, я подумал: что же это за удивительная страна - Афганистан, в которую едешь как на Голгофу, не знаешь как быстрее выбраться назад и, наконец, выбравшись, через несколько дней отуплявшей суеты, тебе хочется бросить все и вернуться обратно.
В январе восьмидесятого года, в начале афганской войны, в числе других солдат нашего полка, я написал рапорт с просьбой об отправке в Афганистан. По установившимся в советской армии традициям, всех писавших разослали по противоположным дальним гарнизонам, и впервые я попал в Афганистан через девятнадцать лет. Я прожил ровно половину жизни с того первого рапорта, жизни разной и сложной, счастливой и не очень, а в этой стране ничего не изменилось за девятнадцать лет. В Афганистане по-прежнему шла война.
Говорят, с высоты птичьего полета неповторимо прекрасна любая земля, кроме той, что изуродована войной. Сквозь грязные иллюминаторы афганской "вертушки" были видны приграничные селения Таджикистана, контрольно-следовая полоса, мутные, с голубыми заливами, воды Пянджа. И вдруг все эти, по-зимнему, тусклые, но такие разные и непохожие краски сменились одним серо-песчанным цветом - начался Афганистан.
Пустынные голые равнины, убогие саманные кишлаки, горы -все было необжитым и опустевшим - неоспоримой приметой войны. И лишь два дня спустя выяснилась, что однообразность красок совершенно естественна для Афганистана. Серое здесь все: полуразвалившиеся глиняные дома с забитыми полиэтиленом окнами и давно отсутствующим электричеством, животные, одежда, лица людей, вероятно, и мысли.
Казалось бы жить так невозможно, но они живут. Воюют, пашут землю, молятся, торгуют и снова воюют, отбивая города и провинции у талибов, и снова пашут, врезаясь плугом в неразорвавшиеся фугасы. Счастливы ли они? Не знаю. Многие просили наши московские телефоны, интересовались можно ли уехать в Россию. Но в их просьбах и вопросах была такая щемящая обреченность отчаявшихся во что-либо верить людей, что нам становилось горько. Они были согласны на любой, самый плохой мир вместо войны, но кто мог им его обещать.
Другие предпочитают воевать за свою родину, чтобы когда-нибудь увидеть ее иной и в этом видят свое назначение. Командир опорного пункта на участке главного направления движения талибов, провожая нас с передовых позиций, сказал: " Лучше воевать здесь с талибами, чем с "быками" в Душанбе. " Мы ответили, что по-русски их еще называют "братвой". Он сразу повторил и запомнил это слово и довольно засмеялся. Мы тоже, поскольку отношение к "быкам" и войне у нас оказалось интернациональным.
Вообще же, разделить афганцев на воющих и мирное население практически невозможно. Просто кто-то смертельно устал от войны, а для кого-то она стала неотъемлемой частью жизни. Каждый третий мужчина, также как и каждый пятый "боча" вооружен автоматам или пулеметом Калашникова. Проблема с вооружением решается достаточно легко: если тебе не выдадут автомат правительственные войска, то его, без особого труда, можно приобрести в городе всего за сто долларов. Там же и боекомплект к нему. Разумеется, никаких документов на право ношения оружия не требуется.
Точный возраст мужчин и подростков определить сложно -никаких метрик на этот счет не существует. Ответы весьма условны: лет пятнадцать или семнадцать. Мужчины более конкретны: тридцать четыре - тридцать пять.
Почти каждый из них принимал участие в афганской войне. Кто на стороне Наджибуллы, кто против. Меня трудно обвинить в пацифизме - я воевал с моджахедами в Таджикистане, сталкивался с ними в Чечне, но сейчас, здесь никто из них не вызывал у меня чувство внутреннего протеста, кроме единственного человека, оказавшегося моим бывшим соотечественником. Он служил в 2О1 дивизии, расквартированной в Таджикистане, и после того как был уличен в торговле боеприпасами, успел уйти со своим напарником в Афганистан. Из его рассказа я понял, что нам довелось воевать в одно и тоже время, в одном и том же районе. Только он уже пришел с другой стороны.
Тогда нам не довелось встретиться, и сейчас мне хотелось единственного: сойтись с ним на нейтральной территории и чтобы у меня, как и у него, был автомат в руках. Здесь на чужой земле это было невозможно, и я испытывал чувство бессильной злобы и стыда за себя и за свою страну, гражданином которой он когда-то являлся.
Ежедневно общаясь с афганцами, я в который раз задавал себе вопрос: для чего мы положили в десятилетней войне тысячи своих и чужих жизней? Афганцы удивительно гостеприимны и доброжелательны, если ты не пришел к ним с оружием в руках. "Гость - дар Аллаха" - гласит одна из основных заповедей.
Ислам, Аллах, пророк Мухаммед - главенствующее в их жизни. По несколько раз в день, в любых условиях совершается намаз. Если имеется возможность, все идут в мечеть к утренней, дневной и вечерней молитве. Они не боятся войны и смерти, поскольку воин, павший на поле брани, непременно попадает в рай. Не пьют спиртного, не потому что оно полностью запрещено в стране, а потому что боятся личной ответственности перед Аллахом. И еще сотни "не".
Но то, что в начале кажется диким и фанатичным, впоследствии во многом вызывает уважение. Как же нам всем не хватает личной ответственности перед нравственным законом, своей землей, перед самими собой, прежде всего.
Вмешиваться в чужую жизнь, вероисповедание, обычаи бессмысленно. Но вмешаться хотелось. Рассказать, что помимо ислама, войны, намаза еще существуют великая живопись, музыка и литература, что земля не заканчивается цепью гор, а на ней есть океаны, сосновые леса и лондонские туманы. Напомнить, что и у них не всегда был четырнадцатый век по лунному календарю, а существовали многоэтажные дома с центральным отоплением, культура, университеты и телевидение. Что афганских женщин не всегда закрывала паранджа и прекрасные лица кабульских студенток были открыты взору окружающих. Что на свете, как ни странно, остались места, где жену не покупают, а выбирают по любви и духовной сопричастности.
Мы вмешивались, рассказывали. Они верили и не верили. Может потому, что многие из них не представляли себе другой жизни, и эта казалась им единственно возможной. Когда-то так за "железным занавесом" жили и мы. Занавес открылся, мы получили больше возможностей, но стали ли от этого счастливее.
Мы вернулись в Москву, но желание вмешаться не пропадало. Оно стало необходимостью. Необходимостью рассказать России, миру, как разговаривая с Ахмад Шахом Масудом, глядя в его одинокие печальные глаза, я понимал как смертельно устал этот человек от войны и от безысходности убедить мировую общественность в том, что он воюет не только за восстановление законного правительства на территории Афганистана, но и за полную ликвидацию движения талибов, без преувеличения, угрожающих всему миру.
Воюет один. Со своей немногочисленной, неподготовленной армией.
Я приведу приблизительные цифры, которые, на первый взгляд, могут показаться неправдоподобными, но тем не менее они реальны. Если армии Масуда вооружить двадцатью штурмовиками, пятью-шестью эскадрильями боевых вертолетов, тридцатью-сорока танками, десятком артиллерийских батарей, боекомплектом и грамотными инструкторами по огневой и тактической подготовке, то через год он очистит Афганистан от талибов.
Повторяю, цифры могут показаться абсурдными, но это так.
В сорока минутах езды от города Талукан, на главном фронтовом направлении Масуд в состоянии противопоставить талибам две пушки Д-30, две установки "Град" и один реактивный двенадцатиствольный миномет, в принципе, бесполезные при наступательных действиях противника. Все вооружение трофейное, отбитое у талибов. На самом же опорном пункте находятся около тридцати солдат, вооруженных автоматами и пулеметами Калашникова, несколькими гранатометами и, врытым в землю БТРом, танковый пулемет которого заклинило после первого выстрела.
Это все. На основной линии обороны.
У талибов есть авиация, артиллерия, танки, лагеря подготовки на территории Пакистана. Их поддерживают США, Саудовская Аравия, Пакистан, Туркмения. У талибов есть деньги. Только в 1997 году на оптовой продаже наркотиков они заработали 84 млрд. долларов.
Правда, последнее время талибы вышли из под контроля своих хозяев и война приобрела затяжной характер. Подобное ведение боевых действий вполне устраивает Америку к ее партнеров. В газонефтяном трубопроводе, который они собираются проложить из Туркмении в Пакистан - пока острой необходимости нет. В юго-восточной Азии, куда потекут центрально-азиатские ресурсы - кризис. Но не один кризис не длится вечно и к выходу из него нужно хорошо подготовится. Вероятно, не случайно американские дипломаты ведут переговоры со свергнутым в 1973 году экс-королем Афганистана Захир Шахом. Может быть, готовится третья, серьезная, но послушная хозяйской руке, сила.
Надо отдать должное Соединенным Штатам - они никогда не рассчитывают на молниеносный успех. Их программы долговременны, но всегда перспективны. Американский образ жизни и массовая культура с трудом пробивались в чужую жизнь, но зато теперь весь мир рыдает над постановочными страстями "Титаника", и даже в голодном нищем Афганистане, в центре улицы сидит лавочник и, под восторженные крики "боча" жарит поп-корн в закопченном казане.
Находящийся на перекрестке восточных дорог, имеющий огромные ресурсы Афганистан, всегда интересовал Штаты. Но войти в него, как во Вьетнам они не могли - Афганистан находился под патронажем Советского Союза. И тогда они сделали так, что в Афганистан вошли мы. Советскую внешнюю политику подставили. Для того, чтобы понять это понадобилось десять долгих лет и шестнадцать тысяч жизней.
А в это время в пакистанских военных лагерях росли и готовились к будущей войне дети воевавших с "шурави" моджахедов - талибы. Росли для того, чтобы придти и убить своих старших братьев. Час пробил они пришли.
Да, сейчас талибы вышли из под контроля, и потому им заметно сократили материальную и военную помощь. Да, афганский народ устал от их тупой жестокости и зверств. И потому Масуду удалось отбить у них многие северные города и провинции. Но значит ли это, что завтра они не одумаются, не повинятся перед былыми хозяевами и, наконец, получат финансовую и военную поддержку.
И что тогда? А тогда они за год очистят Афганистан от армии Масуда. Туркмения сдастся на милость победителю, Пакистан будет объявлен государством талибов. Недолго бyдет сопротивляться Таджикистан - талибские эмиссары (бывшие боевики непримиримой оппозиции) давно внутри страны. В ближайших планах талибов захват Узбекистана и заброска агентуры на Северный Кавказ, в Татарстан и Башкирию.
А дальше? Стоит ли упражняться в географии? Надо смотреть правде в глаза: Россия уже давно не является сверхдержавой и может имеет смысл помочь Масуду, расстаться с малым, дабы не оказаться перед угрозой большого и непоправимого. Или мы опять "проспим" талибов, как ""просыпали" основные вехи своей истории.
Не исключено, что события могут развиваться и по совершенно иному "американскому" сценарию. Но в любом случае, если сегодня мы не поможем законному правительству Афганистана, то завтра рискуем потерять свои приоритеты в этом регионе навсегда.
Я писал эту статью долго: не день и не два. Писал и думал: для чего я это делаю? Кому смогу помочь? Кого заставлю задуматься?
Я думал об этом и в день отлета из Афганистана. Сидя в разбитой "вертушке", я в который раз сознавал, что моя будущая статья ничего не изменит вокруг и не проще ли спрыгнуть на землю, взять в руки автомат и пойти делать то, что я умею лучше, чем писать статьи на заданные темы. Эта мысль была так, по-мальчишески нелепа и глупа, что даже не показалась смешной.
Но чем дальше отдаляется от меня Афганистан, тем чаще мне вспоминается опорный пункт вблизи Талукана и пулеметное гнездо, с которого все просматривалось как на ладони...
01.01.1999
http://www.sovetpamfilova.ru/text/464/?parent=48
Док. 295509
Перв. публик.: 01.01.99
Последн. ред.: 18.04.07
Число обращений: 321
Говорухин Сергей Станиславович
|
