Светлана Ганнушкина. Антигрузинская кампания и беженцы из АбхазииНазад
Светлана Ганнушкина. Антигрузинская кампания и беженцы из Абхазии
Комитет "Гражданское содействие" помогает беженцам. В последние 2 недели наша приемная, и без того никогда не пустующая, переполнена посетителями. В основном, это грузины - беженцы из Абхазии. У нас три приемных дня: понедельник, среда и пятница, в понедельник и среду мы ведем прием с 10 утра до 8 вечера, в пятницу с 10 до 3 дня. Начиная с 6 октября, мы вынуждены вести прием до 11 -12 часов ночи, чтобы справиться с этим потоком. Вчера, например, мы закончили в половине 12. Думаю, что если не считать грузинского консульства и российских структур, которые служат исполнителями этой кампании - милиция, органы ФМС и суды - наша организация имеет наибольшие возможности общения с жертвами этой кампании.
Но мы имеем дело преимущественно с одной группой грузин, живущих в России, - беженцами из Абхазии. Трудовые мигранты из Грузии приходят к нам, но довольно редко. Поэтому я хотела бы сказать несколько слов об этой группе беженцев и ее положении в России.
Напомню, что беженцы из Абхазии появились у нас в 1992-1994 г. Можно сказать, что это вторая после бакинских армян большая волна беженцев. По подсчетам консульства Грузии их в Москве примерно 30 тысяч, а всего в России около 50 тысяч. В отличие от первой волны, они не получили никакой государственной помощи: ими не занималась ни одна из госструктур, их не регистрировали, не размещали, не оказывали гуманитарной помощи. Дело в том, что, приняв бакинских беженцев, власти России так переутомились, что перестали принимать беженцев. Мэр Москвы в нарушение федерального закона о беженцах издал распоряжение не предоставлять статус беженца. И никто из абхазских беженцев статус не получил. Но надо сказать, что беженцы из Абхазии и не просили никакой поддержки. Не потому, что в ней не нуждались. Просто в своем подавляющем большинстве они не считают, что им кто-то что-то должен. И рассчитывали только на самих себя.
Большинство из них, независимо от прежней профессии и личных склонностей, устремилось в торговлю и мелкий бизнес. Это была единственная сфера, где можно работать без прописки и в то же время зарабатывать не только на наем жилья в Москве и на удовлетворение основных потребностей. Очень немногим удалось купить квартиры в Москве. Некоторые приобрели бросовое жилье в провинции, чтобы прописаться в нем и получить российское гражданство. Но большинство по-прежнему не имеет ни своего жилья, ни прописки, ни гражданства. Это постоянно порождало для них проблемы с милицией, и все эти годы они обращались к нам за "охранными грамотами" - сопроводительными письмами, в которых мы объясняем милиции положение беженцев и просим их не преследовать.
Однако до введения визового режима с Грузией и принятия в 2002г. закона "О правовом положении иностранных граждан" беженцы проживали в РФ легально. Как и все граждане СНГ, они регистрировались в ОВД по тем же правилам, что и граждане РФ. При отсутствии регистрации их можно было только оштрафовать, но нельзя было выслать. В 2002 г их положение резко изменилось: они, проживающие в России к тому времени уже 9-10 лет, в одночасье стали нелегалами. Закон "О правовом положении" не учитывает, что в РФ проживает большое число выходцев из бывших стран СССР, не имеющих российского гражданства, и не содержит механизма их легализации. Договоренность между Россией и Грузией о выдаче беженцам из Абхазии годовых виз через консульство Грузии в Москве для большинства беженцев не решила проблему легализации, так как эта договоренность касается только тех беженцев, которые были зарегистрированы консульством к началу 2001 г., а большинство из них никогда не обращалось в консульство и не было там зарегистрировано.
В то же время новый Административный Кодекс создал простой, или, лучше сказать, примитивный механизм выдворения иностранных граждан за нарушение правил проживания, то есть за отсутствие регистрации или работы без разрешения. Таким образом, с принятием этих законов, большинство абхазских беженцев оказалось под угрозой депортации, но до поры до времени эта угроза реализовывалась в единичных случаях.
За незаконную трудовую деятельность Административный Кодекс предусматривает ту же меру, что и за отсутствие регистрации, то есть выдворение. При этом легально устроиться на работу для иностранных граждан практически невозможно. Действующий в России порядок найма иностранной рабочей силы практически исключает возможность легального трудоустройства. Чтобы получить разрешение на работу, иностранец или ЛБГ должен найти организацию, которая имеет разрешение нанимать иностранных работников. Процедура выдачи таких разрешений включает сложную систему согласований, требует от работодателя временных и финансовых затрат. Выгоды от использования труда нелегалов значительно превышают ущерб, который может понести работодатель в случае привлечения его за это к ответственности. Поэтому организаций, имеющих разрешения на наем иностранной рабочей силы, очень мало. Так что ни зарегистрироваться, ни устроиться на работу иностранные граждане, в том числе беженцы из Абхазии, не могут, а выдворены быть за это - могут и даже очень легко.
Таким образом, к началу антигрузинской кампании репрессивный механизм против иностранных граждан был создан. Конечно, этот механизм не был задуман именно как антигрузинский, просто он явился ярким выражением духа ксенофобии, которым проникнут наш политический режим.
В начале октября президент, как гоголевский Вий, указал на жертву пальцем, и охота началась.
Ключевым словом этой кампании является слово "депортация". Люди, которые к нам приходятся, находятся в состоянии паники. Они боятся депортации. И боятся не случайно. Вчера на приеме один беженец (автослесарь) сказал мне, что из числа его знакомых не меньше 20 человек были депортированы в последние дни. Правда, все они не были беженцами.
По многим сведениям, организаторы кампании дали указание беженцев не трогать.
Но, во-первых, как простому милиционеру отличить беженца от небеженца, ведь статуса ни у кого нет? Видимо, главный принцип, которым руководствуется милиция, чтобы проводить это различие наличие грузинского паспорта: со старыми советскими паспортами, выданными в Абхазии, не трогают (в основном), с новыми грузинскими депортируют. Милиционеры не знают о персональных номерах. Но грузинские паспорта есть у многих беженцев. И это как раз те беженцы, которые предприняли усилия к тому, чтобы легализоваться.
Во-вторых, указание не трогать беженцев, если оно есть, выполняется не особенно строго, потому что сотрудники милиции знают: за невыполнение плана по депортации их накажут, а за то, что они депортировали не того человека - нет. Они знают, что - главный объект кампании -грузины, и не настроены особенно разбираться в положении каждого из них. Поэтому под каток попадают и беженцы, грузины с российским гражданством, и грузины с негрузинским гражданством.
У семьи наших посетителей приостановили работу торговых точек. У него был вид на жительство, владелицей двух небольших магазинчиков была его жена - москвичка. Причиной пристального внимания милиции стала фамилия ее мужа, на котором держался их маленький семейный бизнес. Семья осталась без средств, поскольку сбережения пришлось отдать за то, что торговые точки не были полностью уничтожены.
К нам обратилась российская гражданка, проживающая в Москве. Ее сына, московского студента гражданина Украины, забрали в ее отсутствие из дома. Единственной причиной его задержания была его грузинская фамилия. Его не выдворили, но испуганные обращением сотрудников милиции с их семьей родители отправили вывезли сына из России.
Если бы существовала нормальная судебная процедура, а решение о депортации выносил суд, то оградить от депортации хотя бы беженцев мог бы суд. Но такая процедура отсутствует.
Милиция задерживает грузин и группами привозит в суд. Выдворяемых оставляют в коридоре, а в некоторых случаях, прямо в машине. Сотрудник милиции входит к судье и возвращается с кипой постановлений о выдворении. Часто сами жертвы не получают даже копии постановления, а, следовательно, лишаются не только права защитить себя, но и ожаловать решение о выдворении.
Поэтому депортируют не только трудовых мигрантов, но и беженцев.
Причем наличие визы и регистрации никого не смущает. Визу аннулируют, регистрацию сокращают или не продляют, если она закончилась, а иногда паспорта с регистрацией и визой просто рвут. Кстати, судя по числу рассказов о порванных паспортах, нельзя исключить, что это милиции или негласно разрешено. Вчера один пожилой беженец рассказал, как сотрудники милиции посадили его в машину, угрожали депортацией, когда увидели его советский паспорт, отпустили, но при этом демонстративно и с издевательскими словами разорвали паспорт.
Если не получается депортировать за отсутствие визы и регистрации, депортируют за незаконную трудовую деятельность: либо за реальную (хватают людей стоящих за прилавком или работающего на кухне), либо просто хватают человека, сидящего за рулем. Один из наших посетителей рассказал нам, что его сына приговорили к депортации за то, что он вез в своей машине свою невесту.
Почему люди боятся депортации? (Смешной вопрос). Если для трудовых мигрантов это во многих случаях вещь очень неприятная, но не трагическая: это лишение заработка, нарушение каких то жизненных планов, разрыв человеческих связей, но все же не трагедия. Ведь они возвращаются к себе домой. То для беженцев, которые живут в России много лет и которая стала их домом, у которых нет дома в Грузии -это настоящая драма. Выдворяются в основном мужчины - семьи лишаются кормильцев. К нам пришла женщина на костылях, почти беспомощная. Ее мужа обманом заставили согласиться на решение о выдворении, обещав ему дать время на сборы и отъезд. Однако, получив его согласие, его заперли в приемник распределитель, а потом вывезли в Грузию. Женщина осталась без помощи и средств существования.
Со всех сторон приходят сведения о недопустимых условиях, в которых содержатся люди, в отношении которых принято судебное решение о выдворении.
Приемники-распределители переполнены, их наполнение в 2-3 раза превышает норму. Спать приходится по очереди. Депортируемых размещают в вагончиках. В камерах пища подается через кормушку, бумаги и ручки не дают, матрасов нет, нет постельного белья нет, прогулок нет, нет и медицинской помощи. Пища несъедобная, обед - только хлеб и чай, полная информационная изоляция, душ 1 раз в 2 недели. Туалет тут же в камере.
