Когда-то было в ходу не слишком благозвучное сокращение АЖП. Звонкая аббревиатура расшифровывалась просто - "активная жизненная позиция". В советскую эпоху эта активность, правда, была вынужденной и натужной, но ведь и в стране царил полный и неискренний "одобрямс". Что стало с нашей жизненной и политической позицией, нужны ли государству политически активные граждане? Об этом - беседа Виталия Ушканова с генеральным директором Всероссийского центра изучения общественного мнения Валерием Федоровым.
- Исследования ВЦИОМа показали, что среди российских граждан больше тех, кто к политике безразличен, нежели тех, кто ею интересуется. В каких цифрах это выражается?
Федоров: Порядка 44 процентов опрошенных сказали, что они в той или иной степени интересуются политикой, 54 процента - что не интересуются вообще. Политика остается на первых полосах газет и занимает лучшие места в теле- и радиоэфире, но из жизни людей она ушла или переместилась на периферию.
- Чем это объяснить, ведь общественное мнение меняется под воздействием серьезных факторов?
Федоров: Есть факторы позитивные и есть негативные. Среди позитивных - политическая и социальная стабильность, повышение уровня жизни, расширение возможностей зарабатывать, а не просто выживать, развиваться, повышать свой материальный и социальный статус. Все это отвлекает людей от политики. Слишком мало времени остается на то, чтобы интересоваться проблемами страны. Гораздо больше времени уходит на работу, карьеру, семью, воспитание детей, досуг.
- А негативные каковы?
Федоров: Самый популярный ответ на вопрос, "почему вы не интересуетесь политикой": "я уверен, что мое участие в политике все равно ничего не изменит". Так ответили 29 процентов из тех, кто политикой не интересуется. И это очень опасный симптом, свидетельство того, что политическая жизнь идет отдельно от жизни людей. Если партии этот сигнал не поймают, не отреагируют на него, мы должны готовиться к низкой явке на федеральных выборах и высокому недоверию к новому парламенту. А это уже тревожный сигнал номер два. Одно дело избирать парламент, не пользующийся особым доверием населения в период, когда есть твердая президентская власть, когда во главе исполнительной вертикали стоит популярный и авторитетный президент, и другое дело - избирать условно легитимный парламент в ситуации, когда меняется верховная власть. Всего через год нас ожидают выборы президента, и согласно Конституции Владимир Путин не может принимать в них участия, поэтому цена выборов в парламент резко повышается. Партии не могут больше существовать как оторванные от избирателей бюрократические образования, обязанные попаданием в парламент только близостью к той или иной финансовой или политической группировке. Они должны работать напрямую с избирателем и говорить на его языке. Иначе мест в парламенте им не дождаться, и даже если они эти места получат, поддержкой избирателей пользоваться не будут.
- Недавние выборы в регионах стали неприятным сюрпризом для тех, кто критиковал изменения в избирательном законодательстве. Несмотря на то, что порог явки отменен, избиратели пришли, проголосовали, и сделали не менее активно, чем до отмены порога. Как это объяснить?
Федоров: Явка на мартовских выборах была убедительной - более 40 процентов. Это превзошло самые смелые ожидания. Обязанности городских и региональных администраций обеспечивать явку не ниже законодательного порога больше не существует, но необходимость обеспечивать ее никуда не делось. Правда, теперь в этом заинтересованы не административные органы, а сами участники партийной борьбы. Я полагаю, что партии, которые соревновались за внимание избирателей, почувствовали, что игры закончились, началась борьба за голоса. Поэтому они больше не могут говорить с гражданами на бюрократическом новоязе, рассматривать политику как междусобойчик, дело высоких профессионалов. Поэтому кандидаты пустились во все тяжкие, по сути, объявили конкурс социального популизма - кто наобещает больше...
- У радикалов, тех, кто настроен по отношению к власти непримиримо, есть в России социальная база?
Федоров: Значительная доля Россия не нашли себя в современной социальной реальности. Конечно, их не большинство. В 1999 году 34 процента опрошенных говорили, что не адаптировались и никогда не адаптируются к реальности. Сегодня таковых 16 процентов, но это и не мало. В основном это люди старшего возраста и левых убеждений - те, для кого лучший период жизни остался позади. С материальной точки зрения, а сегодня все мы большие материалисты, экономика и деньги стоят в центре нашего мировоззрения, значительное число россиян продолжают ощущать себя очень неуютно. 11 процентов опрошенных говорят, что им не хватает денег, чтобы нормально питаться, у 33 процентов на еду денег хватает, но с одеждой возникают проблемы. В совокупности порядка 44 процентов опрошенных россиян не могут позволить себе нормально питаться и одеваться. Это большой потенциал для социальных потрясений. Парадокс, однако, в том, что эти люди не верят радикалам, как неверят политикам вообще.
29.03.07 10:30 Радио России
Док. 294809 Опублик.: 16.04.07 Число обращений: 348
