В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
Попадюк Н.К.: Приоритетность стратегических задач социально-экономического развития России и стратегический характер национальных приоритетных проектов: уровни сопряжения Назад
Попадюк Н.К.: Приоритетность стратегических задач социально-экономического развития России и стратегический характер национальных приоритетных проектов: уровни сопряжения
Одной из особенностей новой реальности, с точки зрения методологического осмысления происходящих экономических процессов, является демонстрация иронии истории, правда, истории категорий. Категории, ранее "изгнанные" из отечественной науки "в дверь" (такие, как, например, территориальное обобществление труда и производства, но не только), "лезут в окно". Правда, делают это в других одеждах и потому не сразу узнаваемы, поскольку видовая форма территориального обобществления производства, - "региональная интеграция", например, - формально другая категория . Между тем, в свое время в логической категориальной паре-оппозиции "обобществление труда - разделение труда" были наработаны подходы, которые сейчас позволяют увидеть в, казалось бы, принципиально новых процессах, формы проявления уже известных сущностных закономерностей, ранее достаточно корректно разработанных. Было известно, например, что наряду с ростом обобществления производства как определенного интеграционного процесса параллельно с ним, через него и внутри него одновременно идет процесс углубления специализации, в т.ч. как носителя и условия образования новых субъектов социальной деятельности меньшего масштаба. Для глобализации как предельного процесса планетарного обобществления, осуществляемого пока фрагментарно , такой синтез разнонаправленных процессов получил, как известно, название "глокализация", т.е. глобализация и локализация одновременно.
Но это - крайние поля спектра территориального обобществления производства в планетарном масштабе, внутри которого также одновременно и также одно через другое идут интеграционные и дифференцирующие процессы с образованием соответствующих организационно определенных экономических пространств, структур и субъектов коллективного действия. Внутри глобализирующегося мира достаточно интенсивно идет процесс образования различных региональных и межрегиональных образований. Будучи, в конечном счете, средством того же самого планетарного обобществления, этот процесс, однако, несет в себе и различные угрозы, в т.ч. известные региональные проекты архаизации, получившие в качестве одного из индикаторов название мирового терроризма в лице "Аль-Каиды". А здесь бифуркационный характер возможных геополитических сценариев, в т.ч. целенаправленно поддерживаемых некоторыми "стратегическими" акторами, надолго может отодвинуть процесс глобализации в его прогрессистских тенденциях.
Образование новых субъектов социальной деятельности, новых геоэкономических площадок для территориального обобществления труда и производства не всегда воспринимается именно в таком качестве ввиду их разнообразия как явления сущностно однопорядкового уровня. Важно отметить то обстоятельство, что формируемые интеграционные образования, хотя и не всегда, но, как правило, достаточно часто обретают соответствующую организационную форму со своим органом управления и своими механизмами проведения интересов сформированного организационного образования. Так, к примеру, в Евросоюзе создан и функционирует Европарламент, проводится соответствующая финансово-экономическая политика, ориентированная на усиление интеграционных процессов как фактора повышения конкурентоспособности всего регионального союза и т.п. С той или иной степенью успешности аналогичные процессы идут во всех региональных и межрегиональных интеграционных образованиях (NAFTA, АСЕАН, СНГ и т.п.).
Кроме того, формируются и новые макросубъекты планетарного масштаба - транснациональные компании (ТНК), также формирующие свои территориальные проекты и регионы освоения.
В рамках настоящей статьи важно подчеркнуть, что все это обуславливает рост субъективного фактора в регулировании региональных, межстрановых и других интеграционных и дифференцирующих процессов на самых разнообразных таксономических уровнях территориальной организации финансово-производственных и в целом социально-экономических отношений глобального и локального характера. Он имеет место на уровне не только таких макросоциальных субъектов деятельности как государство, традиционно выступающего субъектом политической и социально-экономической деятельности, но также и на уровне других макро- и мезо-социальных образований (городов, региональных социальных общностей, общественно-политических движений, партий и т.п.). Между тем усиление этого процесса на многих таксономических уровнях - феномен принципиально новый. Такое явление имеет ряд неординарных причин и обусловлено рядом новых факторов, инициируемых глобализацией. Отчасти это - естественная реакция на нарастающий де-факто слом вестфальской системы государственной организации национального социума, осуществляемой в самых разнообразных формах, явных и неявных. Это -
    транснационализация моделей деструкции имеющихся государственных режимов, осуществляемых в т.ч. и в форме импорта "цветных и цветочных" революций (так называемые "оранжевые революции", "революции роз", "революции тюльпанов"), осуществляемого в процессе реконфигурации нового миропорядка активными его акторами и авторами;
    автономизация новых "охранных" структур и спецподразделений при различных ТНК и даже национальных корпораций и фирм, формирующих анклавы собственной корпоративной безопасности на территории, казалось бы, суверенных государств;
    зависимость суверенных государств, в т.ч. в категориях дефолта или банкротств, от финансовых операций, выполняемых "игроками" мирового финансового рынка;
    вывод из под национального регулирования крупных отечественных прибыльных компаний за счет размещения их акций на мировых фондовых рынках с расширением зарубежных соинвесторов, в т.ч. и не в последнюю очередь как средство защиты от "наездов" "своей" национальной бюрократии ;
    фактическая денационализация целых секторов экономики, куда в свое время призывались прямые иностранные инвестиции, или приватизация иностранными компаниями крупных национальных объектов, переданных им в качестве погашения внешнего государственного долга и т.п.
Отчасти это связано с появлением, в т.ч. на уровне планетарных макросубъектов негосударственного характера - ТНК, и целенаправленным использованием нового класса инструментов - социогуманитарных и когнитивных технологий, среди которых политтехнологии - только один из их видов. Появление таких высокотехнологичных инструментов, в свою очередь, само порождает появление соответствующих субъектов коллективно-группового действия с геополитическими амбициями по реконфигурации мира.
Однако вернемся к забытым политэкономическим темам.
Не так давно любой российский политэконом знал о функциях денег. Но теперь, когда тотализация (планетарное обобществление) одной из функций денег - мировых денег - стала реальностью, и уже на этом, на соответствующим этой тотальности, глобальном уровне "разворачиваются" свернутые все те же функции денег (средства обмена, платежные средства и т.п.), мы их не узнаем. Отчасти, потому что государства втягиваются в этот процесс вопреки, может, их видению себя в мире. Возможно, отчасти, что как некогда металлический носитель был заменен бумажным, так сейчас последний заменен на электронный. Но суть остается той же, правда, арена стала уже пошире, мировой.
Между тем, эвристическая функция "старой" теории здесь более конструктивна, чем неомонетаризм в его различных модификациях. Отчасти и потому, что глобализация воспроизводит уже на мировом уровне те же взаимоотношения, которые раньше имели место в отдельно взятых странах и там были изучены и проанализированы различными методологическими инструментами. Понимание этого позволит на новом уровне "узнать в лицо" коллизии, уже являвшиеся на мировой арене, которая тогда "ограничивалась" только Европой. Так, все финансовые трансакции, проводимые вопреки национальной денежной политике того или иного государства, могут на глобальном уровне повторить с теми же результатами так называемую "войну башен и банков" в средневековой Европе. Напомню - это был период, когда границы удельных княжеств и графств со своими пограничными "башнями" таможенных служб и сборов за транзит купеческих товаров, препятствующих расширению экономических взаимосвязей, с определенного времени стали бесполезны, поскольку возможности банковского кредита и перевода денег обусловили новые "каналы" движения денежных потоков. Тогда "башни" проиграли банкам. Значит, необходимо, зная это, строить свои стратегические цели соответствующим образом, формировать необходимую инфраструктуру, создавать, если надо, контрмеханизмы, чтобы, пока не отработаны будут автоматические регуляторы воспроизводства, минимизировать ущерб, который возникает в соответствии с превышением предельных индикаторов устойчивости в соответствии с концепцией национальной безопасности. Иначе стратегические установки государства окажутся благими и невыполнимыми пожеланиями, несмотря на выстроенную систему национальных приоритетных проектов.
К числу таких же случаев, когда категории, обозначавшие сущностные процессы, вновь заявляют о себе, несмотря на то, что от них как бы отказались, являются процессы регионального обобществления денежных рынков. Казалось бы, на смену золотовалютного стандарта уверенно пришел доллар США как признанная мировая валюта. Однако активизировался процесс формирования центров регионального валютного объединения. Так, в мае 2006 г. министры финансов Китая, Японии и Южной Кореи в совместном заявлении объявили о намерении рассмотреть варианты создания единой региональной валюты для региона ЮВА. Мировая экономика на протяжении последнего десятилетия апробирует уже пять таких объединений. Это такие центры, как:
    уже состоявшийся западноевропейский (евро),
    новый латиноамериканский (центральноамериканский песо, карибский доллар и теперь в свете антиамериканских тенденций формируется новый валютный альянс),
    валютное объединение стран ЮВА (Китай, Япония и Южная Корея),
    исламский (золотой динар) и
    африканский (афро).
Появление новых валютных центров в мире для России есть геополитический и геоэкономический императив, требующий определиться с объективным и пока спонтанным дрейфом рубля. Необходимо определиться с тем, чтобы не только идентифицировать политэкономически корректно, что собой представляет рубль в условиях такого обобществления валютных рынков, когда военной мощи доллара начинают противостоять ростки экономической мощи регионов, но и наполнить валютную политику России геоэкономическим и геополитическим содержанием на перспективу, которую следует выстраивать. Может, следует под этим углом зрения проработать вопрос о рублевой зоне на пространстве СНГ, ее новом качестве, включая все отрицательные и положительные стороны такого интеграционного единого валютного образования, его потенциальные ловушки и модели догоняющего развития. Ведь известно, что в большинстве стран СНГ, имеющих не только официальные торговые отношения на государственном уровне, но и на частном, в т.ч. в так называемой неорганизованной форме, рубль котируется достаточно устойчиво и циркулирует в их внутринациональных торговых отношениях далеко не как суррогат валюты. Или, наоборот, следует изыскивать формы прорывных стратегий, концентрируя интеллектуальную мощь на логике дальнейшего движения денежного мира. Ведь логика национальной траектории может быть построена с учетом "сглаживания" потенциально возможных с высокой вероятностью "углов и поворотов" в рамках уже идентифицированных конъюнктурных длинноволновых циклов. Такой порыв может способствовать ускоренному технологическому освоению новых перспективных ниш.
Или определиться, анализируя тенденции по логике развития моделей "центр - периферия", на какую зону регионального валютного рынка ориентироваться, одновременно подтягивая к ней и остальных членов СНГ, с кем Россия связана долгосрочными стратегическими целями сотрудничества и кто еще должен убедиться, что их выбор в сторону России сделан правильно. Ведь глобальная структура валютных рынков, несмотря на кажущуюся полицентричность, складывается по своим геоэкономическим центрам, окруженным орбитами валют срединной зоны и периферийной многоуровневой зоной. В условиях, когда Россия становится одним из серьезных игроков энергоресурсов на мировой арене, даже, - увы, - первичных, ресурсное наполнение национальной валюты еще что-то значит, если иметь в виду, что военно-политическая поддержка суверенитета в стране еще сохранилась. А если в результате серьезной стратегической проработки будут выстроены национальные приоритеты по освоению новых технологических укладов, в которых ресурсная составляющая станет лишь отправным пунктом, говорить о ресурсном наполнении рубля можно будет значительно серьезнее.
Словом, не все однозначно и с акторами на глобальном рынке. Это обстоятельство необходимо иметь в виду, чтобы формировать приоритеты, которые позволят стране не оставаться одной из крупных стран Юга в геополитической и геоэкономической дихотомии "Север - Юг", а направить усилия на те приоритеты, которые способны ускорить преодоление так и не решенных за годы реформ трудности и приступить к конструированию своего модерна. Способна ли страна ответить на эти вызовы, вопрос еще не риторический. Хотя пока он даже на правительственном уровне еще не вставал и не обсуждался, но, по крайней мере, есть уже круги в так называемом гражданском обществе, где он обсуждается. Но этого чрезвычайно мало, поскольку именно в пространстве властных структур далеко не все ясно. Процесс формирования элит и вращающихся вокруг них околоэлитных групп далеко не однозначно конструктивен в части потенциальных сценариев, о чем уже было упомянуто.
Это - императивы, которые диктуют свои поистине стратегические национальные проекты. Это, правда, требует совершенно иной субъектности со стороны государства, новые форматы отношений, другие пространства возможностей, коридоры потенциальных траекторий движения. Есть у государства для этого соответствующие think tanks, интеллектуальные центры по нейтрализации внутренних и внешних угроз, или хотя бы единственный эффективный - пусть даже виртуальный - мозговой центр? Есть соответствующая инфраструктура? Есть вообще такие стратегические приоритеты? "По делам их узнаете их"... По делам их видно, что нет.
Диалектическое "снятие" процессов формирования экономико-политических образований в соответствующих организационных формах обобществления производства на макро- и мезо- уровнях в некой модели субъектности как своеобразный экономико-политический феномен известен еще с советских времен. В частности он нашел отражение в ведомственности и местничестве, когда такие образования действовали как единые целостности, формируя вокруг себя всю необходимую инфраструктуру (социальные объекты, подрядные организации, складское и литейное хозяйство и т.п.). Будучи своеобразными субъектами общественной деятельности со своими моделями поведения, своей определенной культурой как формой коллективно-группового сознания, с элементами коллективно-групповой когнитивности, предопределяющей тип мышления всех входящих в такие организационные формирования индивидов, такие макросубъекты представляли собой своеобразные корпорации.
Процесс появления разного уровня субъектов общественной деятельности в настоящее время также имеет место. Он идет спонтанно и должным образом не отслеживается и не идентифицируется. Ряд таких субъектов обусловлен "рамочными условиями" своего генезиса. Таковым является, например образование "территория-власть", что находит проявление в удачных "командах" глав администраций муниципальных образований, действительно формирующих единые целостности. Однако, есть и примеры бесперспективности симбиоза, если власть преследует только узкогрупповые цели. Да и сам современный корпоративный сектор, формирующий в своем составе такие новые управленческие технологии, как система управления корпоративным знанием, призванная повысить когнитивность всей корпорации как единого мыслящего целого, есть отражение тенденций формирования качественно новых коллективно-групповых субъектов деятельности. Это - "сгусток" обобществления интеллектуального труда, вооруженный информационно-поисковыми и телекоммуникационными технологиями и средствами и организационно оформленный единым целым. Это - качественно новый феномен, который еще должным образом не осмыслен, но дух которого вызван временем. О нем известный американский ученый Иммануил Валлерстайн говорил как о новом группизме: "Мы живем в эпоху "группизма" - образования групп, имеющих защитный характер, каждая из них стремится к достижению самосознания, на базе которого упрочивается солидарность и борьба за выживание одновременно с борьбой против других таких же групп" .
Группизм, "снимая" соответствующие уровни обобществления, формирует структуры, которые не обязательно организационно оформлены как единое целое, оставаясь целостностью по существу. К ним относятся и так называемые виртуальные лаборатории, аналитические центры и т.п. Это, так сказать, - "бульон", готовящий новых субъектов нового миропорядка и в основном - не у нас в стране.
Парадокс истории, что теоретически такая социогуманитарная технология имеет серьезный отечественный научно-методологический задел. Это - работы по аналитике и созданию моделей коллективообразования А.Петровского, теория личности Э.Ильенкова, онтогносеология М.Лифшица, модели развивающего обучения В.Давыдова, философско-педагогические наработки Г.Лобастова и С.Мареева. Однако, как это часто бывает в нашей стране, нет пророков в своем отечестве, и потому мы сталкиваемся либо с импортным методическим материалом в форме системы управления знаниями, либо в отладке группизма в практической плоскости, где мы преуспели в "бригадах" (ОПГ), кланах и т.п.
Одним из наиболее опасных феноменов в настоящее время является процесс политического элитообразования, формирующий "команды" во власти, использующих ее для своих узкогрупповых целей. Некогда бывшее единство народа распалось на противоположность противоборствующих сил, поддерживающих определенные элиты (часто даже не зная об этом) или индифферентные ко всяким политическим процессам. Манипулирование сознанием у такого "электората" позволяет навязывать сценарии, способные низвергнуть страну в хаос (как, например, уменьшительный проект этнической Руси или предложение о референдуме по оседлости наших соотечественников-северокавказцев).
Россия действительно накопила множество проблем, которые в одночасье принципиально не решаются. Выбор национальных приоритетов как политических и макроэкономических задач, бесспорно, важное и нужное дело. Прежнему реформаторскому правительству страны такой вопрос был чужд.
Информационно-коммуникационные технологии, качественно новый уровень рабочей силы, перемещающейся в развитых странах в силу своего творческого характера из переменного капитала через капитал-функцию в постоянный капитал (что нашло отражение в понятии "человеческий капитал"), требует принципиально нового уровня субъектности государства как во внутринациональных, так и в международных делах. Для того чтобы не только выиграть в международной конкуренции, но и добиться потерянного в результате безответственной политики достойного места в международном разделении труда, государство должно формировать адекватные условия. Ни для кого не секрет, что сейчас государство не способно это делать.
Как это ни печально сознавать, но, начиная с перестроечных лет, мы из категории "Север" в геополитической дихотомии "Север - Юг" скатились в категорию "Юг", как бы и что бы мы о себе не думали. Поэтому для восстановления своих позиций на международной арене необходимо качественно поднять уровень жизни в своей стране. Причем речь уже идет не только о преодолении такого постыдного для некогда могучей страны и первой страны всеобщей грамотности массового явления как нищета, но и о форсированном развитии современных средств коммуникации между селами, аулами, стойбищами. Необходима новая культурная революция на основе сплошной компьютеризациия всего населения, поскольку ясно, что грядет принципиально новая информационная эра, чреватая, конечно, и угрозами. Индия, которая по массовости и удельной плотности нищеты опережает многие страны, в 2006 году приняла национальную программу всеобщей компьютеризации по всем регионам, независимо от конфессиональных и кастовых различий ее населения. Россия, занимая, по данным журнала "Forbes", по плотности миллиардеров на 1000 человек населения одно из ведущих мест, этого не можем себе позволить.
Необходимо проинвентаризировать все те достижения, по которым страна еще держит мировые позиции, и выстраивать технологические цепочки связей по всем направлениям, так или иначе способным обеспечить кумулятивный эффект таким достижениям. Только выстроив такие "сети" Россия сможет решить свои приоритетные задачи, в т.ч. и обеспечение достойного уровня жизни своих граждан.
Национальные приоритеты как должное предполагают реструктуризацию правительства с его министерствами под их реализацию, коль скоро они реально являются национальными приоритетами. В крайнем случае, речь должна идти о соответствующей инфраструктуре, призванной обеспечить бесперебойное достижение поставленных целей, обеспечивая неукоснительный контроль каждого этапа по соответствующим индикаторам успешности их реализации. Подтянуты под национальные проекты должны быть все региональные и муниципальные формирования, словом, должно быть организовано нечто, схожее с ЧК, которая также в свое время нацелена на национальные приоритеты - борьбу с беспризорностью и сиротством детей, бандитизмом и саботажем.
Это - должное. Реальное, или сущее положение дел таково: выделен Первый вице-премьер, создан соответствующий штаб (Совет по приоритетным национальным приоритетам при Президенте страны), сгруппированы в одну строчку, став отдельными позициями бюджета, его статьи, которые получили название национальных проектов, и идет их рутинное выполнение, демонстрирующее всему миру не только очевидную недееспособность существующих федеральных и региональных министерств, профильных по каждому национальному приоритету, но и тот же самый дремучий бюрократизм и формализм, против которого начались все преобразования в стране.
Обобщая сказанное, следует сказать, что уровни сопряжения между национальными проектами и национальными приоритетами существуют. Но, существуют не потому, что мировая конъюнктура на углеводородное сырье, обусловившая поступление огромных валютных ресурсов в страну, позволяет ставить и решать, насущные социальные проблемы, латая "старые дыры" и делая это на уровне новых технологических укладов. И не потому, что создана продуманная и взаимоувязанная система, ориентированная на завоевание нового места в формирующемся миропорядке, исходя из складывающихся макротехнологий постиндустриальной эпохи. А потому, что любые улучшения, осуществляемые в настоящее время властью для народа, уже по факту своего появления есть неординарные приоритетные задачи. Бесспорно, их надо решать. Успеем ли мы, решая их, сфокусировать свои лучшие силы на реализацию стратегических целей глобального характера, о которых говорилось выше, покажет время.

Попадюк Н.К.
д.э.н., директор департамента
Консультационно-аудиторской компании ООО "АУДИТ-ПРЕМЬЕР"
2007 г.



Док. 291527
Опублик.: 06.04.07
Число обращений: 513

Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``