Константин Ремчуков: Еще раз к вопросу о разрыве отношений с `Гласом народа` и потребности в репутационно безупречном рейтинге влияния в политикеНазад
Константин Ремчуков: Еще раз к вопросу о разрыве отношений с `Гласом народа` и потребности в репутационно безупречном рейтинге влияния в политике
В номере "НГ" за 30 марта с.г., сообщая о своей неудовлетворенности традиционным рейтингом "100 политиков", я решил проявить гуманность и не указывать в заметке ни производителя рейтинга, ни его руководителя. Не называл я эти имена и на заседании влиятельного клуба, обсуждавшего вместе с ведущими российскими экспертами проблемы политической влиятельности в России. И это при том, что в официальном письме авторам рейтинга о разрыве я указал на "репутационный ущерб" от таких отношений. В общем, решил лишний раз не травмировать самолюбие социологов.
Однако на следующий день на одном из сайтов было опубликовано письмо руководителя "Гласа народа" г-жи Семченко, полное негодования и фальшивого недоумения в стиле председателя акустической комиссии Аркадия Аполлоновича Семплеярова, требовавшего, как известно, "чтобы вы незамедлительно разоблачили технику ваших фокусов, в особенности фокус с денежными бумажками".
Ну что ж. Разоблачение так разоблачение. Бумажки так бумажки. Тогда - все по порядку.
Не успел я стать главным редактором, как на меня обрушился шквал звонков от политиков и их представителей с претензиями по поводу рейтинга. Одни сообщали, что "за свои деньги" они заслуживают более высокого места, другие, наоборот, предлагали деньги за попадание в рейтинг и продвижение в нем, но призывали к разумности в расценках. 6000 (как сейчас говорит молодежь, не произнося первой буквы слов: ...есть ...ысяч ...олларов) за попадание и 2500 за сохранение позиций. Кто-то позвонил и сказал, что с видного федерального политика требуют двенадцать с половиной ...ысяч за продвижение на самый верх, а кто-то проинформировал, что, наоборот, из-за ухудшения отношений с газетой его подопечный несправедливо скатился в самый подвал рейтинга. Одним словом, почти по Булгакову, в звонках "заключались мольбы, угрозы, кляузы, доносы, обещания произвести ремонт за свой счет... и одно признание в тайной беременности".
Я начал разбираться в редакции, кто занимается этим направлением работы, кто требует мзду, какое отношение газета вообще имеет к рейтингу. Выяснилось, что в газете сегодня таких людей нет. Я пригласил г-жу Семченко побеседовать и сообщил ей об этих странных звонках и репутационном ущербе для газеты публикации рейтинга с таким шлейфом негативных слухов. Она выслушала меня, мило улыбнулась и ответила в том смысле, что, мол, слухи о продажности рейтинга преследуют ее с самого начала, с 1990-х, она на это не обращает внимания и советует мне также игнорировать эти клеветнические заявления.
Закончила она ободряющим меня предположением, что все, мол, знают, что я - человек состоятельный и денег брать не буду, а то, что говорят, так пусть себе говорят. Я на это "тонко" возразил, что чаще всего репутация есть не то, что ты есть на самом деле, а то, что люди думают о тебе. Ты можешь быть честным, но если люди будут думать, что ты берешь деньги за рейтинг, то это и будет репутацией человека и газеты.
С моим утверждением г-жа Семченко согласилась и зачем-то произнесла загадочную фразу вроде того, что вообще-то сама она никогда не сверяла таблицы, отосланные в редакцию, с тем, что публиковалось на самом деле. Лукавство данного заявления может сравниться лишь с его цинизмом. Что она хотела этим сказать? Что ее профессионально не интересовала публикация собственного исследования и текст-комментарий, который готовил отдел политики "НГ"? Или то, что газета произвольно могла двигать политиков по иерархической лестнице без согласования с ней?
В заключение разговора я сообщил руководителю "Гласа народа", что эти репутационные издержки не позволяют мне продолжать с ней сотрудничество, пожелал успеха в продаже своего "продукта" в какое-нибудь иное издание. На том и расстались. А через некоторое время юристы подготовили письмо о расторжении договора о сотрудничестве. На этом я посчитал инцидент исчерпанным за недоказанностью обвинений. Вот и вся история. Про "фокусы и денежные бумажки".
Теперь по существу проблемы разработки и исчисления такого рода рейтингов. Что мы имеем на самом деле? Во-первых, рейтинг нужен политикам, прежде всего региональным и отраслевым, для удовлетворения собственного тщеславия, готовым ради этого на определенные издержки. Во-вторых, рейтинг нужен части бизнесменов по тем же мотивам. В-третьих, рейтинг нужен некоторым социологам как вид бизнеса, где источником заработка как раз и является упомянутое тщеславие. В-четвертых, рейтинг нужен обществу как инструмент анализа важнейших процессов становления нашей государственности, гражданского общества и институтов демократии.
Первые три группы интересов меня не волнуют. Меня интересует четвертая. Потому что, если мы видим, например, что влияние на политику представителей силовых структур избыточно велико, а представителей СМИ, частного бизнеса и общественных организаций ничтожно, то это серьезное основание для внесения существенных корректив в направления нашего развития. Строим-то ведь демократическое современное государство. Но польза от такого рода информации может быть получена исключительно при условии честности исследователей.
В пятничном номере Татьяна Гурова написала заметку с интересной постановкой вопроса о социологическом методе, которым пользовались, например, Макс Вебер и Йозеф Шумпетер. Я тоже считаю, что говорить о каком-то одном методе при анализе такой проблемы некорректно. Необходимо сочетание методов, их накладка и уточнение при помощи экспертов разного уровня посвященности.
Мои, например, наблюдения за жизнью и процедурами влияния на принимаемые решения дают мне любопытные критерии влиятельности, трудно формализуемые экспертным сообществом, особенно в регионах. Один из них - время, за которое тот или иной человек может соединиться с начальником любого уровня, подчеркиваю - любого. У человека может быть прямой мобильный контакт, он может соединиться сразу после звонка в приемную, немедленно после совещания, из-за которого не соединили сразу, до конца рабочего дня, на следующий день, до конца недели и т.д.
Таких признаков много для тех, кто в теме. И эти признаки важны для тех, кто хочет рассуждать о реальном политическом влиянии. Однако и мнение непосвященных важно. Асимметричность информированности экспертного сообщества о реальных процессах принятия тех или иных политических решений в стране - сама по себе проблема. Потому что лежит в основе большого количества ошибочных представлений, прогнозов, ожиданий, разочарований. Но как таковой рейтинг представлений экспертов о влиянии во власти, именно не фактическом влиянии, а представлении о нем, интересен для исследований особенностей нашего времени.
Меня интересует весь круг обозначенных проблем. Я уже начал переговоры с рядом агентств о производстве качественного продукта. Пока трудно идет обсуждение набора необходимых методик в рамках обозначаемых мной целей. Но оптимизма не теряю.
В обмен я буду ежемесячно публиковать результаты таких исследований в "НГ". Почти не сомневаюсь, что совместно мы преодолеем негативное представление общества о продажности любых политических рейтингов. Мне кажется, в этом заинтересованы не только наши читатели.
02.04.2007
Об авторе: Константин Вадимович Ремчуков - владелец и главный редактор "НГ".
Опубликовано в Независимой Газете от 02.04.2007
Док. 289320 Опублик.: 02.04.07 Число обращений: 345
