В: Доброе утро, в студии Анатолий Макаров, мои коллеги журналисты часто сетуют на то, что наши люди как будто бы утратили свой еще недавно пылкий гражданский темперамент не устраивают демонстраций, не ходят на митинги, но мне кажется, что это такое мнимое затишье и равнодушие только такое кажущееся чему доказательством служит та живая реакция общества вот хотя бы на зигзаги пенсионной реформы и на некоторую так сказать опасность того, что социальные льготы будут заменены точно фиксированными выплатами, вот об этом мы решили поговорить сегодня с заместителем председателя комитета государственной думы по социальной политике Владимиром Васильевым. Доброе утро Владимир Алексеевич. Владимир Алексеевич ну вот народ волнуется что называется, пишет в газеты письма открытые, мои коллеги все время будируют, как говорил Владимир Ильич Ленин, этот вопрос, как, что происходит все-таки.
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ : Вы понимаете я вот специально изучал этот вопрос и начал вот с чего, посмотрел некоторые данные различных социсследований так вот когда говорят, что все сегодня знают о пенсионной реформе оказывается что это совершенно не так 46% вообще ничего не знают и не слышали даже об этом, а те которые знают, их примерно около 30% они многого не понимают потому что говорят, а что вы мне об этом рассказываете мне до пенсии еще лет 25-30 и так далее и так далее, вы понимаете, есть свое население.
В: Как быстро они пройдут.
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ : Так вот к сожалению этого никто не замечает и вот в связи с этим я как бы разделил эту проблему на две части , здесь существует часть психологическая.
- То как мы вообще воспринимаем само по себе пенсионное обеспечение. Молодые воспринимают его - да это когда-то будет и мне до этого еще надо дожить, а те люди, которые уже находятся на пенсии, для них слово пенсионер или пенсионная реформа - это ну наверное сейчас будет лучше. Откуда-то придет. Это чисто психологическое восприятие. А то, что сегодня идет с экранов телевизора и из рассуждения чиновников от правительства - как правило, касается экономической стороны этого вопроса. Все время разъясняют, с чего на что мы переходим. Но лучше от этого людям не становится, и поэтому все говорят, да не пойму я, что он говорит. Итак, что у нас было. У нас было и есть сегодня, для тех, кто получает пенсию, распределительная система. Мы складываем в котел определенное количество денег, причем зарабатываемых молодыми людьми, отчисляющими в пенсионный фонд с заработной платы.
В: Но мы же тоже работали?
- Правильно, и все время на последующее поколение. То есть мы сегодня работаем, пенсию получают наши мамы деды и так далее. Когда-то на деньги наших внуков мы будем жить и так далее. Но эта система распределительная она себя изжила. Во всем мире в цивилизованных странах идет система накопительная. И вот для того, чтобы ее ввести и были приняты законы в 98 году и в 2000 году, которые, как считают, в некоторых местах, ущемили чьи-то права. Например, были сокращены
- Года, которые относились к страховым случаям. Например, женщина сидит с ребенком до 3-х лет по уходу за ребенком, и вот вдруг ей не стали засчитывать этот срок в пенсионный зачет.
В: В стаж, да?
- В стаж. Вроде бы как ущемили, но что-то надо было делать для того, чтобы всех привести как бы к одной единой планке. Я еще раз подчеркиваю, это не касается тех, кто сегодня уже получает пенсию. К сожалению, они так и идут по распределительной системе, и сколько у нас в котелке есть, столько и распределяется. И повышение от этого не происходит. И если сегодня пенсионный фонд объявляет о том, что у него 105 миллиардов, примерно 105 миллиардов как бы недостача, т.е. не добираем, и дальше мы идем в экономические категории, а почему не добираем? Ввели социальный налог - 36,5%, работодатели начинают уходить от уплаты этого налога, делают минимальную заработную плату, которая сегодня зафиксирована на уровне 600 рублей у нас в стране.
В: С нее ничего не возьмешь.
- С нее, ну, платят, как правило, 1000 - 1200 по ведомости, с этого отчислили налог единый социальный и остальное все раздали в конвертах в карманы. Да, этим должны заниматься органы, всех нужно ловить, но, к сожалению, не удается этого сделать одним махом. На что идет сегодня правительство? Правительство идет на то, чтобы снизить социальный налог, и якобы те, кто сегодня скрывается, они должны выйти на поверхность. Есть такая методика, что, зачем мне скрываться, я лучше буду честно отдавать, но не так много, как вчера. Теоретически это правильный расчет. Вероятнее всего, так и будет когда-то, но не сразу.
В: Вот, я, когда читаю и мне говорят, что льготы - это, так сказать, пережиток социализма, но я вот, простите, быстро расскажу о том, что я в Америке писал репортаж из американской полиции. Полиция, как и везде, по американским меркам, зарабатывает не много. Но они очень дорожат льготами, понимаете.
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ (зампред комитета ГД по социальной политике): У них немножко по-другому называется. Социальная защищенность государственного служащего.
В: Да, да, они очень этим дорожат. Потому что ребенка примут в университет, медицинское страхование. И он сто раз подумает, брать взятку или не брать. Он честно говорит.
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ (зампред комитета ГД по социальной политике): Он даже один раз думает: не брать сразу.
В: Да, да, так что понимаете, даже рыночное общество все-таки, так сказать, позволяет себе иметь некоторые льготы, да?
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ (зампред комитета ГД по социальной политике): Ну, там, во-первых, то, о чем мы говорим, это немножко не льгота, а это вот та самая защита, которая приходит к человеку, кстати, чаще всего после того, как он выслужил какой-то срок в той или иной системе. Да, и там очень важный, может быть, где-то очень даже престижно быть государственным служащим.
В: Да, конечно!
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ (зампред комитета ГД по социальной политике): Потому что государство.
В: Я работаю на государство, он говорит.
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ (зампред комитета ГД по социальной политике): Вместо того, чтобы перекладывать из одного кармана в другой, смотрите, что происходит. Сегодня честно социальный налог платят бюджетники, которые не произвели как бы эти деньги. Они выполнили работу на государство. Учитель, врач, там, условно, из государственной поликлиники, ну, и какая-то еще, так сказать, там. Работники социальной сферы и так далее. Они не производят сами блага, да, им дается все из бюджета. И с него же честно платят налоги. Ну что ж происходит-то? Мы ничего не произвели, ВВП-то не увеличился от этого. А мы положили как бы из одного кармана в другой.
Так вот там государство говорит: да, мы будем перекладывать, и мы кладем на ваш счет всегда эти деньги, потому что если с вами что-то случится, вы полицейский, вы, там не знаю, учитель на государственной службе, мы вас обязательно защитим. А кто? А дальше идут корпоративные системы. Работаете вы в каком-нибудь, там, Майкрософте. Там есть своя пенсионная система, которая действительно о вас тоже заботится. И еще не значит, что государственный служащий лучше получит, чем Майкрософт.
- Хотя, кто его знает. Поэтому о льготах когда мы говорим, то наши льготы конечно отличаются от западных. Наши льготы исходят из того, что мы как бы не доплачиваем, но что-то разрешаем вам делать. Там это дополнение всегда к хорошей пенсии, которую вы накопили и которую вам дало государство. А у нас все время от того, что ну ладно уж, чего там с вам брать за проезд в троллейбусе, в трамвае, в автобусе. Мы уж лучше вам не заплатим, там мы сами разберемся с этими организациями и поэтому эти организации, когда перешли на рыночные отношения стали заявлять, ну подождите, мы когда-то не брали с вас, возили пенсионеров, но не брали с вас деньги и все время были какие-то договоренности. Сегодня мы не собираемся с вами договариваться. Давайте сюда денежку. Когда они начали требовать денежку по полной программе, мы вдруг стали понимать, подождите, но ведь Иван Иванович, которому 94 года, почему я за него-то должен заплатить перевозчикам. Он же не выходил из дома, он же не ездил на этом автобусе. Давайте делать эту помощь как бы индивидуально каждому. Надо тебе на проезд, значит, мы тебе дадим. Надо тебе на лекарства, значит, мы тебе дадим на лекарства. Я считаю, что постепенный переход такой должен быть. Но вот еще раз подчеркиваю, что здесь еще и психологическая сторона. Я считаю, что вот поколение, которое сегодня за 70, которые воевали, которые участвовали в восстановлении хозяйства нашего после войны, вот их трогать вообще нельзя. Даже намекать на то, что они чего-то лишаться, нельзя.
В: То есть, по крайней мере, не так быстро?
- По крайней мере не так быстро. И я думаю, что смягчающим обстоятельством могло бы быть то, что мы например, ну не мы, правительство вместе с думой заявили бы о том, что по крайней мере можно выбирать. Вы хотите льготу в чистом виде? Получите себе льготу в чистом виде. Вы хотите получить за это деньги? Давайте мы просчитаем, сколько в этом регионе стоит та или иная льгота и вы ее будете получать. Я думаю, что вот такой подход чисто психологический был бы ну более спокойным для людей .
В: И более гуманным.
В.А. Васильев (Заместитель председателя комитета Государственной думы по социальной политике). - И более гуманным, потому что каждый посчитал бы: "Ну ты смотри! Мне хотя бы дают право". А когда это резко идет и тем более в прессе, что: "Вы знаете, с завтрашнего дня ничего не будет". Не бойтесь, будет, будет!
В: Друзья! Я напоминаю Вам, что сегодня в "Газетном дожде" речь шла о таком животрепещущем вопросе, как пенсии и льготы. А гостем нашей программы был заместитель председателя комитета Государственной думы по социальной политике Владимир Алексеевич Васильев. Встретимся еще под шелест "Газетного дождя".
ТВЦ ГАЗЕТНЫЙ ДОЖДЬ. МОСКВА.
21 мая 2004 г.
Док. 285499
Опублик.: 19.03.07
Число обращений: 225
Васильев Владимир Алексеевич
|
