Владимир Васильев: `Нас унижают, а мы до поры до времени терпим`Назад
Владимир Васильев: `Нас унижают, а мы до поры до времени терпим`
Вопрос "Кого бережет моя милиция?" волнует сегодня всех граждан России. Многочисленные соцопросы говорят о том, что милиции перестают доверять, ее начинают бояться. Сможет ли наша милиция быть гуманной и профессиональной? Нужна ли "чистка" милицейских рядов? Готов ли народ помогать милиции? Об этом в интервью "ПЖ" рассказывает председатель комитета Госдумы по безопасности, генерал-полковник милиции Владимир ВАСИЛЬЕВ.
- Владимир Абдуалиевич, есть ли предпосылки к тому, чтобы в обозримом будущем россияне стали доверять нашей милиции и чувствовали, что она их защищает? Что, на ваш взгляд, необходимо для этого предпринять?
- Предпосылки есть. Мне кажется, что ряд шагов, которые сегодня предпринимаются, способствует этому. Я говорю сейчас о такой форме, как парламентские расследования. Например, комиссия по Беслану в какой-то степени оценивает и действия милиции. Это говорит о том, что появляется новый, независимый орган контроля. Общественная палата как структура, которая тоже будет участвовать в этом процессе. У нас неплохо работают уполномоченный по правам человека Владимир Лукин и председатель президентского Совета по развитию институтов гражданского общества Элла Памфилова. Судя по событиям в Башкирии и Бежецке, они там были.
Далее этому, как ни странно, способствует новая система выборов губернаторов, когда законодательное собрание утверждает предложенных президентом кандидатов. Раньше зачастую бывало так, что региональная и федеральная власти существовали как бы сами по себе. Считалось чуть ли не хорошим тоном для федеральных органов держать регионы в определенном "поле напряжения" и решать свои федеральные задачи, никоим образом не связывая их с задачами региональными. Сегодня человек, который, по сути, предложен президентом, убирает ту стену, которая существовала между полпредом и губернатором. А значит, и между федеральными органами и губернатором. Мне кажется, что в результате этого вся региональная составляющая проблемы, о которой вы говорите, будет в большей степени восприниматься федеральными структурами.
Но самый мощный аргумент - это все-таки интересы общества. Они должны стать интересами самой милиции. Пример - Краснодарский край. Там уже создана такая система, когда воровать становится опасно, а честная жизнь стимулируется. И эту систему создали все вместе - и региональные органы, и федеральные.
В то же время необходимо, чтобы люди начали пользоваться своими правами. Можно попасть, конечно, на негодяя-милиционера, можно попасть на коррумпированного и некомпетентного руководителя. Но можно пойти и к другому руководителю. И здесь не повезло? Хорошо, идите в прокуратуру. И здесь не нашли понимания, все сговорились, как люди считают? Идите к депутату. В региональное представительство системы Лукина. В прессу, наконец. А люди часто ничего не делают в свою защиту. Ну, это наше национальное: нас унижают, а мы до поры до времени терпим.
- Многие политики утверждают, что необходима основательная чистка милицейских рядов. А не привела ли кампания по выявлению "оборотней в погонах" к тому, что наиболее профессиональные кадры стали уходить?
- С одной стороны, такого рода дел ждет общество, которое повседневно сталкивается и с произволом, и с коррупцией. Но в этой ситуации общество было разочаровано. Потому что один эпизод, к сожалению, не меняет положения дел, однако наступает определенный резонанс, и негативная составляющая в общественном мнении начинает сильно преобладать. И человек, у которого есть совесть, который работает честно и не стимулирован сверхдоходами от коррупции, начинает задумываться: если я честно работаю, но получаю небольшие деньги... Я видел на совещании сотрудников милиции, которые сидели в кроссовках. Не потому, что они посчитали нужным так одеться, а потому, что им нечего надеть. Они честно выполняют свой долг. И когда у них что-то отнимают, то есть два выхода - либо стать коррупционером, либо уйти. И они уходят.
Я был в одном городке. Там на заводе работает бывший сотрудник милиции. Я нашел его и спросил: "Сколько ты здесь получаешь?" Он получает 8 тысяч рублей. Не такие большие деньги, конечно, но на предприятии нормированный рабочий день, время свободное есть и на четыре тысячи больше, чем он получал в милиции. Вот ответ на вопрос. Это порядочный человек. Он сделал такой выбор.
- Не считаете ли вы, что "проветривание" милицейских рядов можно совместить с резким повышением денежного содержания сотрудников, скажем, из стабфонда?
- Такая постановка вопроса меня как публичного политика обезоруживает. Я же понимаю, что сейчас большие деньги, вынесенные на рынок в виде зарплаты, дадут инфляцию. Тем не менее я считаю, что нужно решать вопрос о повышении зарплаты сотрудникам милиции. Однако просто увеличение денежного содержания не приведет к качественному улучшению ситуации в правоохранительных органах. Надо направлять работу милиции. В первую очередь нам нужно работать в плане воспитания людей. Объяснять милиционерам, что налогоплательщик - это основа всякого государства. Когда сотрудники БЭП приходят на вагоностроительный завод (это было у меня в регионе), изымают там документацию и это бюджетообразующее предприятие на какое-то время перестает работать, они не понимают, что их дети, их старики в конечном итоге чего-то недополучат. Люди не связывают такие свои шаги и их последствия.
Кроме того, нужны целевые программы, работа на результат. Мы недавно провели такую работу в Твери. Там за четыре месяца с 4% раскрываемости дошли до 40%. За короткий срок из оборота было изъято около 600 угнанных автомобилей. Обстановка изменилась, и я видел, как менялись люди при той же зарплате. Потому что действительно начали бороться с преступностью. Придя после работы домой, милиционеры по телевизору видели, как о них говорят. И они начинали чувствовать себя героями. Они должны чувствовать себя героями.
- Почему руководителем МВД был назначен сотрудник ФСБ? Неужели внутри вашей системы не нашлось опытного, грамотного и надежного человека? Ведь ни для кого не секрет, что эти два ведомства зачастую соперничают.
- Видимо, этот кандидат на должность главы МВД соответствовал таким качествам, которые были нужны в то время руководству страны. Другого объяснения я найти не могу.
- Как вы считаете, не время ли создавать российскую полицию?
- Вы говорите о создании профессиональной, высокообразованной и морально отвечающей ожиданиям общества системы. Будь она милицейская, полицейская, она все равно профессиональная, название ничего не меняет. Это то же самое, что сказать: не пора ли нам сейчас создать систему регулярных полетов на Луну? До этого надо дорасти. Мы сегодня должны объективно исходить из наших возможностей. Я не могу быть популистом, потому что хорошо понимаю, откуда деньги идут. Если мы торгуемся из-за одного миллиона рублей, если видим, что на здравоохранение и образование средств не хватает, сейчас ставить вопрос об этом нельзя.
Недавно я в Германии встречался с президентом полиции Берлина. По его словам, их сократили на 30%. И это при том, что обстановка там далеко не идеальная: растет преступность, нарастает социальное недовольство, безработица. А ведь это процветающая страна!
Мы вышли из системы, которая обеспечивала достаточно высокий стандарт безопасности общества. И общество это помнит. Мы должны обеспечивать его безопасность, но у нас нет на это ресурсов. Поэтому мы обязаны быть не только оптимистами, но и реалистами. Сегодня главное - запустить экономику, потому что нынешняя наша экономика не может переварить деньги, которые падают с неба.
- Как вы относитесь к идее создания народных дружин и делегирования, как в 20-е годы, в органы правопорядка лучших представителей общественности и трудовых коллективов?
- Нельзя просто повторить исторически такие вещи и испытать тот же комфорт. Сегодня все по-другому. Да, я считаю, что есть огромный ресурс. Но для того, чтобы вовлекать, надо готовить "вовлекателей". Поднять людей очень трудно, но можно. Я сейчас скажу небесспорные вещи. Вот, к примеру, есть люди, потерпевшие от насилия, скажем, отцы изнасилованных дочерей или мужья изнасилованных жен. Лучших патрульных в зоне возможного совершения сексуальных преступлений я не могу себе представить. С другой стороны, каждый вечер гуляют десятки "собачников", в том числе и со служебными собаками. Это люди, которые защищены сами и могут защитить других. Опять-таки от жилого массива к остановке электрички или автобуса по вечерам выходят десятки неслабых мужчин, которые встречают своих матерей, любимых, жен, детей. Вот они, эти потоки. Силища! Но как их собрать - вопрос. Надо как-то заинтересовать. Но нельзя, как раньше, посылать того, кто любит пиво, бороться с теми, кто распивает пиво на улице.
- Три года назад вы занимали пост первого заместителя министра внутренних дел и наверняка знаете, существует ли в действительности приказ МВД No 870 ДСП от 10 сентября 2002 года о действиях органов внутренних дел при чрезвычайных обстоятельствах?
- Существует.
- Регламентированы ли условия, при которых применение этого приказа может быть оправданно?
- Да. Это чрезвычайные ситуации, техногенные катастрофы, события, которые могут привести либо к чрезвычайным условиям ситуации, либо к введению чрезвычайного положения.
- В Благовещенске была предпосылка для введения в действие этого приказа?
- Я не готов сказать, на какой стадии и как там это было. Введение чрезвычайного положения - достаточно жесткая процедура. Она довольно сложная и установлена конституционными нормами. Я думаю, что она там не могла быть введена.
Но приказ No 870 позволяет работникам милиции вести работу в этих условиях. Там не все прописано четко. К приказу можно возвращаться, и вы тоже даете этому толчок. Но сразу скажу, что как законодатель я все больше прихожу к пониманию: детализация законов - тоже крайность. Есть какой-то "средний" здравый смысл. И прописывать законы надо так, чтобы ими руководствовались люди "среднездравого" смысла. А уж за ошибки отвечали потом опять же по закону. Потому что прописать все, до деталей, просто невозможно.
- Каким подразделениям МВД предназначен этот приказ? Какое отношение имеют к этому приказу, например, сотрудники спецназа Госнаркоконтроля? И вообще - зачем нужно такое количество спецназов?
- На спецназ Госнаркоконтроля этот приказ не распространяется. Только на органы внутренних дел, которые исполняют свои функциональные обязанности. Это не правовое поле Госнаркоконтроля. Не исключаю, что у них есть какой-то другой документ, но я думаю, что аналогичного приказа быть не может по определению. Функционально это не их сфера. Они занимаются наркотиками. Но когда задерживают наркобаронов, пресекают наркотрафик, тут все может быть.
Что же касается спецназов вообще, то мы же сторонники профессионалов, специалистов. Спецназ - это все-таки более профессионально подготовленная структура, которая занимается тем, что поддерживает себя в состоянии выполнять боевую задачу. Кроме того, спецназ - это меньшие потери личного состава. Я видел, как это все зарождалось. Начиналось это в Москве с отрядов милиции особого назначения. Когда преступность стала меняться, без этого просто было не обойтись. Специально подготовленные группы людей, имеющих навыки и средства защиты разного уровня, позволяют с минимальными потерями личного состава производить достаточно сложные операции.
- Говорят, что при недавнем штурме штаба НБП использовался спецназ УИН. Правомерно ли это?
- Если спецназ используется там, где он не должен быть использован, это уже спрос с руководителей, которые его использовали. Потому что на сегодняшний день за все мероприятия в общественных и иных местах в ситуации, предусмотренной этим приказом, несут ответственность, как правило, местные территориальные руководители органов внутренних дел. В их подчинение могут поступать другие силы по плану мобилизации и расстановки, но ответственность несут все равно они.
- Приказ Грызлова был подписан задолго до прокатившихся по СНГ "цветных революций". Значит ли это, что подобное развитие событий предусматривалось и приказ - своего рода превентивная мера?
- Честно сказать, не вижу в этом никакой связи. Действительно, сейчас социальная составляющая порой создает нам огромные проблемы. Давайте вспомним одну из последних ситуаций в Москве при трансляции футбольного матча Россия - Япония. К чему это привело? Мы тогда анализировали - там вообще нельзя было людям давать собираться. Место было непригодно для скопления людей, площадки для просмотра не было. Тут есть вопросы к органам управления. Поэтому, я думаю, приказ, который совпал по времени с этими событиями, был правильной мерой - на такие вещи надо реагировать.
- Проходят ли внутриведомственные приказы МВД экспертизу на соответствие их Конституции РФ?
- Однозначно. Все приказы регистрируются в Минюсте. Точно про этот приказ сказать не могу, но вообще такого рода приказы, которые затрагивают широкие права граждан, по определению не могут быть незарегистрированы. И в том, что он обязательно был согласован с Генпрокуратурой, -у меня нет никаких сомнений.
- Мы опросили большое количество депутатов и сенаторов. Все они ничего не знают об этом приказе. Почему? Ведь это входит в функции законодателей - следить за исполнением конституционных прав и свобод. А в приказе есть слова о фильтрационных пунктах...
- Насколько я помню, во время массовых беспорядков фильтрационные пункты были всегда. В условиях города фильтрационный пункт - это помещение, в условиях поля - палатка. Туда помещаются люди, которых задержали. Представьте себе ситуацию: задерживают человека, у которого руки в крови или на которого есть косвенные показания. Этот человек ничего внятно объяснить не может. Официально задерживать оснований нет, но и просто так отпустить его нельзя, надо куда-то доставить. Затем в течение ограниченного времени определяют, есть ли признаки состава преступления, просматривают мониторы, беседуют с очевидцами. Если все нормально - отпускают. Все это описано во внутренних инструкциях.
Вы, журналисты, всегда выхватываете какую-то одну тему, которая вас интересует, и спрашиваете, почему законодатели ничего не знают. Да потому, что вы придали исключительное значение рядовому явлению, а они его так не воспринимают. Они знают закон о чрезвычайном положении.
- Но разве узнало бы общество о приказе МВД, если бы не события в Благовещенске? Почему милиция ведет себя столь закрыто?
- Это надо воспринимать как пожелание. Насколько я знаю, в правительстве была даже такая программа - об открытости госструктур. Но тут есть ряд факторов, которые существуют в каждом государстве. Допустим, в США нельзя разглашать данные секретных сотрудников ЦРУ. У нас тоже есть какие-то традиции. Например, что действия спецслужб и правоохранительных органов не для широкой печати. Десятилетиями так жили. А для того чтобы ломать традиции, надо создать основу. Для того чтобы построить новую систему открытости, надо иметь людей, которые принципиально открыты и хотят такими быть. Заставить быть открытым из-под палки, конечно, можно. Напишут такую инструкцию, которой все будут аплодировать. Но выполнять ее останутся те же держиморды, которые там и были.
- Не собирается ли ваш комитет заняться парламентским расследованием случаев необоснованного применения силы со стороны милиции?
- Мы следим за процессом в Благовещенске. Насколько я понимаю, там уже предъявлены обвинения. По Бежецку возбуждено уголовное дело, обвинение пока не предъявлено. Тоже следим. По Красноярску я сейчас не готов ответить, в каком состоянии дело, но посмотрим, как будет проведено расследование. Возможно, это будет основанием и для парламентского расследования. Но мы при этом посоветуемся с Лукиным и с Памфиловой. У нас с ними сложилась система нормального взаимодействия.
Беседовал Виктор БЕККЕР
Политический журнал, No 25 (76).
18 июля 2005 г.
Док. 285129 Опублик.: 19.03.07 Число обращений: 373
