Владимир ВАСИЛЬЕВ
председатель Комитета Госдумы по безопасности
Цунами в Юго-Восточной Азии, "оранжевая революция" в Украине и даже протесты российских пенсионеров лишь на время заслонили проблему борьбы с терроризмом. Последние события в Махачкале вновь напомнили нам, что и в нынешнем году она останется в ряду первостепенных. Корреспондент "Парламентской газеты" Александр ВИТКОВСКИЙ встретился с председателем Комитета Госдумы по безопасности Владимиром Васильевым и попросил его ответить на вопросы, которые интересуют наших читателей.
СПРАВКА "ПГ"
Васильев Владимир АбдуалиевиЧ родился в 1949 году. Окончил Всесоюзный юридический заочный институт, Академию МВД СССР. Прошёл путь от следователя до заместителя министра МВД России. С 1999-го по 2001 год - заместитель секретаря Совбеза РФ. Генерал-полковник милиции, кандидат юридических наук. Депутат Государственной Думы четвёртого созыва.
- Владимир Абдуалиевич, для чего нужен новый закон о борьбе с терроризмом? Ведь уже существует Закон "О борьбе с терроризмом" 1998 года.
- Нынешняя система безопасности строилась в условиях другого государства. Десятки лет мы воспринимали врага как внешний фактор. А теперь враг в лице террористов оказался не только за границей, но и внутри страны. Терроризм уродует общественное сознание, запугивает население, несет смерть ни в чем не повинным людям. В этом его главная опасность. Поэтому для успешной борьбы с ним нужно менять и концептуальные подходы, и систему противодействия терроризму, и прежде всего законодательную базу. Закон 1998 года отражает ситуацию, когда опасность становится реальной, то есть уже произошел факт захвата заложников, угона воздушного судна и так далее. Концепция нынешнего законопроекта - предотвращение террористической угрозы, эффективное противодействие терроризму на ранней стадии.
- Законопроект о борьбе с терроризмом в конце прошлого года прошел первое чтение, но уже говорят о его жесткости в плане серьезного ограничения прав и свобод граждан.
- Этот законопроект готовился рабочей группой под руководством Председателя Государственной Думы Бориса Грызлова. Подключались представители Администрации Президента, Правительства, спецслужб, силовых структур, правоохранительных органов. И тем не менее к первому чтению поступили замечания от Правительства на шести, а от Президента на семи листах. Это очень много, но это правильно. Лучше решить все проблемы сейчас, на стадии обсуждения, чем потом, когда закон вступит в силу. Каких прав лишается население? Естественно, в период террористической угрозы не будет проводиться массовых мероприятий - будь то футбольный матч или митинг. Ограничится передвижение в районе антитеррористической операции. Сегодня не только законодатели, но и все общество пришло к пониманию того, что вопросы безопасности населения должны стоять на первом месте, и этому правилу должно быть подчинено все остальное. Тем не менее я уверен, что в конечном итоге данный закон станет более гибким, мягким, но только там, где это возможно без ущерба для безопасности населения.
- Одним из нововведений будущего закона станет понятие "режим террористической опасности". А не получится так, что объявление такого режима спровоцирует панику? Подобные прецеденты уже были.
- Такая опасность есть. Вы помните, недавно на Саратовской АЭС произошла мелкая неполадка, абсолютно не опасная для человека. Но сотни людей в страхе покинули близлежащие территории, стали пить йод в страшных количествах. Сработали страх и привычка недоверия к власти, рожденные еще Чернобылем. Вот поэтому мы и хотим четко прописать в правовом плане, что такое угроза, кто ее определяет, на каких основаниях, на какой срок и каковы предпринимаемые действия. Люди должны знать конкретную ситуацию и вести себя адекватно угрозе.
- Как это будет выглядеть в реальной жизни?
- Давайте на примере. Предположим, террористы захватили грузовик и направляются в пункт "А". Мы информируем людей об этом, и они будут не только более осторожны и осмотрительны по отношению к себе и своим близким, но и смогут помочь спецслужбам. Во всяком случае, не повторится ситуация Буденновска, когда боевики ходили по квартирам, созывали людей на улицу, а там захватывали их в качестве заложников. С другой стороны властные структуры усилят контроль за объектами жизнеобеспечения и уязвимыми в диверсионном отношении предприятиями. К тому же у нас в стране около полумиллиона вооруженных и хорошо обученных сотрудников частных охранных структур. В условиях террористической опасности они также могут перейти на усиленный режим работы, станут более бдительными и помогут спецслужбам. Иными словами, реализуется веками отработанное правило: предупрежден - значит вооружен. И паники удастся избежать, и количество жертв в данном случае будет минимальным.
- Меня всегда поражали два момента. Начальники контртеррористических мероприятий зачастую боятся брать на себя ответственность и буквально каждый чих согласовывают с вышестоящими инстанциями, тратя на это время и теряя инициативу. С другой стороны, руководители, не имеющие к чрезвычайной ситуации никакого отношения, так и рвутся поучаствовать в переговорах, наживая политический капитал, а то и покомандовать контртеррористическими мероприятиями. Одна фраза Черномырдина: "Здравствуй, Шамиль..." - чего стоит.
- Справедливости ради отмечу, что команду на уничтожение одного из захваченных террористами 11 сентября самолетов дал именно президент США. Согласно нашему законопроекту, никто не вправе будет командовать руководителем антитеррористической операции, и он не обязан "согласовывать с вышестоящими инстанциями" свои действия. Только он будет принимать решения, отдавать команды и лично отвечать за их последствия. Это трудно в силу огромной ответственности. К тому же у нас дефицит профессионалов, способных принимать важные решения и брать на себя ответственность за это. Хочу отметить, что в законопроекте появились позиции, которых раньше вообще не было. Я имею в виду пункты прямого действия. Например, возможность прервать полет захваченного воздушного судна, которое направляется в сторону атомной электростанции или другого важного объекта. В законопроекте прописаны юридические основания такого решения. Законодатели большинства экономически развитых стран уже решили эту проблему. Теперь это делаем и мы. И, естественно, нынешний законопроект потребует внесения изменений в ряд законов и они, я думаю, будут внесены. Это большая и важная работа.
- Есть упреки по поводу пункта о ведении переговоров с террористами. Ведь Президент России не единожды заявлял о том, что с бандитами нельзя вести никаких переговоров.
- Нельзя путать разные вещи. Переговоров с террористами по поводу выполнения их политических требований вести нельзя. Это общепринятая мировая практика. Но обсуждать с ними вопросы об условиях освобождения захваченных людей, их состоянии, оказания медпомощи больным и раненым - это обязанность штаба, руководящего операцией по освобождению заложников. К тому же во время таких переговоров добывается большой объем информации о самих террористах. А это особенно важно для успешного освобождения людей.
- Как учитывался опыт контртеррористической операции в Чечне при подготовке этого законопроекта?
- Конечно, учитывался. В том числе и негативный. Вспомните так называемые "зачистки", которые полностью дискредитировали себя. Затем в мероприятия по паспортной проверке стали включать работников прокуратуры, представителей местной администрации, старейшин и даже имамов. И злоупотреблений со стороны военных стало меньше, люди к таким проверкам стали относиться терпимее. Поэтому предлагаемый законопроектом режим террористической опасности в корне отличается от режима чрезвычайного положения. И если уж говорить о Чеченской Республике, то, на мой взгляд, действие нового закона окажет стабилизирующее влияние на ситуацию и в этом регионе.
- Вы упомянули об армии. Какую роль в борьбе с терроризмом отводит ей новый законопроект?
- Террористическая опасность сейчас столь велика, что с ней невозможно справиться только силами спецслужб - об этом свидетельствует и наш, и зарубежный опыт. Мы все помним события и в Чечне, и в Дагестане, и на Ставрополье, когда действия террористов были столь масштабны, что невозможно было обойтись без помощи вооруженных сил. Кстати, и потери среди военнослужащих были самыми серьезными. Но потом военных начинают обвинять в неадекватном применении сил. Нынешний законопроект вводит участие армии в русло закона - ликвидирует правовой вакуум в отношении действий военнослужащих, участвующих в уничтожении бандитских и террористических формирований, обеспечивает надежную юридическую защиту солдатам и офицерам, честно выполняющим свой долг. Более того, в законопроекте появились пункты прямого действия. В частности, оговорены варианты уничтожения армейским силами крупных бандитских формирований с использованием тяжелой артиллерии, захваченных бандитами самолетов или кораблей даже с помощью систем противовоздушной обороны, истребителей-перехватчиков, ракетного оружия. Здесь нас многому научили события 11 сентября в США. Да и здравый смысл подсказывает, что, например, атомная станция должна быть защищена от любых угроз - будь то группа террористов, которая прорвалась на ее территорию, или направленный на АЭС захваченный бандитами самолет.
- Сейчас разрушена старая, десятилетиями отработанная и достаточно эффективная государственная система противодействия терроризму, а новая еще не создана. Отдельные попытки залатать дыры на каком-то одном направлении не приносят успехов. Как быть?
- Нет слов, системы мер борьбы с любым преступлением, действующие в тоталитарных государствах, всегда эффективны. Но они не просто строги, а жестоки и зачастую неадекватны. В них строгость наказания подчас несоизмерима с тяжестью преступления. Старшее поколение помнит, как за украденную булку хлеба можно было схлопотать десять лет лагерей. Естественно, в демократическом обществе такой подход невозможен. Но вы правы в том, что нужна именно система мер - хорошо, без изъянов отлаженная и организованная. Но она создается годами. Поясню на примере. Все крупные теракты на территории нашей страны проводятся с помощью взрывчатки. Но мы в постперестроечном пылу забыли о том, что ее нужно лицензировать при производстве, учитывать вплоть до грамма при хранении и использовании. И уже сотни килограммов взрывчатых веществ и боеприпасов бесконтрольно расползлись по всей стране. В связи с этим разработан законопроект, но он не проработан с финансовой точки зрения, а потому не может быть принят. И таких пробелов у нас еще достаточно. Только недавно наша страна присоединилась к международной конвенции о маркировке пластида. Более того, мне представляется, что все мы еще не до конца осознали масштабы терроризма и его содержательную основу. Ведь совсем недавно говорили лишь об одной международной террористической организации - "Аль-Каида". Теперь, по мнению американского разведывательного сообщества, их более двадцати. Так что, действительно, в борьбе с терроризмом нужна именно система мер, и не только государственных, но и международных.
Парламентская Газета. Москва.
1 Февраля 2005 г.
Док. 285104 Опублик.: 19.03.07 Число обращений: 374
