Ну вот, кажется, все решено: Россия вступает в ВТО. Все бы хорошо, но российских крестьян все же волнует вопрос: сбудутся ли мрачные предсказания о крахе этой сферы нашей экономики после столь решительных перемен? О плюсах и минусах, ждущих российскую деревню на пути вступления в мир международной конкуренции, размышляет член Комитета Госдумы по аграрным вопросам, член фракции "Единая Россия" Николай БОРЦОВ ."ПГ": Николай Иванович, думается, теперь уж вопрос о вступлении России в ВТО окончательно решен и обжалованию не подлежит?Н.Б.: Вступления в ВТО боятся у нас больше, чем того следует. Как бы мы ни стремились оставаться в кругу своих проблем, ничего из этого хорошего не получится. Лучший пример тому - отечественный автопром. Что бы мы ни делали - и таможенные ограничения вводили, и верили обещаниям АВТОВАЗа, что российские автомобили будут не хуже иномарок, но так ни одной новой хорошей отечественной машины мы не дождались и теперь вынуждены разрешить иностранным фирмам открывать у нас автомобильное отверточное производство. Также, я считаю, это актуально и для любой другой промышленности, потому что мы должны выпускать качественную и конкурентоспособную продукцию. "ПГ": Люди напуганы слухами о том, что после вступления в ВТО в Россию хлынут некачественные зарубежные продукты.Н.Б.: У нас что, мало своего некачественного? Для контроля существуют санитарные службы, правоохранительные органы. Пусть они этим и занимаются. "ПГ": Но не кажется ли вам, что нашему сельскому хозяйству все же опасно быть "выброшенным" на мировой рынок?Н.Б.: Существует договоренность, что Россия сохраняет те дотации и таможенные барьеры, которые сейчас существуют. Отмена их будет растянута на несколько лет. Думаю, к тому времени мы и сами разовьемся получше. У нас дотаций на село будет заложено даже больше, чем мы сейчас даем. Ведь на самом деле, вне ВТО и для сельского хозяйства большие минусы существуют: сейчас европейцы хотят - принимают наше зерно, не хотят - не принимают. А тогда обязаны будут открыть нам свой рынок. Я думаю, что мы с нашими черноземами, с нашей экологически чистой продукцией вполне сможем с ними конкурировать. Вот сейчас Германия, например, предлагает поставить ей 50 миллионов тонн рапса. Ведь по европейским стандартам они должны выпускать определенное количество "восполняемой энергии" (из рапсового масла производится топливо). В Германии на это лишних земель нет, а у нас, слава богу, "гуляющей" земли пока что достаточно. Да и люди будут заняты."ПГ": Николай Иванович, признайтесь, что само слово "конкуренция" для нынешнего российского агрария уж больно страшновато. Выращивать-то мы выращиваем, а вот реализовать - целая проблема. Недаром на нашей почве взросло паразитическое явление - "посредничество".Н.Б.: Конечно, мы отпустили в рынок хозяйства неподготовленными. Раньше нам все по плану давали, по плану забирали, государство все распределяло. Руководитель и не думал о том, куда продать свою продукцию. Вы, наверное, помните, когда на магазинных полках стояли трехлитровые банки, в которых плавали три-четыре гигантских огурца. Магазины уж и не хотели такую продукцию брать. Так государство находило, куда их деть: или в тюрьму, или в армию. А сейчас, когда пришла конкуренция, предприниматели для засолки выращивают вот такие, маленькие огурчики, как в Европе. Вот это - результат конкуренции. Надо выращивать не то, что удобно, а то, что нужно рынку. Прежде чем сеять, нужно заранее договариваться, кто и сколько купит. А не так: сначала посеяли, а потом бегай, ищи, куда отдать. А этим, кстати, и пользуются перекупщики. Вот в позапрошлом году у нас в соседнем совхозе вырастили очень хорошее просо. Но не подумали о том, что просо раньше пользовалось спросом, потому что бабушки на нем цыплят выращивали. А сейчас никто этим не занимается. Вот просо вырастили замечательное, а продали по полтора рубля, девать некуда было. "ПГ": Однако все равно никуда не уйти от факта, что многие хозяйства не смогут устоять в жесткой конкурентной среде.Н.Б.: Конечно, могут не все выдержать. Вот, как я знаю, в Чехии после вступления в ВТО из семи сахарных заводов осталось два. Но зато остались самые конкурентоспособные: у них более высокая производительность, больше выхода сахара, ниже себестоимость. К этому надо готовиться. Я могу привести свой собственный пример. Я был директором завода по выпуску соков. И вот нас привезли на точно такой же завод в Голландии. Стоим, ждем переводчика. А вокруг - никого. Я думаю: "Завод стоит, наверное, не работает, зачем нас привезли?" Оказывается, завод работает! Я спросил: "Сколько у вас людей?" - "180 человек". А у меня на таком же заводе две тысячи! "ПГ": Но если уж сравнивать с Западом, неплохо вспомнить и о том, что зарплата их "тружеников полей" все-таки несопоставима с нашей.Н.Б.: А вы сложите зарплаты двух тысяч наших людей и переведите в доллары - там наверняка в сумме 180 человек меньше получают. Поэтому после посещения Голландии и мы на своем заводе приняли меры, чтобы как можно больше автоматизировать производственный процесс. Ведь хотим мы не хотим, а зарплату людям нужно повышать. Но только при условии роста производительности труда. Из воздуха ведь зарплату не возьмешь."ПГ": Ну хорошо, за счет автоматизации и сокращения людей оставшимся зарплату повысили. А куда девать тех, кто остался за бортом? Ведь деревня - не город, податься, бывает, просто некуда.Н.Б.: Сейчас на село пошли инвесторы. 20 механизаторов отбирают, и они работают на той же площади, на которой раньше работали 200, так как есть новая широкозахватная, мощная, менее энергоемкая техника. Это - жизнь. Конечно, очень тяжело подобная ситуация переносится людьми - часть из них оказываются безработными. И в то же самое время у нас, в Липецкой области, уже сейчас ощущается большая нехватка рабочей силы. На моем бывшем предприятии не хватает даже грузчиков. Зарплату подняли до 10 тысяч, а людей нет. Липецкая область хорошо развивается, производство пошло, создали экономическую зону. Людей же - нет! Область даже заявила о приеме мигрантов."ПГ": Не настала ли пора принять наконец закон о сельском хозяйстве? Он ведь мог бы послужить для наших крестьян неплохой "соломкой", смягчающей вхождение в ВТО? Н.Б.: Мы этот закон начали рассматривать еще тогда, когда я только пришел в Думу. С этим злосчастным законом мы никак не можем добрести до конца. И уж когда Президент чуть ли не цыкнул на Правительство, казалось, что-то начало сдвигаться с мертвой точки. Но Правительство все боится, что крестьяне много просят. А мы просим-то 500 - не евро! - рублей на гектар. Ведь не говоря уже об европейских странах, но даже у наших соседей по СНГ, и то не менее 10 процентов от бюджета идет на село, а у нас - лишь 3 процента. Конечно, национальный проект во многом подтолкнул развитие села, но этого мало. Село - это не просто сфера деятельности бизнеса, это образ жизни чуть ли не третьей части страны. Поэтому нужно думать не только о том, чтобы получить прибыль, но главное - о сохранении российской деревни. Россия ведь начинается с села:и у европейских стран, и у наших соседей по СНГ не менее десяти процентов от бюджета идет на село, а у нас - лишь 3 процента. Национальный проект во многом подтолкнул развитие села, но этого мало.
Парламентская газета. Москва.
5 Декабря 2006 г.
Док. 284028
Опублик.: 14.03.07
Число обращений: 288
Борцов Николай Иванович
|
