В Москве прошел "круглый стол" на тему "На что и когда потратить Стабфонд - год спустя". Оберегаемый Минфином Стабфонд, в котором накоплено уже более 1,5 трлн рублей, находится в центре резко обострившейся борьбы в правительстве. Разговоры идут о будущем Стабфонда, ведь от ответа на вопрос, что с ним делать, зависит инфляция, которая, в свою очередь, откорректирует и тарифы естественных монополий, и сценарии экономического развития.
Дороги, теплосети - это и есть реальный вклад в благополучие будущих поколений
Мы долгое время добивались того, чтобы возникли какие-нибудь иные способы использования Стабфонда, кроме как размещение в низкодоходных, "сверхнадежных" бумагах наших прямых конкурентов, то есть в форме практически бесплатного кредитования американских бюджетных профицитов. Наконец, вдруг возникают какие-то признаки разумности, но эти признаки можно считать таковыми только на фоне предыдущей политики, а не на фоне абстрактной разумности. Проблема даже не в том, что российская экономика нуждается в огромных инвестициях, хотя бы в инфраструктуру, потому что у нас пропущен пятнадцатилетний инфраструктурный цикл. Дороги, теплосети - это и есть реальный вклад в благополучие будущих поколений. Надо понимать, что никакой частный бизнес не сможет обновлять инфраструктуру. Это вообще возможно исключительно с помощью государственных ресурсов (слава богу, что у нас эти ресурсы появились). Но дело даже не в этом.
Сам процесс стерилизации денежной массы, как любит говорить Кудрин, во избежание инфляции и разрушения макроэкономического равновесия, связан с цивилизованными институтами такой стерилизации, которая позволяет развивать финансовый рынок. И часть средств Стабфонда надо потратить на то, чтобы такие институты у нас создать. В России финансовый рынок дегенеративный. Причем его уже даже нельзя назвать молодым, потому что его развитие остановилось давно и надолго. Это олигофренический рынок. Существуют многочисленные инструменты для стерилизации денежной массы (это учет векселей, переучет векселей и так далее), которые одновременно питают финансовую систему, потому что проблема заключается не в том, что у нас объективно много лишних денег, а в том, что у нас их много с точки зрения потребителя, но мало - с точки зрения инвестора. А экономика дико нуждается в инвестициях.
И если частные структуры не имеют возможности осуществлять такие инвестиции, то это становится безусловной обязанностью государства. Кстати, это проявляется на полугосударственных компаниях. Это те самые крупные компании, которые резко увеличили свои инвестиционные программы после того, как государство получило над ними контроль. Они воспринимают себя долгосрочными, стратегическими. Владельцы активов заинтересованы в том, чтобы эти активы развивались, а не в том, чтобы они были предельно ликвидными. Как мы понимаем, это разные вещи. В результате, что мы имеем сейчас?
Наша экономика не адаптирована к большим инвестициям
Мы видим медленный путь превращения нашего Стабфонда, то есть кубышки, в более-менее вменяемый фонд будущих поколений на случай падения нефтяных цен. Происходит это по норвежскому принципу. Дело в том, что норвежцы (поскольку у них фонд огромен) значительную часть этого фонда размещают в рискованных, но высокодоходных ценных бумагах. Это могут быть бразильские, китайские бумаги, бумаги венчурных рынков, частных компаний, причем не только крупнейших, которые дают доходность, сопоставимую с доходностью от добычи углеводородного сырья. Кстати, добыча этого сырья в Норвегии гораздо более дорогостоящая из-за высокой оплаты труда рабочих и сложных условий добычи. Плохого в этом ничего нет. Во всяком случае, это лучше, чем просто растрата средств и их изничтожение. Понятно, что это делается постепенно. Такие механизмы надо пробовать постепенно, нельзя сразу вышвыривать деньги в некие неопробованные структуры, проекты и программы.
И, наконец, существует еще один элемент. В рамках национальных программ (в большей степени в рамках программ крупных государственных корпораций) государство потихоньку начало осуществлять долгосрочные госинвестиции. Но дело в том, что наша экономика не адаптирована к большим инвестициям. Это похоже на синдром сдавливания при обрушении какой-то конструкции. Например, когда человека освобождают от упавшей на него бетонной плиты, это надо делать очень медленно. Если плиту снять сразу, то кровь хлынет в онемевшие артерии и сосуды, образуются тромбы и человек погибнет. Поэтому освобождение человека из-под плиты проводится постепенно, при этом освободившиеся конечности тщательно перетягивают. Такая техника спасения человека абсолютно точно совпадает с тем, что сейчас происходит с российской экономикой. Российскую экономику надо освобождать, то есть давать кровоток постепенно, иначе она не сможет переработать эти инвестиции. Потому что значительная часть "кровеносной системы" не развита, так как ее никогда не было, а другая часть слиплась или отвалилась в процессе инвестиционного голода. Поэтому я не стал бы пороть горячку, особенно учитывая, что по основным направлениям тенденции явно правильные. Мы, конечно, потеряли много времени, но начинать это делать надо не быстро, постепенно, пошагово, убедившись в том, что тот скромный поток инвестиций освоен нормально, что он не пошел во вред, а потом постепенно его расширять.
Правилом чиновников является безусловная вера в государственную экономику
С точки зрения будущих поколений нужны инвестиции в экономическую модернизацию России, например, в ту же самую энергетику, поскольку энергетические мощности при нынешнем дефиците понадобятся будущему поколению и дадут гораздо больший результат уже сейчас, а не только в будущем, нежели помещение средств в низкодоходные бумаги. И вообще правилом чиновников является безусловная вера в государственную экономику, нежели чем в инструменты иностранных государств. Потому что если они не доверяют собственной экономике, ей уже не будет доверять никто. С этой точки зрения проблема привлечения иностранных инвестиций в Россию выглядит абсолютно абсурдно: как можно привлекать инвестиции в страну, где государство само всей своей политикой демонстрирует, что оно не доверяет собственной экономике, собственным активам, собственным инструментам, даже тем, которые теоретически можно было считать стопроцентно ликвидными и абсолютно надежными.
KM.RU
5.04.2006
Док. 282591
Опублик.: 12.03.07
Число обращений: 524
Леонтьев Михаил Владимирович
|
