Подводя итоги минувшего года, нельзя обойти такую актуальную для России тему как борьба с терроризмом и экстремизмом. События в Нальчике стали, пожалуй, самой кровавой акцией боевиков в 2005 году на российской территории. Как сегодня работают спецслужбы в проблемных регионах? Когда будет принято антитеррористическое законодательство, о котором говорят еще со времен Беслана? На эти и другие вопросы Страны.Ru ответил бывший начальник группы спецназначения по борьбе с терроризмом "Альфа", получивший три ранения в ходе спецопераций в Чечне, подполковник, а ныне депутат Госдумы и глава подкомитета по законодательному обеспечению международного сотрудничества по борьбе с терроризмом Игорь Баринов .
- В структуре думского комитета по международным делам вы возглавляете подкомитет по законодательному обеспечению международного сотрудничества по борьбе с терроризмом. В чем заключается его работа?
- Прежде всего, в содействии гармонизации российского и зарубежных законов в области борьбы с терроризмом. Несмотря на громкие заявления руководителей зарубежных стран, прежде всего Западной Европы и США, о готовности противодействовать террористической угрозе, направленная на это единая законодательная база практически отсутствует. Нет даже четких определений того, что такое терроризм и кого считать террористом. Американцам, кстати, неясность в этих вопросах даже выгодна. Ведь она не позволяет до конца аргументировано оценить их действия в Ираке и в Афганистане, которые остро критикуются и у нас, и за рубежом. Это дает американцам еще большую уверенность в собственной непогрешимости и возможность применять политику "двойных стандартов". Например, чеченских боевиков в США называют повстанцами и борцами за независимость. В то же время, все действия иракских и афганских сил оппозиции они считают именно террористическими.
- Когда примут антитеррористические законы, о которых начали говорить после Беслана?
- К антитеррористическим законам на этапе их подготовки ко второму чтению возникло много вопросов, которые сейчас обсуждаются на разных уровнях. Мы осторожно продвигаемся к их принятию, потому что семьдесят лет жили при тоталитарном государстве, и наделение наших спецслужб новыми полномочиями может быть воспринято обществом настороженно. Здесь важно соблюсти грань и избежать спекуляций, особенно из-за рубежа.
В принимаемом законе четко прописано, что именно ФСБ несет главную ответственность за проведение антитеррористических мероприятий. Так, в принципе, было всегда, но отсутствие законодательного регулирования этой практики сильно затрудняло работу наших служб. В частности, нередко инициативу по переговорам с террористами берут на себя, к примеру, местные чиновники. Они же выдают не отфильтрованную информацию журналистам. Это порой сводит к нулю всю схему действий спецподразделений.
Вот показательный случай из практики моего коллеги, связанный с захватом автобуса с заложниками в Минводах. Он вел переговоры с террористами, представившись сотрудником администрации президента. Во время разговора с одним из боевиков, который в одной руке держал гранату, а в другой автомат, по радио сообщили о прибытии на место захвата подразделения "Альфа", готовящегося к штурму. Нашему сотруднику чудом удалось внушить террористу, что журналисты пустили в эфир непроверенную информацию, и только благодаря силе убеждения он остался жив.
- Почему до сих пор не пойман Басаев, и что конкретно делают в этом направлении наши спецслужбы?
- Почти все лидеры боевиков, входившие в число разыскиваемых, уже либо задержаны, либо уничтожены. Я уверен, что та же участь в ближайшее время постигнет и Басаева. У спецслужб есть четкая установка на его задержание. Для поимки Басаева ведется достаточно тяжелая и напряженная работа. Несколько раз ему буквально чудом удалось уйти. Это было и два года назад в Кабардино-Балкарии, и летом этого года в Грозном. Как выяснилось, в бункере, в котором был уничтожен Масхадов, незадолго до его нейтрализации находился и Басаев. Это стало ясно только после уничтожения Масхадова, по обнаруженным в бункере фотоснимкам и из показаний задержанных сообщников.
Проблема в том, что Басаев вообще редко появляется на территории Чечни, понимая и чувствуя, что спецслужбы следуют за ним по пятам. Просто ему в последнее время слишком сопутствует удача. За долгие годы жизни в подполье Басаев, как и другие полевые командиры, хорошо освоил технику конспирации и меры предосторожности. Он сам практически никогда не выходит в радиоэфир. Его записывают на диктофон, а потом выводят на аудиторию по спутнику из другого района.
- Правда, что идеологические и личные разногласия между Басаевым и Масхадовым были не так сильны, как представляется на Западе?
- Их постоянно друг другу противопоставляли, пытаясь выдать за враждующих. На самом деле, существование принципиальных разногласий между ними - миф. То, что Масхадов - "бандит с человеческим лицом", готовый идти на какой-то диалог с федеральной властью, а Басаев - "злой гений" - не более чем имидж. Такое представление о себе оба, конечно, очень хорошо использовали. И Басаеву без своей "оборотной стороны" сейчас приходится тяжело. Особенно при финансировании вылазок своих сообщников в Чечне.
Как вы помните, многие после уничтожения Масхадова говорили о неизбежном обострении ситуации в Чеченской Республике, об объявлении кровной мести федеральным силам. Но реально ситуация там сегодня гораздо более контролируемая и даже более спокойная, чем в сопредельных республиках, в том же Дагестане или в Карачаево-Черкессии.
- Отравленный Хаттаб, убитый Дудаев, взорванный Яндарбиев - якобы операции наших спецслужб. Почему мы стесняемся об этом заявлять?
- Во-первых, то, что спецслужбы не берут на себя ответственность за проведение подобных операций, является их общепринятой практикой. Во-вторых, уничтожение Яндарбиева - наш не самый удачный опыт. Мы не знали, что синхронно с нами работают спецслужбы США. И наш подход к этой операции был недостаточно сбалансированным. Поэтому сейчас, готовясь к подобным операциям, мы действуем гораздо более взвешенно и осторожно.
Да и потом, зачем раскрывать технологию работы и алгоритм действий спецслужб? Я напротив считаю, что об этом слишком много говорят сегодня публично. Мы, таким образом, вооружаем нашего противника лишней информацией
- Возможна ли вообще агентурная работа на Кавказе, если в той же Ингушегии фээсбэшники приезжают работать вахтовым методом и сидят там "за высоким забором"?
- После распада СССР мы утратили основные оперативные позиции на Кавказе, которые шаг за шагом пытаемся восстановить. Во-первых, в местные кланы очень тяжело внедрить своих агентов. А денег на покупку информации и на организацию оперативной работы на Кавказе явно недостаточно. Во-вторых, профессионализм оперативных сотрудников, которые туда направляются, часто вызывает сомнение: люди не понимают специфики работы именно в этом регионе. Для должной подготовки кадров в наших структурах недавно появились специальные программы по подготовке оперативных сотрудников спецподразделений по борьбе с терроризмом именно в кавказском регионе.
- Почему Кадыров-младший не стесняется брать в заложники родственников боевиков и склонять их на свою сторону?
- Надо учитывать, что Рамзан Кадыров большую часть жизни провел на территории Чеченской Республики в состоянии войны. Ему, в отличие от федеральных властей, гораздо проще идти на так называемые непопулярные действия. Федеральные силы, принимая подобные меры, все время сталкиваются с ненужным резонансом и подвергаются критике.
- Что известно про Беслан? Мог ли кто-то из боевиков реально уйти из школы?
- Утверждать, что никому из боевиков не удалось скрыться невозможно, слишком неожиданным был штурм. Но я абсолютно уверен, что уйти, минуя спецназовцев, было крайне сложно.
По достоинству работу наших сотрудников, к сожалению, не оценили. Между тем, в Беслане "Альфа" и "Вымпел" понесли самые значительные потери за всю историю своего существования. Там погибли одиннадцать сотрудников. Могло быть и двенадцать, потому что первый, оказавшийся в спортзале сотрудник, находился после штурма в тяжелейшем состоянии, и у врачей практически не было сомнений, что он не выживет. Возможно, он выкарабкался благодаря тому, что ему сообщили о представлении его к званию Героя России. Но восстанавливается он до сих пор.
- Что конкретно сделано совместно с иностранными спецслужбами в антитеррористической борьбе?
- Недавно американцы обещали оказать нам оперативную помощь в задержании руководителей чеченских террористов. Мы рассчитываем, что за словами последуют и действия. Однако, спецслужбы на то и спецслужбы, чтобы, даже идя на международное взаимодействие, подсознательно работать против тебя. Мы это понимаем, как никто другой, и не теряем бдительность.
СМИ: Страна.Ru. # Интервью. Москва.
26 Декабря 2005 г.
Док. 281908 Опублик.: 07.03.07 Число обращений: 354
