Еникеев: Сегодня мы обсуждаем тему, которая волнует, я думаю, и многих россиян, и людей во многих других странах мира. В Америке состоялись президентские выборы, победу на которых одержал нынешний президент США республиканец Джордж Буш. Сегодня мы обсуждаем эту тему с главным редактором журнала "Россия в глобальной политике" Лукьяновым Федором Александровичем. Добрый день, спасибо, что вы нас посетили.
Лукьянов: Спасибо вам.
Еникеев: Как вы оцениваете результаты этих выборов? И скажите, явились ли они для вас неожиданными? Я имею в виду и вас, и сотрудников вашего респектабельного журнала.
Лукьянов: Нет, они не явились неожиданными. Хотя, конечно, на этот раз гонка была очень тесной. Но все-таки не покидало ощущение, что в конечном итоге Буш выиграет, что и произошло, причем, выиграл он, пожалуй, больше, чем предполагалось в последние дни. Потому что как бы все боялись повторения 2000 года, но этого не случилось. В общем, Буш победил убедительно.
Еникеев: Скажите, пожалуйста, что, на ваш взгляд, стало решающим, главным фактором, сработавшим в пользу Буша?
Лукьянов: Без сомнения, проблема безопасности. Это то, что сейчас волнует американцев, причем, волнует даже не в политическом смысле, а в смысле ощущения психологического. То есть, то, что случилось в сентябре 2001 года, стало таким ударом по национальной психологии, что идея защиты любой ценой от нападений доминирует над всем, даже над традиционными вопросами экономики. И Керри не удалось доказать соотечественникам, что он способен защитить их.
Еникеев: Правильно ли говорить, как прежде мы считали, как говорили за океаном, что американец голосует, прежде всего, исходя из состояния своего кошелька? Значит ли теперь, что проблемы безопасности вышли на первое место и теперь будут доминирующими и впредь в политической, и вообще во внутренней жизни США?
Лукьянов: Будут ли они доминирующими всегда, трудно сказать. Но то, что сейчас кошелек оказался на втором месте после чувства защищенности, это очевидно.
Еникеев: Скажите, пожалуйста, много у нас говорилось и политологами, и учеными, и представителями деловых кругов о том, что если победит республиканец Буш, ведь он прагматик, то и в российско-американских отношениях будет, скажем, то-то и то-то, или вообще в политике США, победят ли идеологизированные демократы, будут происходить такие-то и такие-то примерно события. Насколько, на ваш взгляд, это принципиально - демократы или республиканцы находятся у власти в Вашингтоне?
Лукьянов: Мне кажется, что это не настолько принципиально, как мы привыкли говорить, особенно сейчас. Допустим, если бы даже победил Керри, многое из того, о чем он говорил во время предвыборной кампании, ему пришлось бы тихо отодвинуть в сторону, потому что есть объективная ситуация. Керри не ушел бы из Ирака, Керри не прекратил бы ту кампанию против терроризма, которую ведет Буш. Наверное, он ее вел бы несколько иначе, но объективные условия толкают в общем к одному типу политики. Что касается России, надо признать честно, что Россия играет сейчас в политике США значительно меньшую роль, чем раньше. Безусловно, демократы больше внимания уделяли бы внутренним вопросам, то есть они всегда склонны рассуждать и давать советы по демократическому развитию, правам человека и так далее. Но опять же, на мой взгляд, никакого повторения клинтоновского курса, когда Клинтон просто считал участие Соединенных Штатов в построении нового российского государства своей важной задачей, вот такого не могло повториться ни при ком: ни при Керри, ни при любом другом.
Еникеев: Я благодарю вас за этот ответ, и хочу сказать, что у нас есть целый ряд вопросов от наших слушателей. И я предлагаю приступить к первому из них.
Голос: Здравствуйте, Федор Александрович. С вами говорит Елена Новикова из Москвы. Будьте любезны, ответьте, чья победа на президентских выборах в США будет наиболее выгодна для России? Спасибо.
Еникеев: Федор Александрович, я прошу прощения. Мы уже коснулись, конечно, этого вопроса, но я думаю, что вот этот вопрос от нашей слушательницы дает нам повод более фундаментально сказать.
Лукьянов: Да, об этом можно говорить очень много. Я думаю, что в категории выгодно - не выгодно, тут довольно трудно рассуждать, потому что России при любой администрации выгодно иметь очень конструктивные отношения. Действительно, по опыту историческому с республиканскими администрациями советское и российское руководство как-то взаимодействовало более успешно в том плане, что там в меньшей степени присутствовала риторика и в большей степени практические интересы, вопрос о согласовании интересов. Поэтому не удивительно, что президент Путин несколько нетрадиционно для такого рода деятелей, такого уровня открыто поддержал Буша. Путину с Бушем проще общаться, чем с кем бы то ни было в американской современной политике. И тот факт, что Буш остался, конечно, он, безусловно, будет позитивным. То есть отношения явно не ухудшатся. Улучшатся ли они - вот это вопрос отдельный.
Еникеев: Я думаю, что это очень интересный аспект, интересный вопрос, который интересует, я уверен, многих наших слушателей. Я предлагаю вернуться к нему немножко позднее, а сейчас давайте еще один вопрос.
Голос: Здравствуйте. Это синьор Росси из Анконы, Италия. Господин Лукьянов, не слишком ли много внимания все мы уделяли этим выборам в США? Ведь как бы Америка ни радела об однополярном мире, она не может отрицать растущего влияния других центров силы - Европы, Японии, Китая, да и России? Благодарю за ответ.
Лукьянов: Конечно, очень хотелось бы видеть растущее влияние других центров силы. Мне кажется, что наш слушатель из Италии несколько оптимистично смотрит на проблему. Я, честно говоря, на данный момент не вижу растущего влияния, такого уж заметного, других центров силы, разве что Китая. Да и то это вопрос не ближайших лет. Это вопрос десятилетий. Что касается России и Европы, Европейского союза, то, на мой взгляд, они сейчас не могут играть какой-то решающей роли в мире в силу разных причин. Это отдельный разговор. И внимание к выборам в США обусловлено именно тем, что США, нравится нам это, не нравится, но это страна, которая действительно имеет такое влияние на весь мир, которое невозможно игнорировать.
Еникеев: Федор Александрович, в принципе, насколько я знаю из исторического опыта Соединенных Штатов, внешняя политика Вашингтона всегда строилась из соображений либо изоляционизма, либо мессианства, то есть стремления навязать свой образ мыслей, свой образ представления о жизни другим странам и народам. Вам не кажется, что по большому счету на этих выборах спор между Бушем и Керри шел как раз принципиально, в общем-то, по вопросу: какой будет Америка в будущем, какую роль она будет играть и в борьбе с терроризмом, и в экономических вопросах, и в вопросах прочих?
Лукьянов: Не совсем мне так кажется. На мой взгляд, как раз в данном случае, и, возможно, эта тенденция будет углубляться, вот эти два классических направления внешней политики США, они сейчас очень тесно переплелись. Неоконсервативная идеология, которую в значительной степени представляет Буш, это, вообще-то говоря, классический изоляционизм, но только в условиях, когда Америка воспринимает мир, весь мир как зону своих интересов и зону своей безопасности. Получается, что они защищают себя, исключительно себя, свою страну, но считают инструментом эту мессианскую идею несения демократии, в частности, на Ближнем Востоке. То есть это переплетение двух традиций, которое удивительно для американской политики, но тем не менее это так. И в этом смысле как раз Буш и Керри относительно близко друг к другу.
Еникеев: Я спросил еще об этом потому, что Керри критиковал, как мы знаем, Буша очень серьезно за то, что он начал войну в Ираке, точнее не за то, что он начал войну в Ираке, а за то, что начал, не посоветовавшись всерьез со своими союзниками, среди которых, в общем-то, была и Россия, поддержавшая США в Афганистане очень серьезным образом. Я имел в виду как раз этот аспект. Значит ли, что приход Буша сейчас будет означать одновременно и продолжение этого курса, который не предполагает серьезных консультаций с союзниками, со своими партнерами, что Америка будет поступать так, как ей заблагорассудится?
Лукьянов: Да, Америка, наверное, будет поступать так, как ей заблагорассудится. Будут сделаны, безусловно, определенные выводы. Вопиющие проявления этой односторонности, которые мы видели в заявлениях если не самого Буша, то, допустим, министра обороны Рамсфелда в последний год, или Дика Чейни, наверное, это может быть скорректировано. Но в целом курс на то, что Америка должна сама решать свои проблемы, а свои проблемы Америки - это сейчас половина проблем всего мира, соответственно, я не думаю, что что-то принципиально изменится. Допустим, накануне выборов в рамках избирательной кампании по американским каналам, которые поддерживают Буша, шла очень мощная кампания по дискредитации и критике ООН, как организации, которая ни на что не способна, в которую невозможно обращаться за советом, за помощью. Нет оснований считать, что после выборов что-то изменится принципиально.
Еникеев: Благодарю вас. Будьте любезны, еще один вопрос нашего слушателя.
Голос: Здравствуйте, меня зовут Андрей. Я экономист из Москвы. Федор Александрович, я хотел бы задать вот какой вопрос. В России, как и раньше в Советском Союзе, всегда говорят, что выборы в США - это соревнование "денежных мешков". Значение финансового фактора в выборах понятно. Но скажите, пожалуйста, разве активность американцев на выборах и минимальная разница в результатах победившего и побежденного не говорят об эффективности американской демократии?
Лукьянов: Говорят, безусловно, и эти выборы показали мощь и силу американкой демократии, которая была поставлена под сомнение четыре года назад в результате этого хаотического процесса пересчета, судов и так далее. Вот сейчас, и кстати говоря, поведение Джона Керри, который не стал сутяжничать, ...
Еникеев: Хотя мог бы.
Лукьянов: Хотя мог бы. В принципе ситуация отчасти напоминала то, что было в 2000 году, но Керри, будучи патриотом своей страны, понял, что это не будет на пользу Америке. И как раз американская демократия проявила свою устойчивость и стабильность. Что же касается денежных мешков, то, увы, сегодняшняя демократия 21 века не только в Америке, а вообще по всему миру - это в том числе и соревнование политтехнологий, и соревнование очень больших денег.
Еникеев: Спасибо, почему, я думаю, этот вопрос имеет еще право на существование, мы ведь, когда говорим о выборах в России, мы тоже говорим, что у нас участвуют очень активно олигархи, солидные бизнесмены, крупные компании. Но значит ли это теперь, что, как мы прежде говорили, что выигрывает тот, у кого больше денег, что это уже теперь более несправедливо или все же эта схема действует?
Лукьянов: Нет, не совсем. У демократов было больше денег. У демократов в этот раз впервые в истории было больше спонсоров, чем у республиканцев, благодаря участию таких людей как Джордж Сорос, например. У них было больше денег, но они проиграли.
Еникеев: Ну да, Сорос выделил, по-моему, 10 миллионов долларов?
Лукьянов: Сорос выделил большие деньги, было огромное количество телевизионной рекламы, в том числе и "черного пиара" против Буша, но вот это не сработало. Еникеев: Спасибо. Я предлагаю продолжить нашу беседу еще одним звонком слушателя.
Голос: Добрый день, господин Лукьянов. Это Фернандо Химено Перес, я испанский художник и живу в Москве уже с 1990 года. У меня к вам вот какой вопрос. Мне кажется, что президент России Владимир Путин с самого начала поддерживал переизбрание президента Буша. Не знаю, насколько это было правильно. Скажите, учитывая долгосрочный дружеский характер отношений между президентами, ждете ли вы каких-то действительно впечатляющих прорывных соглашений между Россией и Соединенными Штатами? Спасибо за ответ.
Еникеев: Я думаю, что это важный довольно-таки вопрос для нас по крайней мере.
Лукьянов: Вопрос принципиально важный. Я не жду прорывных соглашений по той простой причине, что личные отношения - это очень важный фактор, но, как бы сказать, это такой "аксессуар". Для того, чтобы были прорывные соглашения, а наверное, речь прежде всего должна идти об экономике, должен быть соблюден определенный набор условий внутри России: инвестиционный климат, законы, правовое государство и прочее. Нам прекрасно известно, что у нас в этой сфере есть определенные проблемы. Поэтому, я думаю, что отношения будут примерно того же уровня. Буша и Путина объединяет очень важный для сегодняшнего мира момент и идея методов борьбы с терроризмом, о том, что с терроризмом надо бороться наступательным и жестким методом. Это то, что объединяет Путина и Буша, и то, что разделяет Путина и большинство европейских лидеров. Поэтому в рамках этой темы, безусловно, может быть углубление взаимодействия, а вот в других вопросах, допустим, в решении других международных кризисов, если администрация Буша будет придерживаться той же политики, что и в первом сроке, тут никаких прорывов не ожидается. Более того, ситуация может, в общем-то, ухудшиться.
Еникеев: Чем вы это объясняете?
Лукьянов: Дело в том, что если Буш захочет тем же методом, что и в Ираке, решить, скажем, иранскую проблему, во-первых, это очень опасно для России, потому что Иран - наш ближайший сосед. И, во-вторых, это просто будет идти в ущерб конкретным экономическим интересам России.
Еникеев: Ну да, кроме Ирана, там еще есть и Северная Корея, и Ливия, которая, правда, отказалась от ядерного оружия, и другие страны. Федор Александрович, вы знаете, вот этот тезис о том, что мы не совсем готовы к экономическому сотрудничеству с США, я имею в виду широкомасштабному, мне кажется, несколько спорен, потому что ведь известно, что Китай не более демократичная страна, скажем, там компартия действует, и законы, которые отнюдь не более либеральны, чем те, что действуют в России. Тем не менее инвестиций там значительно больше. То есть на порядок инвестиции американские, да и западные в целом больше, чем в России. Права человека, как мы знаем, там отнюдь не лучше соблюдаются, чем в России. И китайцы вовсе не отказываются от того, что у них было на площади Тяньаньмэнь, как мы знаем, когда пострадали около тысячи человек. Так чем же объяснить тогда, что это за политика двойных стандартов, двойного подхода к разным странам? Или все же какие-то преимущества американцы видят в Китае, хотя, как мы помним, в стратегии национальной безопасности Китай был обозначен как один из главных потенциальных врагов Соединенных Штатов?
Лукьянов: Рискну сказать, что большому бизнесу, будь то американский, российский, китайский или какой-то еще, проблема прав человека достаточно безразлична. Большому бизнесу - главное стабильность и предсказуемость. В этом смысле китайские власти, наверное, в силу отчасти именно такого авторитарного характера управления, они дают стопроцентные гарантии инвестиций. То есть, если иностранец вложил большие деньги, он может быть уверен, что их у него не отберут, что он будет получать прибыль и сможет развивать свой бизнес. В России объективно ситуация другая. Может быть, в силу избытка демократии, может быть, в силу ее недостатка, и вопрос именно в уверенности. Если бы американский, немецкий, любой другой бизнес был уверен, что его инвестиции будут гарантированы и приносить прибыль, я думаю, что вопрос о демократии поднимался бы значительно реже. Но поскольку такой уверенности у них нет, соответственно, вот и получается такая ситуация.
Еникеев: Знаете, мне опять же кажется немного странным, что и в России мы говорим, и за рубежом это подтверждают, и в политических и в деловых кругах, что одно из самых важных достижений правления Путина за последние четыре года - это то, что в стране достигнута политическая стабильность, что нация устойчива, что государственные институты власти действуют без перебоев, что активно работает законодательная ветвь власти, хотя, конечно, есть проблемы и с судебными органами, и с прочим, но тем не менее система устойчивая. И имея в виду, что у нашего президента еще впереди годы, казалось бы, проблем особых нет. Тем более, мы видим, что и западные автомобильные компании, американские, "Форд", "Тойота" сейчас собираются открыть у нас здесь хотя и сборочное производство, но тем не менее. Мы видим массу иностранных крупнейших компаний. Пройти только по улице Горького, да и любого даже небольшого города, и мы увидим явное совершенно присутствие крупного иностранного бизнеса. И все-таки ощутимых сдвигов нет. Вот пропасть или это расстояние, чем оно измеряется, как вы полагаете? Почему, когда наконец-то произойдет прорыв и западный бизнес пойдет к нам активно?
Лукьянов: Я думаю, что западный бизнес пойдет тогда, когда они действительно поверят в то, что вот эта достигнутая стабильность, я сейчас не беру, какими способами она достигнута или будет достигнута, что эта стабильность надолго и всерьез. Тогда они пойдут, вне зависимости от степени демократичности России. Но на данный момент они в этом просто не уверены. Да, они видят изменения по сравнению, скажем, с 90-ми годами, это очевидно. Но при этом на Западе очень много критики относительно устойчивости этой модели построенной. Опять же, могут быть разные взгляды, но просто пока не поверили.
Еникеев: Вы знаете, мне кажется, честно говоря, странным, потому что был президент Ельцин, говорили о стратегическом партнерстве, вы помните, они с Биллом Клинтоном. Прошли годы, десятилетие, уже практически 15 лет, а эта цель остается не достигнутой. Мы будем надеяться, что во время второго срока президента Буша в Вашингтоне Россия и США приблизятся к этой цели. Я предлагаю прослушать еще один вопрос. Голос: Уважаемый Федор Александрович, к вам обращается Даньшин Евгений Степанович из Москвы. Меня вот что интересует в свете результатов выборов в США. Не дадут ли итоги этих выборов возможности Бушу ужесточить свою позицию в отношении таких стран, как Северная Корея, Иран, Ливия, и других, к которым вообще отношение у Вашингтона негативное? Как ваше мнение? Спасибо.
Лукьянов: Вопрос большой. В принципе после опыта, полученного в Ираке, конечно, по крайней мере, администрация Буша должна сильно задуматься прежде, чем предпринимать что-то подобное в других странах, тем более в таких странах, как Иран, который объективно качественно другое государство, и по силе, и по влиянию, и так далее. Но у меня нет твердого убеждения, что, допустим, политика в отношении Ирана и Северной Кореи существенно изменится. Возможно, многое будет зависеть от нового состава администрации. Если мы увидим там такие фигуры, как Рамсфелд или Вулфовиц, они останутся, а, скажем, Колин Пауэлл уйдет, значит, весьма вероятно, что курс жесткий будет продолжаться. То есть произойдет определенный крен в сторону ужесточения.
Еникеев: Вот в этом контексте, в этой связи, как вы оцениваете возможности российско-американского диалога, скажем, по проблемам ядерной программы Северной Кореи и по отношению к Ирану? Потому что проблемы, насколько я понимаю, здесь есть, и мы помним, что министр иностранных дел Сергей Лавров тоже совсем недавно призывал Иран к большей открытости, с одной стороны, а с другой стороны, Москва подчеркивает, что она будет продолжать сотрудничество, скажем, с Тегераном в области мирного атома в любом случае, независимо ни от каких внешних факторов?
Лукьянов: Здесь, мне кажется, что это вопрос очень серьезных кулуарных, закулисных договоренностей, потому что у России есть большие экономические интересы в Иране. Сумеет ли администрация США предложить какие-то компенсации адекватные или не сумеет. В принципе в российском руководстве прекрасно понимают, что ядерный Иран, соседний нам ядерный Иран, для России куда менее желателен, чем даже для США.
Еникеев: Разумеется, это понятно, Федор Александрович, я думаю, что, учитывая то, чем вы занимаетесь, я имею в виду, работу главного редактора журнала "Россия в глобальной политике", наверное, можно каким-то образом спроецировать ситуацию в мировом масштабе, что теперь будет с приходом Буша в Белый дом на второй срок. То есть, если взять какие-то регионы, Латинскую Америку, Азию, Африку, Европу, может быть, взять ключевые международные организации, такие, как ООН, НАТО, каких-то радикальных перемен вы ждете в этих направлениях или нет?
Лукьянов: Нет, радикальных перемен, наверное, ждать не приходится, именно потому что администрация останется в большей или меньшей степени той же. Конечно, во всем мире, в большинстве стран мира втайне надеялись на смену администрации в Вашингтоне. Скажем, в Европе очень мало кто хотел бы продолжать работать с Бушем. Но раз уж не получилось, то придется это делать. Я думаю, что, убедившись, что Буш остается еще на четыре года, допустим, та же Франция, та же Германия, им придется предпринять шаги по какому-то улучшению отношений. А что касается регионов таких, как Латинская Америка или Дальний Восток, вряд ли что-то будет принципиально меняться, если, конечно, не возобладает курс на ужесточение, скажем, корейской политики.
Еникеев: Спасибо. Будьте любезны, еще один вопрос нашего слушателя.
Голос: Здравствуйте, меня зовут Дмитрий Александрович. Я предприниматель из Москвы. Уважаемый Федор Александрович, в странах с установившейся демократией выборы, как правило, заканчиваются всеобщим ликованием, даже если разрыв между кандидатами составляет всего один-два процента. А вот в странах бывшего соцлагеря, если разрыв такой минимальный, то есть мнение населения поделено пополам, это создает тоже, как правило, некую гремучую смесь, которая заканчивается "стенкой на стенку" или разного рода "бархатными" революциями. В связи с этим мой вопрос. Не сможет ли на Украине второй тур закончиться такого рода революцией с палеными каштанами? Спасибо.
Еникеев: Мы немножко перебрасываемся с одного района на другой, но в какой-то мере, в каком-то смысле, наверное, можно сравнить ситуацию, потому что на Украине второй тур, а Америка как бы переизбрала Буша на второй срок. Пожалуйста.
Лукьянов: То, что подобный разрыв по-разному воспринимается в странах с состоявшимися и молодыми демократиями совершенно естественно. Тут же вопрос заключается в уровне доверия к избирательной системе. В Соединенных Штатах, какие бы страсти ни кипели, ни у кого не возникает подозрения, что там местная избирательная комиссия доложила или, наоборот, убрала какие-то бюллетени из урны. Даже если это происходит, как-то ни у кого не возникает мысли, что такое возможно. Во всех странах молодой демократии, переходных странах, там ситуация иная, там общепринято попытки повлиять со стороны той или иной силы, административный ресурс пресловутый используется активно, поэтому очень легко возбудить вот эти чувства о том, что выборы украли, победу украли, несправедливый результат и так далее. Что касается Украины, очень трудно предсказывать, это неблагодарная ситуация. Там действительно они, мы видим по последним цифрам, практически поровну, до сотых процента. Мне все-таки кажется, что "стенки на стенку" там не будет. Прежде всего потому, что на Украине очень сложная структура общества и политики, и в общем все понимают, за исключением, может, каких-то экстремистов с той и с другой стороны, что "стенка на стенку" может привести просто к краху вот этого молодого государства, которое только-только становится на ноги. И конечно, еще один фактор на Украине, которого нет в Соединенных Штатах, естественно, - это активное участие внешних сил. В Соединенных Штатах никто извне не может повлиять на избирательную кампанию. Это просто исключено, потому что никто не будет слушать, что там думают президенты или политтехнологи из других стран. На Украине мы видим, что на стороне оппозиции активно выступают западные структуры и организации. На стороне кандидата от власти очень активно выступает Россия. Безусловно, тут я не могу сказать, хорошо это или плохо, это неизбежно, Украина - буферное государство между двумя мирами, если так можно сказать. Но, естественно, это не добавляет спокойствия туда.
Еникеев: Вот мы говорили о демократии американской, о том, что она устоявшаяся, о том, что она не вызывает сомнений. Но вот из этих выборов мы знаем, что 50 тысяч нарушений выявлено в ходе этих выборов. А во Флориде, как писала пресса на последних днях, 58 тысяч бюллетеней избирательных не дошли по назначению. Мы знаем, что сторонники Керри на своих слоганах, на своих плакатах писали "Лжец" и имели на то основания, имея в виду, скажем, ситуацию в Ираке, ядерное оружие или оружие массового поражения там не найдено, и связи с "Аль-Каидой" или с мировым терроризмом в Ираке найдено тоже не было. Казалось бы, основания есть, но ведь и сама система избирательная в Соединенных Штатах нельзя сказать, что идеальная, имея в виду, что прямых выборов нет. Не слишком ли, я хочу спросить вас как бы уже в заключение, переоцениваем американскую демократию, порой говоря, что это как бы тот идеал, на который нужно всем молиться и равняться?
Лукьянов: Вообще, по-моему, уже давно никто не говорит, что это идеал. Действительно, особенно 2000 год с тогдашней избирательной кампанией очень подорвал это мнение. Американская демократия отражает структуру, историю и интересы американского общества. Причем, отражает, по этим выборам мы видим, что, видимо, адекватно, и самое главное, что население, что бы они ни писали на лозунгах, они доверяют результатам этих выборов. Это самое главное. А уже молиться на это, безусловно, не надо.
Еникеев: И мы этого делать, безусловно, не будем. Я благодарю вас за участие в нашей программе. А слушателям, зрителям и всем тем, кто пишет нам, хочу напомнить, что сегодня мы беседовали с главным редактором журнала "Россия в глобальной политике" Лукьяновым Федором Александровичем. Благодарю вас.
Лукьянов: Спасибо.
09-11-2004 17:33
"Голос России"
Док. 281849
Перв. публик.: 09.11.04
Последн. ред.: 21.05.07
Число обращений: 367
Лукьянов Федор Александрович
|
