Священник-диссидент ГЛЕБ ЯКУНИН: `Я как Александр Матросов первым бросился на амбразуру и закрыл патриархийным иерархам доступ в Госдуму`Назад
Священник-диссидент ГЛЕБ ЯКУНИН: `Я как Александр Матросов первым бросился на амбразуру и закрыл патриархийным иерархам доступ в Госдуму`
К 10-летию отлучения известного правозащитника и диссидента от РПЦ МП
"Портал-Credo.Ru": Ровно десять лет назад Архиерейский Собор РПЦ МП, который состоялся 18-23 февраля 1997 года, отлучил Вас от Русской Православной Церкви Московского патриархата. В новейшей истории России - это бесспорно исключительный случай церковного наказания священника за политическую деятельность. По крайней мере, так это было воспринято широкой общественностью, которая не разбирается в разного рода церковных юрисдикциях. Формально Вы ведь к 1997 году даже не были священником официальной РПЦ МП?
Священник Глеб Якунин: Действительно, я отказался подчиниться решению Священного Синода РПЦ МП от 1993 года о неучастии клириков в парламентских выборах. После этого определением Священного Синода от 2 ноября 1993 года с меня был снят священный сан. Это решение было очевидно несправедливым и необоснованным, так как являлось лишь местью руководства Московской патриархии за мое участие в раскрытии архивных данных о секретном сотрудничестве иерархов РПЦ МП с КГБ. Грандиозный скандал произошел уже тогда, когда я стал работать в комиссии Верховного Совета РСФСР и благодаря этому попал в архивы 4 отдела 5 управления КГБ, который курировал РПЦ МП и другие религиозные организации. Там находятся материалы о сотрудничестве иерархов с органами с 1917 по 1988 годы. И этот материал был мною опубликован. Я призывал церковное руководство покаяться в содеянном.
В 1997 году меня уже обвинили в критике руководства. Но разве критика недопустима? Церковь непогрешима только в своем вероучении, об этом говорит церковное право. Так кого же я критиковал? Патриарха, руководящих членов Синода, но никак не "духовенство" и не "верных чад" Церкви. В этом прямая клевета на меня, попытка "перевести стрелки" критики с высшего руководства Церкви - на рядовое духовенство и "верных чад Матери-Церкви", о которых я ничего не писал и которых я ни в чем не обвинял, и не мог обвинять.
Важно отметить и то, что суд надо мной вершили вне какой-либо судебной процедуры, поскольку церковного суда как такового по Уставу РПЦ МП 1988 года вообще не существовало. Раздел "Церковный суд" появился только в новом Уставе, принятом Юбилейным Архиерейским Собором 2000 года, но и по сей день этот суд существует только на бумаге. Тогда же, в 1997 году, меня даже ни разу не вызывали на беседу, не было и никаких свидетельских показаний, мне не дали возможности ответить на предъявленные обвинения. Были нарушены все традиции церковного судопроизводства. Призыв Поместного Собора 1917-18 гг. развивать независимый церковный суд так и не воплотился в жизнь. Наряду с этим, я считаю, что сам запрет священникам заниматься политической деятельностью противоречит церковным канонам.
- В чем же неканоничность решения Синода?
- Дело в том, что еще Всероссийский Поместный Собор 1917-18 годов указал на то, что каждый священник имеет право заниматься политической деятельностью, но не может выступать от имени всей Церкви. Этот же Собор восстановил в священническом сане священника Григория Петрова, который в дореволюционной Думе, будучи депутатом, позволил себе критиковать синодальную Церковь того времени и ее архиереев. Я написал в адрес Синода письмо в связи с этим определением Собора 1917-18 годов, но никакого ответа в мой адрес не последовало. Кстати, многие подчинились требованию Синода 1993 года - например, игумен Иннокентий (Павлов) тогда не стал баллотироваться в депутаты.
Осознавая, таким образом, что поспешное снятие с меня священного сана связано далеко не с духовными причинами, я обратился в образовавшуюся незадолго до этого Украинскую Православную Церковь Киевского патриархата, которую с 1993 по 1995 годы возглавлял Патриарх Владимир (Романюк). Он направил меня для продолжения служения в Богородскую епархию УПЦ КП в город Ногинск Московской области под руководство митрополита Днепропетровского и Богородского Адриана (Старины).
- А почему Вы пошли именно в Киевский патриархат?
- Украинская Православная Церковь Киевского патриархата была близка мне по духу, я хорошо знал главу УПЦ КП Патриарха Владимира, близкого друга отца Сергия Желудкова, который повлиял на мировоззрение нашей Апостольской Православной Церкви (АПЦ). Кроме того, Патриарх Владимир был членом киевской Хельсинкской группы, за что в советское время отсидел значительный срок. Он принял меня, и так как я не мог служить в Украине, будучи депутатом Госдумы России, то он направил меня в Ногинск.
Однако в 1997 году Архиерейский Собор РПЦ МП отметил, что я "не внял обращенному к нему призыву к покаянию и прекращению бесчинств, продолжал кощунственно носить священнические одежды, вступил в общение с раскольническим образованием лишенного всех степеней священства монаха Филарета (Денисенко), ныне отлученного от Церкви; продолжает возводить хулы на епископат, духовенство и верных чад Матери-Церкви, тем нанося ей ущерб". Между тем, я носил священнические одежды в соответствии со своим статусом. В Московской патриархии хорошо знали о моих действиях и новой юрисдикции, и аргумент о якобы кощунственном ношении совершенно не соответствовал реальности.
Непонятно также, как они могли меня отлучить от Церкви, к которой я уже не принадлежал. К тому моменту, когда они меня отлучили, я не являлся ни клириком, ни мирянином РПЦ МП, а Церковь может отлучать только своих членов. Их акт об отлучении был лишь местью и окриком "хозяина", считающего территорию критерием веры и преследующего всех "чужаков" на своей "канонической территории". О сути конфликта в решении Собора также ничего не сказано, поскольку я в критике священноначалия оперировал неопровержимыми фактами, которые никто в патриархии даже и не пытался опровергнуть.
- Как Вы думаете, почему идеологи Московской патриархии решили вообще запретить всякую политическую деятельность священнослужителей, в частности - их участие в качестве кандидатов в парламентских выборах?
- В последнем Верховном Совете РСФСР было несколько православных священников и один епископ - владыка Платон, тогда возглавлявший Ярославскую епархию и затем переведенный в Южную Америку. Другие депутаты - клирики РПЦ МП не выступали так, как я, но они были более независимы в своих взглядах и выступлениях, чем другие священники. Они были независимы от начальства, что раздражало руководителей РПЦ МП. Решение о запрете участия в выборах - это показатель того, насколько важна "вертикаль власти" для Московской патриархии.
- Как Вы думаете, почему тогда, в начале 1990-х годов, РПЦ МП старалась ограничить участие духовенства в политике, а теперь Церковь сама активно вмешивается в политику, священники благословляют партийных лидеров, епископы заседают в Общественной палате РФ и т.д.?
- Когда я был депутатом первой Госдумы РФ по списку "Демократической России", то и в то время пытался остановить ползучую клерикализацию государства. Выступал против внесения дискриминационных изменений в Закон "О свободе совести", в Конституцию РФ. Позиция Церкви тогда, в той демократической России, была очевидна - в церковной прессе постоянно происходило поношение демократии. Сейчас в еще большей мере возобладали средневековые идеи державности, Третьего Рима. Я думаю, что власть испугалась бы, если бы сейчас духовенство пришло в парламент. Я как Александр Матросов первым бросился на амбразуру и закрыл патриархийным иерархам доступ в Госдуму. Так что, возможно, решение Синода, вызванное обстоятельствами моей политической деятельности, было вполне позитивным событием.
Что касается отношений Церкви и государства, то они по существу не изменились. В 1990-е годы руководители РПЦ МП занимались финансовыми махинациями, и за счет продажи гуманитарной помощи и разного рода привилегий со стороны власти высшие иерархи положили в свои карманы около полутора миллиардов долларов. Сейчас РПЦ МП гласно и негласно "помогают" все - от мелких чиновников до "Газпрома" и РАО ЕЭС.
- Широкая общественность воспринимает коррупцию и воровство в Церкви или сотрудничество ее с КГБ как курьез или некую данность, от которой никуда не уйти, но с призывом измениться или покаяться никто сейчас к церковному руководству не обращается. Почему, на Ваш взгляд, общество в целом скорее равнодушно к Вашим разоблачениям?
- Меня всегда удивляло отсутствие живой реакции на материалы о реальной жизни Церкви. Это глубокая проблема. Я думаю, что Россия не смогла переварить византийское наследие, которое принес на Русь князь Владимир-Красное Солнышко. Несмотря на высокое богословие, византийское православие в то время, когда была крещена Русь, находилось в состоянии упадка. Изначально православие на Руси и в России попало под гнет государства, став исполнительницей обряда. Патриарх Алексий I говорил в советское время о том, что у Церкви осталась лишь литургическая функция. Но на самом деле так было всегда. Сложилась фактически некая языческая Церковь православного обряда. Мощам и иконам люди с радостью поклоняются, но Евангелие никому не интересно, так же как не интересна личность священника или епископа, а тем более мало кого волнует церковное устройство, пьянство, воровство в Церкви.
Что касается широкой общественности, то обычные люди часто носят кресты, но не являются верующими. Священнослужитель поставлен служить Богу, а народ воспринимает самого священника в качестве священного объекта, как будто бы любой священнослужитель - это своего рода языческий божок. В русском православии произошло распространение сакрального на профанное - всё в Церкви объявляется священным, поэтому и воровство, и разные пороки "Сам Бог попускает", а мы, с этой точки зрения, не вправе "осуждать" и даже обсуждать поступки "людей Церкви".
Есть в нынешнем мировоззрении РПЦ МП какая-то идея, что Бог за все отвечает, и Сам потом разберется с кем-то также за воровство и пьянство. Незыблемость обряда и неприкосновенность пороков поддерживается и сильной монашеской традицией, которая учит мирян и все рядовое духовенство абсолютному смирению и покорности перед начальством. Христианская идея в другом - в том, что по-настоящему воцерковленный верующий человек несет ответственность не только за себя, но и за окружающих и за свою Церковь.
Опубликовано на сайте Портал-Credo.Ru
22-02-2007
Беседовал Роман Лункин,
для "Портала-Credo.Ru"
Портал-Credo.Ru, 2002-2007
Док. 279852 Опублик.: 01.03.07 Число обращений: 382
